Петербургский пленник (самая полная версия)

Весь следующий день он все шел и шел по густому лесу, следуя ручейку, который вбирал в себя все новые притоки, но явно заворачивал на запад, а потом и северо-запад. Ночевка его была похожа на предыдущую с той разницей, что он ложился спать в раздражительном недоумении:

— "Где признаки цивилизации? От Чаттануги к Монтгомери и Атланте проложены железнодорожные пути, я надеялся к ним выйти, так где они? Но назад поворачивать мы ведь не приучены, пойду как шел".

Только в середине четвертого дня пути ручей привел страдальца к значительной реке (шириной метров триста) именно ЮЗ течения — Теннеси? Причем с высокого мыса, образованного устьем ручья и рекой, Лазарев смог увидеть какие-то строения на другом далеком мысе, значительно ниже по течению реки, но хотя бы на этой же стороне. "Ну и забрел.... — тяжело вздохнул он. — Это, и правда, глухой угол, причем уже, видимо, в штате Алабама. Что ж, пойду к поселку....". Однако до ночи так к нему и не дошел.

Наутро приблизившись, наконец, к поселку, битый неоднократно Лазарев стал вглядываться в суету на его улицах и сумел понять, что здесь разместился постоем отряд конфедератов (уже хорошо!) при нескольких пушках, позиции которых оборудованы на мысе перед поселком. Местных жителей почти не видно: то ли по домам сидят, то ли из поселка уехали. На берегу же лежат несколько лодок, а середина поселка соединена мостом с правым берегом очередного левого притока Теннеси.

Он прошел вверх по берегу этого притока до пересечения с тележной дорогой, свернул на нее, пересекая широкую залесенную долину, миновал тот самый мост и вышел к окраине поселка. Ни на мосту, ни на окраине его никто почему-то не остановил (а должен был быть пикет!) и он проследовал по улице до переулка, в котором над одним из домов вяло шевелился флаг Конфедерации. Возле него на бревне сидело несколько безоружных солдат (в серой форме из мешковины, бурых шляпах и парусиновых башмаках с деревянными подошвами), млеющих на октябрьском солнце с полузакрытыми глазами.

— Джентльмены! — с командной ноткой подал голос неслышно подошедший Лазарев.

Пара солдат резко вскочила с бревна и замерла по стойке смирно, прочие лишь выпрямились в сидячем положении, но завидев перед собой капитана, тоже поднялись на ноги.

— Что за часть? — все в том же стиле спросил Митя.

— Артиллерийская рота 3-го Бирмингемского полка, — отрапортовал один с нашивками капрала.

— Ваш командир?

— Первый лейтенант Джон Митчелл!

— Rest (вольно) — скомандовал Митя и спросил: — Он сейчас здесь?

— Exactly (так точно).

Лазарев поднялся по ступеням крыльца, вошел в дом и увидел отпрянувших друг от друга офицера и молодую женщину в свободной кофточке и широкой клетчатой юбке до пола.

Сорри, — сказал Митя, но с места не сдвинулся.

Женщина бегло оправила юбку и скрылась в соседней комнате. Лейтенант (усатый блондин лет тридцати, ростом под стать Лазареву) молча смотрел на незнакомого офицера, играя желваками.

— Капитан Мэтью Лазарефф, — отрекомендовался Митя.

— First lieutenant (Первый лейтенант) Джон Митчелл, — процедил офицер. — Вы к нам с инспекцией?

— Нет, лейтенант. Я попал в плен к янки, но мне удалось сбежать. Несколько дней блуждал по лесам и выбрался вот к вам.

— Где Вы были в плену? — спросил лейтенант иным тоном.

— Где-то под Чаттанугой, точно не знаю. А служил на бронепоезде "Нэшвилл", его командиром.

— "Нэшвилл"? Был такой, его янки захватили полтора года назад.... И Вы все это время провели в плену? Под Чаттанугой?

— Нет, сначала под Лебаном.

— Но форма у Вас в порядке, истощения особого нет....

