Но не на сей раз. Малькольмом Геллером овладела ярость — чистая и сильная, она вспыхнула в его душе, точно лесной пожар и повела за собой. Крохотные остатки рационального мышления уподобились неумелому ездоку, оседлавшему норовистого жеребца, учуявшего кобылу в течке, утратив малейший контроль над происходящим. Бесноватый натиск Геллера был лишен даже намека на расчет, а в движениях не было и грана боевой техники — лишь голая, всепоглощающая жажда убийства.

В голову, в сердце, в живот, в руки, ноги... Малькольму было все равно куда придется удар, если ему удастся пролить кровь, а собственная безопасность заботила его еще меньше. Не в силах противостоять бесноватому натиску, старейшина карликов отступал под вихрем ударов, медленно, но верно приближаясь к краю воздушного купола. Когда опьяненное гневом сознание мага воздуха осознало это из его рта... нет, пасти раздался торжествующий рев и одним взмахом воздушного клинка он срезал карлику пол-бороды.

— Твоя смерть близка! — прорычал он, увидев как лицо врага искажает гримаса гнева. — Твоя, твоих слуг и твоего города!

Он не понимал, зачем говорит это. Просто звезде ярости, испепелявшей его изнутри, стало мало одних лишь действий — она хотела вылиться наружу еще и словами, а потому тело подчинялось.

— Глупец, — прошипел гном, парируя его удары одной рукой и пытаясь изобразить боевую руну другой. — Знал бы ты кому служишь...

— Я служу Империи! — рявкнул Геллер, превращая воздушный клинок в воздушную стену и ловя на нее удар силовой руны. — Я служу Императору!

— Дважды глупец, — неудача не разочаровала карлика — он даже попытался атаковать, выбросив меч навстречу лицу мага воздуха. — Знал бы ты, чего желает твоей драгоценной Империи тот, кто послал тебя и ты бы убил себя...

— Что? — даже сквозь ярость Геллер немного удивился, но это не помешало ему уклониться от удара. — Причем здесь граф Талмонский?

— Я полагаю, он имеет в виду меня, — раздался у него за спиной чей-то голос. — Почтенный Железная Стопа, неужели вы думаете, что бы я не нашел никого получше для этой работы? С моими-то ресурсами...

Ярость чуть-чуть угасла и разум перехватил вожжи. Геллер на мгновение замер, не зная, как поступить — еще один собеседник за спиной, сумевший проникнуть через колдовской барьер, не судил ничего хорошего, но даже полные разрушительной ненависти ко всему живому инстинкты, которые завладели им, понимали, что поворачиваться к старику спиной было плохой идеей.

— Тогда для чего ты явился? — карлик воспользовался его заминкой и замер, переводя дыхание и давая себе отдохнуть.

— Сделать вам последнее предложение, — невидимый собеседник не долго думал над ответом. — Ваша жизнь и судьба Бзад-Арона в обмен на амулеты Основателей.

— Не знаю, что хуже — кровожадность твоего пса или твоя назойливость, — усмехнулся карлик. — У меня один ответ — нет.

— Что же, хорошо, — последовал ответ и, внутри Геллера что-то щелкнуло, говоря: "пора".

Он бросился на гнома, надеясь что тот отвлекся на общение. Он вложил в этот рывок все свои силы и почти успел. Почти. Гном как-то по-особому перехватил рукоять меча обеими руками и его лезвие зажглось темно-золотистым пламенем. Карлик взмахнул мечом и луч разрушительного света понесся на мага воздуха. Геллер вскинул руки, выставляя барьер, но тот был пробит с невероятной легкостью. Мощь древнего амулетного меча потрясала — Стена Ветров даже не замедлила его движения, а Барьер Короля Ветров раскололся за долю секунды. Жизнь Геллера была спасена лишь благодаря доспехам Императора и своевременному падению. Боль пронзила все тело Геллера, но он собрал волю в кулак и бросил себя вверх. Увы, прежде, чем он успел сесть, в его спину ударился гном, заставивший его упасть.

