— Разобрал робота. Должок. — напомнил я сияющей Акаги.
— Что ты хочешь? — притворно вздохнула та.
Такие диалоги, в стиле "кто кому должен" у нас с ней давно уже стали своеобразной игрой. Акаги у меня в основном выпытывает часы синхротестов, я у нее различные технические новинки и программы. Вот и сейчас.
— Омегу хочу. Пятой серии. Икс шестьдесят четыре. — назвал я модель интересующего меня компьютерного процессора.
— Я тоже хочу, только их еще в продаже нет, — хмыкнула доктор.
— Есть. Позавчера начали продавать.
— М?
— Позавчера. Презентация. Решили раньше, — это даже в местных новостях показывали, я сразу запомнил. Новый процессор, техпроцесс шестьдесят нанометров, тридцать два мегабайта кэша... Прелесть.
— Да-а? А знаешь, думаю, что и научному отделу пригодится пяток штук...
— Шесть. — поправил блондинку я, — Вдруг сгорит? Скачки напряжения...
— Идет. — хмыкнула доктор, доставая сигарету.
— О чем разговор? — Мисато сейчас носилась по всему ангару, согласовывая вылет нашего самолета.
— О компьютерах, — выдавил я, закашлявшись. Блин, сигаретный дым после LCL... Проклятье. Хотя тогда вроде даже курил после боя, и ничего, нормально себя чувствовал. Надо бы пройти медосмотр... Вот Акаги обрадуется.
Обратный перелет ничем не запомнился. Я дремал под музыку, самолет мерно гудел турбинами... Хорошо. Скоро я увижу Рей...
В Токио-3 мы сели уже ближе к ночи. Город, раскинувшийся вдалеке уже сиял множеством огней, зашедшее солнце подсвечивала облака розово-оранжевым цветом... Красота.
Пейзаж создавал сильный контраст с тем видом, который открывался на Старый Токио. Здесь кипела жизнь, несмотря на развалины и руины, оставшиеся от боев с Ангелами, и сейчас скрытыми вечерним сумраком. Здесь еще есть жизнь... Пока есть.
— Синдзи. — это Мисато подошла сзади. Я обернулся, — По поводу того разговора.
Дежавю, однако. Почти точно такой же пейзаж, та же тема разговора, тот же собеседник.
— Отстраняешь? — почти равнодушно спросил я. Снова навалилась апатия. Хочу к Рей и ничего не делать.
— Нет. — улыбнулась девушка, — Я не буду тебя отстранять, но присмотрю. Сама присмотрю, — уточнила она, среагировав на мой встревоженный взгляд.
Мы немного помолчали.
— Знаешь, Синдзи... Тогда, когда умер отец, во время Удара... Я тоже сошла с ума. Два года ни с кем не разговаривала, но меня вылечили. Уже потом поступила в колледж.
— И вываливала на бедную Рицко тонны информации, верно? — тихо спросил я по-нормальному, — Я это знаю... Видел.
— Ага, бедная Риц. — хихикнула Мисато.
Я бросил последний взгляд на темнеющий пейзаж.
— Поехали домой? — спросил я девушку.
— Нет. Еще отчеты нужны.
Да вашу мать, что за напасть! Мисато, видно, увидела что-то на моем лице, поэтому сжалилась.
— Ладно, придешь завтра с утра и напишешь. Но, чтоб точно!
— Понял. Буду. — улыбнулся я, — Спасибо, Мисато.
— Давай. Тебя подбросить? — толкнула меня в плечо девушка.
— Нет. Закажи ужин. Лень готовить.
— Хорошо. Давай, Син, до завтра.
— Пока.
Ночной город успокаивал своим обычным шумом — гул машин, гомон толпы, громкоговорители. Я поймал такси, и разглядывал все вокруг. А ведь еще ни разу я не был здесь в это время... Надо бы показать все это Рей. В свое время я хорошо научился созерцать все подряд, и хочу этому же научить синеволосую девочку. Порой, красоту и уют можно найти где угодно.
Вот и родной дом, родной подъезд. И квартира, в которой меня кто-то ждет... Отвык я от этого, сильно отвык.
— Я дома.
В квартире темно, Рей уже спит, наверное...
