Мурзяс не ожидал нас всех увидеть, но повел себя куда достойнее своих подчиненных. Правда, я тоже молодец, вовремя сообразил сначала постучать и не дергать за ручку двери сразу же после предупреждающего стука. В итоге темный командор открывал нам сам. Обнаружив на пороге меня собственно персоны, он сначала хмыкнул, потом перевел взгляд мне за спину, узрел всю четверку сопровождающих, и тут же нахмурился.
— Чем обязан?
— У нас приказ Камюэля Барсима сдать этого человека тебе с рук на руки, — отозвался Санта.
— Сдали. Что дальше? — не особо дружелюбно откликнулся темный, мертвой хваткой сжав мое предплечье.
— Мур, ну ты это... — начал я, но темный перебил.
— Меня не сколько подручные Камю смущают, — заявил вдруг тот куда мягче, чем до того, — Сколько надсмотрщики эти, — и он весьма недобро зыркнул на аудиторов.
Тут уж дракон решил распушить хвост. Еще бы! На них с Павликом, наконец, обратили внимание.
— И что же вам так в нас не нравится, уважаемый? — нахально поинтересовался он, хотел спросить что-то еще. Но тут случилось непредвиденное. Павлик, стоящий к Ёлке ближе всех, съездил дракону локтем промеж ребер. Тот задохнулся, глянул на друга со вселенской обидной в зеленых глазах. И вмешаться пришлось уже мне.
— Мурка, ты нас запусти, а я тебе все объясню.
— Без утайки, я надеюсь, — посторонившись, сказал темный, — Можешь мерцающему своему сколько хочешь врать, мне же скажешь все по-честному.
— Я и ему скажу. Сам знаешь, своим лучше горькую, но правду, чем красивую ложь.
— Знаю, — согласно кивнул Мурка и закрыл за нами дверь.
В комнате оказалось одно единственное кресло, стоящее у окна рядом с не небольшим круглым столиком. И, конечно, же кровать. В дальнем углу обнаружился шкаф. Пол был устлан пушистым ковром явно темноэльфийского производства. И все. Больше никаких других предметов мебели.
— Э... — вырвалось у меня, — Может, у кого в этих ваших сумках дополнительные стулья завалялись?
— Может, — отозвался на мой вопрос Мари и через какое-то время вокруг нас встали полукругом шесть стульев. На них и уселись. Мурка перевернул свой спинкой вперед и оседлал. Положил подбородок на скрещенные на высокой спинке руки и напомнил мне про обещание все ему рассказать:
— Я слушаю.
— В общем, если коротко, вот они, — указал на дракона с мерцающим, — теперь, можно сказать под арестом, им запрещается покидать территорию университета без личного разрешения Камю. А я тут за них вроде как отвечаю.
— И что же господа аудиторы успели натворить? — насмешливо уточнил Мурзяз. Но ухмылка исчезла с лица темного. Повернувшись, я тоже имел возможность увидеть, как мерцание окончательно слетело с Павлика, и тот теперь смотрел на мир желтыми глазами мерцающего и выглядел до отвращение юно и свежо. Ника у нас, конечно, тоже еще юная совсем. Но Павлик как бы не перещеголял её в этом плане. Интересно, если в пересчете на человеческий, сколько им двоим лет? Что-то мне подсказывает, что они скорее ровесники Илюхе, чем колокольчикам.
— Понято, — протянул темный командор, — и этот тоже? — имея в виду Ёлку, уточнил он.
— Нет. Этот дракон.
— И как ты собираешься их у нас размещать. Снова всех к колокольчикам запишешь?
— Да, что-то стремно мне их колокольчикам сдавать. Ребята ведь, как поймут, кого на груди пригрели, могут и по ушам съездить.
— Это за что же?
— Да и за твоих парней я бы не поручился, если что... — продолжил, внимательно смотря на темного. Я почему-то был уверен, что после этих слов, он и сам должен догадаться.
Так и вышло. Мурзяс замер на какое-то мгновение, потом снова расслабился, но на этот раз посмотрел на парней с куда большим интересом.
