Ну еще бы, сегодня нам обещали, что то необычное, а тут такое. За подобные шалости, да еще не приведи четыре бога при людях, Арх мог наказать куда строже. А то и в подвалах запереть.

Маг словно читая общие мысли, а он кстати это мог легко, посмотрел на нас, затем на Кара. Фыркнул.

— Ладно. Можешь идти с Амелией. Но магии, пока не придешь в себя, лишена.

Кара, покорно кивнула, и пока он не передумал, быстро юркнула за меня. Прижавшись, уткнулась личиком в плечо. Девочка еще вздрагивала. Я, как и она суккуб, но пока, только начинала ощущать. Но и при этом, ярко почувствовала идущие от несчастной волны страха и расстройства.

— Так.

Арх задумчиво посмотрел на дыру, затем на меня. Правда, как мне показалось, думал он не о дыре, не о нас с Кара. Тоесть, вообще был мыслями где-то далеко. Но, тем не менее, палец выстрелил точно в меня, а на нем была на цепочке, тонкая золотая пластинка ключа.

— Идите вниз. Вас ждут.

И отойдя к пролому, добавил через плечо.

— Айла, тебя искала мама. Будь любезна поспешить.

Айла недовольно зашипела. Она хотела пойти с нами. Ей было интересно. Но ослушаться, конечно не посмела, и мы быстро разошлись. Арх думаю уже остыл, но вот что он, не придумает нам попутного задания или поручения, совсем не факт.

Кара, так и не отпуская моей руки, жалась ко мне. Когда вышли, тихо пожаловалась.

— Я, правда не хотела. Это само выходит.

Ну, само, так само. При обняла успокаивая расстроенного и несчастного суккуба, и мы направились к нижним ярусам. Кара все тихо сопела и никак не успокаивалась. А я не теребила, захочет, расскажет сама о случившемся.

В подвале, мы открыли ключом замок и распахнули дверь ведущую вниз. В лицо пахнуло сухим и горячим воздухом. Тесная винтовая лесенка, вырубленная в скальном основании, на котором был построен замок, была освещена магическими факелами. В этой части замка, был свой спуск в казематы, ведущие не только в нижнюю кузню. И как я думаю, возможно, не один. В старых замках всегда было полно, как тайных ходов, так и просто забытых. Ведь их, особенно после повреждений при штурмах, достаточно часто перестраивали или достраивали.

Кара шла за мною, не выпуская руки. Она уже почти пришла в норму. Если меня немного давила обстановка, то ее наоборот, успокаивала. На нижних горизонтах, я стала в серьез нервничать и даже приготовила воздушный щит, помня о шуточках старого гнома. К нашему удивлению, невозможный старикан встретил нас прямо у последних ступеней.

Задрав бороду и заложив большие пальцы за пояс, он, покачиваясь с носков на пятку, проскрипел.

— Что так долго?!

Напугав Кара, сунул голову за угол, словно подозревая, что за нами, спрятался или крадется еще кто, и тут же, повернувшись и не дожидаясь приветствий, потопал к своим катакомбам. Кара тут была впервые и с интересом вертела головой. Я на всякий случай тихонько предупредила ее

— Никуда не отходи, не вздумай, что-либо тронуть, держись рядом.

Едва показался проход в его логово, из которого на плиты пола падали мечущиеся красноватые отблески света и тянуло запахами кузни, гном подтвердил мои слова

— Никуда не лезть! Ничего не трогать!

В кузне, с памятного мне посещения, ничего не изменилось, ну может в углах и на верстаках стало чуть больше гор металлического и прочего хлама.

Указав где встать, он еще раз напомнил, чтобы ничего не трогали, и потопал в один из углов. Оттуда, сопя и ругаясь стал вытягивать нечто большое. При этом раздавался душераздирающий скрип и мелодичное позвякивание. Вблизи, это оказались высокие козлы, накрытые промасленным куском холста.

Проволочив их мимо и поставив перед одним из горнов, проорал куда то вглубь своих адских чертогов.

— Все! Готово уже! Эй!

