В южном плену

— И на этом все. Давно трещащее по швам терпение лопнуло с таким грохотом, что с верхушки сосны огалтело вопя, торпедировали вороны. Берсерк на ее фоне показался бы новорожденным козленком. Вздернув себя на ноги, одним рывком сбила тренированное тело в траву и сев сверху, стиснула что было сил супостатскую шею.

— Пусти, чокнутая, — попытался разомкнуть 'стальные' тиски, враз побагровевший Яр.

— Вот придушу и отпущу, — яростно ответствовала она, чувствуя, как стремительно тают силы и слабеет хватка. Светельский не стал благородно дожидаться удушья, попросту смяв амазонку в медвежьих объятиях и одним коротким броском, не спросив ее на то разрешения, поменялся ролями. Черные в предрассветной мгле очи задались целью добраться до изнанки души и устроить там смуту, но вдруг передумав, переключились на более интересный объект, ухмыльнувшись самым паскудным образом, охальник проникновенно мурлыкнул:

— Ну что, небесная моя, доигралась? Придется возмещать ущерб... — игнорируя широко распахнутые глаза, дохнул теплом на замерзшие губы.

— Яр? -и столько обманутых надежд враздавшемся сверху, дрогнувшем голосе, что от сострадания даже почки заныли (честное депутатское).

— Че-ерт, — едва слышно выругался Светельский, возвращая себе вертикальное положение. — Маш, а тебе-то чего не спится?

— Я... — не сразу нашлась с ответом та, наградив поднимающуюся девушку взглядом голодной кобры.

— Ну и отлично, — Светельский сделал вид, а может действительно ничего не понял. Подобрав, оставленный у костра котелок, протянул брюнетке. — Сходи тогда за водой, будем завтрак стряпать.

— А она, — Маша недовольно поджала губу, взглядом прожигая в мнимой сопернице дыру.

— А она сначала пусть умоется и причешется, — уделил особое внимание 'взрыву' на светловолосой макушке.

Эх, зря она его не придушила, очень зря. Не говоря ни слова, Паша подхватила, валявшуюся на земле расческу и ушла к ручью. Что тут говорить, и так все ясно — баталия с треском проиграна. Зачерпнув в ладони прозрачной студеной воды, плеснула в разгоряченное лицо. Отличное средство остудить пыл.

— Блин! — простонала, осознав, чтов горячке забыла снять треклятую флиску. Проклятый Светельский! Подставил ее и в ус не дует. Режиссер бесов! Такой спектакль разыграть, ... Хотя сама хороша: прекрасно понимала, что это всего лишь акт устрашения с элементами садистского самоудовлетворения и все равно попалась, как дитя. Еще и Маша эта. Наверняка же все разболтает, да и от себя добавит то, чего не было. Разочарованная, обманувшаяся в своих надеждах девушка иногда опаснее целой стаи голодных волков.

— Завтракали споро, потому что и без того задержались. Пока недовольная Маша вместе с Яриком и проснувшейся Ирой на скорую руку варганили завтрак, Паша с Лесей собирали палатку и упаковывали рюкзаки. Еще через полчаса палаточный лагерь был полностью ликвидирован.

— Маш, а Маш, ты чего такая злая? — ковырнул в очередной раз огрызнувшуюся девушку Егор. — Не выспалась что ли?

— Не с той ноги умылась, — высказал предположение Славик, после чего посыпался град всевозможных вариантов, спровоцировавших повышенную агрессию у девушки.

— Ее кобра ночью за пятку тяпнула, — прочавкал набитым ртом Володя. — Яр, поцелуй заколдованную, пока жабой не стала. Такого подвоха Ярик не ждал, поэтому красноречиво подавился. Маша психанула и вскочив, умчалась протаривать короткий тракт до следующей стоянки, а народ... народ распластался кто где мог (никто же ни сном, ни духом об утреннем инциденте). И только Паша блаженно жмурилась (отомщена).

— Чего это она? — шепотом поинтересовалась ничего не понявшая Леся.

— Да откуда же мне знать, может, зов природы.

— Маша, ау! — заорал Ваня, поддерживаемыйушезакладывающим свистом Дани. — Если ты уже стала жабой, только квакни, я сам приду и расколдую тебя!

