Зов Звёздочки

*

Верхний Дорн

Стража главных ворот Верхнего Дорна всякое повидала за свое время службы. Главное правило у них было, не важно, какой перед тобой клиент, главное, что бы он хорошо платил, приносил пользу, и ни какого вреда городу и его жителям не принес! Вот они и закрывали глаза на чудаков в пестрой одежде, на мрачных эльдов, что возникали из ниоткуда и стоило им заплатить мзду и получить разрешение на вход в Дорн сразу же растворялись, будто их и не было. Были здесь и капризные дети богачей, и изысканные лирры привезенные в жены заграничным мужьям. Что в итоге становились сто надцатыми женами, с правом чуть большим, чем у табуретки, (но за то, сколько было гонору и драк за "лучшее место под солнцем"!). Были здесь множество контрабандистов, которых пропускали беспрепятственно, ни кому не хотелось сориться с гильдиями. Множество караванов, и небольших повозок с товарами. Очередь к воротам в Дорн была постоянно!

Особенность Верхнего Дорна в том что в него невозможно было зайти не получив Приглашение. И каждый, кто его таки получил, принимал статус гостя и обязывался исполнять несколько важных законов. Магия была древней, и еще ни разу не подводила. Да и в Стражники не простые лирры выбирались. Они обладали силой, которая помогала определить им, несет ли угрозу тот или иной лирр. Что бы стать стражем нужна была не только сила, но и хорошая практика. Процесс становления в стражи был длительным, и трудным. Но если уж удавалось пройти все уроки, испытания, ритуалы, то жизнь становилась обеспеченной, и ни кто из родных больше не знал что такое нищета.

Стражи что дежурили сегодня на вратах, были старой закалки и повидавшие много чего. Но молодой долговязый парень, что волочил за собой груду непонятного тряпья на связанных ветках дерева, при этом, напевая мотив известной пошлой песенки, периодически бурча что-то недовольное под нос, шумно пыхтя, вызвал насмешку и смех что так и рвался наружу. На такого без слез не взглянешь! Да и возникло стойкое желание подшутить над пацаном. Сразу же видно, что нищета, так почему бы и нет?

Тощая потрепанная фигура, чумазое смазливое лицо, космы, что собрались в непонятные колтуны разного размера, картуз больше чем нужно залихватски сдвинут на бок, на несколько размеров больше потрепанный кое-где залатанный кафтан с чужого плеча. Но сам взгляд! Дерзкий, с вызовом! Упрямый!

Он из последних сил тащил непонятный куль, когда тот застрял, пару раз от души пнул его, и продолжил тащить дальше. Было видно, что добыча не совсем по силам тощему парню, но упрямства ему было не занимать!

— Чего тебе малец? — добродушно спросил стражник, стоило пареньку дотащиться до самых ворот и устало присесть, переводя дыхание. В глазах стражника светился не один десяток лет, прослуженный на этих вратах.

— Дык! Как это чего? В город надобно! Дяденька! — еще не начавшимся ломаться голосом, и вытирая несуществующие сопли, тем самым пачкая лицо еще больше.

— Да? И зачем же? — цепко и уже скорее по привычке осматривая, нет ли чего опасного. Но дар молчал, так что угрозы от него не было. И единственное, что было острым так это худющие кости, что выпирали то там то тут.

— Да лекаря надо! — с тяжким вздохом, будто это самая ужасная печаль всей его жизни!

— Зачем? — снова осматривая зорким взором на предмет повреждений и не обнаружив таковых удивленно подняв кустистую бровь.

И тут произошло совсем уж неожиданное, куль рядом с которым восседал паренек, пошевелился от чего стражник автоматически схватил амулет, готовясь к опасности. И как он мог не почувствовать еще одного?!

— Ник! Мы уже на месте? — зевая во весь рот и шевелясь в куче тряпья, появилась такая же мордашка только девчоночья, слишком красива, слишком яркие глаза, даже не смотря на слой грязи и паклю на голове. Мелькнула даже мысль что таких глаз он не видел даже у писанных красавиц, что искали "свое место под солнцем".