— Закончили? — вновь раздался голос призрачного образа. — Тогда давайте вернемся к нашим баранам... Думаю, ваши поданные уже знают о талисманах, которые защищают вас от Проклятия Императора?

— Поздно для того, чтобы взывать к благодарности человек, — произнес карлик, переводя тяжелое дыхание. — Ты упустил свои шансы. Чтобы ты не сказал, это не заставит меня передумать.

— Я просто пытаюсь найти деликатный способ признаться вам в том, — маг воздуха поднял палец. — Что я солгал.

Пока они беседовали, Геллер изо всех сил ворочался, стараясь стряхнуть карлика, но бесполезно — к первому присоединился следующий. Беспомощно дергаясь, он увидел, что дела у них были плохи — близость меча к горлу затрудняла ему обзор, но и бокового зрения хватило для того, чтобы увидеть, как госпожа Таниэлла в форме Благословенной пчелы бессильно бьется о стенки силового купола, создаваемого парой гномьих магов, а Ани'Херит валяется на мостовой, удерживаемый гномами, навалившимися на него сверху. Надежду внушало лишь то, что госпожи Тиагара нигде не было видно и их явно собирались взять живьем...

— Что он имел ввиду, почтенный старейшина? — спросил один из тех гномов, что прижимали мага воздуха к мостовой. — Неужели...

— Лишенная яда змея шипит громче, — усмехнулся старейшина. — Посмотрим, как он запоет, когда я промою мозги его слугам и пошлю их на поверхность со всеми его секретами... Слышишь человек? Я заберусь в твою голову и превращу тебя в своего раба!

Ярость вновь захлестнула Геллера и он принялся вырываться с утроенной силой, собираясь или сокрушить мелкого бородатого урода или погибнуть, но тут... С громоподобным "т-тум" врата храма Фомальгаута распахнулись. Не веря собственным глазам, Геллер увидел массивную фигуру, замершую на пороге. Орихалковое тело, пылающие топазы вместо глаз, каменная булава на плече...

К чести гномов, они не дрогнули (наверное сказывалось и то, что он уже успел их напугать) — оставив в покое Таниэллу маги принялись колдовать, а простые солдаты попытались открыть огонь по статуе из своих арбалетов... Но все было бесполезно. Боевые заклинания бессильно стекали по броне, а болты лишь отскакивали. Статуя Фомальгаута подняла свою булаву и из ее шипов вылетели темные лучи, ударившие по гномам. Раздались крики — нифлунги были не в силах вынести чудовищной боли от того, что их тела превращались в черную, вонючую субстанцию явно колдовской природы.

— Старейшина Волос! — крикнул один из таких, бросаясь вперед. Его сила воли была поразительна, учитывая, что одна из его ног уже была почти полностью разъедена. — Спасите меня!

Побледневший как полотно гном обернулся к своему собрату и взглянул на него так, будто в первый раз увидел. И в этот момент, порча добралась до его колена — оно с хрустом переломилось и, завывающий от боли карлик, рухнул на пол, содрогаясь в болезненных конвульсиях. Этого было достаточно, чтобы вывести старейшину из транса, в котором он пребывал.

На негнущихся ногах, он сделал шаг вперед. Меч описал золотистую дугу и поток неистового эфира ударился о броню Императора. Темно-золотистое сияние омыло статую, сокрушая орихалк и вынуждая отступить. В ответ, марево мрака вокруг булавы стало более густым и насыщенным, словно прожигая ткань реальности и каменный Император ответил. Магия древнего меча и Властелина Алабастера замерли, соперничая друг с другом.

Внутри Геллера словно распрямилась невидимая пружина. Ярость бросила его вперед и, завывая как безумный демон, он сбросил с себя гномов и бросился вперед. Карлик услышал его шаги, но огляднуться не мог — маг воздуха врезался ему в спину. Меч выпал из руки старейшины и золотой поток прервался.

"А вот теперь..." — пронеслась в голове мага воздуха мысль, за мгновение того, как их обоих накрыла тьма. — "Я действительно не боюсь смерти".