— У меня были неплохие отношения с комендантом лагеря. Этим и воспользовался.

— Чем Вы питались, пока блуждали?

— Орехи и каштаны.

— Что ж, могу пока предложить хлеб и кружку кофе, а там Джоан нам и обед приготовит.

— А как называется этот поселок?

— Гантерсвилл.

Глава десятая, в которой герой пытается дать шанс батарее Митчелла

После обеда Митчелл повел новоявленного капитана артиллерии осматривать позиции. Рота имела половинный состав (около 60 бойцов) и 4 орудия, в том числе две 9-дюймовые гладкоствольные пушки Дальгрена с дальностью стрельбы до 1 мили (1,6 км) и два казнозарядных 12-фунтовых орудия Уитворта калибром 2,75 дюйма с шестигранным каналом ствола и прицельной дальностью до 1,6 миль.

— В районе Скотсборо разведка обнаружила пару канонерок и несколько барж, которые янки построили, вероятно, в захваченных мастерских Чаттануги. Нас прислали сюда чтобы воспрепятствовать им спуститься по Теннеси и зайти в тыл нашей армии в районе Хантсвилла.

— Постановку мин вы сделали?

— К сожалению, мин в нашей армии не хватает даже для прикрытия Миссисипи и низовий Теннеси....

— Плохо. На канонерках, вероятно, стоят 11-дюймовые пушки Дальгрена с весом бомб по 135 фунтов. Стоит одной из них попасть в район вашего орудия — не будет ни орудия, ни расчета. Их минус — это дальность менее мили. Но ваши снаряды хоть и будут лететь дальше, пробить их 6-дюймовую броню не смогут.

— Мы будем стрелять по крутой траектории, в этом случае есть шанс проломить палубу канонерки.

— По крутой — значит, дальность вашей стрельбы уменьшится и у канонерок тоже появится шанс дострелять до вас.

— Это война, — пожал плечами Митчелл. — Победить должен кто-то один....

— В корне неправильная установка, — усмехнулся Лазарев. — Надо поискать возможности для нашей победы.

В это время они дошли до северо-восточной окраины поселка, где были оборудованы позиции батареи.

— Возможность номер раз, — сказал Лазарев. — Все ваши орудия установлены в линию и вблизи друг от друга. Командовать огнем компактной батареи, конечно, удобно, но ее уязвимость от огня противника максимальная. Одно-два удачных попадания с канонерок и вашей батареи не станет. Согласны?

— Но так прописано в уставе....

— Речь идет о вашей жизни и о вашей победе. Если устав способствует вашей скорой гибели — долой такой устав. Теперь дальше....

— Что еще?

— Ваши брустверы я разглядел на подходе к поселку за две мили. Думаю, с канонерок их тоже приметят и быстро пристреляются. Но выход есть....

— Замаскировать их?

— Эти брустверы — нет. Пусть привлекают внимание. Но раз мы решили рассредоточить орудия....

— Я еще ничего не решил!

— Так решайте, лейтенант. Вдруг канонерки вот-вот появятся из-за поворота?

— Командование должно сообщить мне по телеграфной связи разведданные о выходе канонерок и десанта....

— Вы провели сюда телеграфную линию?

— А для Вас это удивительно? Впрочем, Вы же отстали от военных новаций на полтора года....

— Хорошо, вернемся к этим брустверам. За ними желательно оборудовать ложные позиции: макеты пушек, около которых надо будет периодически взрывать пороховые заряды, создавая клубы дыма. Пусть именно туда и летят бомбы с канонерок. Настоящие позиции предлагаю устроить за крайними домами поселка, с расстоянием между пушками не менее 100 ярдов. При этом чтобы высоких клубов дыма от выстрелов не было, надо перекрыть позиции маскировочными сетями на высоте в 2-3 ярда — дым все же будет, но противник может решить, что его создают горящие дома....

— Но дома тогда, и правда, подвергнутся обстрелу и сгорят....

