Именем бога

— И кого пошлёшь?

— Поеду сам! — решил Эктор. — Кей это оценит. И ехать нужно быстрее. Не один я такой умный, а надо добраться до императора раньше других!

Глава 20

— Возьми грамоту, — сказала королева, протягивая Воле свёрнутый лист бумаги. — Теперь ты графиня Мила Марои. Учти, что сможешь вернуть титул принцессы, только пока не вышла замуж. Потом решит Кей, в том числе и судьбу твоего мужа. Я замолвлю слово, но его решение может вам не понравиться.

— Спасибо за всё! Я не доставлю вам хлопот! — взяв грамоту, поблагодарила бывшая принцесса, после чего вышла из комнаты и поспешила к парадному входу, куда уже должны были подать карету и эскорт.

Карета была без королевского герба, запряжённая четвёркой отличных коней. К ней привязали гуськом трёх осёдланных жеребцов. Рядом ждали трое конных гвардейцев в облегчённых доспехах с пристёгнутыми к сёдлам армейскими арбалетами. Май с Роландом встретили её на лестнице подъезда.

— Я решил ехать верхом, — сказал маг. — Когда надоест, составлю вам компанию. Это новая грамота?

— Да, теперь я графиня, — ответила девушка. — Забудьте Волю. Перед вами Мила Марои! Вы поможете, барон, или садиться самой?

Кучер распахнул дверцу кареты, а Роланд помог Миле сесть на мягкое сидение и сел сам. Когда слуга забрался на козлы, а маг отвязал своего коня и сел в седло, двинулись к воротам.

— Этот дворец будет для меня всегда связан с болью, — грустно сказала графиня, глядя в заднее окошко. — До сих пор не верится, что всё закончилось!

— У вас железная сила воли, — уважительно отозвался рыцарь.

Перед отъездом он воспользовался разрешением королевы взять в арсенале недостающие доспехи, но, учитывая безопасность дороги и охрану, не стал их надевать. Всё оружие, кроме его меча, а также их багаж, сложили в каретный ящик.

— Хороший комплимент для любимой девушки, — засмеялась Мила. — Хотя я поспешила с "любимой".

— А за что вы меня полюбили? — спросил Роланд.

Неожиданный вопрос привёл его спутницу в замешательство.

— Разве любят за что-то? — отозвалась она после паузы в разговоре. — Вы показали свои храбрость и верность и не обижены силой и красотой, а это убийственно действует на девчонок, какой я была.

"А ещё у меня не было ничего, кроме никому не нужного титула, — подумала Мила. — Была бы красивой... Хотелось за кого-то уцепиться, вот я это и сделала! Сначала игралась, а потом сама себя убедила в любви, но ему этого не скажешь".

— Сейчас вы уже не девчонка.

— Когда мы наедине или с Маем, изволь обращаться ко мне на ты, — сказала девушка. — Роланд, расскажи о себе. А то жених, почти муж, а я ничего о тебе не знаю. Май не просто так сел в седло, а чтобы мы могли поговорить.

— Тебе это действительно интересно? — спросил он, увидел подтверждающий кивок и начал рассказ: — Я уже говорил, что не был наследником. Младшие братья обделены не только наследством, но и вниманием, и даже родительской любовью. Возятся со старшим, а им достаются крохи. Конечно, меня прилично одевали, да и ел не хуже других членов семьи, но учили только грамоте и почти не уделяли внимания. У нас было небольшое поместье с двумя деревнями, поэтому отец содержал только пять дружинников, которые помогали следить за порядком и собирать арендную плату. С ними же он отправлялся к нашему графу Бешмею, когда тому требовалась помощь вассалов. Вот один из этих вояк и учил меня в свободное время обращению с оружием. Конечно, делал он это не бесплатно. Отец не мешал нашим занятиям, но не стал их оплачивать, поэтому приходилось отдавать дружиннику все деньги, какие мне дарили по праздникам. Когда вырос и захотел уйти, дали доспехи, этот меч и Бола. Это мой конь, которого пришлось продать в Барме. Да, был ещё кошелёк с серебром.

