| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В библиотеке народ кучковался тихий, как и положено. Серёжка прикинул, кого из триста четырнадцатой можно было бы легко представить себе в библиотеке, и решил, что естественно здесь смотрелся бы только Кэп. Ян нормальнее всего гляделся бы в тире, Мешок — в ночном кабаке с дискотекой, Рэм — тоже в кабаке, но с рулеткой, Фома... Тут у Сергея стоял большой вопросительный знак: где отдыхает Фома? Всплыла фраза из допотопного мультика: "Я экономить буду!"... Кэп смотрелся бы в библиотеке нормально, как, впрочем, и в дискотеке... Серёге очень хотелось быть похожим на Вовку, именно на Вовку, хотя он и считал достойным подражания любого из "братишек". И Мерзляшу, разумеется, тоже.
Занятый своими мыслями Серёжка бродил вдоль стеллажей, ища букву "к" (фамилию автора он запомнил) и исподволь прислушиваясь к разговорам, доносившимся от столов.
— Эй, Горя, Горелый! — шёпот через читальный зал, — от кресла к креслу, от стола к столу.
— Чё тебе?!
— Смотри, тут про тебя написано! С твоим Куськой!
Серёге стало интересно, про кого это там написано, с каким таким Куськой, и он высунулся из-за стеллажа. Куську он увидел сразу: на плече у какого-то старшеклассника сидел крупный нетопырь. Потом Серый разглядел Горю и лишь после — того, кто сказал "тут про тебя написано!" — ещё одного старшеклассника (ни одного, ни другого Серёжка не знал); этот "второй" показывал Горе обложку книги, про которую, видимо, и говорил. На обложке фигурировал жутковатого вида бородатый дядька со столь же жуткого вида топором в руках. Чуть дальше дядьки была нарисована ещё более страшного вида тётька с немелким ножиком. Прочесть название Серый не успел, узнал его другим путём.
— А-а-а, "Волкодав"! — протянул "Горелый". — Как же, знаем... Там ещё продолжение есть. Куське всё понравилось.
— Он у тебя, чё, и читать умеет?
— А то! Особенно родственник глянулся... И мне — тоже. По-моему, это самый крутой герой во всей книге...
Сергей решил вернуться к поискам. В конце концов, можно и слушать, и искать.
Крапивина он, наконец, нашёл, но "Взрыва" на полке не обнаружилось. Серёжка немного подумал и решил, что если одна книга оказалась интересной, то могут быть и другие интересные у того же автора. Он вытащил наугад какой-то том... И тут кто-то положил руку ему на плечо...
Самым забавным было то, что у Серого сработали рефлексы: он присел на корточки, одновременно крутанувшись навстречу "потенциальной опасности" и пытаясь нашарить на поясе пистолет, и только тут взглянул на того, кто его напугал. Перед Серёжкой, в ужасе пялясь на него, стоял Анаша:
— Джо, ты чё, озверел?!
— Сам ты озверел, — пробурчал Серёга, вскакивая и отряхиваясь. — Нельзя же так, сзади, да по плечу...
— Да я же тихонько... — оправдывался Лёшка.
— Ага, "тихонько"... Погоняют тебя с моё на спецах...
— А-а-а, — уважительно протянул Коноплёв, — вон ты почему... Джо, помощь нужна. Поможешь?
— Какая? — Серый вздохнул и поставил книгу на место: не судьба ему почитать Крапивина.
— Там старшие к маскараду готовятся... Меня просят... Ну... типа художника, да? А я один не справлюсь...
...Перед Новым годом все мало-мальски рисующие люди были в "Кречете" нарасхват. Костюмы для маскарада сооружались из доступных материалов, причём портить эти материалы было строжайшим образом запрещено. Поэтому народ изгалялся, кто как может, и, разумеется, не последняя роль отводилась гриму. Находились смельчаки, гримировавшиеся сами, но основная масса прибегала к помощи "профессионалов". В том числе ценились и "мелкие", сами не участвовавшие в маскараде.
— Анаша, ты же рисуешь, не я... — Сергей направился к выходу.
— Тебе чё, ни по чему поднатаскаться не надо?! Ни по русишу, ни по инглишу, да? Я тут за тебя договариваюсь, стараюсь, а ты... Не дрейфь, прорвёмся. Там не рисовать надо, а рожи размалёвывать.