— Так значит это вы нас тогда облапошили?
Дракон самодовольно ухмыльнулся. Мурзясу, судя по сузившемуся взгляду красных глаз, его самодовольная мина не понравилась так же сильно, как и Камю. Похоже, дракончик еще не в курсе, как попал. Очень зря.
— Да, они.
— И идейным вдохновителем, я так понимаю, был чешуйчатый?
— Правильно понимаете, — откликнулся дракон.
— Ох, и нарываешься ты, Ёлка, — не удержался я от комментария.
— Как ты меня назвал? — грозно начал тот.
— Он всех так называет. Даже вашего Короля Дракона, — осадил его Мари, который подробности наших с колокольчиками каникул знал от Камю, больше не от кого. — И нас, я думаю, скоро тоже будет сокращать.
— Уже сокращаю.
— И как же? — заинтересовался Санта.
Пришлось назвать как. Все удивились. Потому что, как Мариэль сократился до Мари, было понятно без дополнительных разъяснений, но почему Клаусэль стал Сантой пришлось объяснять. Рассказал им о праздновании Нового года и Рождества. Так как на Халяре был сходный Праздник Начала Года меня поняли без проблем. И вроде бы даже никто не обиделся на сокращение своего имени. Потом Мурка вновь поинтересовался:
— Так куда ты собираешься пристроить этих молодцев, если не к себе в класс?
— Сдам на поруки девчонкам, — ответил, расплывшись в улыбке, — Ника со своим парнем, — кивнул на Павлика, — сама разберется, я думаю. В конечном итоге, у неё в общаге места им обоим хватит. А этого, — посмотрел на дракона с многообещающей улыбкой, — я уже пообещал Камю сдать на перевоспитание Иле.
Мурзяс удивился:
— Это за что же его так? — на дракона он при этом посмотрел чуть ли не с сочувствием. Тот перестал ухмыляться. Видимо мое мнение об Иле его не особо впечатлило, а вот реакция темного командора заставила задуматься.
— Слишком самовлюблен. Надо бы самооценку понизить, а то, как начнет зарываться, сам не заметит, как его кто-нибудь по-тихому прикопает.
— Руки коротки, чтобы меня... — начал дракон, но замолчал, снова натолкнувшись на взгляд темного.
— Да, леди Илюизмена для него, определенно лучший вариант. Но что скажет она сама? — задал мне вопрос невозмутимый Мурзяс.
— Хочешь сказать, что Иля не примет такой вызов её мастерству правительницы клана?
— Принять-то примет, но вернет ли после этого тебе дракона вменяемым, я что-то не уверен.
— Да, кто она такая вообще?! — не выдержал Ёлка.
— Темная Владычица, — со вздохом пояснил другу Павлик, который о Иле слышал от Ники. Да и сам в свою бытность аудитором уже сталкивался с ней. — И ты её так просто интеллектом не задавишь.
— Можно подумать, я когда-то...
— Всегда. Нас с Никой, так постоянно, — припечатал Павлик и немного виновато пожал плечами, когда все взрослые в комнате с одинаковым недоумением на него воззрились. Похоже, в стане заговорщиков, больше не было единство. Интересное кино.
На этой многообещающей ноте в комнату без стука ввалился светлый командор. Увидел всю нашу компанию, сидящую в уютном таком кружке, вычленил из всех лиц меня любимого и хрипло, почти зло, выдохнул:
— Ты!
— Барсик, давай только... — начал я, поднимая вверх руки, но командор уже метнулся ко мне, но его в одно мгновение с двух сторон зажали Мари и, как не странно, Павлик.
— Да, пустите, вы! — зарычал Тарэль, пока не дергаясь, так как и сам понял, как выглядел в этот момент. И почему за меня испугались. — Я только спросить хотел.
— О чем? — насторожился я.
— У ваших кошек нормально, когда больше двух котят?
— Так Маркиза родила? — с облегчением уточнил я.
— Больше двух, это сколько? — раздался сбоку напряженный голос Мурки.
— Восемь, — обреченно откликнулся светлый.