— С возвращением, Синдзи. — раздался тихий голос. На пороге прихожей стояла Рей в привычной рубашке... И улыбалась. Слегка, почти незаметно, но улыбалась.
— Я скучал, Рей. — единственное, что я смог сказать, уткнувшись в макушку девочки, которую держал в объятьях.
А жизнь-то налаживается.
Глава 14.
Привычка... Привычка такая штука, которая сглаживает что угодно, будь то что-то хорошее, или что-то плохое. Говорят, мол, "человек такая тварь, что ко всему привыкает", имея ввиду, что представитель гомо сапиенз может жить в условиях сколь угодно плохих. Я же воспринимаю этот афоризм, примерно так: "Человек, тварь такая, к хорошему привыкает быстро, и это самое хорошее ценить перестает".
Однако, я никак не могу привыкнуть к хорошему, кажется, вот-вот случится какая-нибудь беда, кто-нибудь помешает моему тихому счастью, и так далее. Постоянное подспудное ожидание опасности не дает расслабиться, и держит меня постоянно в напряжении, напоминая, что может быть хуже. Гораздо хуже.
Именно благодаря этой паранойе я счастлив. Зачастую это ощущение беды срабатывает впустую, но, к сожалению, не всегда. Вот так случилось и сейчас. Ничего запредельного и ужасного. Я ухитрился простыть. Посреди вечного лета Японии, и это при том, что мороженое я не ем вообще.
Все банально — однажды не мог уснуть ночью из-за разыгравшейся паранойи, из-за нахлынувших обрывков воспоминаний прошлой жизни, которую я несмотря ни на что так до конца и не вспомнил, из-за воспоминаний об атаке Рамиила... Мда. Г-гадина такая, что я даже это зубодробительное имечко запомнил, хотя остальных ангелов... Зеруил, это тот, что с руками-лентами, Саакиил... не помню, кто, Табрис-Нагиса, и, собственно Рамиил.
И вот ночью, устав валяться в кровати, пусть и в дюже приятной компании Рей, осторожно выбрался, чудом не разбудив синевласку, налил себе чаю, и пошел на балкон, любоваться звездами. Унять беспокойство и усмирить непокорную память-то я смог, даже чересчур хорошо смог, так и уснув на балконе.
К утру проснулся из-за затекшей шеи и неприятного ощущения в груди. Надо было сразу сдохнуть...
Итог — насморк, бронхит, да еще и ребра продул. Прекрасно, блин.
Врать не буду, многое в процессе "болеть" оказалось для меня весьма приятным сюрпризом — например то, как обо мне заботились Рей и Мисато, но все равно — это ощущение разбитости, слабости... И скука, мать ее. Глобальная, всепоглощающая скука. А ведь меня еще и в больницу запихать хотели...
— Болеем, старший лейтенант? — в комнату ворвалась Мисато, жизнерадостная настолько, что аж хочется настроение ей испортить. Гр-р-р..., — Ладно-ладно, не злись. Скоро уже Рей со школы придет... Кстати, держи, — девушка протянула мне небольшую картонную коробочку. Ну-ка... О, класс!
— Акаги передала? — это оказался заказанный мною процессор. Новенький, с заводской термопастой и радиатором... Кайф!
— Ага. Кстати, Риц еще сказала, чтобы готовился к медобследованию, что-то ей там у тебя не нравится.
— Я не йена. Всем нравиться, — бородатая шутка, но чем богаты, — Когда?
— Говорит недели через полторы. — пожала плечами девушка, — Кста-ати, у меня еще одна новость.
Вид у нее был такой хитрый, что я сразу насторожился.
— Что? Говори сразу.
— Скоро в Японию приедет Второе Дитя со своей Евой. Красавица-а!.. Надо бы Рей предупредить, а то захомутает нашего бравого лейтенанта!
— Я старлей, — хмыкнул в ответ, — Когда прибудет? — уточнил я.
— Через пять дней, но в среду я полечу встречать ее. Тебя не возьму, ибо болеешь! — сейчас Мисато мне напомнила школьницу, держащую мороженое и наставительно тыкающую пальцем в собеседника. Правда, роль мороженки выполняла банка пива, а так девчонка-девчонкой...
