Для одного дня потрясений определенно случилось слишком много. Фуоко с трудом преодолела искушение упасть на землю, свернуться в калачик, закрыть руками лицо и умереть на месте. Еще никто и никогда не осмеливался попросить ее о таком. Она часто слышала, как другие девчонки и мальчишки сговаривались и напрашивались друг другу в гости, но чтобы вот так запросто попроситься в фамильную резиденцию Деллавита? Куда иных взрослых гостей допускают только по предварительной записи и после тщательной проверки службой безопасности? Что за наглость у могератской выскочки!
...и она тоже — ТОЖЕ! — эйлахо. И тоже умеет делать что-то сверхъестественное.
— Ну, если ты хотела заняться чем-то важным... — Риса вздохнула. — Придется отложить на другой раз. Все равно, Фучи, нужно идти, пока дэй Джион не разобрал школу по кирпичику.
— Погоди... — все еще хрипло произнесла Фуоко. Шок постепенно отступал, и она лихорадочно думала. С одной стороны, службе безопасности наверняка не понравится неожиданный визит каких-то неизвестных людей практически с улицы. И Массим сегодня дома. И мать никуда не собиралась, во всяком случае, заранее. И все они начнут изображать из себя оскорбленное целомудрие при виде нищих "школьных друзей".
С другой... А ведь забавные, наверное, у них окажутся мины, когда они увидят, кто к ним заявился. Когда в последний раз такие образцовые нищие плебеи шагали по возвышенно-благородным коврам и паркетам фамильного имения? Никогда, наверное, только слуги, но они не в счет. И отца нет дома, он еще вчера улетел в Дриммад по какому-то внезапному срочному делу, так что от него нотация если и последует, то не скоро.
А еще... А еще она чувствовала какое-то странное облегчение, словно из живота у нее вынули большого холодного слизня, поселившегося там три года назад. Она часто в холодном поту просыпалась среди ночи со светящимися руками от одного и того же кошмара: как кто-то узнаёт о ее способностях. И вот теперь страшное случилось — и она все еще жива. И, может, Риса с Киром действительно никому не расскажут, и... и у нее наконец-то появятся друзья, с кем можно разделить непосильную тайну.
Она снова ощутила на себе ладони Кира и вновь почувствовала прилив тепла к ушам. А как он на нее смотрел! Ну, все мужики одинаковые, им бы только полапать да потискать! Кстати, с каких пор он стал для нее Киром? Кирис он, Кирис! Безродный нищеброд из мертвой страны! И Риса — кто ей позволял так фамильярничать?!
— Ладно, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал как и раньше, холодно и презрительно. Получалось, кажется, не очень хорошо, но не плакаться же теперь им в жилетку! — В конце концов, обязанность благородных — просвещать плебеев. Поехали.
— Да не очень-то и хотелось! — возмутился было Кир, но Риса коротко глянула на него, и он потух. Фуоко вдруг стало весело. Вот так вот, и на хулигана есть управа! Девчонкам нужно всегда держаться вместе, и тогда парни им не страшны. Особенно если девчонки — эйлахо. Но что же все-таки умеет Риса?
Фуоко взяла портфель и принялась продираться сквозь растительность к двери в коридор. Кусты цеплялись за одежду и трещали, сухая трава шелестела, и как Риса с Киром умудрялись проходить здесь бесшумно, совершенно непонятно. В пустом тихом коридоре Риса пристроилась рядом и спросила:
— Фучи, я у тебя в душе видела шрам на левой груди, как от ожога. Он откуда?
— Волюта задела, скотина! — со злостью ответила Фуоко. — Три года назад кольчон откуда-то неожиданно взялся, когда мы на яхте катались. Никаких предупреждений, ничего — просто раз, и появился в двух километрах. Тогда кольчоны только-только начали с волютами приходить, команда еще не знала, чем они опасны. На яхте пулеметы стояли, от волют отстреливаться пытались, но их слишком много оказалось. Когда капитан сообразил, что нужно драпать на всех парах, они уже успели корпус пробить и в каюту влезть. Джион и другие телохранители их перестреляли из пистолетов, но остатки одной на меня попали, а я как раз в открытом купальнике была. Чуть не померла тогда...
