Фантазм

Все его существо сейчас рвалось прочь из благополучной Тулузы, чьи покой и довольствие покамест не нарушало ничто. Айсен с принужденным смешком признал, что то, что происходит с ним — ни как иначе, чем сумасшествием не назовешь: раб намеревается сбежать от привольной жизни к прежнему хозяину, да еще в самое пекло!

Он так задумался, идя проулком между складами, что буквально натолкнулся на какого-то парня, который в ответ пихнул его от себя.

— Вот так встреча! — с фальшивой радостью протянул Илье, — А мы тебя уже заждались!

Айсен отступил, чтобы сохранить равновесие, и, определенно, удивленный не столько встречей, сколько приветствием.

И тем, что юный буржуа был не один: само собой, дополняя композицию, у противоположной стены пристроился Дамиан...

И не только он.

Молодой человек был не настолько наивен, чтобы ожидать от них сочувствия и поддержки, и надеялся, что приятели Фей просто забудут о его существовании, сочтя недостойным внимания предметом. Да по правде сказать, его и не тянуло нисколько рыдать в жилетки каждому встречному, снова и снова оживляя в памяти всю грязь и боль, которые он так упорно старался переступить, безвозвратно оставить в прошлом за накрепко запертой дверью.

— Для чего? — Айсен спросил это пытаясь сохранить спокойствие по крайней мере внешне, хотя поводов для того было немного: за спиной пустынный проулок перегораживали трое не в меру ретивых слуг, а в глазах обоих парней горел нехороший тревожащий огонек азарта.

Ответом стал удар, — короткий и резкий, он пришелся в живот, и оказался неожиданно сильным даже для самого Илье. Задохнувшись, Айсен почти отлетел к стене склада, распахнув глаза от боли и изумления, в довершении довольно ощутимо приложившись плечом, но на ногах удержался. Илье, видимо все же не привыкший к участию в подобных развлечениях, замешкался, растерявшись, и следующий удар пришелся от его товарища, сбив юношу в пыль.

От пинка, направленного в солнечное сплетение, Айсену удалось увернуться, но пока он пытался подняться, молодые господа уступили место слугам, скорее всего решив, что самим марать руки о постельного раба, подстилку — не достойно их положения. Его уже крепко держали, следующие несколько ударов, нанесенные куда более опытной и твердой рукой едва не погасили сознание. Тогда господа вмешались, поскольку попросту забить раба не входило в планы.

Айсен не кричал: звать на помощь было некого, унижаться и провоцировать юнцов, ошалевших от безнаказанности, окупавшейся весом кошельков их отцов, на еще большее глумление он не хотел, а говорить что-то было бессмысленно. Они определенно намеревались сполна расквитаться с нахалом, посмевшим заставить видеть в себе человека, пусть на краткий миг устыдиться своей спесивой высокомерной бездушности. Посмел не только забыть свое место, — в канаве, дерьме под сапогами, — но и претендовать на невыразимо большее. Это ли не преступление?!

Само собой, что физической силой Айсен не отличался, и уж тем более не был Голиафом, чтобы раскидать троих крепких мужчин, но природная ловкость и гибкость позволяли хотя бы уходить от некоторых ударов, не давая скрутить себя окончательно и не теряя надежды вырваться. Один из слуг попробовал схватить его за ошейник, но со вскриком отдернул руку, куда немедленно впились зубы. Со следующим ударом Айсен чуть-чуть их не лишился.

— Ничего, — протянул Дамиан, — сосать будет удобнее!

— Откуда бы такие познания? — Айсен не сразу понял, что это сказал он сам.

К демонам! Он пережил такое, на что у этих сопляков фантазии не хватит, так что стелиться под них не будет ни в прямом, ни в переносном смысле!

Записной острослов внезапно растерял все свои остроты. Дамиан вздрогнул и выпрямился, разом теряя свой небрежный скучающий вид.

