"Проклятый"

— Она все еще мне нужна, — возразил Дьявол, подойдя почти вплотную, и протянул руку, касаясь подушечками пальцев подбородка девушки. Маргарет даже не пошевелилась. — Без нее моя кукла умрет, а это пока не входит в мои планы. Кто-то опрометчиво лишил меня законных жертв, так что этому телу придется потрудиться еще немного. Выбери любую другую, и я дам ее тебе. В чем ценность именно этой?

— О, да брось, — рассмеялся Скай. — Надо всего лишь поместить его душонку куда-нибудь еще. Девчонку выбрали только из-за Кейна, он бы никогда ее не убил, даже если бы от этого зависела его жизнь. Я — другое дело. И я хочу жить не только в этом мире. Почему именно она? Я объясню тебе.

Он посмотрел на Кейна почти безумным взглядом, и тот замер, не понимая, откуда в нем столько боли.

— Ты будешь меня помнить, капитан. Даже там ты будешь меня помнить вечно, зная, что она со мной. В моей полной власти. Ты будешь думать об этом каждую секунду. Думать обо мне. Это все, что мне нужно.

— Ты сумасшедший, — прошептал Кейн, у которого от ужаса волосы встали дыбом. — Ты просто псих!

— А ты только это заметил? — усмехнулся Скай. — Я был одержим тобой. Был тобой болен. Ты заразил меня собой, словно неизлечимой хворью, а теперь я нашел от нее лекарство.

Он снова посмотрел на Дьявола.

— Решай. Я даже могу помочь с новым сосудом. Вот.

Не отпуская Маргарет, он отстегнул с пояса меч и вместе с ножнами бросил его к ногам Хозяина Ада. Кейн машинально проводил его взглядом, мельком подивившись, что за весь день Скай не обнажил его ни разу, предпочтя использовать кинжалы. Его же собственный меч так и лежал у входа, где он выронил его из рук.

Нет. Кейна встряхнуло, как от удара молнии. Он пригляделся внимательнее и до крови прикусил губу, гася рвущийся наружу удивленный возглас. Меч, что Скай так бесцеремонно бросил под ноги Дьяволу, как раз и был его собственный, тот самый — рунный, который так не нравился любой нечисти. Подменил? Когда? Зачем? Кейн в полном замешательстве посмотрел на свои связанные руки и, наконец, увидел то, что, что раньше от него скрывала пелена злости и отчаяния. Узел на его запястьях был завязан хитро, по-морскому, а нужный конец веревки удобно располагался под большим и указательными пальцами. Стоило только потянуть, и вся конструкция тут же распадалась, оставляя его свободным. Значит...

Соображать Кейн всегда умел быстро. Делать выводы — еще быстрее. Он снова попытался приподняться, опираясь на локоть, но не удержал равновесия и тяжело рухнул на бок, удачно прикрыв от чужого взгляда ослабленный узел.

— Не смей, слышишь? — прошипел он, обращаясь к Скаю. — Ты же дал мне слово!

— Я обещал лишь, что выведу ее отсюда живой, — напомнил ему Скай и сильно встряхнул Маргарет, внезапно попытавшуюся вывернуться из его хватки. — Видишь, она жива и даже уйдет отсюда со мной. Никто не говорил, что с ней будет дальше. Все честно, капитан. Я даже не нарушаю слова. Этот меч, — продолжил он, обращаясь к Дьяволу, который с интересом разглядывал бесившегося от бессилия Кейна. — Этот меч куда удобнее живой девки, которая в любой момент может отдать концы. Никто не догадается, что собственную душу можно носить с собой, как красотка носит веер на королевском балу. В этом есть даже своя ирония в твоем неповторимом стиле. Соглашайся! А впрочем, решай сам, мне нужна только девчонка. Что будет дальше со всеми вами, не имеет значения.