— И долго ты занимался рыцарством? — спросила Мила.

— Два года. Рыцарей мало, и они дорого ценят свои услуги, поэтому нанимаются только к графам или герцогам. Остальные предпочитают бойцов попроще, которые обходятся намного дешевле.

— А я думала, что ты просто ездишь и совершаешь подвиги...

— Когда-то были и такие, — улыбнулся Роланд. — Наверное, ты вычитала о них в книгах. Рыцари — это бойцы, которые умеют сражаться любым оружием лучше наёмников, а за счёт доспехов могут противостоять десятку обычных воинов. Такие доспехи дорого стоят и очень тяжелы, а люди ленивы, поэтому рыцарство умирает.

— Скажи, чего ты хочешь от жизни?

— Наверное, того же, чего хотят другие, — не задумываясь, ответил он. — Богатый дом, красивую любящую жену, детей...

— Дом будет, красивая и любящая жена, считай, уже есть, а дети без любви не появятся. Вот и думай!

Надь подумал, что ослышался, но Мала повторила, с насмешкой глядя в его вытаращенные глаза. Отец дал ей право самой придумать наказание, вот девчонка и придумала. Когда закончилось занятие и Гарт куда-то ушёл, она подставила губы и заявила, что он должен целовать сто раз!

— Может, что-нибудь другое? — покраснев, спросил мальчик.

— У тебя хватило нахальства меня усыпить, а потом целовать! Трус!

Надь многое мог стерпеть от Малы, только не обвинения в трусости! Схватив её за плечи, он притянул к себе и припал к губам. Поцелуй следовал за поцелуем, но оба в силу своего возраста не испытывали ничего, кроме смущения.

— Ты как-то не так целуешь, — отстранившись, сказала она. — Я видела, как наш конюх целовал служанку, так та стонала от наслаждения! И в книгах написано, что умеющий целовать может легко склонить женщину к близости, а ты только обслюнявил!

— Это потому, что ты не женщина, — пробурчал Надь. — Я тоже видел, как их целуют и при этом гладят грудь, а у тебя нечего гладить. Я для того и расту в два раза быстрее, что хочу поскорее стать взрослым!

— А как тебе это удалось? Я тоже хочу! — загорелась Мала. — Я почему-то не видела в книгах такого приёма.

— Маги так не умеют, — ответил он. — Мне сделал наш святой. Это тот здоровяк, с которым мы ехали.

— Ты знаешь, где он сейчас?

— Не-а, — помотал головой Надь. — Я треснул принцессу дверью по лбу, расстроился и ушёл из дворца. Хотел умереть, а в результате спас торговца и стал его сыном.

Мала стала требовать подробностей, и пришлось рассказать. Ссора была забыта, а задержавшегося в гостях мальчика усадили ужинать.

Вчера, когда выехали из Габра, Марк заменил мантию на взятые из котомки штаны и рубаху.

— Там, куда мы едем, многие не любят священнослужителей, — объяснил он своё переодевание Гуммеру. — У нас слишком важная миссия, чтобы рисковать ею из-за одежды.

— Можно посмотреть будущее, — предложил тот. — Я посмотрю твоё, а ты — моё.

— Попробуем, — согласился святой, — только не сейчас, а когда остановимся на ночлег. Тряска не даст сосредоточиться, да и нет в этом срочности. Сегодня дорога должна быть безопасной. Ватаги не промышляют в такой близости от столицы, а для одиночек у нас хорошая охрана.

День прошёл скучно, без общения и происшествий. Они уже наговорились во дворце, к тому же у Марка почему-то испортилось настроение. Ваг хотел хоть что-то узнать об их миссии, но мрачность спутника отбивала желание задавать вопросы.

Ночевали в придорожном трактире. Поужинав, разошлись по своим комнатам. У трактирщика не было других постояльцев, поэтому он смог поселить и гвардейцев эскорта.