— Пожалеешь, мразь! — прошипел молодой человек, глаза сузились в приступе бесконтрольной ярости от оскорбительного и дерзкого намека. — Держите его крепче и снимите лишнее!

Кивок недвусмысленно указывал какой именно предмет одежды будет таковым.

— Уж извини, что не сами, но здесь на мужские задницы ни у кого не встает. Арно!

Подручный исполнитель вначале тоже не понял, что от него требуется, и хозяин буквально сунул ему в руки небольшую дубинку, сорвав ее с пояса слуги.

— Вам не сойдет это так просто! — почувствовав, что штаны с него почти уже стянуты, Айсен начал вырываться с удвоенной силой, отчетливо понимая, что ему предстоит в противном случае, и стараясь достучаться хотя бы до кого-нибудь.

— Значит, заплатим штраф за порчу чужого имущества, — хладнокровно сообщил Илье. Он слегка побледнел, но останавливать и успокаивать товарища не намеревался.

Айсен выгнулся в последнем отчаянном рывке, когда его попробовали прижать к земле, за что получил жестокий удар в пах ногой, от которого под веками поплыла звездная радуга. Юноша горько пожалел, что ему не было дано потерять сознание раньше и попытался подготовится к страшному хоть немного, тихонько моля господа дать ему сил выдержать еще и это!

Все участники экзекуции были настолько увлечены процессом, что опомнились лишь тогда, когда почти над самым ухом с веселой злостью прозвучало:

— Развлекаемся, ребятки?

От неожиданности захват разжался, и воспользовавшись возможностью, Айсен торопливо отполз в сторону, безнадежно поправляя одежду трясущимися руками.

— Вам какое дело? — по-прежнему спокойный Илье.

— Самое прямое! А грубить старшим нехорошо. Закон Божий не велит.

— Гляди какой праведник выискался! — все еще беснующийся Дамиан.

— Праведник не праведник, а вас вполне поучу! Так что может, добром отправитесь к папе-маме?

Дамиан шипел и плевался, вырываясь от более благоразумного Илье, но нечаянная подмога явилась не в одном лице, и перевес был явно не на их стороне.

— Пойдем, пойдем же! Мы еще успеем... — юноша удерживал приятеля, в то время как троица слуг уже давно оказалась на безопасном расстоянии.

— Я б не советовал, — прервал его мужчина. — Думаю, ваш почтенный батюшка чрезвычайно интересуется вопросом, как его единственный отпрыск мужеского полу проводит время и на что тратит его денежки. Я в свою очередь, буду счастлив его просветить.

— Вы... да вы... Я... Я еще... — Дамиан даже заикаться начал от бешенства, подлетая вплотную.

— Щенок, у тебя еще зубки не выросли, чтоб со мной тягаться, — фыркнул его противник, и крикнул, — Эй вы, уймите господинчика! Нервный он у вас, покалечится еще...

Не дожидаясь, пока горе борцы за чистоту нравов скроются из виду, наклонился над вздрагивающим молодым человеком, который в течение всего разговора бессильно скреб ногтями доски, постоянно срываясь снова.

— Встать сможешь?

Айсен поднял голову, взглянув на своего избавителя сквозь спутанные волосы и кровь, сочившуюся из рассеченной брови, и смог только кивнуть, — удивляться чему-либо он уже был не способен.

* * *

Как известно, судьба вообще любит пошутить! Чувство юмора у нее довольно специфическое и весьма экстравагантное... Меньше всего юноша мог предположить и желать видеть в роли своего спасителя этого человека!

Протягивая руку, над ним стоял Ожье ле Грие.

Айсен замешкался, и мужчина без долгих церемоний подхватил его под мышки и поставил на ноги сам, прислонив для верности к стене склада. Оглядел и скривился:

— Пойдем, умоешься хотя бы.

Айсен снова лишь кивнул, отлепляясь от досок. Ожье тяжело вздохнул и ухватил его за плечо, ведя за собой.