* * *

Тарша успела. Вытянутые руки мага воздуха уже успели погрузиться в поток тьмы, как она схватила его за плечи и потянула на себя. Геллер оказался неожиданно тяжелым, даже с учетом брони и темной эльфийке не удалось удержать равновесие. Под исполненный невыразимого страдания крик боли нифлунского старейшины, донёсшийся из столба тьмы, они свалились на мостовую. Его глаза были закрыты — судя по всему, маг воздуха потерял сознание. Само по себе это не было проблемой, но при падении Малькольм оказался сверху, придавив воительницу, не давая ей встать.

Что было хуже, статуя Императора пришла в движение — каменная стопа оказалась над ними и Тарша задергалась, стремясь вырваться из нежданной ловушки, но, к счастью, орихалковому Императору они не были интересны. Он просто переступил через них и устремился в погоню, преследуя наиболее крупный отряд гномов, которые принялись бежать в разные стороны, в то время, как Создания Тьмы устремились вслед за остальными.

К тому моменту, когда Тарша смогла приподнять тело своего "предводителя" и сбросить его с себя площадь опустела — лишь крики ужаса и боли, перемежившиеся грохотом сталкивающихся камней, доносились издалека. Оглядевшись, воительница увидела Таниэллу, которая полу-лежала, полу-сидела на земле, уронив голову на грудь и упираясь руками в землю и Ани'Херита, который валялся на мостовой бессильно раскинув руки.

"Мертв, что ли?" — задалась вопросом темная эльфийка, но прислушавшись смогла различить тяжелое дыхание и поняла, что поторопилась с прогнозом. Тарша обернулась к Геллеру и тут ей в нос ударил неприятный аромат. Он напоминал гарь, но отдавал железом, точно кровь, а вдобавок был приторен и обжигающ одновременно. Воительница ощутила, что у нее кружится голова и задышала через рот.

"Умбра", — поняла она. — "Но откуда?"

Ее настигло неприятное подозрение и, склонившись над магом воздуха, она попыталась снять с него наручи. Когда застежка первого поддалась, подозрение превратилось в уверенность — руки мага прорезали отвратительные угольно-черные гнилой плоти, которая постепенно превращалась в материю черной магии.

Времени было немного и Тарша молнией метнулась к своему мешку (какое счастье, что Порождение Тьмы не обчистило их снаряжение), оставленному среди камней. Схватив его, она ринулась обратно к магу. В это было сложно поверить, но за несколько секунд отсутствия Тарши, червоточины пораженной плоти увеличились в размерах почти вдвое. Должно быть проклятие подпитывало само себя...

Не теряя ни мгновения, воительница открыла мешок и быстро вытащила из него пару пузырьков живой воды, которую вылила на мага воздуха. На мгновение пятна умбры стали чуть меньше... Но потом продолжили расти, медленно но верно. Глаза воительницы полезли на лоб, но она не остановилась — вслед за целебными зельями на руки Геллера пролилась настойка безоара. Особенных успехов она не принесла — если не считать того, что маг воздуха приоткрыл глаза и застонал от боли.

Недолго думая, Тарша быстро схватила Геллера за челюсть, чтобы не дать ему случайно откусить себе язык и быстро заставила проглотить его пол-пузырька эссенции руты, а затем закрыла магу рот, заставляя проглотить. Глаза мага воздуха широко раскрылись, а вот зрачки, наоборот превратились в точечки. Он уставился на пузырек и попытался протянуть к нему руки, но все, что было выше локтя его не слушалось. Впрочем, воительница поняла, что к чему и поднесла пузырек к губам мага, позволив ему выпить остаток.

— С-спасибо, — произнес он, расслабленно опустившись на мостовую — выражение лица стало более... человеческим. — А теперь, пожалуйста, зарежьте меня, пока зелье... не перестало действовать.

— Вас еще не оставили самоубийственные настроения... — произнесла Тарша.