— Страдающая душа — самое тонкое лакомство, — Дьявол, словно не слыша его, склонил голову на бок, неотрывно вглядываясь в глаза Кейна. От его взгляда судорогой сводило нутро, словно кто-то запустил в живот когтистую лапу и теперь сжимал ее, безжалостно выкручивая внутренности. Кейн закричал бы, если б мог, но горло перехватило спазмом, лишив возможности дышать. — Когда твой брат попал ко мне, он был переполнен злобой и ненавистью. Тоже ничего, но только истинное страдание приносит ни с чем не сравнимое удовольствие. Он обещал мне его и не обманул. Я восхищен. Столько вины, столько боли, столько стыда за самого себя... Ты станешь украшением моей коллекции. Что ж, — он повернулся к Скаю, позволив Кейну сделать вдох, и жадно потер ладони друг об друга. — Меч, так меч. В конце концов, эта кукла нужна мне совсем не надолго...

Он, улыбаясь, протянул руку к Маргарет, и девушка вскрикнула от боли. Ее тело напряглось, выгнулось, но Скай подхватил ее, не давая упасть. Кейн остро захотел закрыть глаза, но не смог и, не отрываясь, смотрел, как из тела Маргарет медленно проступает сероватая мутная субстанция, перетекавшая на пальцы Дьявола. Девушку трясло, как в лихорадке, а он ничем, совсем ничем не был в силах ей помочь. Это, казалось, длилось бесконечно. Рот наполнился соленой кровью, и Кейн с каким-то вялым удивлением понял, что еще раз прокусил губу. Он уже успел освободить руки, но веревки скидывать предусмотрительно не стал, не желая привлекать внимания. Что задумал Скай? Причем здесь рунный меч? Он... он вообще знает, что делает? Мысли неслись вскачь, опережая одна другую.

Маргарет больше не сосуд — это хорошо.

Дьявол все еще здесь — и это плохо.

Скай не предатель... кажется. Это хорошо.

Нет идей, как теперь быстро уничтожить меч — это плохо, но южанин наверняка что-нибудь придумал.

Но почему он не предупредил?

— Доволен? — ласково улыбнулся Дьявол, когда последние клочки серой дымки втянулись в меч, лежавший на полу. — А ты не промах. Может, пойдешь ко мне на службу?

— Благодарю, — усмехнулся Скай и отпустил Маргарет, позволив ей безвольно соскользнуть на пол. — Но я лучше сам по себе. Теперь мне нужно лишь мое бессмертие.

— Ты его получишь после ритуала, — пообещал Дьявол и радостно, как ребенок, получивший долгожданную игрушку, хлопнул в ладоши. — С вам здорово, но теперь мне нужно удалиться. Дела, знаете ли. Да и не хорошо мешать воссоединению братьев. Но я не прощаюсь, о нет! Мы еще увидимся, и не раз. У нас у всех впереди очень нескучная веч...

Он осекся на полуслове и прижал руку к груди, словно у него внезапно прихватило сердце. На его лице отразилось безмерное удивление, рот приоткрылся в немом крике, а глаза неверяще уставились на довольно ухмылявшегося Ская. Кейн, уже не скрываясь, выпутался из веревок и поднялся на ноги, морщась от боли в затекших мышцах.

— Что... что происходит? — вымолвил Дьявол и вздрогнул всем телом, словно его скрутил невыносимый спазм. — Что это за меч?!

— Тот самый, что искал Семар, — улыбаясь, как кот, объевшийся сливок, пояснил Скай и, обойдя Маргарет, поднял меч с пола, а затем одним движением высвободил его из ножен. Кейн прикрыл глаза — руны на нем сияли так ярко, что на них невозможно было смотреть. Дьявол отшатнулся и застонал. Скрюченные пальцы потянулись к Скаю, но тот шагнул назад, оставаясь на безопасном расстоянии. — Знаешь, капитан, Семар не вызывал Дьявола, он искал способ его уничтожить. И нашел. Монахи веками хранили этот меч, это последнее оружие, оставшееся с древних времен, когда божественные и адские силы были куда ближе к нам. "Волк войны" — его имя. Вчера ночью я показал его Олафу, и он узнал эти руны. Он догадался еще тогда, в лесу, когда нас пытались сбить с дороги, но по своей волчьей натуре ничего и никому не сказал. Угадай, для кого он ковался?

— Для оборотков, — озарило Кейна. — Это их меч. Но как ты... Это же...

— Ты обманул меня, пират, — прервал его скрипучий голос, и Кейн, посмотрев на то, что выглядело как Маркус, скривился от отвращения. На коже брата проступила восковая желтизна, глаза засветились красными всполохами, а лицо исказилось до неузнаваемости. — Моя кукла умирает, я это чувствую. Этот меч сжег ее душу. Умно. Очень умно. Жаль, что ты не принял моего предложения. Но наша сделка все еще в силе... Ты обманул меня, и ты заплатишь. Ты обещал мне душу....

