После Пламени. Корона Севера

— Что же он натворил? — с любопытством спросила я.

— Помешал сыну вернуться в Дориат. Один из синдар сумел найти парня — вопреки страху его отца. А Турин заартачился. Нес полную ерунду: что его у Тингола жестоко обидели, что разбойники ближе и роднее ему, чем эльфы.

— Сам — или...?

— Он и так не слишком сообразителен, а тут его еще и подтолкнули. Хурин переживает за сына и невольно передает тому свою тревогу. Кстати, еще интересный момент: Турин теперь плохо помнит свое детство среди синдар. Дор-Ломин помнит, а Дориат — почти нет.

— Как это?

— Хурин тоскует по дому. И, подозреваю, ревновал Турина к приемному отцу. Хотя сам же заставил Тингола усыновить мальчишку. В общем, теперь Турин о Дориате и слышать не хочет.

— А что с его матерью и сестрой? — внезапно вспомнила я. — Живы?

— Им пока повезло больше. Хурин слишком сосредоточен на судьбе сына и не думает о них.

23

— Как устроился, братишка? — с улыбкой спросил Ульнир.

Его плечи едва не упирались в косяки двери. Здоровенный вымахал, что твой медведь. И силищей не обижен: как обнялись мы при встрече, думал, он мне кости переломает от избытка чувств. Я рядом с ним выглядел щуплым подростком, и это было обидно. Даже подумалось, что лучше бы Мелхгур свой подарок себе оставил. Старость все равно не скоро еще, а щенком сопливым выглядеть кому понравится, если ты давно уже взрослый!

Впрочем, взрослость свою мне еще предстояло доказывать. Испытание-то я не прошел. Колдунам оно, конечно, без надобности, они всегда живут наособицу. Но я не собирался оставаться только колдуном. Да и Мелхгур ждал от меня большего.

Просто добыть крупного зверя и принести его шкуру и голову было бы слишком... обычно, это мне не годилось. Да и нелепо теперь мальчишеское испытание проходить: перерос я, даже борода пробиться успела.

— Хороший дом, — ответил я.

Вежливо, но чуть-чуть снисходительно. Дескать, меня-то деревянными стенами не удивишь. Это вам они после шатров в диковинку были.

— Новый, — серьезно сказал брат. — Специально срубили, всем племенем. Для тебя. Сами-то мы больше в готовых домах поселились, у местных.

— Для меня? — растерянно переспросил я, начисто забыв о солидности. — Но откуда вы знали, что я вернусь?

— Мы ждали тебя, Ульт. Я ждал. Владычица Тривитис сказала, что Властелин будет учить тебя. Но она не говорила, что ты останешься в Ангбанде навсегда.

— Ульнир... — слов не находилось, я нелепо помотал головой и совсем смутился.

Выходит, Мелхгур не просто в утешение мне сказал, что я нужен племени. Он-то знал.

— Спасибо, — выдохнул я, справившись с невесть откуда взявшимся комком в горле. — Я тоже... рад, что наконец дома.

Правду ли я сказал или соврал, самому было не разобрать. Просто почувствовал: сейчас именно это и есть правда.

24

"Я выполнил твою просьбу, Туивен".

"Выполнил? — губы девушки кривятся в горькой усмешке. — А пленников становится все больше, и орочьи плети свистят по-прежнему".

"Я дал им шанс", — пытается объяснить Мори.

И умолкает. Просили-то его не о шансе — о спасении. И бесполезно оправдываться: Туивен нет дела до ангбандских порядков. Она может прожить в крепости Мелькора сколько угодно и все равно останется по ту сторону льда. А Мори — по эту. И ничего не поделаешь.

Да, ничего — и глупо раз за разом прокручивать в уме воображаемый разговор с любимой, не решаясь на настоящий. Ульт верно заметил: они с Туивен действительно пара... были бы парой, сложись все иначе.

Мори посмотрел на деревянный браслет, который крутил в руках, и с внезапной злостью швырнул его через всю комнату. Приживется, значит, Туивен в Ангбанде? Как бы не так!