К моему удивлению, оттуда появился Арх вертевший в руках некий, толи аппарат, толи прибор. Положив его на один из верстаков, маг оглядевшись, подцепил ногой бочонок и подтянув, сел неподалеку. Как и когда он обогнал нас?

Впрочем, сейчас меня более занимали козлы и гном. Гном особо. Удивляя все более, тот притопывая от нетерпения, дулся, выпячивал живот.

Дождавшись, когда все внимание будет обращено на него, жестом бродячего комедианта, открывающего занавес, сдернул холст.

Согласна, оно того стоило. Кара, забыв прятаться от Арха за мной, охнула и сделала пару шагов, чтобы лучше видеть.

На козлах, висели закрепленные на колышках, два комплекта брони. Правда, просто броней, эту красоту, язык назвать не поворачивался.

Оба комплекта полные. И оба, выполнены в неизвестном мне комбинированном стиле, выглядели — сказочно.

Один доспех, сплошь искрился переливами червонного золота. Хитроумная комбинация наборных ламелярных усилений и кольчуги. Очень близкая к тому, что показывал нам недавно в магическом шаре Арх. Конечно это было не золото, а некий неизвестный метал. Но разве это важно?

Второй, черный, словно втягивал в себя свет. Но при этом не казался мрачным, наоборот, в сполохах от горна играл переливами матовой тьмы. В отличии от золотого, почти весь покрытый еще более мелкими чешуйками брони, он в отличии от видимых мной ранее, обычно носимым поверх кольчуг, являлся полным. И чешуя, и кольчуга, и пластины на нем, словно сливались. Сами чешуйки, были настолько тонкими и мелкими, что казались выполненными из пергамента покрытого черным лаком. Вязь кольчуги также своей плотностью более напоминала именно вязаный материал.

Там где были перегибы, чешуйки не поднимались, загибаясь. Присмотревшись и заметив едва видимые в отсветах узоры на чешуе, вспомнила гибкую сталь меча Самзи. И задумавшись, попыталась прикинуть стоимость чешуи такого доспеха. Но сдалась. За малый меч Самзи, в столице предлагали сумму в золоте, по весу самого Самзи. Ибо даже в Шелковой Империи, где по рассказам зародилось искусство создания подобной стали, давным-давно не ковали подобную.

Мы стояли и смотрели, зачарованные красотою изделий, а гном, что-то поясняя Арху, раздувался от гордости, как лягушка на брачном пении.

Арх, некоторое время слушал, важно и удивленно качая головой и цокая, словно и правда был поражен. Хотя, наверно уж он-то, видал и не такое. Затем, встал и подошел к козлам.

Взяв золотой, провел по поверхности ладонью, засунул ее внутрь. В его руках, доспех казался невесомым, а кольчуга, вязаной люрексной тканью. Рассмотрев, неожиданно кинул его Кара.

— Одевай!

Кара приготовившаяся ловить тяжелую кольчугу, чуть не упала. Доспех, и правда, оказался очень легким. Это я оценила, когда она, изумленно охнув, стала вертеть его в руках, пытаясь понять, как же одеть.

Гном сначала раскатисто расхохотавшийся, забурчал. С досадою, глядя на нас, не вытерпев, подошел к Кара, оттеснив меня плечом. Выхватив из рук Кара доспех, рявкнул.

— Снимай свои финтифлюшки!

Поддев пару пластин, показал хитро скрытые под ними швы и крючки застежек. Изнутри, броня оказалась подбита мягкой губчатой, толи кожей, толи материей. Расстегнув, прикрикнул.

— Чего пялишься? Влазь! Вам толстокожим, поддоспешник носить нет нужды. А с этим, и незачем.

Кара, испугано стрельнув глазами на Арха, стала натягивать доспех прямо на голое тело. Гном, топчущийся рядом, подгонял.

— Во! Так. Тяни его! Кольчуга чай гипкая, ляжет как надо!

Теряя терпение, сам застегнув ей, крючки с боку, дернул за хвост, заставив Кара этим подскочив ойкнуть, и сунул его в специальный чехол для него. Дернув еще раз, ткнул ее в спину пальцем, чтобы не дергалась.