— Хватит, — Дожевав бутерброд, Светельский вытер руки салфеткой и встал. — Балаболить будете в пути. Если мы еще хоть на минуту задержимся, рискуем не выйти к гроту до темноты, — командирский взор упал на брюнета и сидящую рядом с ним Пашу.

— Саш, как всегда, а ты, — указующий перст нацелилсяв грудь девушки. — Идешь за мной, след в след.

— Почему это?! — в один голос всполошились двое плюс один, т. Е. она, Сашка и Володя.

— Чтобы оползни не провоцировали и группу не задерживали, — сказал, как отрезал.

— Я не согласен! — воспротивился Серебряников.

— Яр, ну, в самом деле, — поддакнул ее испанский русского разлива друг

— Братья! — клоунски воздела руки к небу бесовка, возопив на манер сектанта — шизика. — Мы свободная стая! Давайте дадим Акеле пендаля!

— Ангел! — бездонные лупалки недобро, почти зловеще пообещали... ой, сколько пообещали. Наверное, стоит испугаться. Зря что ли человек старается?

Ладно, так и быть, сделаем вид, что подчинились. Нет, она, конечно, поскандалила бы, но еще слишком свежо было воспоминание утреннего Ярикового вероломства. Кто даст гарантию, что этот коварный индивидуум не переключит внимание толпы с несчастной Маши на бедную нее?

Нарочито громко повздыхав, хлопнула ребят по раскрытым ладоням, наказала Лесе хранить балбесов и водрузив на плечи нисколько не полегчавший рюкзак, поплелась к пионероуважаемому многопровожатому.

Денек грозил стать долгим и скучным.

Светельский задал такой темп, что попотеть пришлось не одной Паше. В затылок ей громко дышал Егор, позади то и дело подвывали девчонки. Она бы тоже поныла, но, увы, нельзя. Им то ничего не будет, а вот ей достанется насмешек по первое число. Потратив на привал не более часа, коллективно выдвинулись в путь и спустя каких-то минут двадцать вышли на открытую местность. Дальше тропа велась серпантином по краю, поросших зеленью гор, а вниз сколько хватало глаз распростерлась бескрайняя лощина, изрезанная мелкими быстрыми ручейками. От представшего перед непосвященным взором зрелища перехватило дух.

— Поосторожней с восторгом, Ангел, — обернувшийся к группе Яр, резко взбледнув, вцепился ей в руку повыше локтя. — Красиво, не спорю, но не стоит забывать об осторожности. Знаешь сколько таких зевак нашли вечный покой в этой лощине? Не подходи близко к краю, тщательно прощупывай каждый камень под ногами, иначе, оглянуться не успеешь, как окажешься мокрым местом.

Теперь уже побледнела Паша. Ночной кошмар снова атаковал сознание, заставляя неосознанно отшатнуться (и совсем не важно, что за спиной отнюдь не друг, даже наоборот, казалось, только это тепло способно унять, зарождающуюся паническую дрожь). Странно, но Светельский понял. Не отодвинулся, не проронил ни слова, просто положил руки ей на плечи, обеспечив желаемое чувство защиты.

— Брось, Яр, глянь, как напугал девчонку, — начал было Егор, но осекся под предупреждающим взглядом. Отпустив совладавшую с собой девушку, Яр осмотрел ребят, остановившись на блондинке.

— Леся, тебя тоже касается. Остальные, смею надеяться, не забыли примитивных правил безопасности? — подняв рюкзак, жестом отдал приказ не задерживаться, и медленно, с особой осторожностью двинулся по уходящей вперед тропке.

А еще через три часа, когда окончательно отпустило, Паша не выдержала усталого молчания товарищей и заголосила, бесстыдноиспользуя большевицкий хит:

Полз отряд по горам, полз издалека,

Впереди полз Ярик, кося под вожака.

Ой, вы люди добрые, куда он нас ведет,

Уже устали ноженьки, ну где там этот грот?!

Всеобщая хандра мгновенно рассеялась, разбавившись смешками. Но когда неожиданно для всех из авангарда донеслось:

— Силушки небесные, закройте вы ей рот,

Что ж она, май гадбл, громко так орет?