— Значит, волюты умеют пробивать стены, — задумчиво проговорила Риса. — Интересно. Скажи, а у тебя грудь в каком состоянии? Кожа что-то ощущает? Сосок чувствительность не потерял, его эрекция при возбуждении не утрачена?
Фуоко снова почувствовала, что краснеет. Она невольно кинула взгляд через плечо на внимательно прислушивающегося Кира.
— Все у меня в порядке, — буркнула она. — Просто шрам.
— Извини. Все время забываю про ваши предрассудки насчет... отношений полов.
"Ваши предрассудки"?
Они вошли в школьный вестибюль, и Фуоко с изумлением увидела невероятное. Джион, по соглашению со местными никогда не входивший даже в школьный двор, теперь стоял в вестибюле в компании с двумя охранниками. Хотя его лицо оставалось непроницаемо-спокойным, нервно барабанящие по бицепсу пальцы выдавали его истинное состояние.
— Сэрат дэйя Деллавита, — сухо произнес он, увидев Фуоко. — Надеюсь, у вас все в порядке?
— Извини, — Фуоко стало стыдно. Действительно, она совершенно забыла о своем верном телохранителе. — Я не хотела тебя напрягать.
— Со мной все в порядке, сэрат дэйя, пока все в порядке с вами, — все так же сухо ответил Джион. — Такая у меня работа. Надеюсь, вы уже закончили с делами, и мы можем отправляться домой? Или вы хотите заняться чем-то еще?
— Нет, Джион, домой. Только у нас сегодня гости. Кир и Риса едут с нами.
— Что?!. гхм, прошу прощения, сэрат дэйя, — Джион, прищурившись, осмотрел означенных персон с ног до головы. Точнее, Рису он едва удостоил взглядом, а вот Кира рассматривал так пристально, что тот набычился и засопел. — Еще раз прошу прощения, но... для меня несколько неожиданно...
— Мы не доставим хлопот, дэй Джион, — слегка поклонилась Риса. — Я ручаюсь и за себя, и за Кириса Сэйтория.
Телохранитель перевел на нее взгляд.
— Я уже успел сделать вывод, дэйя Серенова, что вы вполне ответственная молодая девушка. Но вот насчет вашего товарища не уверен. У него... не самая лучшая репутация в школе. Кроме того, приношу свои извинения, но я вынужден следовать протоколу, а он не допускает присутствия посторонних людей в автомобиле. Я не имею права посадить в него даже других сотрудников нашей службы безопасности...
— Джион! — нетерпеливо оборвала его Фуоко. — Ты хочешь сказать, что я не имею права пригласить друзей себе в гости? Что за глупости! Если им нельзя в машину, мы пойдем пешком! Так лучше?
— Или мы можем вызвать такси и поехать на нем, — добавила Риса. — Такое тоже вряд ли тебя устроит, дэй Джион.
Телохранитель возвел глаза к потолку и тяжело вздохнул.
— Видят небеса, сэрат дэйя, вы умеете устраивать осложнения окружающим! Хорошо, я разрешу вашим друзьям сесть в автомобиль. Но я должен предварительно проверить дэя Сэйтория на предмет скрытого оружия.
— Да не еду я никуда с вами! — Кирис отвернулся. — И так дел полно, не очень-то и хотелось.
— Ну уж нет!
Фуоко почувствовала, что внутри сгущается тугой клубок ярости — той ярости, что подспудно копилась у нее уже очень давно. Пусть ее постоянно опекают и не выпускают из вида, пусть она не может без чужого присмотра и шагу сделать, но она не рабыня! И никто, даже старый верный Джион, когда-то спасший ей жизнь, не может указывать ей, кого брать в гости, а кого нет! Если бы Кир хотел, он бы сделал с ней что угодно там, за спортзалом. А в особняке и так целую армию для охраны держат, вот пусть и отрабатывают содержание!
— Джион! — резко сказала она. — Мне плевать, что там требуют ваши протоколы! Они — мои друзья, понял? Или мы едем вместе безо всяких обысков, или я иду домой пешком, вот так!
Друзья. Да. Слово произнесено. Наверное, впервые за целую жизнь. Да, они друзья... Всемогущий Ваххарон, я никогда не молилась тебе и ничего у тебя не просила. Но сейчас пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста сделай так, чтобы это оказалось правдой! Я больше не могу, не вынесу одна!
