Жестокие радости

Алекса грустно усмехнулась, проговорив:

— А я думала, это у меня паранойя.

— Может быть, но у меня это благоприобретенная подозрительность.

— Ой ли? — уголки губ Магистра Города дернулись в намеке на улыбку.

— Точно тебе говорю! Ее во мне Ариэль изо всех сил взращивала, — продолжил пламенную речь Лазель, увлекая подругу прочь из зала.

— Ладно. Советуешь последить за ней?

— А вот тут палка о двух концах. С одной стороны ты можешь подтвердить или опровергнуть свои подозрения, а с другой — зародить оные в этой ведьмочке.

— Что ж... тогда пока повременю со слежкой, если только не вскроются какие-то другие обстоятельства.

— Разумно. Кстати, а что с поисками этого единорога? Юлий развернул компанию во всю ширь?

— И даже больше. Но дело движется до ужаса медленно. Я же тебе показывала материалы с камер видеонаблюдения — сплошная абракадабра. Этого единорога, даже когда он человек, невозможно засечь камерой. Получаются лишь размытые черты. Весьма размытые. Из них даже фоторобота не сложишь.

— Да видела. Эдакая вариация на тему работ Пикассо. А в момент превращения пленка вообще вся засвечена и дальше немногим лучше. А свидетели?

— Большинство в шоке, кто-то вообще не понял, что произошло. Конечно, из некоторых нам удалось выжать информацию. Словесный портрет мы именно так и получили. Но что толку? Поиски развернуты, но с такими скудными исходными продвигаются очень медленно. Да, Полина помнит его запах и даже внешне обещает узнать, это очень поможет, если появится подозреваемый. Но его пока нет. Как найти единорога в большом городе? Тут блондинов, даже платиновых, немало. А в ресторане пофамильный список присутствующих не возьмешь.

— А если поднять списки тех, кто на этот день заказывал столик? Там же обычно пишут фамилию и телефон для связи.

— Это мысль. Может помочь. Кстати, есть одно любопытное совпадение.

— Какое же?

— В тот день Лео тоже была в этом злополучном ресторане. Только ушла где-то за полчаса до известных событий.

— А с кем она была? — кажется, Лазель заинтересовался этим фактом.

— Вот не могу сказать, — развела руками Алекса. — Ни на одной пленке ее не видно, видимо, на ней защита или еще что. О том, что она там была, мы узнали из свидетельских показаний. Лео очень публичный человек, ее многие знают.

— Значит, пленка ее фиксирует.

— Видимо, лишь когда она сама это позволяет, — предположила Магистр Города.

— Возможно. И что ей понадобилось в том ресторане?

— Мне сказали, что узнали ее только на выходе. По каким-то причинам Лео стремительно покинула ресторан, даже не дождавшись заказа. Подумать только, какое совпадение!

— Честно говоря, не верю я в такие совпадения.

— Думаешь, Лео в чем-то замешана? — недоверчиво поинтересовалась Алекса.

— Сложно сказать, — протянул Лазель, поудобнее устраиваясь в кресле. — Эта Лео весьма непроста, весьма.

— Но она нам так помогла! И, возможно, еще потребуется ее помощь. Конечно, можно спросить, не заметила ли она чего подозрительного в том ресторане.

— Попробуй. Но она может и не ответить.

— Думаешь, настолько все запущено?

Лазель лишь пожал плечами.

— Да зачем ей это?

— Хм. Я не раз слышал, что она не любит вампиров.

— Тех, с кем ее сталкивала судьба, и не за что было любить. Почти все пытались ее убить, а то и похуже. Но Лео не из тех, кто будет обвинять кого-то огульно. К тому же приняла ведь она мое приглашение, и многое сделала.

— Может, ты и права, — согласился Лазель. — Я просто стараюсь обмозговать все возможные пути и способы.

— Я тоже. Но у тебя, похоже, выходит лучше.

— Вовсе нет. К тому же одна голова хорошо, а две — лучше. Это помогает охватить более полную картину.