Видно косолапый в детстве приходил

И мохнатой лапой на ухо наступил, — половина пехотинцев, едва не стали покатинцами.

— Выперли из хора — это не беда,

Лиру их дурацкую сама я отдала.

А у Ярика в кармане торчит полпузыря.

Извини, мордастый, я тебя сдала.

— Поход планомерно превращался в балаган. Кое-кто из ребят уже и не пытался вставать, ползли так, на четвереньках.

— Ну, тогда признайся, что утром у костра,

Силой заставляла целовать себя!

Я сопротивлялся, видит это бог,

Но как же ты просила...

— Ах ты, гад! Когда такое было?! — где только усталость делась? Архар добровольно бы сиганул в пропасть, увидь он с какой прытью она поскакала за давшим деру нахалом. Хорошо еще, что опасную часть перехода они уже давно благополучно миновали.

— Счастье мое! Куда же ты?! — Егор решил вспомнить, что совсем недавно грозился распихать всех претендентов и кинулся в погоню.

— Э-э, нас подождите, — запоздало опомнились оставшиеся в арьергарде.

— Не прощу никому, если пропущу такое! — Серебряников обогнал замешкавшихся, сев Краеву на хвост. — У кого камера, врубайте быстрее!

Забег закончился слишком быстро. Светельский просто сиганул через неширокий разлом, а она, глянув вниз...И ничего не струсила, а провела тактическое отступление, заняв удобную наблюдательную позицию.

— Ну что вы все стали? Саш, возглавляй процессию, — обрушился на столпившихся загнанный в ловушку Яр. — Идите уже! Вова, не забудь прихватить святошу.

— А ты? — под слаженный гогот, уточнил Серебряников.

— Ты на меня не смотри, я, может, устал, хочу немного передохнуть. Вот сейчас посижу, — наглядно оккупировал большой камень. — И догоню.

— Не слушай его, Вова, — тоже выбрав наиболее подходящее местечко, бросила якорь 'немезида'. — Я тоже без сил. Посижу, подожду...

— Нет-нет-нет, забирайте ее с собой! Я еще такой невинный, не искушенный. А если она меня обесчестит?!

— Да, все слышали? Не мешайте мне грехоблудить, — хочет концерт? Что ж, она не против. Скептический взгляд скрупулезно прошелся по агнцу. Я извиняюсь, а в каком собственно месте ты не искушенный?

— Так, я передумал, — неожиданно сменил тактику Яр. — Не ждите нас. Мы сейчас уладим кое-какое дельце верно, Ангел? Напомни-ка, на чем мы закончили утром?

— Вова, подожди, я с тобой! — подорвавшись с места, дунула под защиту шатена. И уже там сообразила, как вляпалась. Более глупого способа заинтересовать массы не было. Оставалось бегство, пока эти глазастые не засекли багряный пигмент, в один миг, подаривший ей сходство с вареным раком.

Капец ластоногому. Полный, бесповоротный, неотвратимый, вселенский кирдык.

* * *

— Ты это видела? — прошипела брюнетка, подергав подругу за рукав. — Я думала они родственники.

— Она крестница Дарьи Алексеевны, — убедившись, что их никто не слышит, поделилась информацией Краева.

— Тогда почему я ее раньше здесь не видела?

— Мне мама рассказывала, — Ира склонилась еще ниже, понизив голос до шепота. — Что она в детстве чуть со скалы не свалилась.

— Ничего себе... И не побоялась в горы идти, — на несколько минут воцарилось молчание, после чего брюнетка не выдержала:

-Ну конечно, здесь же есть Яр. Он-то не допустит, чтобы с Барби что-то случилось.

— А ты видела, как он дернулся, когда она на самый край полезла?

— Там не только он дернулся, — наподдав попавший под ногу камешек, Маша приостановилась и поправила перекрутившуюся лямку рюкзака. — Рядом со мной Вовка стоял. Бедолага даже забыл, как дышать. Кстати, и твой братец туда же.

— Еще бы, — Из-под ног отвлекшейся девушки посыпалась мелкая крошка. — Он теперь ее фанат. Оказывается, наша новая знакомая разбирается в механике.