— Ничо! Не оторву.

Еще поддернув, подтянул, и чехол, сжавшись, плотно охватил хвостик.

Потеряв с этим к той части интерес, не дотянувшись до ворота, потянул меня, толкнув к Кара.

— Давай, замуруй ее. А то, эдак и до утра возится будет!

Кара, похоже, сама не понимала, как уместилась в тесном на вид доспехе. Тот же, лежал на ней будто впаянный в ее кожу. Я не менее ее, поразилась тому, каким образом, мастер гном, увидев ее несколько раз, с точностью до булавочной головки, подгадал все размеры.

Я еще ненаудивлялась, когда он больно щипнул и меня за ногу.

— А ты чего пауков ртом ловишь? Свой мерять будешь?

Черный, оказался моим. И он, был такой же легкий, почти невесомый. Не рискнув сама найти крепления сочленений, протянула гному. Тот, для вида поморщившись, показал, как его расстегнуть. Настала моя очередь раздеваться.

Гном наблюдая, как снимаю одежды, выпятив губу, ворчливо комментировал Арху.

— Да, девка выросла знатная, дойники, во! Что надо. Но долговязая, и худенькая, какаят. Попка не узковата?

Обойдя меня и рассматривая, словно кобылу, которую собирался купить, ткнул в попу пальцем

— Стой! Что за дела?! А где причиндал?

В голосе гнома прозвучало подозрение, обида, и даже разочарование.

Арх, серьезный лицом, но судя по блеску и прищуру глаз не только получающий удовольствие, а и давящийся смехом, подсказал.

— Трансформируй.

Гном наблюдая трансформацию мною в образ суккуба, засопел как буйвол волокущий воз камней.

— Темные глубины! Это да!

Я же, уже и сама получая удовольствие от происходящего, шаля, Прогнув спинку, словно обольщая, преступила, и затем, чуть склонившись к нему, зовущее приоткрыла губы, и сверкнув глазами как при очаровании, вдохнув глубже, подняла грудь в завершении щелкнув хвостом.

Мастер, отступил на шаг, запыхтев еще пуще, зашевелил бородой

— Так! Ты вот, это! Не балуй! Одевай, давай!

И сунул мне в руки броню. Улыбнувшись, взяла. Как он не хмурился, не дулся, было видно, что ему понравилось то, что видел. Конечно же, я не гномка. Но эти коротышки, и мастера особенно, умели оценить, и достойно ценили красоту, в любом виде.

Подбивка моей брони, оказалась также из странного эластичного материала. И кольчуга, и броня, натягивалась как тугой вязаный чулок, плотно прилегая и лаская кожу. На теле доспех, там, где лег, почти не чувствовался. Небольшое неудобство возникло с хвостиком. Но гном, к моей радости не дергая за него, показал, как надо подтянуть вместилище для него, чтобы оно, сложившись гармошкой, расширилось, а затем, при натяжении в другую сторону, плотно обтянуло. Застежка под поясом, фиксировала от случайного растяжения, и потери формы, при движении им.

На кончике, сделано утолщение вроде крюка с острым клевцом и лезвием. Гном, сопя и бурча, пояснил, как тот откидывается, если развернуть кончик хвоста. Ну если мне вздумается за что-то им, или что зацепить. А лезвием можно было рубить — стегнув. И конечно же, колоть заостренной частью. Так как кончик был утяжелен, таким шипом, можно было серьезно рассечь, словно боевым хлыстом.

Кара, до этого более рассматривавшая сам доспех, подтянув свой хвостик, разглядывала его оконечник. У нее, на конце, как и у самого хвостика, там, сделано сердечко. Но так же утяжелено и с заточенными гранями. И им, тоже можно сражаться и цепляться. Да и грани пластин в покрове ее хвостика, если напрягала, смещались, топорщась бритвенно острыми кромками.