"Так. Вот они, организаторские способности, будь они неладны..."
— Чё, прям щас? До Нового года — ещё тьма времени!
— Щас потренируемся, прикинем, а перед маскарадом уже "набело" размалюем.
— И сколько таких... Которых красить надо?
— Четыре лба. Потом больше будет.
— Анаша, я не справлюсь ни фига... Раскрашу кого-нибудь не так, а они мне рожу разукрасят вместо русиша с инглишем... Да и когда заниматься-то?
— Тебя разукрасишь... Придут твои братишки-дядюшки-дедушки и всех сначала построят, а потом — положат. Стройными рядами.
— До свиданья, — Серёга прошёл мимо дежурного сержанта-библиотекаря, подняв руки, — у меня — ничего.
Лёшка повторил его манёвр. Дежурный ощупал обоих прицельным взглядом и кивнул, проходите, мол.
Горя с нетопырём поднял голову от книги и живо вскочил с места.
— Подождите! — донёсся его отчаянный крик-шёпот.
Анаша оглянулся и, посветлев лицом, шепнул Серёжке:
— Хоп! Ещё один! — Сергей ничего не понял.
Горя сдал книгу и догнал парочку уже за дверью.
— Это ты — Анаша? — обратился он к Лёшке.
Тот кивнул.
— Рисуешь? Да?
Лёха ещё раз кивнул.
— Мне загримироваться надо. К Новому году...
Анаша принял важный вид:
— Чё, сам, что ли, не могёшь? За два с половиной года не научили?
— Это же не в джунгли ночью! Мне шрам нарисовать надо. Так, чтоб как настоящий...
— Попробуем. А что нам за это будет?
— Вам?!
— У меня — коллега! — авторитетно заявил Лёшка. — Вот! — он хлопнул Серёгу по плечу. Серый подавил в себе желание сгруппироваться, как прежде.
— А это что, дороже?
— А то... — Лёшка старательно набивал цену.
— А может, без коллег обойдёмся, а?
— Мне помощник нужен, образ искать. Не устраивает — рисуй сам. Или — ищи кого другого.
Горя сник. Искать кого другого сейчас было нереально. Все художники уже понабрали заказов по самое "не балуйся". О Коноплёве старшие классы просто пока мало знали, он был последней надеждой.
Куська, почувствовав смену настроения хозяина, зашипел на мелких. Из кармана Серёгиного х/б высунулся Крис и заверещал. Перебранка двух животин выглядела забавно, и все трое прыснули. Атмосфера разрядилась. Отсмеявшись, Горя спросил:
— А обязательно — деньгой?
— Нет, конечно, зачем — деньгой? — Лёшка сказал это с особенной интонацией: бартер требовал внимания, не продешевить бы... — Можешь — уроками. Если нет, то курево. Штукатурка — твоя. Или — отдельный тариф.
Горя расцвёл:
— По чему тянуть?
...Договорились наконец. Лёха важно обговорил место и время встречи, а Серёжка мысленно вздохнул: времени у него и так было негусто, а с этими художественными прибамбасами и с оплатой репетиторством он влезал в тот ещё цейтнот. Он сделал последнюю попытку "отмазаться":
— Лёх, когда маскарад этот?
— Тридцатого, а чё?
— Лёх, меня, может, мои заберут...
— Чудак-человек, может — заберут, а может — и нет. А во-вторых, самая помощь сейчас нужна, пока прикидываем, что да как. Короче, тебя, чё, так не тянет помалевать? Чё, ну так ломает?
Серый был вынужден признать, что не так, чтобы очень. Кроме того, интересно было узнать, что за костюмы будут. Тем паче, что ему маскарады не светили как факт — издержки "специальной" программы. "Однополчане" уже заранее завидовали Серёге по этому поводу, в сладком ужасе предвкушая "зверства" Багиры; триста четырнадцатая, наоборот, жалела Серёжку, мол, ничему-то путному "не дитя" не научится: ни танго танцевать, ни в карты играть...