Он почти бежал всю дорогу до Плодовой долины. Мучительно долго, хотя Ангбанд послушно открывал нужные проходы.

Правда, Туивен Мори увидел сразу, еще издали. Девушка стояла рядом с одной из яблонь и тихо разговаривала с ней.

— Идем! — скомандовал юноша, подойдя.

Туивен отпрянула, увидев его лицо.

— Куда? — спросила она внезапно севшим голосом.

— Отведу тебя домой, — глухо ответил Мори. — Как ты хотела.

25

Домой! Уйти, убежать, забыть об Ангбанде, обо всех пережитых ужасах! Вернуться к семье, к прежней жизни, беззаботной, счастливой! Сейчас, немедленно!

"Да!" — хочется крикнуть — нет, не крикнуть, конечно, нельзя привлекать внимание — прошептать, просто кивнуть, этого достаточно.

— А еще есть, куда отвести? — спрашиваю я едва слышно.

Не потому, что боюсь чужих ушей, просто горло сжимается от страха. Слишком много пленников в последнее время. Сколько же тогда... убитых?

— Не знаю, — так же тихо отвечает Коркион. — Но уйти отсюда мы можем.

— Уйти из Ангбанда?

Убеди, ну, убеди меня, что это возможно! Вопреки очевидному, убеди!

— Я могу тебя вывести. И проводить... хотя бы часть дороги.

— А потом? Нас же станут искать.

— Только меня. И тут им придется нелегко, — Коркион усмехается. — Властелин сам учил меня. В том числе скрываться.

— Но рано или поздно тебя найдут.

— Не обязательно. У Мелькора найдутся дела поважнее, чем один беглец.

— В твоем голосе нет уверенности, — я кладу ладони ему на плечи и настойчиво заглядываю в глаза. — Зачем тебе это?

— Потому что я люблю тебя. И хочу спасти.

— Даже такой ценой?

— Даже такой.

Вот, Туивен! Разве не об этом ты мечтала?! Он все-таки квендо, он любит тебя, он еще не совсем искалечен Ангбандом, его можно исцелить!

— Коркион... — я ласково улыбаюсь. — Мы уйдем вместе. И я никогда не брошу тебя. Только... а остальные-то как же?

— Кто? — удивляется он.

Словно забыл обо всем, кроме нас и нашего предполагаемого побега.

— Пленные. Даже если нас не поймают, что будет с ними?

— Туивен, я не могу увести всех. У нас двоих есть шанс скрыться, но группу пленников я нигде не спрячу. Это верная смерть.

— Тогда и мы не можем уйти, — я бессильно роняю руки. — Ты знаешь, что тогда с ними сделают?

— Не знаю, — глухо отвечает он. — И лучше не знать.

— Я остаюсь, — я обнимаю ствол яблоньки: хоть какая-то опора. — А ты — как хочешь. Ты готов предать Моргота, и это, в общем, неудивительно. Но я свой народ не предам.

26

- Властелин, мне нужно войско.

- Вот так, сразу? — Мелхгур приподнял брови. — Не успел прибыть в Хифлум, и тебе уже тесно?

Я сдержал неуместную улыбку: теперь Властелин выглядел точь-в точь, как наяву. Не то, что в моих детских снах — огненные крылья, сверкающая корона и непременно с ног до головы увешан оружием.

Пожалуй, не так уж и здорово слишком часто общаться с богами: тогда они становятся чем-то привычным. С ними можно разговаривать, обсуждать дела, но уже никогда не почувствуешь, что прикоснулся к сказке, к древней легенде, к чуду.

- Мне тесно с разбойниками, — решительно заявил я.

- И чем они тебе помешали? — осведомился Мелхгур. — На Хифлум никто не нападает.

Он был в Красном чертоге, даже сидел в том самом кресле, что во время нашего последнего разговора. Мне вдруг нестерпимо захотелось обратно: учиться, злиться, когда что-то не выходит, радоваться, когда получается хорошо. Ничего не решать, ничего никому не доказывать. Просто жить — так, будто впереди у меня целая вечность. Да у меня и была эта вечность — тогда!

