Туман за окном постепенно становился всё темнее. На этот раз из-за спускающихся на море сумерек. И чем темнее становилось вокруг, тем тоскливее становилось на душе. О том, что скоро здесь станет совсем темно, думать совершенно не хотелось. Что им оставалось сейчас? Лишь гнать тревожные мысли прочь, топя их в неторопливом потоке обычных незамысловатых разговоров.

-Я себе джинсы на местном рынке присмотрела классные, -рассказывала Лида. -Такие светленькие, немного расклешенные, и вот тут у них такие кармашки аккуратненькие, удобные. Чуть было не купила. Ванька отговорил. Ну, ничего. Как только выберемся отсюда — первым делом иду на рынок за этими джинсиками. Теперь я их заслужила, за все свои муки. И пусть Бекас только попробует заикнуться против!

-А ты хоть примерила их? -спросила Настя.

-Конечно! Прикинула, посмотрела. Сидят как влитые. Просто супер.

Ольга отвлеклась от их разговора и молча глядела в окно. Что-либо рассмотреть за его стеклом было попросту невозможно: грязный туман за грязным стеклом — пустота, темнеющая на глазах. Что там — за ней? Что скрывается за пределом? Остаётся лишь домысливать и представлять...

Где-то там — за морской гладью, находятся города, а в них живут люди. Живут и не думают о них: об Ольге и её друзьях. Даже не подозревают. И не догадываются об их существовании. Миллионы людей, миллионы судеб. Странно... Неужели они не чувствуют каким-то глубинным подсознательным чутьём, что о них сейчас кто-то думает? Скорее всего, нет. Да и невозможно думать сразу обо всех людях в мире. Как правило, думаешь о ком-то определённом, или же о небольшой группе знакомых людей, но никак не обо всех сразу. Есть ли смысл размышлять об этом, если даже тот, кто тебя знает, вряд ли задумывается сейчас над вопросом, думаешь ли ты о нём? А для тех, кому ты неизвестен, это тем более безразлично. Там, за туманом, целый мир безразличных людей, каждый из которых живёт собственной жизнью. Этот мир — всё равно, что туман, окутавший их. Разница лишь в том, что в отличие от тумана, мир более многогранен и красочен. Но по сути своей, это одно и то же.

Девушка встряхнулась. Её тупиковые и бессмысленные размышления ни к чему не вели. В них не было ничего: ни плохого, ни хорошего. Пустота замкнутого круга. Отбросив остатки столь нудных раздумий, Ольга вновь включилась в разговор подружек.

-... я вас уверяю, что такой фасон будет особенно популярен в следующем сезоне. Вот увидите, -щебетала Лида. -Определённо и несомненно.

-Наша мода непредсказуема. За ней не угонишься, -усмехнувшись ответила Настя. -В этом вопросе сложно делать прогнозы.

-Я тебе говорю...

-Что-то долго наши мальчишки там возятся, -встряла в беседу Ольга. -Может сходим, посмотрим, как они там?

-Не хочется никуда ходить, -устало ответила Настя. -Пусть лучше они сами нас ищут.

-Вот-вот, -кивнула Лида. -Смотрите, как темнеет быстро. Скоро в коридорах станет совсем темно, хоть глаз выколи. Вот и будем по ним ходить, спотыкаться, как слепые котята. Зачем это нужно? Заблудимся ещё. А парни там и без нас справятся.

-Ага. Они же терпеть не могут, когда мы лезем в их мужские дела. Вот и не будем лезть. Пусть бегают, нас разыскивают, -Настя улыбнулась.

-Пусть бегают, -Лида пригладила волосы.

