— И так, — продолжил речь следующий ученый из четверки. Мы получили недостающее звено в нашей деятельности. Это доктор Стор и его опытные ДБ28-ые. Они позволят нам сконцентрироваться на одной универсальной боевой единице. По завершению нашей цели, все будут свободны и обеспечены должным гарантом. Кто в дальнейшем пожелает продолжить свою деятельность в нашем центре, его мы обеспечим всем необходимым. Все текущие запланированные работы мы начинаем с завтрашнего дня по полудню. Прошу всем заметить, что наш центр ориентируется по местному времени, которое составляет 39 часов 43 минуты, более точное время вы узнаете на своих рабочих местах. Но все научные работы проводятся по единому мронисному...
Когда четверка закончила свою речь, то присутствующие начали покидать зал. Стор и Фрэйч с Вайстером задержались.
— Вы снова вместе как в прежние времена. Ваша работа теперь будет протекать во много раз быстрей. Поскольку к вам присоединятся три десятка ваших коллег, — продолжал с трибуны один из ученых четверки. — Мы подготовили для ваших разработок все необходимое оборудование. Та же аппаратура, которая на борту Алмера, останется на нем, она ненадежная и не выдержит разгрузки. Она уже на Вукорионе ставила себя под сомнение своей работоспособности. Поэтому необходимые работы мы будем проводить прямо в научном отсеке...
— Это все ясно, — перебил Стор. — Меня больше интересует, что будет с членами экспедиции?
— Они, так же как и вы, смогут покинуть Эвораспар после завершения нашей конечной цели.
— А цель это 28.1-ая, — с наивным призрением сказал Стор.
— Совершенно верно. Но это непросто 28.1-ая, — продолжал ученый, глядя на Фрэйча. Это армия, армия которую человечество некогда не видело и надеюсь, не увидит, поскольку вся она будет находиться в сфере. Ученый достал из кармана макет сферы визуальным размером в радиусе восьми сантиметров.
— Вы наверно от гравитации Эвораспара окончательно спятили?! — смеясь, сказал Стор. Продолжая смеяться, он пристально посмотрел на коллег за трибуной, а за тем перевел взгляд на Фрэйча. Что там говорить, глаза друга были как некогда серьезны.
— Смех это хорошо, — продолжил ученый с трибуны. — Но боюсь, он пропадет, когда вы — доктор Стор узнаете несколько новых законов физики, которые открыл на этой планете ваш друг.
Стор перестал смеяться и глубоко вздохнул:
— А не слишком далеко вы зашли? Вам не кажется, что в новейшей физики спешка чревата последствиями? — ущербно спросил Стор.
— Мы все учитываем и ошибки нам неуместны, — ответил ученый с трибуны. — На ваш взгляд мы торопимся? Нет, мы идем на шаг впереди. И так, завтра в восемь часов утра на борт Алмера поднимется группа ученых, и вы — доктор Стор поможете им овладеть ситуацией в вашей лаборатории. И — да, военным не стоит, что-либо предпринимать. Это некому из нас пользы не принесет. А сейчас прошу нас извинить, нам пора заняться настоящим делом.
Четверка ушла. Стор еще некоторое время молча сидел на месте и перекидывал свой взгляд то на Вайстера, то на Фрэйча. После они втроем пошли на борт Алмера, где от них так ждали пояснения нынешним обстоятельствам приэвораспарения.
Стор молча шел и курил сигарету и это, не смотря на то, что уже как пол месяца назад он бросил курить. Поднимаясь на борт, он почувствовал, как нарастает напряжение обстановки у встречающих его на борту.
Все участники экспедиции собрались в совет-отсеке. Стор вместе с другом Фрэйчем объясняли ситуацию:
— Нас захватили, — продолжал Стор, — единственное, что нас немного успокоило, это то, что нас не будут подвергать опасности наших жизней. По завершению нашей работы мы беспрепятственно отправимся домой. Как они посулили, с внушительными гонорарами. От нас же требуется в течение всего времени, пока мы здесь, держаться друг друга рядом. На нашей стороне это 24-ре 27-ых, которые по любому разворотят это гнездо. Поскольку мы незнаем всего, что связано с этим научным центром, я прошу, особенно военных, проявить терпение и сдержанность...