— Дэй Джион, я ручаюсь, что у Кириса с собой нет никакого оружия опаснее письменных принадлежностей, — сказала Риса. — Но их он вряд ли использует для нападения.
Телохранитель тихо прошипел что-то сквозь зубы.
— Хорошо, сэрат дэйя, — прежним кротким тоном согласился он. — Как скажете. Вака, — он повернулся к Кирису, — приношу свои извинения за грубость и прошу не переносить свое недовольство на мою хозяйку.
Он вежливо поклонился. Школьные охранники переглянулись и синхронно покачали головами.
— Да ладно... — слегка растерянно пробурчал Кир. — Если она так хочет...
— Да, я так хочу! Поехали! — решительно заявила Фуоко.
Она прошла через двери, толкнув стеклянную створку так, что та отскочила от ограничителя, и направилась через школьный двор к воротам, чувствуя, как дрожат губы и пальцы. Только бы не разреветься!
Ее обычный лимузин стоял сразу за воротами — но не один, а с эскортом. Два больших коробчатых "армато" пристроились ему в хвост, а возле них и у ограды в расслабленных позах расположился десяток больших накачанных парней, даже не пытавшихся скрывать короткоствольные автоматы, болтающиеся поверх камуфляжных курток. Только сейчас Фуоко вспомнила вскользь брошенную Рисой фразу, что Джион вызвал группу поддержки. Вот, значит, как она выглядит... Обогнавший ее телохранитель сделал короткий жест, и парни полезли в джипы.
Джион распахнул дверь лимузина.
— Прошу, сэрат дэйя.
Влез в салон он, однако, сразу после нее, прямо перед носом Рисы, а внутри расположился на диване рядом с Фуоко. Риса и Кир расположились на противоположном сиденье. Джион захлопнул дверь, просигналил шоферу трогаться и устроился вроде бы небрежно, но так, что правая рука легла на живот, рядом с отворотами пиджака. Наверное, приготовился в случае неприятностей выхватывать пистолет и отстреливаться. Фуоко с трудом удержалась от того, чтобы сказать ему какую-нибудь колкость. В конце концов, он просто делает свою работу.
— Не волнуйтесь так сильно, дэй Джион, — Риса, похоже, тоже поняла, что означает его поза. — Все в порядке. Что же до непослушания Фуоко, то вы просто не знаете, что такое по-настоящему неугомонная подопечная, изо всех сил стремящаяся сбежать от охраны.
— Ну почему же, вака, — поднял бровь телохранитель. — В свое время мне приходилось работать с разными клиентами, в том числе с... не слишком разумными. Да и сама дэйя Деллавита до определенного времени благоразумием не отличалась. Просто раньше из-за гибели объекта охраны мне как максимум грозило увольнение с волчьим билетом.
— Да с какой стати я вдруг погибну? — удивилась Фуоко. — Кто за мной охотится?
— В мои задачи не входят спекуляции на сей счет. Я должен обеспечить вашу безопасность, сэрат дэйя, в любой ситуации и любой ценой. В том числе ценой собственной жизни.
— Вот еще!
Ну что сегодня за день? Сначала она выставляет себя дурой перед Киром, потом ей напоминают, что из-за ее глупости могут погибнуть другие... Позволят ей когда-нибудь жить без оглядки на окружающих?
— Я понимаю ваши проблемы, дэй Джион, — негромко сказала Риса. — Однако в моем присутствии за Фучи можно не волноваться.
Фуоко громко фыркнула. Тоже нашлась защитница! Сейчас Джион ей скажет... Телохранитель, однако, лишь пристально посмотрел на Рису и кивнул:
— Приму к сведению, вака.
Фуоко снова фыркнула и принялась смотреть в окно на давно знакомый пейзаж. Краем глаза она видела, как Кир напряженно осматривается. Наверное, он никогда раньше не ездил в такой шикарной машине. Парень казался натянутым как струна, костяшки его сжатых кулаков побелели от напряжения. А ведь он боится, вдруг дошло до Фуоко. Или, по крайней мере, ему сильно не по себе. Ну да, верно. Ведь его папаша работает где-то в порту. Вполне возможно, на отцовских верфях. И если что, отец сотрет обоих в порошок. Почему Кир согласился поехать? Явно не для того, чтобы поглазеть на жизнь богачей. Неужели из-за того, что Риса назвала его защитником и рыцарем? Ну кто бы мог подумать, что тупой глупый хулиган вдруг окажется таким романтичным? Она снова почувствовала тепло его ладоней на своей талии и бьющееся под рубашкой сердце, и ощутила странное тепло. Не прилив крови к щекам как раньше — а незнакомое чувство, когда хочется снова прижаться к Киру и замереть у него на груди, как замирают испуганные маленькие дети. Ну вот! Она что, влюбилась в него? Только потому, что он набил морды троим подонкам? Ха! Не дождется! И Риса, тоже мне сводница нашлась! "Вы хорошо смотритесь вместе", щаз!