— Темноэльфийская кошка? — недоверчиво уточнил Мари, выпуская руку командора. Павлик почти сразу тоже отцепился.
— Это невозможно, — выдавил из себя Мурка. И все, как один, уставились на меня.
— Я, конечно, не спец. Но у нас на даче у соседей кошка как-то двенадцатью окотилась. — И тут же, чтобы поскорей перевести все их мысли в несколько иную плоскость, а то, вон как, разнервничались, спросил: — Барсик, а ты себе алиментного котенка уже пробил?
— Какого-какого котенка?
— Алиментного, — услужливо повторил специально для него.
Светлый напрягся еще больше.
— Я знаю, что в вашем мире представляют собой алименты... — осторожно начал он.
— Я тоже, — негромко поддержал его Мари.
— Ага. Тут тоже самое, — важно покивал я, — Если породистая кошка после встречи с котом другого хозяина приносит приплод, тому в качестве моральной компенсации выделяют одного котенка. Так что все честно.
— Пойду, Фильке скажу, — оживился Барсим.
— Тебе одного мало? — неожиданно возмутился Мурка. Хотя, если вспомнить, что у темного так и не сложились отношения с Бандитом, рыжим котом Барсика, которого я ему из своего мира в подарок притащил, неудивительно, что темный так напрягся.
— Брату подарю, — просияв, отозвался светлый и уже собирался повернуться к двери, как нахмурился и посмотрел на Мурку, — Кстати, куда ты его дел?
— Брата? — невинно уточнил тот.
Светлый рыкнул. Темный усмехнулся и сказал:
— Не беспокойся. За шторкой на подоконнике брюхо греет, — и в подтверждении своих слов отошел к окну, отодвинул штору и продемонстрировал всем развалившегося на солнышке Бандита. Тот недовольно приоткрыл один глаз, а потом душераздирающе зевнул.
— Это и есть ваши знаменитые земные кошки? — недоверчиво уточнил Ёлка, который в качестве помощника аудитора в университете пробыл всего ничего, поэтому познакомиться с нашими котятами из живого уголка колокольчиков и, тем более, с Бандитом Барсика, еще не успел.
— Кстати, — поинтересовался у Барсика Мари, — А котята тоже рыжие или черные?
— Пятнистые.
— Черные с рыжим? — уточнил я, увидел согласный кивок светлого и сказал, — Тогда скорей всего такой цвет называется черепаховым.
— Почему?
— Не знаю. Но вообще надо посмотреть, что там за звери.
— Они с мамой сейчас спят, — отрезал Барсик. — Так что все смотрины вечером.
— Отлично. Мне тут эти ваши роды, напомнили один хороший фильм про войну и простую человеческую жизнь. Так что если хотите, можем вместе вечером посмотреть, там и с пополнением кошачьего семейства познакомимся.
— Вашу земную войну? — заинтересовался Мурка, — Не придуманную? Не сказочную?
Ну да, я им до этого только всякие фэнтезийные и не очень сказки показывал и как-то опасался демонстрировать фильмы, снятые по реальным событиям. А тут на ум как раз пришли 'Офицеры', где жена одного из главных героев прямо в поезде, битком набитом солдатами рожала, и как фельдшер их всех из вагонов на крышу выгнал, вот и подумал, что ребятам будет не лишним этот фильм увидеть. Он ведь, хоть и про войну, но добрый и светлый, учащий верить и жить, несмотря не на что. Посмотрев на темного командора, ответил:
— Да. Без сказок, без магии и других рас, но про войну и жизнь.
— Тогда надо будет Ваславея с его военной кафедрой пригласит. Думаю, ему будет не лишним посмотреть такое, — задумчиво произнес Мурка.
— Ага, — тут уже я сам воодушевился, — в рамках патриотического воспитания, так сказать.
— Что патриотичного в том, чтобы смотреть историю о чужой войне? — заинтересовался Мари, для которого слово 'фильм' — было не пустым звуком.