Спустя три часа они закончили совещание:
— А сейчас давайте попробуем отдохнуть, поскольку завтра в восемь утра к нам в научный отсек придет группа ученых, — продолжал Стор, массируя закрытые веки глаз. — Большинство из них такие же заложники судьбы, как и мы, но по любому они для нас недоброжелатели.
Все начали расходиться. Стивену же было не до сна, и он отправился в научный отсек. В теоретическом отделе он сел на кресло, за которым обычно сидела Сатрин, и закрыл глаза. Он долго думал, разные мысли терзали его голову. Он много раз повторял себе один и тот же вопрос: "Почему, почему эта чертовщина приключилась именно со мной?" Он вспоминал родителей, сестру, Осению, Берсона, Асторию и еще многих близких и это немного согрело ему душу. В этих мыслях он заснул.
Проснулся Стивен от вибрации. Открыв глаза, он почувствовал вибрацию, которая могла исходить от брони. Взглянув на телеор, он увидел, что только четыре часа утра, а не восемь. Поднявшись и спешно выйдя из теоретического отдела, он увидел выходящих из межкорпусного дез. коридора две 28-ые. В это время у аппаратной главного отдела находился Стор с Френчем, им помогала Анжи и Скари.
Оба универсала покинули брони и прошли мед. осмотр. Убедившись, что все в норме они освободились от всяческих дальнейших работ и отправились отдыхать.
— Боевую защиту уже всю сняли? — сонно буркнул Стивен.
— Нет, — ответила Анжи. Мы беспокоимся об универсалах. — Им необходим отдых, а военные по-прежнему несут дежурство.
— Я чувствую себя не в своей тарелке, — образно выразился Стивен.
— Мы все сегодня немного не в себе, — сказала Анжи. — Это Эвораспарная гравитация, привыкнем только спустя несколько недель.
— Ясно. Если от меня никакого толка нет, то я лучше пойду, все же высплюсь, а то у меня в голове черти бродят. Если что я на связи.
— Хорошо отдохни, выспись, как следует за всех нас, — сказала Анжи, не отрываясь от работы. — Со светлой головой ты больше нам полезен.
— Док я умываю руки восвояси, — сказал Стивен Стору, когда проходил мимо него.
— Отдыхай, не беспокойся, все будет в порядке, — сказал обыденным, обнадеживающим голосом Стор.
В ответ ему Стивен кивнул головой в знак того, что все и так уже дальше некуда. Направляясь спать, он решил зайти к технику. Стивен предположил, что это единственный человек на борту, который вместо священника мог выслушать и с простым человеческим пониманием подсказать в тупиковой ситуации единственно-верное решение. Приблизив левую руку на прямую видимость телеора, он связался с техником. К его удивлению в такие тяжелые часы техник умудрился дремать. Его телеор, по всей видимости, был снят с руки и лежал на приборной консоли, работая в прямом видео вещании. По этому любой член экспедиции мог увидеть его нахально-заброшенные ноги на приборной консоли. Сам же он, сопя, дремал, его фуражка с бортовой эмблемой была сдвинута на лицо и закрывала глаза от падающего света. Внешность же его говорила об одном: "Моя работа на время полета выполнена. Нынешняя же ситуация меня не... и вообще, сообщите мне когда будет отдана команда на взлет. Сейчас же просьба — оставить меня наедине с моими мыслями и по всякой... меня не беспокоить".
— На связи главком — Инсварт, просьба открыть вашу дверь, — ради шутки сказал по телеору Стивен, когда подошел к отсечной двери "связи".
— На этом борту только один единственный главком, но Стивену можно в любое время, — на удивление Стивена не поднимая фуражки, сонно буркнул техник.