— Не-а! Щас-с дядька нас пропустит, и будем на месте! — недовольно проворчал Ник.

— А-а-а! ну когда придем разбудишь! — и симпатишная мордашка снова скрылась с горе тряпья. Ее бы отмыть, откормить красавица была бы!

— Это кто? — нахмурившись и неодобрительно поглядывая на нахальную девчонку, которая судя по всему вовсю использовала брата.

— Это Наийра! — с раздражением.

— Сестра? — не отставал страж, пытаясь понять, похожи они меж собой или нет.

— Сводная! — со вздохом сказал Ник.

— Противная? — с пониманием, было видно, что братца прохиндейка использует во всю, таким печальным тот казался.

— Не то слово! — с таким взглядом, что стало жаль мальца.

— Эй! Малявка?! — и засунув руку в гору тряпья пытаясь откопать нахалку, от чего Ник протестующе вскрикнул. Но было поздно, раздался такой болезненный вскрик и вой, что пробрало бы даже самого закостенелого чурбана. Вой не прекращался до тех пор, пока стражник не отпустил брыкающуюся девчонку и как пушинку не оттолкнул пацана, который видимо, кинулся защищать сестру. И тогда присмотревшись, понял, в чем причина и зачем нужен лекарь. Да и нахальность девчонки становилась понятна.

Ник сверкал злыми глазами, Наийра плакала, баюкая руку, за которую неосмотрительно схватил страж. И присмотревшись, он с досады плюнул, руки девчонки были без повязки, и такого он не видел! От пальцев остались лишь обгорелые кости и черные кое-где остатки мышц. Он не видел таких ран, даже от огня рана была бы другой!

— Платите и проходите уже! — проворчал он. — И это извините! — буркнул. Неловко стало, да и сослуживцы и лирры, что выходили и заходили в Дорн осуждающе глядели.

— Да, чего уж там... — вздохнувши, сверкнув зелеными глазищами, махнул рукой Ник, и полез куда-то вглубь кафтана. — Дядь? Не скажите где лекаря можно хорошего найти?

— Дык! Хороший лекарь он денег стоит, — словно оправдываясь.

— Ничо! Главное что бы хороший! — уверенно сказал парень, передавая деньги за проход.

— Тогда вам к лекарю Торусу нужно! — вмешался в разговор другой страж. — К нему из других стран приезжают лечиться!

— Где его найти можно? — обрадовался Ник.

— На центральной площади! Это прямо идите и ни куда не сворачивайте! Здание там приметное, да и лирров много увидите! — Продолжил он.

— Только держитесь подальше от окраин и Нижнего Дорна, уж больно сестра у тебя пригожая. В наложницы продать могут! И на Рынке на стороже будьте, целей будете! — предупредил первый, извиняющееся смотря.

— Спасибо! — кивнул парень, и хотел было двинуться.

— Только ветки оставь здесь! Нельзя тебе с ними в Дорн, оштрафовать могут! Не можно там мусорить. Закон древних! — извиняясь, продолжил страж.

Вздохнувши Ник, поднял как пушинку сестру, которая была одета не краше. Накинул на нее потрепанную сумку. Стояла она едва-едва, шатаясь от несуществующего ветра, пока пацан оттягивал связанные меж собой ветки в кусты, что росли неподалеку.

Стражник хотел было придержать девчонку, но та шарахнулась от него как от огня, чуть было не упала, но Ник вовремя подхватил, недовольно шикнув на нее. Еще раз, поблагодарив стражей, малышня двинулась к воротам.

Стража и невольные свидетели, кто с сожалением кто с равнодушием наблюдали за тем, как пацан тащит на себе шатающуюся сестру, едва передвигающую ноги. Девушка дрожала, ноги подкашивались, появившаяся испарина на лбу свидетельствовала, что она не притворяется и каждый шаг для нее подвиг.

Ни кто даже мысли не мог допустить, или узнать в двух потрепанных подростках годов шестнадцати-семнадцати всеми разыскиваемую преступницу и пропавшую принцессу.