— Согласна. Только пока вот что-то результаты мизерны, — вздохнула Алекса, поникнув.

— И все-таки они есть.

— Да, но теперь нам еще более необходим этот чертов единорог! Не столько ради мести, сколько из-за излечения Сергея.

— И ты сможешь вырезать рог?

— Да, — ни капли сомнений, лишь холодная уверенность. — Я не вчера родилась. Мне приходилось делать вещи и похуже, сам знаешь.

— Знаю, — кивнул Лазель.

— Мне бы его только найти! — еще один вздох.

— Найдем.

На это Алекса лишь кивнула, откинувшись на спинку дивана и думая: "Конечно найдем. Иначе просто невозможно. Мы должны, обязаны. Во что бы то ни стало!".

Глава 36.

Андре так долго не выходил из кабинета, что я стала подозревать, не вступил ли он в противоестественные отношения с книгой Эреба. Я успела съездить в клуб, узнать, как там дела, разрулить пару вопросов, пообщаться с Дени и вернуться, а мой маг так и сидел в кабинете. Крис подтвердил, что не выходил. Мы с верлеопардом поужинали, и я всерьез стала обдумывать способы вызволения Андре из этого самозаточения, когда он вышел сам.

Маг выглядел встрепанным, с тенями под глазами — еще бы, столько корпеть! Но довольным. Хотя я бы не сказала, что восторг был полным.

— Нашел? — сразу же спросила я.

— Да, кое-что отыскалось, — кивнул Андре, поправляя волосы. — Вы уже поели?

— Да, когда отчаялись тебя дождаться.

— И правильно. Тогда просто составишь мне компанию, пока я поужинаю и все расскажу?

— Без проблем.

Не смотря на почти суточное голодание, ел Андре весьма умеренно. Даже странно. А за едой еще и рассказывал о своей находке. По окончанию рассказа я сказала:

— Да, рецепт неплох. Думаешь, он справиться?

— Должен. Это же универсальное магическое противоядие.

— А если оно еще и ауру вампира сотрет?

— Нет, не должно. Это же не магия. Их способности основаны на ментальной силе, а это нечто иное. Конечно, некоторые избранные вампиры практикуют магию, но несколько иного рода.

— Понятно. И ты приготовишь это зелье? — спросила я, когда мы уже перешли в гостиную.

— А вот тут есть одна небольшая загвоздка.

— В компонентах?

— Вот именно. Отрезать кусочек своего рога — не проблема. Чай не обеднею. А вот с волосом музы могут возникнуть проблемы.

— Музы считались редкостью даже в то время, когда я была Ашаной.

— Знаю. Думаю, даже во время написания книги Эреба они не ходили толпами по улицам.

— Но сейчас этот волос можно как-то достать? Только не говори мне, что в закромах Святогора и муза завалялась!

— Вряд ли, — рассмеялся Андре. — Муза — это муза. Ее нельзя пленить или удержать в неволе каким бы то ни было способом. При малейшей попытке она просто теряет телесную оболочку, становится эфемерной и исчезает. Поймать музу — все равно что поймать мечту.

— Хороший способ самозащиты, — усмехнулась я, подсаживаясь поближе и позволяя магу обнять себя за плечи.

— Это да.

— Но как нам найти волос музы? Не на парикмахерские же налет делать!

— Нет, — улыбнулся Андре, на миг коснувшись губами моего виска. — Это излишне и не поможет. Я поспрашиваю коллег, а также попробую найти адекватную замену.

— А это возможно?

— Почему нет? Это та же химия, только с противоестественным уклоном. Каждый компонент отвечает за определенную реакцию. Главное знать, что за что отвечает.

— И за что, по-твоему, отвечает волос музы?

— За универсальность и связь всех компонентов.

— Получается, что это едва ли не самый главный ингредиент?

— Да.

— Тогда разве можно его заменить?

— Все можно, если осторожно, — хмыкнул маг. — Конечно, придется повозиться, не спорю. И успех гарантировать я не возьмусь.