- Ульт?

Я зажмурился и мотнул головой. Вернуться все равно не позволят, сколько ни тоскуй. Надо обустраиваться на новом месте, тут уж ничего не поделаешь.

- Властелин, я хочу торговать с гномами. Сейчас от Хифлума до Синих гор ни один караван не доберется.

— И что ты собираешься им предложить?

- Земляные яблоки, зерно, солонину, шкуры. И еще эти... желтые камешки, которые море выбрасывает.

- Янтарь.

- Ну, да. В их пещерах такого нет.

- А от них?

- Властелин, нам нужно оружие. Хорошее, гномской работы. И доспехи.

- Зачем это? — насторожился Мелхгур.

- Вдруг Древние нападут. Или эти... твои родичи из-за моря. Мы же теперь на самой границе.

- Ульт, если нападут мои родичи, твоему народу останется только уходить. С таким противником людям не сладить.

- Если так, Властелин, оружие нам все равно понадобится, - не отступил я. - На землях вокруг кто-нибудь да живет, нам придется отвоевывать себе место.

- Ладно, воитель. Пришлю тебе орков. На западе Эндорэ и вправду давно пора навести порядок.

27

— Командир! Вставай, командир!

— Мммм... — Ульт приподнялся на локте и сощурился: свет факела резал глаза.

— Пленник сбежал!

— Так ищите! — буркнул юноша.

Голова, казалось, вот-вот лопнет, как перезрелый орех. Неудивительно, если полночи тратишь на доклад Властелину, а когда собираешься немного поспать — по-настоящему, а не для дела, — тебя сразу будят.

— На, командир, хлебни, — один из орков протянул Ульту бурдюк. — Полегчает.

"Тебе-то, может, и полегчает, — сердито подумал юноша. — У вас у всех, небось, сегодня башка трещит — после вчерашнего-то. Только я один, похоже, и не пил эту вашу пакость".

Но бурдюк к губам он все-таки приложил, сделал вид, что отхлебнул. Если хочешь командовать орками, надо хоть немного стать своим для них. Иначе самое большее, чего добьешься, это страх. А страха ученику Мелхгура было мало.

— Держи, — Ульт вернул орку бурдюк и тщательно обтер губы рукавом. — Часовых ко мне, живо!

— Перебиты.

Ого! А ведь часовыми-то были волки. Они косорыловки не пьют.

— Как? — Ульт с силой растер виски пальцами.

Властелин учил снимать боль, но для этого нужно сосредоточиться — так разве ж дадут!

— Стрелы, — доложил орк. — Квынские: оперенье белое.

Так. Надо было добить Древнего, который разбойничал с этим Турином. Его Мелхгур доставить живьем не приказывал. Так нет же, бросили эльфа связанным среди скал, чтобы помучался: очень уж много воинов Ангбанда он положил. И вот результат.

— Туринов приятель, — хмуро сказал Ульт. — Больше некому. Другие Древние с изгоями не якшаются.

Вылезать из шатра не хотелось отчаянно. Ну, строго говоря, не из шатра, конечно: просто деревья сплели ветви так, что получилось что-то вроде полога. Эту мелодию юноша хорошо освоил.

Да и вообще до сих пор дела шли отлично. Выслеживать разбойников с помощью волков было несложно, а против обученных бойцов кое-как вооруженные разбойники мало что могли. Ульт торжествовал, с гордостью докладывал Мелхгуру об очередных успехах и уже почти радовался, что его отослали из Ангбанда.

Повозиться пришлось только с шайкой Турина, засевшей в горном укрытии. Подобраться к ним оказалось непросто, а взять и того труднее. Ульт положил едва не половину отряда.

Вожака разбойников по приказу Мелхгура захватили живым, чтобы доставить в Ангбанд. Тут и выяснилось, что изловить Турина было куда легче, чем уберечь от расправы. Оркам нравилось забавляться, швыряя ножи в привязанного к дереву пленника. Если бы Ульт не пригрозил, что следующей мишенью станет тот, кто хотя бы поцарапает пойманного разбойника, Турин не прожил бы и дня.