— Я поражен Копьем Тьмы, — поразительно равнодушным голосом произнес маг воздуха. — Оно вызывает распад живой плоти, превращая ее в умбру. Его действие нельзя снять или обратить...

Тарша тяжело вздохнула. Может и вправду стоило подарить магу воздуха быструю смерть? Не то, чтобы она не делала этого раньше... Да и, если честно, колдун сильно раздражал ее. Она даже не до конца понимала, зачем бросилась его спасать. Единственным разумным аргументом было то, что его присутствие поможет утихомирить жрицу и змеепоклонника.

"Рейнольд бы тебя не бросил", — пробурчала она сама на себя. — "Дурное влияние..."

Несмотря на неуместность ситуации, дыхание Тарши чуть утяжелилось, а на душе стало как-то по-особенному тепло. Затем стало стыдно, она попыталась оправдаться перед собой тем, что думала над тем, как бы ей сейчас пригодился некромант... И, неожиданно, воспоминания о некроманте подсказали ей возможный выход из ситуации.

— А как насчет ампутации? — спросила она.

От неожиданности глаза мага расширились, в них зажегся огонек надежды... Который мгновенно угас. И не только от того, что умбра кончики его пальцев уже стали растекаться по мостовой, а обезболивающее перестало действовать.

— Нет... — произнес он, явно с трудом сдерживаясь от того, чтобы не застонать от боли. — Поражено не только мое физическое тело, но и дух. Если бы вы только владели магией...

Тарша раздраженно цокнула языком, недовольная тем, что неудачи продолжают преследовать ее. Она приподнялась и подняла мотыгу, смирившись с тем, что ей-таки придется нанести магу удар милосердия... Другие маги вряд ли смогут ей помочь — судя по всему, когда они смогут встать, от Геллера останется только кучка гнили, вроде той, которая когда-то была старейшиной нифлунгов. Ее взгляд упал на меч, валявшийся рядом с его бренными останками. И тут ее осенило.

Бросив мотыгу, Тарша схватила боевой амулет. Чудесный меч выглядел куда хуже, чем когда она видела его в последний раз — лезвие было тусклым, рукоять практически расплавилась. Но Энайола рассудила, что хуже уже не будет...

— Лежите спокойно, — обратилась она к Геллеру.

Маг что-то неразборчиво пробормотал — его глаза затуманились болью, а гниль уже полностью поглотила руки ниже локтя и Тарша поняла, что времени пережать конечности у нее не хватит. Непослушный металл-таки щелкнул и, подчиняясь ее воле, тусклое золотое пламя охватило оружие. Оно было намного слабее, чем в руках гнома, но особых шансов у Геллера не было...

— Вжик! — свистнул зачарованный метал отсекая зараженную плоть.

Глаза Геллера превратились в щелочки и даже сквозь действие дурманящего зелья, он испытал дикую боль, вырвавшуюся из глотки с чудовищным криком. Темную эльфийку он немного оглушил, но она и не подумала останавливаться. Отбросив оружие, она вытащила еще один пузырек живительной влаги — у нее это был последним, а потому пришлось разделить его на обе руки.

— К-с-спасибо, — прошипел маг воздуха, сползая в бессознательное состояние.

"Магический огонь прижег рану, зелье поможет против отмирания... и на, всякий случай, я его перебинтую", — подумала Тарша, вытаскивая из сумки веревку. — "Так вот значит, что чувствуешь, когда спасешь чью-то жизнь... Наверное поэтому Рейнольд постоянно этим занимается".

Эпилог.

497 год от основания Империи.

Империя Валье, город Алабастер.

— А что было дальше? — спросил Рейнольд Рейнольдс, некромант из Щитового Королевства, откинувшись на спинку стула и отхлебывая чаю.

— Ничего особенного, — ответила Тарша Энайола Тиагара. — Статуя вернулась, на нас внимания не обратила, мы заночевали в храме и двинулись обратно. До Хад-Шеола добрались нормально, только вот все они вели себя как-то странно. Геллер, например, очень спокойно перенес свое увечье, а те двое даже не собачились друг с другом.