Оля смотрела на подруг, пытаясь понять, о чём они сейчас думают. Их лица постепенно тускнели, покрывались налётом сумеречной светотени, окутываемые сгущающимися вокруг них сумерками. Но их всё ещё можно было чётко различать и ощущать, улавливая тончайшие изменения мимики. Лида, сидевшая рядом с ней, была ярче и понятнее для восприятия её внутреннего состояния. Казалось, что она напрочь выкинула из головы все последние неприятности и странности, произошедшие с ними. Сейчас она вела себя как обычно. Наверное, точно также Лида вела бы себя, если бы они сидели, к примеру, в палатке, во время какой-нибудь пресловутой вылазки на природу. Непринуждённо. Обычно. Она понервничала, когда было от чего нервничать, а теперь, когда всё успокоилось и улеглось — успокоилась и она. По виду Лидии можно было чётко понять: она уверена в том, что скоро их спасут. Иначе и быть не может. Её не волновал вопрос "когда?", она твёрдо знала, что "скоро". Всё это, всё что вокруг них, было для неё лишь временным неудобством. Раздражающим, но не страшным. Разумеется, она испугалась, когда тонула яхта, но теперь стало очевидным, что страх окончательно покинул её сознание. Тон Лиды выдавал лишь недовольство сложившимися обстоятельствами. Также её очевидно злило, почему же их до сих пор никто не спасает. Однако, дальше этих внутренних возмущений, напряжённость подруги не заходила. Она вела себя как всегда, полагаясь на кого-то, ожидая того, что кто-то обязательно вытащит её из этой передряги, а иначе и быть не может. "Можно успокоиться и положиться на других. Пусть нас спасают, а мы подождём, когда нас спасут. Всё равно от нас сейчас ничего не зависит". Это была позиция Лиды, легко угадываемая в её поведении. Ольга никак не могла с этим согласиться, но признавала, что такое оптимистичное и практически наплевательское отношение Лидии помогает ей чувствовать себя увереннее. Глядя на спокойствие подруги, становилось легче на душе, и страхи отступали прочь, забываясь. Её энергия чувствовалась в каждом движении, в каждом жесте и повороте головы. В каждом слове.

Настя, сидевшая напротив них, выглядела несколько иначе. Её лицо хорошо освещалось блёкло-серым светом отступающего дня, и немного напоминало выцветший лик иконы. Благородные, немного грустные черты, с болезненно-лунной бледностью и тусклыми искорками в глазах, в которых, с наступающей темнотой, белки, зрачки и радужные оболочки слились в сплошные тёмные пятна. Её губы различались отчётливо, и было видно, что на них играет лёгкая улыбка. Впервые после долгих часов апатии и страхов, Настя по-настоящему улыбалась. Тень минувших кошмаров схлынула, хоть и не до конца, но ощутимо. Наверное, на неё также подействовало оптимистичное настроение Лиды. Скорее всего. Потому, что было чётко заметно, как та на неё смотрит, как реагирует на её слова и отвечает на них. Хорошо. Хорошо, что они отделались от навязчивых страхов и параноидальных видений. Обдумывать эти странности можно и после, когда всё это закончится, и они окажутся в иной, знакомой и безопасной обстановке. А сейчас следовало держаться также, как Лида. Относиться к ситуации спокойно, рассудительно и с юмором.

-Генка — сумасшедший парень, -вспомнила Лидия. -Чуть не утонул вместе с яхтой вовкиной!

-Ага, -согласилась Оля. -Соскочил с борта в последнюю минуту. У меня чуть сердце не оборвалось.

-Ну а что тут скажешь? Профессиональный моряк — сразу видно. Настоящий мужик! Не то что наши рохли.

-А я вообще ничего не помню. Напрочь отключилась, -призналась Настя. -Со мной такое впервые. Даже не могу вспомнить, как сознание потеряла.

-Тебя этот жирный дурак ударил, -злобно произнесла Лида. -Недоумок толстопузый.

-Володя? Ударил меня? Да ты что??? -на лице Насти изобразилось неподдельное удивление. Она действительно не помнила этого момента. -Когда?

-Когда Гена стал тебя привязывать к верёвке. Ты что, не помнишь, что ли?

-Нет. Совсем не помню. Последнее, что вспоминаю перед отключкой, это как всё ушло из-под ног, и я свалилась за борт. Потом Оля прибежала и стала меня вытаскивать. Потом ещё кто-то подоспел, и они вдвоём меня выволокли на палубу, ...

-Серёжа, -кивнула Ольга. -Да, было такое.

-... ну и вот, а потом всё замелькало, закружилось. Все стали метаться вокруг, бегать, кричать. Помню, лежу, и ноги чьи-то мелькают возле моего лица. И всё расплывается, растворяется... Галлюцинации какие-то, как во сне... А потом провал.