Он выставил вперед ссохшуюся почерневшую руку, и Скай охнул, покачнулся, выпуская меч из рук. Кейн смотрел, не понимая, что происходит. Лицо Ская помертвело, взгляд остекленел, а с губ сорвался едва слышный болезненный вздох.

— И я заберу твою... — прошелестел бесплотный, раздавшийся со всех сторон голос, и Скай медленно осел, опустившись на колени. Очертания его фигуры дрогнули и поплыли, словно раздваиваясь, и Кейн с кристальной ясностью осознал — из Ская извлекали душу.

— Нет, — произнес твердый и уверенный голос, разбивший сковавшее его оцепенение. Маргарет, бледная, с сияющими глазами, встала за спиной Ская и решительно положила ему руку на плечо. — Не отдам. Не твое.

Ее пальцы, мертвой хваткой впившиеся в плечо Ская, озарились уже знакомым светом, и южанин, очнувшись, с хрипом втянул в себя воздух и мучительно закашлялся.

— Капитан... — беззвучно, одними губами произнес он, и Кейна ожгло словно ударом хлыста. Рунный меч оказался в его руках прежде, чем он успел об этом подумать, и Кейн, крутанув его в воздухе, с огромным наслаждением по рукоять загнал лезвие в горло Дьяволу. Запястье скрутило судорогой, Кейн взвыл от боли, но даже и не подумал выпустить меч из рук. Глаза Маркуса распахнулись.

— И это снова ты, малыш Кейн, — шевеля окровавленными губами, прошептал он. — Братишка Кейн. Убийца Кейн. Жаль отец тебя сейчас не видит....

Кейн стиснул зубы, едва не кроша их в пыль. Напоминание об отце ноющей болью отозвалось в груди, но это болел затянувшийся шрам, а не свежий порез. Он нажал сильнее, углубляя рану, и все продолжал давить, пока тело Маркуса не рухнуло на пол безжизненной грудой. Кейн с трудом удержался на ногах, покачиваясь от накатившей слабости, а затем одним ударом отрубил ему голову для надежности. И только потом без сил опустился на колени, смаргивая струившийся по лицу пот.

— Ты не очень то быстро соображаешь, — донеслось до него, и Кейн, превозмогая себя, обернулся. Скай вытянулся на полу, удобно устроив голову на коленях Маргарет, а та бережно перебирала пальцами его влажные волосы. — Она вот и то догадалась раньше.

— Ты был слишком убедителен, — Кейн с трудом поднялся на ноги и, подойдя к ним, улегся рядом. — И что теперь?

— Брешь закрыта, — пожал плечами Скай и удовлетворенно заурчал, когда Маргарет погладила его по щеке. — Дьявол изгнан. Но это не помешает ему искать новую лазейку. Так что еще не все закончено. Хотя это уже не наша забота.

— Сюда! — услышали они, и Кейн, коротко ругнувшись, потянулся за мечом. — Эй, скорее!

Топот и голоса стремительно приближались, возвещая о новой угрозе. Кейн, пошатываясь, поднялся навстречу, готовясь к бою, а потом, приглядевшись, рассмеялся и опустил меч.

— Вот они! — выкрикнула Рада, рыжей молнией врываясь в зал с арбалетом наперевес. — Смотрите-ка, мы там деремся, не щадя себя, а они разлеглись и милуются! Скай, бесстыдник, у тебя нет ничего святого!

— Маргарет! — с облегчением выкрикнул Тилль, бросаясь к сестре, и та, рассмеявшись, обняла его за шею. — Эй, что здесь происходит?

Гурд, войдя следом, только покачал головой. Левую руку он прижимал к себе, оберегая от движений, на лбу красовалась огромная ссадина, но в остальном он выглядел вполне целым, что не могло не радовать. Справа от него стоял огромный волк, щуря карие глаза на ругавшуюся на все лады Раду. На Кейна вдруг нахлынула небывалая эйфория, голова закружилась как у хмельного. Он тяжело опустился на пол и закрыл лицо руками. Все произошедшее на миг показалось дурным сном.