— Тогда Алексу еще рано радовать возможным лекарством.

— Да, лучше не спешить. Хотя, в конце концов, ты всегда можешь воспользоваться своим способом.

— Только если Алекса даст добро. В этом случае последствия могут быть абсолютно непредсказуемы. Хотя я подозреваю, что тебе просто интересно посмотреть, что же будет.

— Не до такой степени, — возразил Андре, перебирая мои волосы. — Когда на кону жизнь — не до праздного любопытства.

Мне понравились эти слова. Приятно в очередной раз получить доказательства благородства твоего избранника. Я чмокнула мага в висок и сказала:

— Что ж, тогда нам всем придется хорошо поработать. И ведьму эту найти, черт бы ее побрал!

— Непременно. Собираюсь я тут устроить всем архимагессам небольшую проверочку.

— Какую же?

— По местонахождению.

— А, о чем ты рассказывал тогда?

— Да.

— И по какому принципу ведется поиск?

— Ты никогда не задумывалась, зачем мы пользуемся защитными щитами?

— Чтобы наша сила не причиняла вреда и дискомфорта другим?

— Это да, но не только. Щиты помогают обойти охранные магические барьеры, остаться неузнанными другими магами. И чем выше уровень мага, использующего щиты, тем незаметнее он становится.

— Значит, твои щиты для всех непробиваемы?

— Для магов — да. Есть существа, способные заглянуть под мои щиты и наложить более качественные.

— Например, Танат?

— О, Танат вообще птица высокого полета. Его даже боги побаиваются. Смерть, сама понимаешь.

— Да.

— Но мы отвлеклись. Я собираюсь прощупать каждую из подозреваемых нами. Для начала просто узнать кто где находится. Они даже не заметят.

— Ой, ли?

— Обижаешь. Я же Верховный маг, а это не просто красивая финтифлюшка в резюме.

— Никогда не поверю, что тебе приходилось писать резюме, — усмехнулась я, взъерошив волосы Андре.

— Мне приходилось делать очень много всякого — разнообразного, — протянул маг.

— Ладно, не отвлекайся, иди уже, призывай своих ведьм, — рассмеялась я, подталкивая Андре. — Что тебе для этого понадобится?

— Как что? Принести в жертву девственницу, конечно, — хохотнул маг, вставая с дивана.

— Ну-ну. Ковер не запачкай.

— Хочешь посмотреть?

— Не откажусь.

— Тогда пойдем в зал для тренировок.

— Размах нужен?

— Да нет, большое зеркало. К тому же в том зале специально настроенная магическая аура.

— Понятно. Ну, пошли.

Глава 37.

Зал в полной мере заслуживал этого названия. Большой, просторный и пустой. Из мебели лишь две стойки для оружия. По опыту я знала, что все остальное, если понадобится Андре, появляется просто по одному лишь мановению руки.

Вот и сейчас маг подошел к дальней стене, щелкнул пальцами, и прямо из пола выросло огромное зеркало в резной раме, а рядом с ним столик с кинжалом и миской какого-то серебристого песка.

— Простенько и со вкусом, — усмехнулась я.

— Ну, я же не собираюсь их сюда вызвать. Пока. Поэтому тут все больше на чистой силе.

— Понятно. Приступай. Я не буду тебя отвлекать.

Андре благодарно улыбнулся, поцеловал меня, и только потом вернулся к зеркалу.

Маг почти нежно провел рукой по стеклянной поверхности, и, кажется, зеркало завибрировало в ответ. А чуть позже и замерцало голубоватым светом. Тогда Андре, что-то шепча, взял пригоршню странного песка и кинул ее в зеркало. Песчинки словно прилипли к его поверхности, потом стали двигаться, словно искали свое место.

Через некоторое время песчинки на зеркале сложились в узор, который напоминал карту мира. Хоть и условную, но весьма узнаваемую. Но и на этом Андре не остановился. Взял кинжал и установил острым кончиком прямо в то место, где мы должны были быть, по идее. Потом отошел, а кинжал так и остался висеть над этим местом, медленно поворачиваясь вокруг своей оси.