-В общем, всё было так, -сухо начала рассказывать Лида. -Ты лежала на палубе, вообще никакая. Тебя усадили к борту, и ты так и сидела, а мы тем временем пытались оттолкнуть яхту от этого корабля, на котором мы сейчас. Но это нам оказалось не под силу. Яхта поползла вдоль борта, а там, короче, свисала такая... эта... как её? Лодка...

-Шлюпка, -подсказала Оля.

-Шлюпка, ага. Она там висела вот так — торчком, и наша яхта за неё зацепилась. После этого оторвалась железная фигня, к которой эта шлюпка была привязана, и свалилась прямо нам на голову.

-Да ещё как свалилась.

-Ну! Воткнулась прямо. Насквозь яхту пробила. Неужели ты этого не помнишь? Ты ведь что-то тогда даже говорила, кажется.

-Не помню. Вообще ничего не помню, -покачала головой Настя. -Какие-то проблески есть, но непонятные. Бессмысленные фрагменты... А дальше-то что было?

-Ну а что дальше? Прицепились мы к заграждению, которое свисало с борта, и стали по очереди по нему взбираться наверх, как мартышки. Ты очень сопротивлялась, когда Гена попытался привязать тебя к страховочной верёвке, тогда он попросил этого дебила-Вовку, чтобы тот тебя подержал, пока он завязывает узлы. А этот... Вместо того, чтобы успокоить как-то, ударил тебя по лицу. Ничтожество.

-Го-осподи, -Настя прикоснулась рукой к щеке. -Даже не верится в это. Володя никогда не поднимал на меня руку. Он очень добрый...

-Угу. Заметно. Знаешь, Насть, я тебя не понимаю. Что ты нашла в этом жиртресте?

-Не говори так о нём. Он очень хороший. Да, он полный, ну и что? Над этим грешно подшучивать, а тем более издеваться. Это — недуг. И в связи с этим недугом, у Володи много комплексов. Я не знаю, как так получилось, что он меня ударил. Скорее всего, это вышло случайно. Уверена, что он не хотел. Может быть, он как-то неудачно повернулся, или пытался меня удержать неумело... Он ведь неуклюжий как медвежонок.

-Ты хочешь сказать, что мы всё это выдумали? -нахмурила брови Лида.

-Бог с тобой, конечно же нет... Но мне кажется, что вы слишком преувеличили некоторые детали. Ситуация была тяжёлая, нужно было торопиться. Впопыхах все способны на ошибки, -Настя посмотрела на Ольгу.

Взгляд её был трогательно-наивным.

-Нет, я не знаю что и сказать, -Лида также перевела взгляд на Олю. -Как она терпит такое обращение с собой — не понимаю. В моей голове это не укладывается. Если бы Бекас меня ударил, тем более по лицу, я бы ему ноги повыдёргивала и нос сломала. Что это за распускание рук?! Парень, который бьёт девушку — не мужчина! Правильно я говорю?

Вопрос был адресован Ольге.

-Ну-у, я считаю, что парень должен быть всегда корректен и внимателен в общении с девушкой. Лично мне нравятся интеллигентные молодые люди с хорошими манерами. Знакомые с этикетом не понаслышке. С ними приятно общаться. Но это сугубо моё мнение. Может быть кому-то нравится грубость и бестактность в парнях. На вкус и цвет, как говорится... -задумчиво ответила та.

-Вот, может быть, -согласилась Лида. -Разве что ей самой это нравится.

-Да о чём вы говорите, девчонки? -рассмеялась Настя. -И вовсе Вовка не грубиян! Он мягкий, безобидный, добродушный.

-Разумеется. Осталось его только в рамочку оформить, в уголок поставить и молиться как на божничку!

-Ох, ладно, всё. Действительно, хватит об этом, -остановила их бессмысленный спор Ольга. -Что мы пытаемся выяснить?

-Не знаю, -Настя улыбнулась краем губ. -Всё нормально... М-м, так вы говорите, что Гена тогда чуть не утонул? Почему?

