Мир Императора Георгия книга 2

В любви забыл я гнев, который сердце гложет;

И если сам о нем напомнил ты — изволь,

Я буду помнить все, что нужно мне, король.

Мне к твердому пора переходить решенью.

Пусть на весах любовь даст перевес отмщенью.

Из свиты я твоей? Ты прав, властитель мой,

О, ни один слуга, хранящий твой покой,

Приспешник дворянин, угодливый придворный,

Бесстыдный льстец, лакей, до низости покорный,

Дворцовый верный пес, бредущий по пятам,

Не будет так служить, как я служил бы сам!

Что нужно от тебя дворянам двух Кастилий?

Чтоб дали титул им, гремушку нацепили,

Из золота овцу — благоволенья знак!

Мне мало этого, я не такой простак.

Нужна мне от тебя не эта честь пустая -

Нужны душа и плоть, вся кровь твоя живая,

Все то, что бешеный и мстительный кинжал,

Ворочаясь в груди, из глубины б достал...

Кауфман почувствовал как воротник мундира сдавливает шею. Мысли тревожно метались. Черт — а ведь у этого Гернани есть все шансы разделаться с ничего не подозревающим королем.

И невольно он стал перебирать в памяти все меры какие принял перед визитацией его монарха в театр.

Конечно здание проверили — и полицейские и люди в партикулярном -под видом чиновников Министерства двора. Особо выученные у смотрителей Эрмитажа два человека внимательно изучали публику -нет ли среди них напряженных или злобных лиц. Наконец у дверей ложи стал не один или два а целых три стража -которым настрого приказали не пускать никого -хоть даже ангел Божий явится -сперва к посланцу небес выйдет вызванный Кауфман.

Входя в курс дела полковник не мог не изучит опыт иноземцев — и хорошо помнил как сумасшедший актеришка Бут решил что он не иначе как римский Брут и застрелил в такой же театральной ложе президента САСШ Линкольна. Удалось это потому лишь, что полисмен у дверей отлучился на пять минут пропустить рюмку с извозчиком. (Эх -не было на господ американцев простого русского частного пристава -он бы вколотил в них порядок службы!) . Но все равно тревога не уходила.

* * *

Не замечая волнения телохранителя, от гимназических воспоминаний Георгий вернулся к происходящему на сцене. В следующем действии Дон Карлос обвиняет де Сильва в предательстве. Герцог признаётся в том, что Гернани нашел убежище у него замке, но отказывается выдать его королю, не желая преступать старинного закона чести. Дон Карлос рвёт и мечет. Он грозит лишить де Сильва и головы, и замка, но старый герцог упрямо стоит на своём. Король предлагает герцогу выбор — вернуть невесту или выдать гостя. Де Сильва предпочитает потерять невесту, нежели навлечь позор на свой род. Король со свитой покидают замок. Герцог выпускает из тайника Гернани и предлагает ему дуэль. Молодой человек отказывается драться. Он готов отдать свою жизнь без боя, но перед смертью просит о милости — услышать голос доньи Соль. Де Сильва рассказывает ему о случившемся в зале. Гернани предлагает свою помощь в возвращении доньи Соль и обещает в любое время предать свою жизнь в руки герцога. Тот дудит в рог ( видимо у каждого испанского гранда охотничий рог был при себе постоянно) и говорит что в день когда Гернани услышит его звук -придет время исполнить клятву и уйти из жизни.

...После гимназии Танеев решил посетить Владимирскую семинарию -как оказалось — духовные учебные заведения тоже под опекой министерства просвещения.

Как он поделился по дороге, он хотел обсудить со святыми отцами свои мысли про улучшение дела с приходскими школами. Совсем скоро они въехали во двор где на морозе ректор — архимандрит — преподобный Петр -узнавший о высочайшем визите за полчаса от все того же Кауфмана, согнал учащихся. Он произнес краткую речь -судя по время от времени дрожащему голосу — преподобный был таки напуган. Тем не менее хорошо поставленный глубокий голос его проникал в самое сердце. -Дорогие братья и чада! -вещал архимандрит Петр с крыльца. Мы зрим воистину знак милости Божьей — Государя Всероссийского, отца нашего земного, и главу Греко-Российской Церкви — Георгия Александровича.

Закон Российской Империи гласит: "Император есть верховный защитник и

хранитель догматов господствующей веры". Император как Православный Государь

является верховным покровителем нашей Православной Церкви и охранителем ее

благопорядка. А это значит что сейчас мы -недостойные слуги Господа видим тут пред очами своего защитника и благодетеля. Сейчас подобно Понтийскому Плату во Святом Писании я говорю вам "Се -Человек!". Человек в коем соединяется Земное и Небесное и коий держит меч светский — собрат нашего меча -духовного! Меча веры -ибо верой силен перед врагом и чист перед Богом великий русский народ. Верою Христовой — твердыней ее алмазной спасались наши предки от набегов половецких и печенежских, как щитом укрывала под игом татарским трехсотлетним душу народную, избавила от польских захватчиков в смутное время, вдохнула силу разящую в годину французского нашествия

Крест господень, аки меч, разит грех и упадок! Меч же светский ограждает нас от врагов земных! Да смилуется Господь над всеми нами, и да благословит!.