В крохотной комнате не было ничего, кроме кровати. Протиснувшись между ней и стеной, Гуммер разделся и лёг. Хозяин предлагал лампы, но он хорошо видел и без вонючих светильников. Было полнолуние, и для его глаз в небольшое оконце попадало достаточно света. Расслабившись, Ваг задал первый вопрос. Он ждал ответа пару свечей, но так и не дождался. Второй вопрос почти сразу вызвал в душе холод и страх. Почему-то путались мысли и было трудно сосредоточиться. Спросив в третий раз, наконец-то получил вразумительный ответ.

"Завтра у нас будут большие неприятности, — думал он, прервав общение с высшими силами. — Судя по последнему ответу, Марк их не переживёт".

Утром встретились в трапезной. Пока ждали завтрак, обменялись результатами вчерашнего ясновидения.

— Я ещё в дороге чувствовал что-то неприятное, — сказал в заключение Марк. — Мне не впервой попадать в опасные ситуации, но в таких случаях загодя чувствовались холод и страх. Вчера же словно кто-то мешал предвидению. У меня тоже путались мысли, когда пытался разобраться с ответами.

— Кто же может мешать слугам Единого? — удивился Ваг.

— Единый он только для нас, — криво улыбнулся святой. — Богов много, по крайней мере, так было когда-то. Большинству из них люди не нужны, но кое-кто их использовал и делился силами со своими помощниками.

— Жрецы?

— Скорее всего, — кивнул Марк. — Завтра нас попробуют убить. Ты это сможешь пережить, а я — вряд ли. Если так и будет, езжай к королю Сантии и дай ему все способности, какие сможешь. Послужи делу объединения королевств и постарайся, чтобы оно было не очень кровавым. Отринь свои предубеждения и иди к аторам. Святых мало, и тебя примут с распростёртыми объятиями. Церковь создана не богом, а людьми, а все их творения в чём-то ущербные. Став святым церкви, ты сможешь исправить допущенные ошибки и предупредить новые.

— Может, вернёмся? — предложил Гуммер. — Наймём большой отряд...

— То, что мы узнали, обязательно сбудется. Возможно, опасность не впереди, а сзади. Повернём — и случится то, что должно, только раньше. И ждать здесь тоже не выход. Трактир не крепость, а обычные люди, если их мало, плохая защита от жрецов. Я могу сделать с ними всё, что захочу, но для этого нужно время, которого у нас нет. Поэтому наша сила только защитит от жреческой магии.

— Придётся рассчитывать на оружие, — сказал Ваг. — По твоим словам, жрецов не должно быть много.

— Они могут подчинить отряд головорезов, — возразил Марк. — Ты молод, силён и проворен, но из меня плохой боец, а наши пять гвардейцев беззащитны против магии. Не нужно мне сочувствовать, лучше постарайся выжить и выполнить то, о чём я сказал. Я прожил три человеческие жизни и хочу жить дальше, но на всё Его воля! Позавтракаем и в путь! Ожидание смерти часто мучительней её самой.

Они поели первыми, подождали, пока поедят гвардейцы и конюх, и рассчитались с трактирщиком. До полудня ехали без происшествий, а нападение случилось, когда густой еловый лес сменился более редким сосняком.

Предчувствие сработало за пару мгновений до атаки. На Вага навалился такой страх, какого он ещё не испытывал. Не мешкая, он упал на пол кареты, потянув за собой Марка. Падение спасло жизнь, но только ему. На полу хватило места для одного, поэтому святой упал на спину Гуммеру и один из пронзивших тонкие стенки кареты болтов пробил старику висок.

— Мы убили старую сволочь! — услышал Ваг чей-то торжествующий вопль. — С остальными тоже покончено!

— В карете есть кто-то живой, — сказал другой голос. — Добейте!

Здоровяк положил тело Марка на сидение, взял в руки меч и кинжал и присел на корточки. Когда один из убийц распахнул дверцу, Гуммер прыгнул, сбив с ног и его, и двух стоявших рядом с арбалетами в руках. На ноги вскочил он один. Сзади живых не было, а возле лошадей стояли трое. Старик был вооружён одним мечом, а молодые держали в руках арбалеты. Убийство Вагом трёх жрецов вогнало остальных в ступор.