-Он долго возился на яхте, -слегка зевнув, ответила Лида. Было видно, что она явно недовольна резким завершением их спора по поводу Геранина: Мы уже все перебрались сюда, на корабль, а он там всё лазил, по колено в воде. Вещи какие-то свои собирал. И только успел запрыгнуть на заграждение, как яхта пошла на дно.

-Да. Всё это выглядело очень жутко, -подтвердила Оля. -Мне даже показалось на мгновение, что он хотел утонуть вместе со своей любимой яхтой. Видела бы ты, как он расстроился.

-Ага. Он так ругался на нас потом. Кошмар!

-Ругался. А у самого слёзы на глазах были. Заметила?

-Заметила конечно, -закивала Лида. -Вообще! Гену довести до такого!

-Ужас, -вздохнула Настя. -Бедный...

-Мне кажется, что эта яхта была для него чем-то большим, нежели обычная парусная лодка. Он считал её подругой. Живым существом. По-настоящему понять его может, наверное, только такой же моряк, -предположила Ольга.

-Конечно! -вытаращила свои большие глаза Лида. -Это была его мечта. Нет, ну вы согласитесь, девки, как порой бывает несправедлива людская судьба. Какой-то, я извиняюсь, козёл, с толстым кошельком, может себе позволить купить яхту, просто так, для развлечения. А тот, кто действительно её заслужил, кому она нужна как недостающая часть души — за всю жизнь, наверное, так и не сможет скопить денег на её покупку.

-Нельзя жаловаться на судьбу. Мы должны радоваться тому, что Бог даёт нам. -евангелистским шёпотом заметила Настя.

-Вот поэтому Бог и отобрал яхту у твоего Вовки. Не в коня корм потому что!

-Послушайте, а как вы считаете, мы властны над собственными судьбами, или же наоборот? -неожиданно спросила Оля.

-Хм-м, -Лида задумалась.

-Конечно же судьба является нашим поводырём, -тут же откликнулась Настя. -Бог решает, кого какой судьбой наделить. И мы должны принимать всё как должное, а если будем противиться, то сделаем только хуже себе.

-По-моему, каждый человек волен выбирать свой собственный путь. Я всегда так жила, -пожала плечами Лидия. -Наши судьбы зависят в первую очередь от нас, и только от нас.

-Ты заблуждаешься, Лид, ты это поймёшь когда-нибудь. Поверь мне. Каждый из нас незримо связан с единым духовным центром, управляющим всеми нами. Все наши судьбы расписаны от начала и до конца. Жизнь каждого человека предрешена, и хоть нам кажется, что мы сами управляем собственной жизнью, всё это — лишь иллюзия, тешущая наше самолюбие. Не более, -рассуждала Настя.

-Ну, не знаю, -Лида явно была не согласна с Настиной проповедью, однако вступать с ней в спор ей сейчас не хотелось. -Это слишком сложно для нашего понимания, да и недоказуемо.

-А это не нужно доказывать. В это попросту нужно верить, -Настя развела руками.

Стало совсем темно. Теперь были видны лишь шевелящиеся силуэты девушек сидящих в каюте. Корабль окончательно рассеялся в туманной мгле, вместе со своими новыми пассажирами. Ночь постепенно пробиралась в каждую каюту, заполняя их своим тёмным, прохладным телом. Коридоры окончательно утонули во мраке. Иллюминаторы и окна перестали освещать помещения, превратившись в тускло-серые пятна, постепенно сливающиеся с темнотой.

Нет ничего ужаснее безысходности. Когда понимаешь, что выхода впереди скорее всего не будет, то каждый твой шаг вперёд превращается в мучительную пытку. Ноги словно сковываются тяжеленными оковами, начинаешь спотыкаться, останавливаться время от времени. И всё сильнее нарастает в груди желание свернуть в сторону. В любую, без разницы какую. Лишь бы не идти в этот предполагаемый тупик...

Это словно бочка с мазутом, в которую окунаешь голову. Также безрассудно, нелепо, обречённо. Но что заставляет не сворачивать с этого изнурительного пути? Лишь одно. Надежда. Маленькая капелька этого волшебного целительного чувства, падая в бочку мазута, превращает его в родниковую воду. И именно поэтому продолжаешь идти вперёд, никуда не сворачивая. Потому что надеешься, что тупика впереди всё-таки не будет.