Войдя в технический отдел связи, Стивен увидел прежнюю картину. Единственно, что Костэр снял фуражку и ей накрыл телеор.
— А я уж предположил, что ты сегодня уже не придешь.
— Да, я тоже как ты но, все же идя на боковую, вспомнил о нашем незаконченным разговоре и решил, зайти, немного поговорить.
— Да, поговорить сейчас как некогда к стати, — сказал Костэр и в сторону Стивена подтолкнул рукой кресло. — Присаживайся.
Стивен разложил кресло, закрепил его на полу и сев, расслабившись, принял положение полулежа и, также как техник забросил ноги на приборную консоль. К ее счастью она была отключена, поскольку борт был приэвораспарен.
Шел третий час их разговора. Сначала они затрагивали тему о нынешней ситуации, но им порядком это надоело и они перешли на более жизненную тему.
— Ты знаешь, ведь я бывал во многих передрягах и нынешней особо не удивлен, — однотонно сказал техник. — Мы были носителями неизвестных болезней, видели далекую от человеческой расы природу, нас захватывали в заложники, мы блуждали в космосе без навигационных ориентиров, но покрасней мере, мы представляли свою дальнейшую работу. Мы несли за своими спинами ответственность за тех, кто на борту. Сейчас же на нашем борту люди, которым не нужна помощь, поскольку она сама и есть, что не наесть экспедиция по спасению душ людских. Но в их душах затмение. У одних это куш, у иных труд всей их жизни. В такой разносторонней передряге я некогда не бывал. Военным только бы в песок все перетереть, а гениям своего ума удвоить. Я же думаю посмотреть на эту... и если она затянется на долго, то сделать крыло с пилотами, и никакой Антрица нам не помешает это сделать. Что же касается наших членов экспедиции, то они пусть выбирают между домом и бездной. А что ты на это скажешь?
— Я бы прямо сейчас на крыло, — с надеждой сказал Стивен. — Да и дома меня уже заждались родители и девушка.
— Девушка, — протяжно сказал Костэр. — Это лучшее, что я услышал за сегодняшний день. Чего-чего, а вот женской любви сейчас нам всем очень не хватает. Расскажи мне о ней, — сонно, монотонно сказал техник.
— У нее глаза, эти глаза невозможно забыть, — Стивен погрузился в воспоминания. — Оставаясь с ней наедине по ним можно читать ее мысли...
— Это очень, очень сильно сказано, — засыпая, монотонно сказал Костэр. — Давно я этого не слышал.
— ... Ее черты лица не спутаешь не с одной девушкой и узнаешь издалека... — продолжал Стивен и не заметил, как уснул вслед за Костэром.
Когда проснулся Стивен, время близилось к обеду. Сняв затекшие ноги с приборной консоли, он потер пальцами обеих рук веки глаз и после чего сразу посмотрел на время. Костэра на месте не было. Он, не вставая с кресла, потянулся и почувствовал, что его самочувствие сегодня куда лучше, чем было вчера. В отсеке связи по-прежнему бал тусклый свет, и он не стал увеличивать яркость. Увидев, что телеор Костэра по-прежнему прикрыт фуражкой и лежит на прежнем месте, он предположил, что техник тоже проснулся недавно и, по всей видимости, сейчас находится в уборной. Его предположения подтвердились, когда спустя несколько минут в отсек пришел Костэр с порозовевшим после умывания лицом и уложенной на голове прической.
— Как спалось, что дивного приснилось? Надеюсь, проголодался? Пойдем есть, — робко сказал техник. — Я даже не помню, как вчера заснул. Ты все продолжал говорить и говорить и видно твой голос с рассказом меня успокоил, и я заснул. Но ты тоже я гляжу, крепко спал.
— Да, можно сказать, младенческим сном. Я сейчас быстро в уборную и пойдем, — сказал Стивен, вставая и оставляя телеор на приборной консоли.
— Хорошо, жду, куда я без тебя, — сказал техник, увеличивая яркость освещения отсека.