— Мамма мия! На кону очередное военное поражение или все же победа, а лейтенант Митчелл беспокоится о сохранности деревянного поселка! Который жители моментально отстроят, если целыми после этого боя останутся.... Но у меня есть еще одно предложение, которое может сыграть решающую роль в перестрелке с канонерками. Позвольте мне переделать один из снарядов от пушки Уитворта....

Весь день два солдата, приданные в помощь капитану Мэтью Лазарефф, потрошили и переделывали конический боеприпас от знаменитой снайперской пушки (в то время как прочие растаскивали пушки на новые позиции). Первым делом они вынули из гильзы стальной шестигранный снаряд со спиралевидными канавками и стали вытачивать из мореной дубовой чурки его подобие. Затем высверлили в коническом окончании снаряда продольное отверстие длиной в две трети "снаряда" и диаметром, соответствующим винтовочному стволу, и вставили обратно в гильзу. После чего надпилили по кругу посередине ствол у выданной Митчеллом для эксперимента винтовки Энфилда и, опустив ее в реку по метке, произвели выстрел — ствол оказался "обрезан" по задумке. Повернув обрезок ствола вниз суженным дулом, бросили в него круглую свинцовую пулю большего диаметра и стали ее "утрамбовывать" шомполом с применением молотка — вплоть до получения глухого свинцового донца. Поставили узкий конец ствола в банку с медным купоросом на несколько часов. Порезали ручку медной кружки на три одинаковые полоски и слегка согнули их концы. После омеднения ствола припаяли к нему снаружи эти полоски, призванные стать стабилизатором. Заполнили две трети ствола порохом и вставили в него капсюль. Затем из той же медной кружки вырезали лист, свернули его в узкую воронку и вставили в ствол с расчетом зависания вершины воронки над капсюлем при небольшом ее высовывании из ствола. В завершение операции аккуратно вставили ствол в дубовый муляж "стабилизатором" вниз (часть ствола осталась торчать из муляжа) — и подкалиберный снаряд с отделяющимся поддоном и кумулятивным зарядом готов к использованию. К сожалению, испытание его провести было невозможно в связи с отсутствием в распоряжении батареи броневых плит. Ну а неугомонный капитан Лазарефф начал изготовление кумулятивного заряда для пушки Дальгрена ....

Вечером лейтенант Митчелл пригласил капитана Лазарефф распить бутылку муншайна — самогона на основе кукурузы.

— Бурбон, к сожалению, сейчас практически не делают, — извинительным тоном сказал Митчелл, — всех изготовителей виски призвали в армию. Зато муншайн можно раздобыть в любом поселке....

— Мне доводилось пить эту самоделку. Личико от нее перекашивает, но полезное действие несомненно. Если у Вас в запасе нет второй бутылки....

— Есть, но ее мы выпьем после боя. Если выживем.

— Если бой состоится, — добавил Дмитрий Николаевич. — Вдруг положение на фронте изменится в нашу пользу?

— Сейчас янки теснят нас на всех фронтах. Но разговор об этом продолжим потом, а пока "Чиэз!" — поднял стакан Митчелл.

— To your health! (за Ваше здоровье) — поднял свой Лазарев. — Так принято говорить у нас, русских.

— Вот о Вас мы, прежде всего, и поговорим....

Глава одиннадцатая, в которой герой готовит батарею к бою и участвует в нем

В течение следующего дня солдаты батареи были заняты на производстве "подкалиберных" снарядов к нарезным пушкам Уитворта и кумулятивных к гладкоствольным орудиям Дальгрена — так впечатлился лейтенант застольным рассказом капитана о кумулятивных минах. Впрочем, сборку боеприпасов из "запчастей" Лазарев проводил всякий раз сам — нечего плодить всезнаек. Между делом под его руководством к одному из орудий Уитворта приделали оптический прицел Дэвидсона (трубка длиной 35 см), снятый с единственной снайперской винтовки того же Уитворта, бывшей во владении лейтенантского вестового. Этот самый вестовой и прибежал в конце дня к батарее с телеграфной лентой в руках. Митчелл выхватил ее из рук встревоженного солдата, прочел и сказал бывшему рядом Лазареву:

— Десант двинулся от Скотсборо в нашу сторону. От Хантсвилла к нам выйдут пароходы с двумя ротами пехоты, для прикрытия, но только утром.