Все время, пока лимузин в сопровождении эскорта несся по тихим окраинным улицам и загородному лесу, в салоне стояла напряженная тишина. Под конец Кир слегка расслабился, а Джион даже убрал руку от скрытой кобуры, но тут автомобиль не снижая хода пролетел сквозь ворота парка, окружающего дом, и по аллее подкатил к парадному входу. Кир снова напрягся и даже как-то съежился, сквозь стекла всматриваясь в особняк.
— Мы прибыли, — коротко сказал Джион. — Сэрат дэйя, прошу.
Он толкнул дверь, распахивая, и первым выбрался наружу. Даже когда он помогал Фуоко вылезать, его глаза безразлично-холодно смотрели через ее плечо туда, где на диванчике сидели гости. Телохранитель — всегда телохранитель.
От входа навстречу уже спешили две горничных и лакей, дробно стуча каблуками по мраморным ступеням.
— Ах, сэрат дэйя Деллавита, как мы вас заждались! — воскликнула одна из горничных, делая безуспешную, как всегда, попытку отобрать у Фуоко ранец. — У нас гости, полон дом гостей! Ваша матушка уже вся изнервничалась, вас ожидая!
— О! — встряла вторая. — Сэрат дэйя, вы тоже привели с собой гостей? — Ее широкая улыбка заметно поблекла, когда она как следует рассмотрела Кира с Рисой, но тут же снова засияла.
— Да, — небрежно бросила Фуоко. — Мои школьные друзья, Кирис Сэйторий и Риса... м-м...
— Риса Серенова, дэйя, — выручила ее новая подруга.
— Да, Риса Серенова, — с облегчением согласилась Фуоко. — А что за гости?
— Ваши родственники из столицы воспользовались визитом вашего отца и его самолетом, чтобы прибыть погостить день или два, — почтительно сообщил лакей. — Ваш дядя, Рикардо Деллавита, прибыл вместе с женой дэйей Рэмбо и дочерью дэйей Теттоной. Также с ними приехали сестра дэйи Рэмбо дэйя Марена Чиккана и ее сын дэй Сарумата.
Фуоко застонала. Из всех своих дядьев и теток Рикардо она не переносила больше всех. Когда четыре года назад умер дед, он не оставил Рикардо ничего, кроме довольно скромного капитала в сто тысяч леер — и был прав: его младшенький сынок славился как повеса, мот и игрок на скачках. Наследство в кабаках и на ипподромах он спустил с такой скоростью, что все родственники только диву давались, и даже умудрился заложить дом под кредит, который не мог отдать. Теперь он с семьей жил по отелям и знакомым и часто приставал к отцу, выпрашивая у него в долг, и тот, обычно суровый и непреклонный к попрошайкам, не мог отказать.
Но что куда хуже, Рикардо волочился за каждой юбкой, оказывавшейся в пределах досягаемости, без разбору, служанка это или важная гостья. В свой прошлый приезд он даже облапал в коридоре саму Фуоко, зажав ее в коридоре. Дыша в лицо густым винным перегаром и бессмысленно лупая глазами, он начал хватать ее за грудь, и вырваться удалось только благодаря появлению лакеев с подносами. С тех пор она старалась не приближаться к нему ближе, чем на десяток шагов, и уж тем более не оставалась с ним наедине. Наверное, именно из-за мужа дэйя Рэмбо, когда-то, наверное, красивая тетка, увяла раньше срока, и ее постоянно приклеенная неестественная улыбка и потухший взгляд вызывали жалость. Да и Теттона, в общем, не такая уж неплохая девчонка на два года младше Фуоко, но развитая не по годам, тоже вздрагивала и бледнела при приближении отца.