— Командир, дождь следы размыл, — доложил подбежавший орк.

— Вижу, что дождь, — проворчал Ульт.

Да какой там дождь — ливень! Гроза... эх-х, мог ведь с вечера отвести, так нет, решил наказать орков за пьянство и дурацкие забавы с пленником. Пусть, дескать, мокнут, а я в шатре укроюсь, в тепле и сухости.

— Прекратить поиски, — мрачно распорядился Ульт. — Ждать утра. И не отвлекать меня.

Оставалась еще надежда, что по такой погоде беглец не успеет уйти далеко. И если к рассвету разогнать тучи, его удастся найти.

28

- Пленник бежал, Властелин, — вид у парня был совершенно удрученный.— Древние освободили его.

- Один Древний, — уточнил я. — Которого ты легкомысленно оставил позади.

- Тяжело раненого и связанного, — попытался оправдаться Ульт.

- Но живого, — безжалостно возразил я. — Ты ведь знаешь Древних, у одного даже учился. Они умеют лечить раны.

Мальчишка покраснел, даром, что общался со мной во сне: мысленную речь так и не освоил.

- Далее — ты позволил оркам напиться, отправил волков сторожить лагерь без поддержки и в результате потерял половину их. Теперь след беглеца найти гораздо труднее. А грозу почему не отвел? Раньше ты не любил мокнуть.

- Я разогнал облака, — жалобно сказал Ульт. — Утром.

- Представляю, как счастливы и благодарны тебе были орки, когда ты оставил их без прикрытия под солнечными лучами.

- Я забыл про эту их особенность, — парень совсем повесил нос.

- Тем не менее, задачу ты выполнил, — подытожил я. — Пути для торговых караванов расчищены. Шайка Турина уничтожена, а сам он жив. И с учетом того, что ты командовал воинами впервые, ты справился очень хорошо.

- Но я упустил пленника, — Ульт недоверчиво посмотрел на меня.

- Турин был мне нужен живым, но совсем не обязательно в Ангбанде. Кстати, лучшее, что ты сейчас можешь сделать — это увести орков подальше. И побыстрее. Беглец умудрился в суматохе и темноте убить своего друга и спасителя, приняв его за врага, и сейчас может с горя наделать глупостей. Мне не нужна ни его смерть, ни лишние потери в твоем отряде.

- Властелин, так выходит, ты все время следил за мной? — разочарованно спросил Ульт.

- Присматривал, — улыбнулся я. — Но не вмешивался. Действовал ты сам, и в основном вполне толково. Так что можешь гордиться, только не слишком: поход пока не закончен.

29

— Забирай девушку и уходи.

Сердце словно рухнуло куда-то вниз. Я растерянно смотрел на Властелина, понимая: он знает все. О моей любви. О моем предательстве.

"Феанора нет".

"Знаю. Его убил я".

Как все произошло, я так и не выяснил, да и не слишком старался: страшно было. Обманувшего доверие друга Мелькор не пощадил. Близкого друга. А уж что со мной сделает... К горлу подступила тошнота, словно тогда, много лет назад, на бойне, куда меня притащил Феанор.

— Властелин, Туивен не виновата, — выдавил я.

Не поверит. Да и зачем ему разбираться? Обоих под нож — и все!

— А ее никто и не трогает — здесь, — Вала откинулся в кресле, соединил кончики пальцев. — За пределами Ангбанда, конечно, может случиться всякое.

— Может — или случится? — глухо спросил я.

Хотя в вопросах нужды не было: и так все ясно.

— Я не собираюсь вас преследовать, если ты об этом, — Мелькор пожал плечами. — Просто снаружи небезопасно, а вы будете предоставлены сами себе.

— Властелин... — я отчаянно пытался собраться с мыслями, но холодная пустота в груди мешала думать. — Я не могу уйти так.

— В смысле? — он приподнял брови. — Тебе непременно нужно уйти тайком? Ну, так тебя никто не принуждает говорить девушке правду. Скажи ей, что вы бежали с огромным риском, похвались, как ты ловко обманул погоню.