— Получается, янки могут пройти мимо нас ночью?

— Вряд ли. Теннеси изобилует здесь мелями, которые год от года меняют свое положение. Без прямой видимости и промеров дна плыть по реке вряд ли кто решится....

— А с промерами и малой скоростью?

— Могут, — пришлось признать лейтенанту. — И мы не сможем их увидеть, если только услышать....

— А вот тут я, наверно, вновь могу удивить: как вас, так и их.... У Джоан есть в доме настенное зеркало?

— У нее нет, но в доме мэра я такое зеркало видел.

— Придется его реквизировать на нужды армии. Еще понадобится стеклорез и человек, умеющий с ним управляться. А также много старых газет, крахмал и овальный горшок: будем изготавливать папье-маше и лепить из него на горшке параболоид, внутрь которого вставим много-много зеркальц — и получится у нас прожектор....

— Что получится?

— Прожектор — это устройство для создания направленного пучка света. Русский ученый-самоучка Кулибин сделал похожий почти сто лет назад и освещал им противоположную сторону реки Невы, а ведь свет исходил от простой свечки....

Ночь артиллеристы коротали на позициях: солдаты дремали возле пушек, накрывшись шинелями, а офицеры в одном из домов, за которыми были оборудованы позиции. Караульные время от времени открывали шторку установленного на поворотный круг "прожектора" и обегали вполне дальним лучом света (метров до 500) речную гладь — вполне себе пустынную. Наконец небосвод на востоке стал светлеть, а через полчаса посветлела и вся местность. Повара начали приготовление завтрака, караульные погасили свечку в прожекторе за ненадобностью. Еще через час в просвете долины правого притока Теннеси появилось солнце и стремительно стало подниматься над горами. День обещался быть ясным и довольно жарким.

Солдаты еще доскребали ложками в оловянных мисках неизменную кукурузную кашу с жареным луком и шкварками, как вдруг дозорный, обозревавший верхнее течение реки в подзорную трубу, обернулся к офицерам и громко крикнул:

— Лейтенант Митчелл! Канонерки появились из-за Бак-Айленда! С баржами на буксирах.

— Рота! — скомандовал Митчелл. — Всем на позиции. Сержанты, внимательно отслеживайте знаки флажками и рупорные команды. Правофланговое орудие Уитворта переходит в командование капитана Лазарефф. Бегом!

Прибежав на свою позицию, Митя дождался, пока сержант Донован наведет орудие на переднюю канонерку, и в свою очередь прильнул к оптическому прицелу. Канонерка выглядела как натуральный чугунный утюг, который каким-то чудом плыл по реке. В ее скошенном (градусов до 60) бронированном баке было открыто два порта, из которых торчали хоботы орудий Дальгрена, порты видимого левого борта пока были закрыты. Над плоской палубой возвышались две длинные трубы, из которых неспешно извергался черный дым, за трубами виднелась какая-то надстройка.

"Где же у тебя уязвимое место, утюжок? — задумался Митя, продолжая разглядывать канонерку. — Напрашиваются трубы, да и надстройка вряд ли серьезно бронирована. Впрочем, порты над пушками довольно высокие, могут и снаряд внутрь пропустить. Правда, в них надо еще попасть...."

— Сарж, — сказал он. — Головная хорошо идет, прямо на нас. Дай один пристрелочный по баку и целься в порт, вдруг попадешь?

— Йес, сэр.

Донован чуть поворочал стволом пушки, отошел от нее чуть в сторону и дернул запальный шнур. Пушка громыхнула и подпрыгнула, не сумев податься назад, а снаряд ушел к канонерке с жутким воем и через несколько секунд (Митя наблюдал канонерку уже в подзорную трубу) отрикошетил от скошенной брони бака впритык с портом.