Это событие стражи обсуждали еще несколько дней ожидая что ребята выйдут из города, но к сожалению их они больше не увидели.

*

— Неплохо получилось! — стараясь скрыть отдышку, проронила.

— Да молчи уж! — шикнула Никаэлла. — А ты подумала, как мы в таком виде заявимся к этому лекарю Торусу? Кто нас оборвышей пропустит!?

— Пф! Деньги везде открывают двери! — уверенно.

— Ты главное ногами двигай! И не смей терять сознание! — прикрикнула Ника, когда увидела, как я закрываю глаза.

— Не дождешься! — прошептала, пытаясь бороться с огнем, поднимающимся от ладони вверх по предплечью. Казалось, что хватка стража что-то таки нарушила в хрупком равновесии моего состояния не в лучшую сторону. От боли хотелось закричать! А еще возникло желание отрезать объятую пламенем руку! Что же будет, когда огонь доберется к сердцу?

Но видимо я таки отключилась, так как пришла в себя, уже находясь в светлой просторной комнате.

— Ника! — позвала, но ни кого не было. Встать даже и не пыталась, слишком уж плохо было. Посмотрев на жалкие остатки пальцев, расплакалась, от них остались лишь треть фаланга. Но хоть боли не было...

— О! моя пациентка наконец-то пришла в себя! — жизнерадостно воскликнул улыбающийся старичок, вихрем ворвавшись в комнату.

— Господин Ник будет очень рад! Повезло вам с братом! Он от постели не отходил, пришлось его силой выпроваживать! Я ему сейчас весточку отправлю! Он будет рад знать, что вы очнулись! — тараторил он, не забывая меня осматривать, щупать, тормошить. — А как он перепугал нас, когда заявился сюда!

— Как? — прохрипела.

— Сильно! Повозку чуть ли не к порогу заставил подъехать, накричал! Эх! Давно я так не веселился! А как он крикнул на лирру Рендрай! Просто песня для моих ушей! Признаюсь честно, она сильно меня раздражает! И ладно бы что-то серьезное, по пустякам бегает время отнимает! Тфу! Все эти заносчивые лирры так надоели!

— Что со мной? — пытаясь перевести его болтливость в нужное русло.

— О! Да у вас вообще интереснейший случай! От ожогов сырой силы еще ни кто не выживал! А когда ваш брат сказал, сколько дней у вас рана я вообще в ужас пришел, думал, уже не выживете! Рана ведь отравляла кровь, и ее пришлось качественно очищать!

— А как же мои пальцы? — со слезами. Тень промелькнула на лице старичка.

— Радуйтесь, что живы остались! — строго сказал. — Жить можно и без пальцев!

— Я ведь слышала, что даже руку можно с помощью магии вырастить!

— Это если ее отрезали или еще как... — со вздохом садясь на край кровати. — Понимаете юная лирра вырастить заново руку трудоемкий сложный процесс, и гораздо легче он проходит, если травма свежая. Ведь повреждение в основном не затрагивает энергетическую структуру тела. Но у вас другое! Я давно не встречал таких ран как у вас, и не буду даже спрашивать, где вы ее получили. Сырая сила полностью уничтожает все и физическое и энергетическое тело! Такая рана если она небольшая как у вас, со временем отравляет организм и поверьте, вам оставалось не так уж много, вы чудом еще дышали! Единственная возможность спасти, это иссечь все поврежденное и вывести яд из организма. Мы с моим другом не один день работали над этим!

Глубоко вздохнув, стараясь успокоиться, подумала, что мне действительно просто повезло. Что еще нужно то?

— Спасибо! — от души поблагодарила лекаря Торуса.

— Выздоравливайте! — просиял старичок. И здесь дверь резко распахнулась, и в нее влетел запыхавшийся симпатичный парень, но увидев знакомые глаза, дошло, что это Ника.

— Ну, наконец-то! — выдохнула она. Лекарь Торус понятливо растворился за дверью, и мы остались одни.

— Не дождешься! — проворчала я.