Войдя в столовую, Костэр и Стивен на мгновение остановились, а потом вновь продолжили шаг. Их удивил вид присутствия обедающих. Взяв обед, они сели за крайний единственно свободный стол.
— Вроде вчера речь шла только о научном отсеке, и подавно не упоминалось о столовой. Так они нас на наши харчи объедят, — сказал негромко Костэр.
— Были бы они еще — харчи. А то сплошные бактерии. Этого добра у нас в избытке. Если уж они обедают на нашем борту то, наверняка не отказавшись от лучшей еды. Пусть едят, может их серое вещество наконец-то должным образом заработает, — в шутку сказал Стивен. Да и посмотри на них, уминают за обе щеки, — сказал он, смотря на обедающих ученых.
— Да уж. Сытый человек на много милостив и добр, — жуя, сказал Костэр.
— Кстати, а что у Сизара тоже на борту замкнутая бактериальная система питания? — спросил Стивен техника.
— Да, но давай об этом не здесь, — поспешил техник закрыть эту тему разговора.
— Ясно, — жуя, сказал Стивен. Он предположил, о чем думал техник, и эта идея ему тоже была по нраву. Продолжая обедать, он связался с Анжи и поинтересовался развивающимися событиями нынешнего утра: — Особо выделить нечего, поскольку каждая новость интересна, — сказала по телеору Анжи. — Сегодня в три часа жду тебя в моей комнате.
— С удовольствием, — тут же проглотив пищу, сказал Стивен. Но тут же смерил свой пыл, понимая, что это не личная, а деловая встреча. К тому же его насторожило усталое лицо Анжи. Словно она до сего времени еще не сомкнула глаз, и припухлость на ее левой щеке ему тоже зазорно не понравилась. У него резко изменилось выражение лица, оно стало сухим и недоброжелательным.
Костэр по резко измененному выражению лица Стивена понял, о чем раньше предполагал. У него тоже изменилось выражение лица. Только в отличие от Стивена, у него проявилась умная уловка хорошего стратега.
Они быстро доели обед, и нечего не выпив, немедленно отправились обратно в отсек связи.
Зайдя в "связную", Костэр сразу же включил "глушило" и достал черновую электронно-экранную карту:
— Смотри сюда и запоминай. Это я успел составить, пока шли вчерашние переговоры. Вот здесь мы приэвораспарились, здесь приэвораспарился Вайстер. Я рассчитал координаты по неточным конечно, но максимально приближенным к Эвораспарной долготе и широте. Я уже как семь лет не ошибаюсь в расчетной первообразной географии чуждых планет. Верь мне. Я получил расстояние в 649 километров. Далее я ознакомился с информацией нашего разведывательного зонта. Эти данные я проанализировал с условиями выживаемости человека в окружающей среде Эвораспора и получил в защите МО 72,3% выживаемости. Ты слажен телосложением и смог бы пешим добраться до Сизара менее чем за двадцать-три мронисных суток. Опасность может быть от температурных факторов. Слишком высокая разница между дневной и ночной температурой. Но если взять дополнительный блок электропитания к костюму с МО и дополнительную аптечку, то этого я думаю, вполне будет достаточно. На счет пресмыкающихся, то у них в основном хитиновое покрытие. Точно не знаю, но если взять армейский маскхалат, то тебя даже не обнаружит биовизор с орбиты. Это я на всякий случай. Ты крепкий парень и если захочешь, то ты сделаешь это. Для твоего прикрытия я тебя положил бы в недельный сон. Если б я отчаялся, то один бы добрался до Сизара. Но я и пилоты, это все, что держит меня на этом борту. Засыпание в недельном сне большинства персонала борта явно приведет к подозрению со стороны этих Эвораспарных одержимых умов. Теперь мне скажи самое главное. У тебя есть, какие либо подозрения к военным на борту. Это очень важно.
— Да, один инцидент был, — вспоминая, сказал Стивен. — Во время полета после моего первого недельного сна кто-то профессионально покопался в моих вещах.