— У-ах... Класс! — девушка сделала гигантский глоток из банки. Я покрутил в руках новую приблуду, хмыкнул. Процессор-то получил, а материнская плата под этот сокет не подходит. И нафига я его просил?
Ладно. Значит меня на флоте во время атаки Ангела не окажется. Даже и не знаю, радоваться или печалиться...
В крайнем случае, если Аска пропрется и Ангел доберется до Адама с Кадзи, я смогу понять это по наступившему Третьему Удару. Вот подлянка будет старикам из SEELE...
— Мисато. Макароны по-флотски. Помнишь наш разговор? Старый Токио.
— Да, — девушка резко насторожилась.
— Это русское блюдо. Флот русский? — вспомнилась мне одна деталь, — Понаблюдай. Будет интересно.
Ну, давай, вспоминай! Ты должна понять, что я имею ввиду!
— Я... помню. Хорошо, Син, буду повнимательней. — чуть помедлив кивнула девушка.
Есть!
* * *
— Синдзи. Ложись.
— Слушаюсь, — улыбнулся я подошедшей Рей. Пожалуй, это самый приятный момент во всей этой болезни. Ведь застудил я себе и ребра, а значит надо мазаться мазью...
Прикосновения Рей были осторожными и нежными. Интересный факт — никто за обе мои жизни не делал мне массаж настолько... приятно. Даже мать — она была медиком, и движения у нее были быстрыми и профессиональными, но нежными их назвать было трудно.
Следующие пять минут я просто млел под руками Рей, разве что не урча от удовольствия.
— Все. — девочка пододвинулась. Я не стал вставать, просто посмотрев на нее.
— Спасибо, Рей. Хорошо получается. У тебя.
— Не за что, Синдзи, — она чуть отвела взгляд, — Это приятно. Прикосновение... — и замолчала, окончательно смутившись.
— Прикосновения. Да, приятно. — я протянул руку и слегка провел пальцами по предплечью Рей. Та чуть потянулась за прикосновением, а я просто дико обрадовался — значит и ей нравится!
Так мы и остались — я лежал на диване, рядом сидела Рей.
Мисато отправилась за Аской вчера. Хм... Третий Удар вроде не произошел, значит рыжая справилась...
Внезапно, все залил белый свет, поглощая в себе все проявления жизни человечества. Тела людей распадались, сиянием возносясь в точку, собранную в зените. Рядом со мной ослепительно-белым светом сияла душа... Душа Рей? Лилит?
Эта большая и яркая сущность, значительно крупнее, чем все остальные сущности, оставшиеся от людей, заставляя изгибаться пространство, вознеслась ввысь, становясь средоточием свечения, в которое вливались все новые и новые огоньки. Сияющая структура, продолжающая расширяться и уплотняться продолжала вбирать в себя потоки света, и только я оставался внизу, смотря на это... Но я тоже был участником — только другим, отдельным. Пепельно-серый цвет моего сияния отталкивал меня, не давая влиться в поток...
Я моргнул. И что это сейчас такое было?
Ничего не изменилось. Я по-прежнему лежал на диване, поглаживая руку Рей, за окном оранжевым светом растекался закат... Только непонятно-тревожное чувство, оставшееся от этого видения.
— Что такое, Синдзи? — Рей, видно что-то почувствовала.
— Ничего. Задремал, — только вот самого меня грызли сомнения. Хотя... Мог я и задремать, в принципе, вот и приснился Удар. Тьфу-тьфу.
— Тогда ложись спать, — девочка встала, и потянула меня за руку.
— Хорошо, Рей. Пошли, — улыбнулся я девочке.
* * *
— Проходи, давай...
— Тесновато...
— Ну, уж извини, хоромов у нас нету.
Чьи-то голоса окончательно разбудили меня. Я уже с полчаса потихоньку дремал, обняв уткнувшуюся мне в плечо Рей. Кого это там нелегкая принесла? Одна — это точно Мисато, а вторая?..
— Ну вот, Аска, теперь ты будешь жить здесь...
Чего?
Рей зашевелилась, подняла голову.
— Синдзи?
— Мисато пришла. С кем-то.
— Ясно. — Рей упорно пыталась проморгаться, героически давя зевок.
Настолько родная и домашняя картина. Кажется, мы с Рей вот так вот живем уже лет пять. От умиления у меня вышибло все мысли о посторонних жильцах.