Его тут же затормошили, подняли. Рада бесцеремонно повисла у него на шее, то ругаясь, то вознося хвалу небесам в едином бессвязном потоке. Тилль, оживший, с сияющими глазам, не отходил от сестры, держа ее за руку, словно боясь, что она снова исчезнет. Олаф, перекинувшись, пытался влезть в рубаху, которую ему вручил Гурд, предварительно сняв с себя, и вся эта творившаяся суматоха заставляла Кейна чувствовать себя счастливейшим человеком на свете.

— Ну что, юный граф, — услышал он и, улыбаясь, повернулся к Логусу, стоявшему в дверях. — Все вышло по-твоему, не так ли? Порадовал ты старика.

— Какой же ты старик, Логус, — усмехнулся Кейн, заметив в его руке короткий удобный меч. — Ты проживешь еще дольше нас. Что там с мечеными?

— Мы задали им жару, — ответил тот. — Но многие разбежались, так что еще жди беды. Но теперь будет проще. Люди знают, что их можно победить. Да и без поддержки графа им придется туго.

— Хорошие новости, — обрадовался Кейн. Логус глянул на него, прищурив внимательные живые глаза.

— Дренстоуну потребуется новый граф, — сказал он, и улыбка Кейна померкла. — Ты же понимаешь, сынок, что не можешь снова смыться и бросить все? Тебе придется остаться и возродить графство. Остепениться, завести семью. Это — твой долг. Ты понимаешь?

Кейн медленно кивнул, ощущая в груди болезненную сосущую стужу. Радость, еще недавно захлестывавшая его с головой, испарилась без следа. Он повернулся, наткнулся на холодный жесткий взгляд Ская и понял, что тот услышал все. Он шагнул к нему, желая объяснить, сказать хоть что-то, но южанин вдруг улыбнулся — слишком легко и весело, а затем подхватил на руки вертевшуюся рядом Раду.

— Жрать хочу! — требовательно произнес он, ставя возмущенно отбивавшуюся девушку на пол. — Покормите кто-нибудь книхта!

И от его улыбки Кейну стало невыносимо холодно.

Эпилог.

За окном было шумно. Кейн смотрел на торопившихся по своим делам горожан и поражался, как мало потребовалось городу времени, чтобы ожить. Улицы по его приказу вычистили оставшиеся в живых меченые под неусыпным присмотром спешно сформированной городской стражи, которую набрали из людей Логуса. Им всем было обещано прощение предыдущих прегрешений, если они станут служить верой и правдой, забыв о прошлом. Многим этот вариант пришелся по душе. Маргарет и Рада навели порядок в замке, вернув ему прежний вид, знакомый Кейну с детства. Олаф и Тилль помогали им по мере сил, а Кейн...

Он пытался смириться. Пытался почувствовать себя снова дома, даже убрал подальше рунный меч, чтобы тот не попадался ему на глаза. Не помогло. Ладони жгла пустота, а ночью ему снился "Танцующий", Вястла и та деревенька с неизвестным названием, куда не спешил возвращаться Гурд. Его Кейн назначил начальником городской стражи, и уже через день понял, что не пожалеет о своем выборе. Логус, поглядев на все это, пожелал им удачи и снова удалился под Старый мост, но Кейн прекрасно знал, что старик и оттуда не поленится держать все под своим пристальным вниманием. Все налаживалось, входило в привычное русло, и только у него на душе было неспокойно. Кейн не спал уже третью ночь, мучаясь бессонницей и перебирая бумаги, доставшиеся от отца, а потом, решившись, достал перо и чернила.

Закончил он под утро. Сложил исписанные листки аккуратной стопкой, разогрел сургуч и поставил в нужное место родовую гербовую печать. А потом отправился прямиком к Тиллю.

— Нужно поговорить, — сказал он, закрывая за собой дверь. — Здесь несколько писем, одно к Логусу, его надо будет передать ему завтра. А теперь слушай меня внимательно...

Разговор отнял у него чуть больше часа. Оставив растерянного и ничего не понимающего Тилля таращиться на гордый фамильный герб, Кейн направился в комнату Ская, но затем вдруг передумал и, повинуясь непреодолимому импульсу, свернул в конюшню. Скай, как он и предполагал, оказался именно там.