Деловые рандеву на предмет "боевой раскраски" назначались в разных потайных (но хорошо освещаемых) углах жилого корпуса. Серёга был "на подхвате": закрашивал фон, а уж Лёха доводил "образ" до состояния минишедевра, попутно уточняя, какие элементы "штукатурки" ещё понадобятся. Разрисовываемый народ почтительно внимал. Анаша купался в лучах этого почтения: ну по какому ещё случаю старшие будут смотреть "салаге" в рот?
"А ведь он не за курево пашет!" — осенило Серёгу. — "Ему сам процесс — по кайфу!"
...Лёшка в этот момент как раз смыл на очередной физии кусок раскраски и потребовал:
— Серый, намажь светло-зелёным, вдруг лучше будет?
...К ужину как раз уложились с последним клиентом, тем самым Горей (как выяснилось, погоняло было от фамилии — Горельский). Шрам получился — лучше некуда; правда, что там за костюм, Серёга с Лёхой так и не поняли. Немного мешал Куська. Во время процесса он находился рядом и считал своим долгом влезть в банки со "штукатуркой", чихал от запаха косметики и пробовал на зуб всё подряд. В конце концов, Горя взял свою зверюгу на руки, и всё устаканилось, хотя оскорблённый нетопырь и продолжал шипеть на "художников": по-видимому, считал, что хозяина обижают.
На ужин Серёжка полз, что называется "без задних ног" — умотался вусмерть. Тяжёлое это, оказывается, ремесло — быть художником! Анаша, наоборот, был доволен собой и всем окружающим миром, ещё бы: десяток пачек разнокалиберных сигарет, и ещё столько же он получит тридцатого. А может — больше.
А вот с тридцатым вышел облом. Двадцать восьмого Сергей с Лёхой залетели на три внеочередных наряда, — как обычно, на пару и за курение. Наряды были до пяти, а бал начинался в семь. Размалевать за два часа семерых гавриков (к Лёхе поступили ещё два заказа) было нереально даже вдвоём; даже если знаешь, что и как делать. Утешало одно: наряды все были кухонные; если работа выполнялась, Бэзил особо не придирался; то есть, можно спихнуть работу на остальных залётчиков, но в этом случае придётся делиться с ними прибылью...
8. РГСПН-314. БЕЗ ДЖО, НО С ТРИСТА ПЕРВОЙ...
— Хочу ещё раз напомнить, что операция абсолютно "чёрная", — "клиент" в костюме встал. Сидящий на инструктаже народ ошеломлённо молчал: всё, ранее сказанное, не лезло ни в какие рамки. — Цель операции — тотальное уничтожение. Никто не должен остаться в живых. Только трупы. Пленных не брать. Раненых добить на месте. Эти г....ки должны понять, что государство не намерено терпеть подобного на своей территории!
— Разрешите вопрос? — в аудитории встал стройный флотский лейтенант.
— Валяйте! — "костюм" вальяжно сел и закинул ногу на ногу.
— Лейтенант Соколов, восьмая группа пловцов-подрывников ВМС, командир команды А-168. Господин Ретровский, если мне не изменяет память, то в Конституции и законе "О КССО" чётко сказано, что ни одно из представленных здесь подразделений, — Соколов жестом обвёл аудиторию, — не имеет права вести операции на территории Республики в мирное время. Этим правом обладают ВВ и Объединённый Антитеррористический Центр. Мы же, выполнив этот приказ, автоматически превращаемся в уголовных преступников. Я правильно понимаю ситуацию?
— Во-первых, лейтенант, Вы правильно заметили: это — приказ. А, как я помню, в армии приказы принято выполнять...
— Извините, господин Ретровский, я хочу уточнить. Я думаю, что никто из здесь присутствующих не против избавить Республику от полутора десятков торговцев наркотиками и пары-тройки тонн "товара". Меня волнует, что будет с нами потом?