У бочки с водой юноша долго пытался привести себя в порядок, смывая кровь и грязь и очищая одежду, но исправить общую плачевную картину это помогло не слишком. В целом, дело обстояло не так уж плохо, если двигаться осторожно, но остальное скрыть не получилось бы при всем желании: рассеченная бровь, разбитая губа, щека уже начинала заплывать густой синевой от скулы до самого подбородка... При мысли о неизбежном объяснении с метром Филиппом и без того гудевшая голова взрывалась слепящей болью.

Оперевшись на край бочки и с трудом выпрямившись, Айсен вздрогнул, осознав, что пока он умывался, Грие безотрывно наблюдал за ним, стоя в дверном проеме. При виде того, как юноша прикрывается полотенцем и с какой скоростью натягивает на себя рубашку, мужчина беззлобно ухмыльнулся: влажная ткань тут же облепила гибкое легкое тело, но парень почему-то считал, что так он выглядит менее искушающе. Пугливая девственница, да и только!

— Заходи, передохнешь, соберешься, — Ожье кивнул себе за плечо, — ты сейчас все равно до дома не дойдешь.

Айсен был вынужден признать его правоту, и поплелся вслед за мужчиной в контору, располагавшуюся на втором этаже обширного помещения, из окон которого по иронии судьбы превосходно просматривался проулок, выбранный молодыми буржуа для своего карательного мероприятия. Конечно, расположение предприятий Грие, как компаньона метра Кера, не было для него секретом, но мысли его были не за одну сотню лье от Тулузы, а сориентироваться он не успел. Юноша содрогнулся, представив на мгновение, что с ним могло сейчас быть, если бы торговец вовремя не выглянул в это самое окно...

— Что они с тобой не поделили? — поинтересовался Грие.

Айсен криво улыбнулся, почти падая в предложенное кресло.

— Понятно! — хмыкнул Ожье. — Ты бы поостерегся! Детишки те еще, и смотрю, совсем страх потеряли. Я его папеньку хорошо знаю, и само собой подкину добрый совет пороть чадо почаще, но боюсь, что после еще одного подобного приключения тебя оно слабо утешит...

Грие подошел совсем близко с полной чашей в руке. Взгляд мужчины с удовольствием проследил линию вытянутых длинных ног и стройного бедра юноши, немного задержавшись на месте срытого одеждой средоточия мужественности.

Айсену опять не оставалось ничего иного, как молча согласиться с верностью его выводов, но заметив лениво скользивший по его телу взгляд, молодой человек сразу же подобрался от пронзившего его насквозь ощущения тревоги. С чего это он вдруг так расслабился, как будто этот самый человек уже не покушался на него дважды, открытым текстом заявив, чего ему нужно!

Взгляд в панике метнулся к двери, смутно припоминая, что кажется, он довольно отчетливо слышал звук проворачиваемого ключа! Здесь они одни, но мужчина, пожалуй, справился бы и с теми тремя, не отвлекаясь от легкого завтрака: Ожье только внешне производил впечатление грузной неповоротливой глыбы. На самом деле, тело его было крепким и отнюдь не заплывшим жиром: это юноша оценил, увидев его на улице тоже в одной распахнутой рубахе, без громоздкого душного бархатного кота, а еще — по хватке на своем плече, от которой наверняка останутся синяки, хотя Ожье и не хотел причинять ему вреда... В довершении ко всему, внизу полно преданных Грие людей, так что в этот раз рассчитывать на чудесное спасение не приходится!

А случись что, купец в самом деле отделается необременительным для него штрафом за порчу чужой собственности, — слабоватое утешение... Впервые Айсен действительно, до самой глубины своего существа пожалел, что так и не принял предложения Кера и не снял ошейник!

Самого-то ничего не смущает? Хозяин ему раз за разом вольную на золотом блюдечке, а раб все коленца выбрасывает! Бред!

И потом, метр Филипп конечно, расторгнет с Грие дела и так далее и тому подобное... И все это из-за одного идиота, который отчего-то забыл подумать мозгами, как будто жизнь его мало учила!