— Что ты сотворил, мерзавец! — придя в себя, заорал старик. — Убейте его!

Единственное, что смог сделать Гуммер, — это прикрыться телом убитого жреца. Один болт вонзился покойнику в спину, а второй пробил две руки: мёртвую и живую. Выдернув его, чтобы не мешал, Ваг метнул кинжал в горло одного из стрелков и с мечом бросился на другого. Он не принял в расчёт старика, из-за чего едва не поплатился жизнью. Уцелевший стрелок уступал в силе и мастерстве мечника и был бы быстро убит, если бы не ввязавшийся в сечу старый жрец. Сил у него осталось мало, но мечом владел лучше Гуммера. Пришлось напрячься, но в результате души обоих жрецов отправились к своему богу, а он получил ещё две раны. Тело лечило себя само, без участия сознания, Ваг только убрал боль, чтобы не мешала. Кучер и гвардейцы лежали на дороге и были убиты не оружием, а магией. Он занёс их тела в карету и, преодолевая слабость, забрался на козлы. Надо было осмотреть жрецов, но для этого уже не было сил. У убитых могли быть сообщники, поэтому нужно уехать подальше от этого места и найти другое, где можно отлежаться, пока не затянутся раны.

Мардой разбирался с просителями в зале малых приёмов, когда вбежавший мажордом доложил, что прибыл герцог Макморд. Король побледнел и срывающимся голосом приказал всем убираться. Стоявший рядом с отцом принц был отправлен за герцогом. Испуг короля нетрудно понять, если знать, что Макморд возглавил посланную в Камелию армию.

— Что с войском?! — крикнул Мардой, увидев командующего. — Сын, выйди!

Вошедший вторым принц выбежал из зала и закрыл двери.

— У нас нет потерь, — сказал приблизившийся герцог.

— Тогда почему ты здесь? — не понял король.

— Армия уже в королевстве. Через пять дней она подойдёт к столице. Я не стал тащиться с обозами, потому что хотел доложить лично.

— Ну так докладывай! Что должно было случиться, чтобы мой полководец бежал вместе с армией, даже не начав сражения!

— В этом виноват Кей Сантийский... — начал доклад герцог, но был перебит Мардоем.

— Чем мог помешать король Сантии? — с недоумением спросил он.

— Его можно назвать новым императором, — объяснил Макморд. — С занятой Камелией под его властью уже пять королевств и Гор Дарнийский в союзниках. Ушли не только мы, но и армия Больвии.

— Понятно... — растерялся Мардой. — Сколько у них войск?

— Около двадцати тысяч. Только Кей никогда не послал бы в поход все свои силы, тем более против потерявшего армию Жубера. Воевать было безумием, а прав на переговоры у меня не было. И о чём говорить? Просить, чтобы нам разрешили оставить захваченную провинцию? Так такая просьба могла стать поводом для вторжения.

— Думаешь, Кей не вторгнется без повода?

— Вторгнется, — уверенно сказал герцог, — только это будет не сейчас. Ему нужно укрепить свою власть и подготовиться к большой войне. Выстоять можно только в союзе с соседями. Одних нас разобьют за несколько дней.

— Пошлю гонца к Эктору, — решил король. — Если он пойдёт на союз, тогда будем говорить с другими.

Кей очень быстро понял, в чём разница между управлением родным королевством и теми, которые удалось завоевать. Он выстраивал свою власть, использовав взятых с собой дворян и тех из местных, кто, по его мнению, заслуживал доверия, и всё равно многое замыкалось на него лично. Приходилось даже урывать время у сна. Раньше он никогда так не работал. Если бы в королевствах выпадал снег, можно было бы сравнить навалившиеся дела со снежным комом.

"Вот нужно было их завоёвывать? — тоскливо думал будущий император, сидя за заваленным бумагами столом. — Понятно, что наведут порядок, только сколько на это уйдёт времени? А если завоюем ещё кого-нибудь? В Эльтаре сохранилось дворянство, а в других королевствах многие погибли или бежали, и тем, кому я отдал их владения, тоже нужно время разобраться и навести порядок, а многие из них в армии..."