— Шутишь?

— Серьезно, у нас машина на дороге заглохла, а тут Саша ехал, ну и она с ним. Пару минут под капотом поковырялась и определила, что аккумулятор сел. Нам даже толкать не пришлось, она через Сашкин 'Пежо' его зарядила.

— Еще и Тахер? Так с кем она на самом деле мутит?

— Явно не с Яром, — уткнувшись взглядом под ноги, озвучила собственные выводы Ира.

— Да, — брюнетка забывчиво повысила тон. — А целовалась она с ним просто так, от скуки!

— Когда? — окосела от новости подруга.

— Утром сегодня. Да ты же сама все только что слышала...

— Ай, да Маша! — осуждающий тон Светельского обухом саданул по ушам, заставив обеих кумушек вздрогнуть и отшатнуться друг от друга. Знали же, что он идет последним и так облажались.

— Тебя в детстве не учили, что врать не хорошо?

— Я все видела! — приняла защитную оборону та.

— Что ты видела? — темная бровь чуть выгнулась. — Если бы ты действительно все видела, то не додумалась бы до банальных сплетен. Отставить треп и вперед, смотрите, как вы отстали от группы.

Пойманные на горяченьком девушки, стыдливо потупились и прибавили шаг. Яр мысленно матюгнулся. Вот сказано же: Бабы! Сразу чувствуется, что женщины умеют хранить секреты (группами, человек по сорок). Хотя, справедливости ради, эта догма касалась и мужчин. Некоторые отдельные экземпляры могли посоперничать в этом с самыми болтливыми порождениями Адамового ребра.

— Ур-р-ра!!! Грот! — счастливый вопль светловолосой возмутительницы покоя эхом заметался в горах, напугав пернатых до полуобморока. Те со страха устроили 'пулеметный обстрел'.

Яр раньше всех сообразил, чем это грозит и рыбкой ушел под ближайший куст.

— Спасайся кто может! — фальцетом взревел Серебряников, кабанчиком прорыв целый тоннель в зарослях. Воздух всколыхнуло от девичьего визга и прочувствованной ругани 'раненых'.

— Мра-а-ак, — прокомментировала творящееся Паша, скромненько сидя под большим то ли лопухом, то ли листом экзотического растения. Даже вылезать боязно, побьют.

— Вашу мать!

— Мои волосы!

— Моя рубашка!

— А-а-а-а!

— Динамит вам в жопы!

Точно побьют. Надобно поглубже заныкаться, авось помоются, поужинают и подобреют.

-Вот ты где!

-Хенде хох! — выдала застигнутая врасплох диверсантка, попутно деморализовав противника сунутым в руки рюкзаком и как была, на четвереньках, пропахала лопухи.

Тишина длилась минуты две, а потом... Потом сзади грянул та-акой ржач, что на его фоне табун Пржевальского показался бы отарой бледных овечек.

— И-и-и... и-ин... инфанта, вылазь! Слово медика, никому не расскажу.

— Не-а, — категорично отозвались заросли.

— А грот посмотреть хочешь?

— Хочу.

— Тогда вылезай, а то до темноты не успеешь.

— А-а-а...

— Отмываются.

— Понятно.

— Выходи, не бойся. Там уже все давно забыли и теперь ржут друг над другом, выясняя, кого всего лишь 'ранило', а кого из 'крупнокалиберного' в упор.

— А кто сказал, что я прячусь? — верхушки растительности синхронно затряслись, указывая на шустрое возвращение храброго кролика. Сначала из лопухов высунулся нос, разведал обстановку и спрятался обратно. Потом решительно раздвинулись листья, и показалась сама шкода.

— Я тут это, с местной флорой знакомлюсь.

— Конечно-конечно, ботаника — это тоже раздел биологии. Незаменимое пособие для будущих эскулапов, — Тахер склонился к рюкзаку, дабы не портить маскарад несерьезной миной. Забросив торбу на плечо, протянул ей руку. — С флорой познакомилась, с фауной... эм... во всяком случае, о летающей уже знаешь. Осталось грот посмотреть, и можно с чистой совестью ляпаться в ворота Морфеевого царства.