Айсен сжался в кресле пружиной, готовой в любой момент распрямиться во всю силу, что отведена.

— Деточка, — становясь прямо над ним, вкрадчиво и внушительно начал Ожье, — хотел бы я тебя трахнуть без затей...

Айсен вздрогнул, бледнея так, что запекшаяся на ссадинах кровь казалась глянцево черной.

— ...подловил бы, как эти умники, — серьезно продолжал мужчина, — Только тогда, ты бы и мяу сказать не успел, как оказался бы в каком-нибудь милом, а главное, тайном гнездышке. Так что ни одна собака не пронюхала бы, куда ж ты делся. И любил бы я тебя в свое удовольствие, пока не залюбил бы!

Юношу уже колотило всем телом.

— А когда надоел бы, отправил по течению Гаронны с камушком потяжелее.

Айсен в изнеможении прикрыл ресницы: что помешает торговцу поступить так и сейчас? Илье и Дамиан точно не станут болтать о своих подвигах и стычке с купцом на каждом углу, да и отговориться Грие будет проще простого!

— Как все запущено!! — признал Ожье, правильно охарактеризовав состояние юноши, и в тоне мужчины вдруг проскользнули суровые, тяжелые металлические нотки.

Глядя на молодого человека, вжавшегося в несчастное кресло, вполне можно было ожидать, что в следующий миг он либо потеряет сознание, либо забьется в безумном припадке, отбиваясь от своего очередного обидчика зубами и ногтями.

— Малыш, — мужчина опустился рядом на колено, отставляя кубок на пол и осторожно беря его ладони в свои, — мне тебе на Библии поклясться, что силой я никого не брал?

Айсен вскинулся, недоверчиво всматриваясь в яркие серые глаза... И поверил почему-то! Его трясло уже не в ожидании ужаса, а от неохотно отпускавшего напряжения. Он опять себе все напридумывал?!

У страха — глаза велики!

— Вот уж верно, обжегшись на молоке, дуют на воду, — грустно усмехнулся Ожье. — Знать бы, кто тебя так обидел!

Он легко, самыми подушечками пальцев, погладил влажные немного волосы юноши, и тот не отшатнулся, не огрызнулся никак.

— Ты теперь всю жизнь о каждой тени шарахаться будешь?

— От такой как ваша, — сам бог велел! — выдавил из себя смущенный и растерянный всеми поворотами сюжета Айсен.

Ожье рассмеялся и поднялся, хлопнув его по колену.

— Молодец, так держать! — поднял чашу и протянул юноше. — Пей.

Молодой человек качнул головой в отказе, но от Грие избавиться было далеко не просто:

— Пей! Тебе это сейчас нужно! — он едва ли не влил в паренька первые несколько глотков.

Айсен смирился, и мужчина тут же отошел от него на вполне приемлемое расстояние, следя, как тот мелкими глоточками цедит разбавленное вино, в основном виде бывшее для него чересчур крепким.

Затянувшееся молчание было долгим, но действовало успокаивающе, можно даже сказать, исцеляющее. Ожье пристально наблюдал за юношей, довольный, что на здоровую щеку постепенно возвращаются нормальные краски, а поза становится свободнее.

— Значит, не нравлюсь я тебе совсем...— вырвалось у него.

Мгновенье слабости того стоило: взмах пушистых ресниц, густой румянец на фарфоровом личике... Даже челюсть свело, — так сцепил зубы!

— А если подумать? Я тебя не обижу, ни в чем не обделю!

— Нет, — настолько твердого тона от мальчишки еще слышать не приходилось!

Хотя Айсен немедленно потупился, с этим своим неподражаемым "простите", заставляя сердце предательски екнуть.

— Эх! — натянуто усмехнулся Грие, — Провел бы ты меня по вашей школе! Показал бы, откуда такое чудо берется!

Уже достаточно успокоившийся юноша от эдакого пожелания едва не поперхнулся следующим глотком: предложить ему вернуться в школу? Пусть на вечер, пусть гостем?