— А где будет моя комната? — раздался приближающийся голос из коридора, — Здесь? — уже из-за самой двери.
Дверь отъехала в сторону. Я раздраженно зашипел, закрываясь рукой от яркого света, Рей уткнулась мне в плечо.
— Какого хера? — рыкнул я.
— Кья-я-я-а! — по ушам ударила звуковая атака, — Извращенец!
— Эй, Аска, подожди, там Синдзи... — судя по звуку, Мисато запоздало пыталась остановить Аску, — И Рей... — уже тише донеслось до нас.
Глаза, наконец, окончательно привыкли к свету, и я смог разглядеть открывшуюся картину.
В дверях стояли две фигуры — Мисато, и пока незнакомая рыжая девчонка примерно моего возраста. Что-то она красная вся, вон даже уши на фоне волос выделяются...
— Добрый вечер, Мисато. — Рей тоже проморгалась, и отлепилась от моего плеча.
— Что тут делает долбаный извращенец?! — продолжила звуковую атаку рыжая. Она меня уже бесит.
Мисато хрюкнула, уткнувшись лбом в дверной косяк.
— Познакомьтесь. Это Аска Сорью Лэнгли, пилот Евангелиона-02, Второе Дитя. Икари Синдзи, Третье Дитя, пилот Первого и Аянами Рей, Первое Дитя, соответственно пилот Нулевого.
— Приятно познакомиться, — Рей невозмутимо поздоровалась, вставая.
— Угу, — буркнул я, — Зачем вломились? Разбудили... — продолжал я ворчать, правда уже чисто для проформы. Аска все еще продолжала стоять, вылупившись на нас.
— Ага-ага, вытащили из малины, — хихикнула Мисато, — Давайте, выбирайтесь, пошли ужинать. Аска, не кипятись, пар из ушей пойдет, — толкнула ту в плечо брюнетка.
Я переглянулся с Рей. Ну, раз уж разбудили, смысл рыпаться?
Мы вышли в домашней одежде — я в майке и спортивных штанах, Рей... Рей была как обычно, в моей футболке. Аска, завидев нас, снова побагровела.
— Тут что, одни извращенцы?
Японский язык такой японский. Как я понял, под "извращенцы" она имела ввиду "сексуально озабоченные особи"... Что, впрочем, тоже не соответствует истине — с Рей у нас почти платонические отношения, и ускорять я ничего не собираюсь. Гораздо приятнее медленное сближение — прогулки под луной, совместная дорога до школы, чем просто "встретились — перепихнулись". В прошлой жизни этот "школьно-цветочно-портфельный" этап как-то прошел мимо меня, так что сейчас я наверстываю упущенное.
— Она полагает, что у нас был сексуальный контакт? — мысли Рей двигались в том же направлении. Синевласка у нас без комплексов...
— Ага. Кажется. Ошибочно, — я укоризненно посмотрел на рыжую, отчего она еще сильнее смутилась. Забавно... Мне уже нравится ее "троллить".
— Не завидуй, Аска, все парни... — Кацураги перехватила наш с Рей взгляд, — кроме Синдзи твои, — Мисато в своем репертуаре. Кажется, она наконец нашла еще один достойный объект для своих приколов.
— Я не завидую! — взвилась девочка, — Пусть мне завидуют!
Мы с Мисато переглянулись. Ух, на месте Аски, только завидев такую предвкушающую улыбку на лице нашего капитана я бы бегом отсюда бежал.
— Ей не светит. Много воплей. — сказал я.
— Да уж нужны мне неудачники вроде тебя!
— Вот-вот, — покивал я.
Уй-ей, неудивительно, что в аниме она дошла до ручки — столько нервов тратить да на простые дружеские подколки...
— Не обижайся, Аска, — Мисато подняла руки в миротворческом жесте, — У нас тут своеобразный стиль общения.
— Глупый стиль. — буркнула девчонка.
Я про себя вздохнул — не уживемся мы, кажется.
— Чаю хотите?
— Да, Синдзи. — это Рей, как всегда тихо.
— А давай! — привычно-задорно Мисато.
— Буду, — буркнула еще обиженная рыжая.
— Идем на кухню. Будем знакомиться. Нормально. — я поднялся.