На этом расчувствовавшийся Петр закончил свою патетическую речь. Импровизация и шероховатостей хватает -но с какой же искренностью говорит иеромонах!

Хор семинаристов исполнил "Многая лета" а затем Феогност предложил гостю проследовать в трапезную и не побрезговать бедным столом служителей Божиих...

В трапезной пахло яблоками и тмином, чувствовалось легкое дыхание ладана и тимьяна.

Вкушая грибные щи и картофельную кулебяку запивая крыжовничным киселем Георгий признал что кухня тут недурная (уж точно его визита сюда не ожидали). Так что ужасы описанные господином Помяловским в его "Очерках бурсы" (читали-с а как же — хоть и не рекомендован сей писатель -так ведь и Некрасова читали и того ж Герцена) все таки видимо ушли в область преданий. Здесь по крайней мере.

Затем ни поднялись в кабинет ректора и Танеев кажется уже приготовился взять архимандрита в оборот. Но тот сам перешел в наступление.

Ваше Императорское величество -начал архимандрит Петр (Длугов -вспомнил Георгий его мирское имя). Да не прогневаетесь вы -но прошу снизойти к моей скромной просьбе -прошу не для себя — для подопечных моих .

И дождавшись утвердительного кивка, сообщил.

-Дело в том что сейчас мы готовим выпуск учащихся — и нескольких отличившихся как это принято награждаем книгами. Так вот — не могли бы вы поставить на книгах этих свою подпись? Подумайте — насколько ценным станет для юных душ подарок хранящий монарший автограф?

Разумеется отказаться было невозможно и скоро Георгий устроился за столом -по правую руку — подарочные томики Пушкина -по левую -списки учащихся.

"Высоцкий Алексей -Предтеченский Николай — и Виноградов Василий — награждается книгой. Чугункин Ефрем — награждается книгой. Силецкий Александр — награждается книгой. Лебедев Сергей — награждается книгой Покровский Матвей— награждается книгой..."

-А дальше? — чиркнув пером по титульным листам он пробежался взглядом по именам

Сперанский Александр -однофамилец а может и дальний родственник знаменитого вице-канцлера, Григорий Нарбеков — зацепила взор не совсем русская фамилия — среди обычных для юных поповичей фамилий с их окончанием на "ский"

Дальше -список "приговоренных" к переэкзаменовке и отчисленных по малоуспешности

Так — а это как понимать?

"Семеновский Алексей — увольняется за невзнос денег за обучение

Способин Дмитрий — увольняется за невзнос денег за обучение" -гласили сухие строки итоговой ведомости.

-А что вы скажете об этих юношах?

Архимандрит развел руками.

-Увы — я сам огорчен... Может быть эти отроки и не блистали великими успехами но были старательными исправными учениками. Я знаю их — Алёша -сын настоятеля храма Святого Петра из предместья Шуи а второй -из семьи крестьянина промышлявшего извозом — приходской батюшка — отец Гавриил за него просил -в его приходской школе он был в числе первых.

Но увы — крестьяне наши весьма небогаты да и а духовенство... Да не прогневайтесь вы -но низший причт -особенно сельский — по сути полунищие...

-Разве? -изумился Георгий. Cколь помню доходы церкви довольно велики...

-Доходы... -покачал настоятель головой. Доходы наверное велики вообще -но вот куда-куда а до приходов по уездной и мещанской России они не доходят.

Наш простой батюшка живет от прихожан -но разве наша деревня от своего черного хлеба и кваса может дать своим пастырям сытный каравай с мясными щами и осетром?

Кроме того — богатые приходы по штату возглавляются все больше черным духовенством — собственно все настоятели соборов таковы... А сельский благочинный обремененный семейством — все больше считает полушки и гривенники. Я вот лет пять назад ли около того изыскал епархиальные средства и устроил в нашей семинарии домовую церковь — в честь Сретения Господня. По штату при ей положено быть — священнику -и на его содержание согласно документам Синода назначено жалованье сто пятьдесят рублей в год. Слезы а не деньги! Есть конечно суммы предназначенные на вспомоществования и благие дела — но до благочиний мало что доходит.

("А пожалуй надо и тут порядок наводить!")

-Вот — словно опережая некий вопрос заявил Феогност — говорят дескать что батюшки мзду берут и что консистория — де самое взяточное место в губернии -да разве то от великой жадности? Поверьте, Государь — никто из нашей духовной братии не построил себе дворцов и особняков от "безгрешных" так казать доходов...

В другое время Георгий определенно бы заинтересовался — а почему вдруг почтенный святой отец так страстно оправдывается -причем еще не будучи ни в чем обвиненным? Но мысли молодого монарха сейчас сугубо занимал вопрос образовательный, поэтому он лишь спросил

-Ну а так сказать попросить состоятельных прихожан помочь нуждающимся ученикам? Просто попросить?

Феогност и ректор дружно развели руками...