Шлемы напоминали маски. У Кара более открытый, защищавший лицо не пластинами, а стрелкою и дополнительным полотном бахромицы, которую можно словно вуаль вывесить и на лицо. Мой, напоминал гротескную морду чудища с раскрытой пастью. Челюсти, образовывали забрало.

Гном, ворча, потоптался вокруг, потыкал, потянул, но в целом остался доволен. Арх, со сдержанной улыбкой наблюдавший со своего бочонка, посоветовал, указав на выход в каземат перед кузней.

— Выйдите, побегайте, покувыркайтесь, поприседайте, минут десять. Если где-то трет или жмет, непременно скажите.

Мы вышли и старательно все исполнили. И я, и Кара, понимали, что в таком важном деле нет мелочей. Если натрет, ты не боец. Но доспех сидел изумительно, словно вторая кожа. Несмотря на тонкость, удары не чувствовались. Так плотно сцеплялись от давления на них пластины, и столь хорошо амортизировала подкладка. Еще, что удивительно, подбитые металлом и кожею сапоги брони, не скользили и нее стучали по камню. Ступали мягко, как кошачьи лапы. А пробуя наконечник, случайно ударив, хвостом, я всадила в пол его, чуть ли не до половины. Кара, заметив, тоже попробовала. И ее сердечко, ушло в камень полностью, только крошка брызнула. При этом не стало больно, броня приняла большую часть удара.

Когда нас позвали, мы ввалились в кузню запыхавшиеся от усердия. Заработав тем ворчливое одобрение. И конечно не поверив словам, вредный старикан, нас раздел, чтобы осмотреть. Что делал придирчиво и внимательно.

Угу, как вам такое, когда вас дернув за хвост, чуть ли не приподняв за него, заглядывают туда... Я, конечно, не стеснялась мастера, но все-таки. Зачем же туда еще и тыкать пальцами?

На наши возмущенные взъойкивания и взгляды, Арх только посмеивался. Гном насмотревшись, урча, забрал доспехи и ничего не говоря, утопал с ними вглубь своих катакомб. Оттуда, заскрипело и загрохотало. И довольно продолжительное время что-то еще визжало, скрежетало, урчало, ревело, сыпало искрами и звонко, но довольно мелодично стучало. Вернувшись, бросил в руки подправленные доспехи и все повторилось.

Надо заметить в этом издевательстве, был толк. Я, так совершенно перестала доспех ощущать на себе. Даже шлем, перестал ограничивать обзор вверх и с боку. Или мне так казалось? А еще, хотя мы кувыркались и скакали дольше, но почти не вспотели. Горячий воздух, и жар от быстрых движений, ранее накалявший их, теперь не мешал, доспех как обои заметили, немного остужал тело.

Когда разделись, и сказали о этом, гном косясь на Арха, вывернул подкладки и показал ниши с вложенными кристаллами. Хитрец, сделав их под подкладкой ниши, вставил туда артефакты.

Словно читая невысказанное магом, постучал, перевернув доспех, пальцем в то место, где были вставки.

— Вот! Снаружи закрывает щитком и никто и не учует! Теперь хоть в костер попкой!

Покосившись, почему то именно на меня, добавил.

— В горн, не стоит, мохнатки подпалят! А на зиму, можно вставить огненных мотылей, и тогда хоть на перевале во льду спи.

Гном, кинув доспех мне на руки, гордо и довольно задрал бороду. А Арх, уважительно поклонился, признавая, что тот, его удивил.

Мы с Кара, не сговариваясь, когда он вернул, натянули броню обратно. После такой красоты, даже мое парадное платье, выглядело половой тряпкой. Да и похвастаться хотелось.

Нет, ну правда! Это же сказочные доспехи!

Застегнувшись, и погладив рукой чешуйки, не удержалась и благодарно, крепко обняв, поцеловала старикана. Чем, похоже, просто шокировала его.

Гном завращал глазами, и засучил ручками. И пока он плевался и притопывая, и что-то бурча на древне гномьем, когда отпустила. Мы все втроем, могли наблюдать изумительно похожий на окрас Кара, цвет его рожи. Ну, понятно, что там, где не было растительности.