Андре на миг закрыл глаза, а когда открыл, они светились голубоватым светом. Сила, не сдерживаемая барьерами, пронизывала мага. А тот в это время забормотал заклинание, вплетая в него, я ясно слышала, одно из шести имен.

Тотчас кинжал завертелся сильнее, чуть приподнялся над "картой" и двинулся южнее, пока не остановился где-то над югом Италии, насколько я могла судить. Тотчас песчинки пришли в движение, увеличивая карту.

— Палермо, — произнес Андре. Сразу же кинжал остановился и скользнул в руку мага, а песок осыпался на пол, словно вспомнил о силе тяготения.

Чуть погодив, Андре вновь запустил руку в миску с песком, и кинул полную горсть в зеркало. Все повторилось: и заклинание, и движение кинжала, только имя на сей раз было другим.

На этот раз кинжал указал на Чикаго. Потом был Сидней, Иокогама, деревушка в Скандинавии. И вот настало время нашей главной подозреваемой. И начались приколы.

Как и в предыдущие разы кинжал задвигался над картой, причем двинулся сначала к Швейцарии, потом вернулся к России, завис почти в исходном положении, но стоило попытаться конкретизировать местоположение, как песчинки сложились в одну большую кляксу.

Андре нахмурился и попробовал еще раз — тот же результат. Тогда он нахмурился сильнее, и попробовал в третий — все тоже.

— Похоже, мы заподозрили ее совершенно правильно, — заметила я.

— Похоже, — согласился Андре, убирая песок и кинжал одним взмахом руки.

— Но что значит эта клякса?

— То, что на Эрике стоят защитные чары от этого самого опознавания. И наведены они не ею самой.

— У нее еще и подельники есть?

— Я бы предположил, что это работа того, с кем у нее договор.

— А это допускается?

— Все зависит от условий договора и от того, с кем он заключен.

— Что ж, теперь мы знаем почти наверняка, кто виноват. Нужно ее найти и подробненько расспросить. Но, сдается мне, это будет нелегко, если учесть, как она скрывается.

— Есть определенные... методы, — задумчиво ответил Андре. — Некоторые из них довольно жесткие. Надо подумать, который из них лучше применить. А еще мне до жути интересно, чем же я так прогневил эту девчонку, что заслужил такую изощренную месть.

— Думаешь, это именно месть?

— Очень похоже. Да и мне сложно предположить другой мотив.

— А если она просто хочет занять твое место и стать Верховным магом?

— Хм. Она едва-едва стала архимагессой. Должно пройти несколько лет, как правило, не меньше десяти, прежде чем ее начнут всерьез воспринимать в этом звании. Только после она может начать задумываться о чем-то большем. К тому же мое убийство не гарантирует ей место Верховного мага. Я просто и так был вторым после Триады.

— Понятно. Но меня смущает еще один момент.

— Какой?

— Неважно насколько Эрика юна и неопытна, но она откуда-то знает, кто ты есть на самом деле. Ведь именно на твою первую суть и были направлены зелья.

— Хм, ты права. Это заставляет задуматься о многом.

— Во-во. В частности о том, кто ей мог об этом рассказать, если ты ее впервые видишь. Или ты ее вспомнил?

— Нет, — покачал головой Андре, пристально разглядывая прикрепленную к досье фотографию. — Правда есть какие-то неуловимо знакомые черты, но это такая малость. Внимательно вглядываясь, можно почти с любым родство найти.

— Да, лицо не из сильно запоминающихся, — вынуждена была признать я. — Надо просмотреть родственные связи. Она не может быть близкой кому-то из Триады?

— В годы правления Триады она, как маг, еще совсем сопливкой была, а значит, не имела никакого интереса для них. Триаду привлекала, прежде всего, сила.

— А если она дочь кого-либо из них?