— Поэтому я и напоминаю, что операция — "чёрная". Если вы сами не будете рассказывать на каждом углу о том, что вы убивали граждан Республики без суда и следствия, то, соответственно, никто не будет выдвигать никаких обвинений. Что же до ВВ и ОАтЦ, то вы все знаете, что такое коррупция. Эти парни связаны УК, а у оппонентов есть в организациях осведомители. Привлекая к операции спецгруппы ВВ и Центра, мы автоматически уменьшаем результативность. Ребята прекрасно подготовлены, у нас нет ни малейших сомнений в их профессионализме, но действия этих организаций "пасут" отделы ВБ и журналисты. Малейшая ошибка, — и у оппонентов появится шанс. Вы же появитесь из ниоткуда и, сделав своё дело, исчезнете в никуда. Если кто-то из противников чудом и выживет, — может с пеной у рта доказывать, что эта акция — дело рук Правительства. Доказательств нет и не будет. Ещё вопросы? — аудитория молчала. — Тогда всё. Командирам групп опросить личный состав на предмет участия, — дело это, всё же, добровольное, — и, при отсутствии отказников... — тут из аудитории донёсся смешок, мол, добровольное, как же..! — ...довести тактические планы до подразделений. К девятнадцати ноль-ноль подать заявки на оружие, стволы будут наши, боеприпасы — тоже. Начало развёртывания — завтра в двадцать два тридцать. Все свободны! — "пиджак" собрал бумаги и вышел.
Народ потянулся следом.
В курилке к триста четырнадцатой в полном составе присоединилась триста первая, — "Скаут" выделил на это безумие все свободные группы. Антон "Интрудер" — командир триста первой — щёлкнул зажигалкой, закуривая:
— Кэп, поздравляю! — судя по голосу, лично "Интрудеру" радости во всём этом было мало.
— С чем? С тем, что мы вляпались в эту дурь?
— Да нет... Ты ж у нас теперь — балшой человек! Командир сводного отряда, как-никак...
— Какого отряда?! — если Антон хотел Вовку удивить, то это ему удалось.
— Ты что, не в курсе? Триста первую объединили с триста четырнадцатой в сводный отряд. Под твоей командой.
— Да? Лично я — не в курсах... Ты откуда это взял?
— Сходи в оперативный, там тебе официальную бумажку дадут... Твою мать! Не было печали... Аэфбэшников нам только не хватало!
— Так откажись. Добровольно же, вроде...
— Кэп, а ты сам-то в это веришь? Ну-ну, "приказ в армии — дело добровольное: хошь — выполняй, хошь — попробуй не выполни!" — Вовка промолчал: "Интрудер" был прав. — Как работать будем? — Антон забычковал окурок.
Разговор перешёл из фазы "бульканья" в деловую.
— Как-как... Твои парни — в штурмовую, мои — в огневую подгруппу. Вы ж в упор пострелять любите?
— Любим, любим...
— Тогда я беру одну "метёлку" и пару "Шмелей"...
— Лучше РПГ-7 — легче...
— На кой? Возьмём два "Шмеля" и штук пять РПГ-26 на обе группы. Латышу вместо снайперки — АРГБ, Фоме — подствольник. На каждого — по "монке", ОЗМу и паре-тройке шашек. Батальон хватит заколбасить из засады...
— Тогда я беру две "бесшумки" сверху... Шилу вместо ПК — "ультимакс". Пиротехнику нам брать?
— По минимуму... Может "поднос" возьмём?
— Ага, и батарею самоходок в придачу! Линкор из Сурабаи вызовем? Или сразу "Гусева" приглашаем?
* * *
Ночь в джунглях наступает быстро, как будто щёлкнули рубильником.
Триста четырнадцатой "повезло", — оппоненты выбрали местом "последнего упокоения" именно эту площадку.
Лежащий рядом с Кэпом Мешок долгим матерным шёпотом выражал своё отношение к происходящему.
Вчера, в полдвенадцатого ночи сводный отряд "Скаута" высадили в десятке кэмэ отсюда. Шли всю ночь. Утром, едва успели заминировать место и "оформить" позиции, как на точке "Альфа" (так в плане операции называлась эта посадочная площадка) появился "Врэнглер" с четырьмя мужиками, вооружёнными АК. Ребятки бегло оглядели поляну, закатили джип в кусты, накрыли его масксеткой и стали ждать.
Кэп вышел в эфир и доложил, что "кипеж" по ходу дела будет здесь. В обед к "Врэнглеру" присоединился антикварный "Додж" и ещё три человека. Всё стало окончательно ясно, когда Ян в семикратную оптику разглядел у одного из свежеприбывших старую армейскую "Ромашку". Кэпа известили, что дорогу, ведущую к "Альфе" перекроют морпехи. Скаутам предстояло завалить "вертушку" и окружающих. Приятного в этом было мало.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