-Рубль или три в престольный праздник или на Пасху — это то что дают нам господа купцы... Дают бывают и больше -но... -Хорошо — резюмировал Георгий. Сегодня или завтра в ваш град прибудет господин Воронцов-Дашков — обратитесь к нему чтобы он оплатил обучение этих двух молодых людей из сумм удельного ведомства. Скажите что я распорядился...

И вот тут архимандрит Петр огорошил императора.

Георгий и раньше заметил что тот по-прежнему взволнован и как будто о чем то хочет спросить.

И вот решился.

Ваше Императорское Величество -да не прогневаетесь вы — но я осмелюсь спросить...

Правда ли что вы задумали дать нашей церкви Патриарха резиденцией которого станет наш Владимир?

Георгий внимательно посмотрел на архимандрита Петра, потом на Феогноста.

Тот был кажется изумлен не меньше самого императора.

Хотя пожалуй Георгий не сильно удивился. Или лучше сказать — вопрос был слишком уж неожиданным чтобы удивить по настоящему. Мало ему было юного старообрядца -теперь вот такая каверза. И что ответить церковнослужителям?

-Вопрос этот и в самом деле должен быть разрешен, — произнес он старательно расставляя слова. Я о нем думал (да — об этом говорили при дворе -раз или два),. Я знаю историей Патриаршества на Руси и того как было введено синодальное управление церковью Думается мне, что и вы да и Синод размышляли об этом не менее моего. Мое мнение... Монарх чуть задумался подбирая слова. Не вдаваясь в рассуждения -было правильным или неправильным упразднение патриаршества, полагаю что приходит время его возвращения. Оба священнослужителя синхронно замерли. Но да простите вы меня, — продолжил он после короткой паузы, -Церковь православная это не только Дом Божий -это еще и столп государства Российского. И даже малейшая угроза его поколебать -недопустима.

"Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит" -процитировал он евангельскую фразу. Это не говоря о том что Патриарх будет очень важным лицом в симфонии власти светской и духовной -а я честно сказать не уверен что сейчас есть пастырь способный взять а себя такой груз такую ответственность перед Богом Россией.

— А что, как вижу, вы кандидата успели себе наметить? Или затрудняетесь в выборе?

-Государь -этот вопрос может решить только Поместный Собор! -тихо но уверенно изрек преосвященный.

-И он будет созван — когда придет время. Он же и решит -где быть патриаршему престолу — хотя по традиции и рассудку нигде кроме как в Москве я его не вижу.

Потом Георгий встал молча, чуть склонил голову и вышел из кабинета.

А оба служителя церкви остались, как пришибленные, не зная -то ли волосы на себе рвать то ли славить Господа за то что присутствовали при великом событии.

-Если... если все так и будет, брат Петр, то нам останется лишь Ему в ноги пасть! Вы правду сказали накануне — про меч духовный — разящий грехи... -промолвил Феогност.

* * *

...На сцене тем временем заговорщики спорили, кто из них удостоится с позволения казать чести убить собственного государя — при этом мало сами не поубивав друг друга. В итоге бросили жребий — и участь эта досталась Гернани. Де Сильва выразил желание поменяться с благородным разбойником -ибо Карл -его старинный враг -а к вражде политической примешивается и старый как мир спор из за женщины. Герцог предлагает Гернани земли и замки, напоминает о том что тот обязан ему клятвой от которой тут же обещает освободить -но все напрасно. И вот -кульминация действия — король и мятежник лицом к лицо — одинокий король против отряда головорезов во главе с пышущим местью принцем-разбойником.

В моей ты все же власти! — с загоревшимся взором вещал Эрнани-Горнин

О кесарь будущий, сейчас ты слаб и хил, -

Зачем напоминать, что я тебя схватил,

Что стоит только мне зажать кулак свой дерзкий,

Чтоб был убит в яйце и твой орел имперский?

Кауфман невольно помотал головой. Господи! Ужо ль ему мало в жизни всех этих страхов чтоб еще и со сцены ему напоминали что дерзкий безумец может одним выстрелом или ударом ножа пустить судьбу державы под откос??

И вообще, -вдруг разозлился Кауфман — черта нынешние распущенные цензоры разрешили эту пьесу старого карбонария бунтовавшего против всех властей Франции на его веку — от Карла Х Бурбона до нынешней вожделенной республики?!

И с чего господину Сумбатову пришло в голову ее поставить? Почему вообще Малый московский театр занесло в город именно когда царю пришло в голову его навестить? Может быть -кто-то подает знаки?

Да нет -конечно -вздор — ведь про царский визит никто не знал — да и Сумбатов-Южин — как оказалась дальняя родня местного предводителя дворянства прибыл сюда с месяц назад в поисках заработка для антрепризы.

Ох служба — сведет с ума! покачал полковник головой. Вот на днях седой волос обнаружил на виске.

Шло время и действие разворачивалось своим чередом — и вот на сцене уже заключительные сцены последнего акта.

Гернани -прощен и отказался от мести и готов сочетаться браком с возлюбленной. Во время предсвадебных торжеств неожиданно появился некто в черном домино в котором однако узнавался не без труда дон Руй.