— Вот скажи, какой из тебя похититель, если ты о себе позаботиться не можешь?! — риторически спросила она. На что я лишь рассмеялась, и Никаэлла меня поддержала, чуток нервно, но все же.

Глава сорок вторая

Рынок

В Верхнем Дорне мы находились уже две декады. Лекарь Торус настаивал на большем строке, но я чувствовала себя уже хорошо. Раны зажили быстро под строгим взором старика. В том, что касалось лечения, он был сущим тираном!

Привыкала теперь жить с тем, что осталось от пальцев. На помощь Ники лишь недовольно ворчала "Сама могу!", но в такие моменты она так же становилась неумолимой, напоминая Торуса.

Лежать на одном месте было до ужаса скучно, так что при первой же возможности сбежала от настойчивого внимания лекаря, тем более было интересно, куда же мы попали? Ведь изначально планировали провести здесь некоторое время, что бы отдохнуть перед длительным перелетом на Северный континент.

Ника приобрела нам чистые, но простые вещи, мне платье которые здесь носили простые горожанки, себе штаны и мужскую рубашку, продолжая, притворятся парнем, судя по всему это ей понравилось. Но она этого ни за что бы, не признала!

Дорн мы старались осматривать осторожно, не забывая предупреждения стражников. Все таки в рабство не очень то хотелось. Так что к темноте быстренько топали на постоялый двор, не нарываясь на неприятности.

Самой главной достопримечательностью Верхнего Дорна был Рынок. И да именно так и с большой буквы. Он был огромный и занимал чуть ли не четверть самого города. Он мне напоминал бушующий вулкан, ни разу не повторяясь в красках. В нем не было ни чего постоянного! Купцы прибывали и убывали, товар был разнообразен, а шум невообразимый! Иногда выступали артисты, получая свой заработок. Мелкие маги показывали фокусы, танцовщицы, зазывалы, бои на деньги, соревнования все возможных тварей, и постоянная стража, на каждом углу зорко следя за порядком и за ворьем которого здесь было меряно не меряно!

На фоне бушующего разноцветного урагана нам удавалось скрыться и не привлекать лишнего внимания. Это не мешало нам с интересом изучать город и затариваться всем необходимым, и не очень.

После всего произошедшего очень остро чувствовалось то, что мы остались живы, и на привычные вещи смотрели уже иначе. Да и меж нами произошли перемены, мы уже были больше чем партнеры, но находить себе нового друга в лице Ники я не хотела. Слишком свежи были воспоминания.

— Най! Ты чего замерла? — ворвался в мои мысли голосок Никаэллы.

— Да, задумалась просто. Не обращай внимания! — улыбнулась.

— Давай в салон зайдем! — умильно заглядывая в глаза.

— Зачем? — удивленно.

— Хочу что-то поменять! — категорично и предвкушая.

— Ладно! — согласилась. Ника уверенно потащила меня к ближайшему салону.

Там нам пришлось засесть надолго. Я скучала, ожидая девушку.

— Привет! — садясь рядом, весело сказала незнакомка. Я рассеянно посмотрела и стала дальше листать разноцветный журнал, пробормотав нечто невразумительное.

— Най! Ты чего не узнала?! — рассмеялась Ника. Переведя ошарашенный взгляд на незнакомую девушку с запозданием дошло, что это Никаэлла.

— Ничего себе! — ошарашенно выдохнула я. Коротко стриженные волосы, длинная косая рваная челка, на голове легкий беспорядок что впрочем ей шел. Дерзкий зеленоглазый взгляд, веселая бесшабашная улыбка, и темно синие волосы. В купе с мужскими штанами, что практически висели на ней, белая рубашка, на пару размеров больше и мужской старенький, но чистый кафтан, что окончательно скрывал фигуру, казалось, что рядом со мной сидит дерзкий худощавый молодой человек. Смазливый улыбчивый и наглый.

— Ник-ка?! Ну, ты даешь! — не скрывая восхищения.

— Ты ни чего не хочешь, — взъерошивая и без того торчащие в разные стороны волосы, — подобного?