— Патриотизм, Марик, он и в Африке патриотизм. Вера в светлые идеалы и боевых товарищей. А еще в то, что Родина, пусть для каждого и своя, но нет ничего важнее и ближе её. Или я не прав?
— Знаешь, — вдруг заявил Санта, — А ты интересный. Теперь понимаю, чем ты так заинтересовал Барсима.
— Младшего или старшего?
— Обоих.
Эх, знал бы он, что кроме Барсиков вместе взятых я еще много кого заинтересовал. И теперь мне, в частности, перед мерцающими еще предстоит ответ держать, ведь они с меня теперь точно не слезут, пока не помогу им разобраться, как будить их спящих вечным сном малышей. Засада! Знал бы, сам давно уже им все рассказал. Но я понятие не имею, как так получилось. И почему мне дома не сиделось, а в очередной раз на подвиги потянуло, а?
Глава тринадцатая
Откровенность, как предательство
Андрей
Клемму оставили с дежурными по казарме. Он так увлекся нашими отечественными мультиками, что за уши было не отодрать. Так что на футбольное поле Мурка транспортировал нас в том же составе, в котором мы и заявились к нему в комнату. Светлый командор остался оспаривать свое, точнее — их с Бандитом общее право на алиментного котенка. Маркиза в компании прибавления в семействе спала в бывшей комнате темного командора, так что активное участие в отстаивании кошачьих прав не принимала. А вот Филька, как я понял, был настроен весьма решительно, и отказывался верить в профпригодность Бандита как папаши, и светлого командора, как его полномочного представителя. Так что мы с Муркой с чистой совестью оставили их самих разбираться со взаимными претензиями и прочими спорными моментами. Чем бы эльф не тешился, лишь бы ушами стриг поменьше.
Футбольное поле, стоило выбраться из вечно цветущих кустов, встретило нас воплями и гвалтом. Народ развлекался на полную катушку. Разбивка на команды была лишь условно, мяч гоняли все, кому не лень. Болельщиков почти не было, все заинтересованные лица были на поле. Отчего это была не полноценная игра, а какая-то дворовая свалка, но ребятам явно некуда было выплеснуть накопленное за две последние недели напряжение, вот они и отрывались на мече и друг на друге. Мне повезло, первой меня заметила Ника, единственная кто не принимал активного участие в веселье. Похоже, мерцающую от меча отлучили из-за её не желание признаваться, куда я делся и с кем якшаюсь в свободное от работы время. Почему свободное? Потому что сегодня выходной, блин. Когда же у меня хотя бы один из двух выходных в неделю выдастся спокойным, и я с чистой совестью проведу его на диване перед теликов в обнимку с пультом? Да, никогда. Это я уже понял. Но ведь скоро у нас в политехе зачетная сессия начнется. Как с ней-то быть? Так вот, Ника.
Она была в подаренном ей Иром мерцании, то есть выглядела как наша светлоэльфийская староста — Ириль Флевелейг Рассветная, и увидела нашу живописную группу первой, метнулась к нам. Разумеется, я ничего такого не заподозрил. Решил, что она так счастлива видеть ненаглядного Павлика живым здоровым, вот и несется облобызать любимого. Ага, как же. В итоге, я совершенно не успел никак отреагировать на то, что эта чернявая девчонка налетела на меня, крепко обняла, а потом еще и губами в ухо уткнулась, щекоча горячим дыханием. Чего это она? Поступил, как все нормальные мужики, когда на них ни с того, ни с сего, бабы кидаться начинают — замер столбом, даже руки, чтобы в ответ обнять, поднять забыл. Но девушку, похоже, это мало смущало. Она что, решила окончательно меня добить? Если Ир за предыдущие мои прегрешения, возможно, еще как-то пощадил бы, то от ревности у этого парня просто башню сносит, уж я-то знаю. Причем достанется теперь не только мне, но и Нике мало не покажется, я уверен. А потом она отрывисто зашептала мне на ухо:
— Ни о чем не волнуйся. Я обо всем позаботилась. Это не ты виноват, что сбежал, а они сами перед тобой виноваты, что сразу все не рассказали. Вот ты и решил их проучить.
