Потом началась настоящая война! Мне даже не хочется рассказывать об успехов беглых рабов. Это позорная страница в величайшей летописи римских побед.
Димка погладив ишака, проявил дипломатический подход:
— Но можно рассказать о приятном, как его побелили!.
Марий спрятав за пояс меч, и достав из кармана, кусок вяленого мяса энергично заработал челюстями и продолжил:
— Можно конечно! После поражений консулов, против Спартака бросили Красса. Это самый богатый человек в Риме, и член великого Триумвирата Сулла, Помпей, Красс!
Считался одним из лучших. полководцев в истории Рима. Обе армии были почти равны, но Красс превосходил конницей. Часть мятежных рабов, еще была недостаточно обучена, но и у Римлян много новобранцев. Спартак замыслил хитрость, но его предали товарищи из ближайшего окружения. Их соблазнило золота, и мало кто верил, что Рим вообще можно победить. Крис и его армия были уничтожены. Сам план был у гладиатора неплохой. Вроде у них с Крисом разногласия и они разделились. А если бы Красс напал на Криса Спартак ударил бы в тыл. Но получилось, что и Криса выманили в ловушку и Спартак отошел слишком далеко. После этого перевес перешел на сторону Красса. Он получал подкрепления и давил мятежных рабов. В один из моментов блокировав армию Спартака, полководец принялся за возведение огромной стены. Но это было пожалуй ошибкой. Спартак, закидал вырытый ров вязанками хвороста, а затем перейдя вал, оказался в тылу Красса. Даже разбил сильный резерв, что шел богатому полководцу из Рима.
Красс бросился за Спартаком, а для того чтобы не дать ему свободы маневра, разделил армию стараясь зажать мятежника в тиски, но корпус Скофы потерпел сокрушительное поражение. А Рим вызвал Помпея и Луккума, бросив все силы против мятежника.
В стане Спартака начались разногласия, часть вождей повстанцев хотела сдаться, но ему удалось убедить их принять еще один бой. Красс только что совершил переход, и его войска начали строить лагерь, как внезапно были атакованы, мятежниками.
Бой был тяжелый, рабы дрались отчаянно, Спартак убил Скофу, и еще двух помощников Красса. Я видел его: огромные, даже больше меня, сражался сразу двумя мечами, укладывая легионеров десятками. Если бы не Помпей, который заставил пройти свою армию восемьдесят миль за два дня, от чего несколько тысяч воинов свалилось в обморок, от перенапряжения, то мог погибнуть и Красс. Так удар свежих сил и окончательная победа. Мы распяли более шести тысяч пленных рабов, остальных просто добили.
Димка заметил:
— А зачем их распинать! Можно было просто отправить в каменоломни?
Марий огрызнулся:
— И простить гибель десятков тысяч римских воинов! Ты идиот как тебя по имени?
— Димка!
Центурион срубил ветвь и довольно чувствительно хлестнул по голой спине мальчишки:
— Ты идиот Димка. Как такое можно прощать!
Мальчишка поморщился, потирая спину, и выдавил:
— А кто убил Спартака!
Марий ударил по мелькнувшему в траве суслику, но сапог прошел мимо. Центурион выругался:
— Вот ублюдок! — Потом уже спокойнее— Это неизвестно! Труп Спартака так и не был найден. Возможно, что он скрылся в наступившей темноте. За его голову сначала объявили награду, а затем признали погибшим. Бой был очень кровавый, со времен Ганнибала и Канн, не гибло в одном месте сразу столько римлян. Даже Крассу хотя он и осторожен, никогда лично не бросался в бой, распороло клинком лицо. Один из мальчишек-мятежников, умудрился просочиться сквозь охрану. Теперь Красс и Помпей соправители Рима, и пока в границах империи царит тишь да гладь!
Димка стало любопытно:
— А что стало с Валерией? У нее по-прежнему растет сын Спартака.
Марий вдруг резко метнул меч, клинок сверкнул молнией и на сей раз точно поразил бедного суслика. Центурион подбежал и достал клинок, стал языком слизывать кровь животного, при это разговаривая на ходу:
— Вот это мне не известно! Да и не интересно, чем занята это гетера. После начала мятежа, Валерия опасаясь мести властей и разгневанных римских граждан, бежала в армию Спартака, и там сражалась на равнее с мужчинами, а потом когда Спартак сделал неудачную попытку переправиться на Сицилию, он исчезла из его армии, забрав ублюдка.
Ходили слухи, что она снова забеременела, и Спартак её сбросил в укромное и безопасное местечко. Что же если ублюдок подрастет, это будет огромная угроза Риму. Но вот как ни странно ее никто не ищет.
Димка тихим голосом спросил:
— А как вы думаете почему?
Марий пожав могучими плечами, ответил:
— Возможно потому, что Красс и Помпей больше думают о том, как оттеснить друг друга от власти. Мечта стать царем, самая страстная мечта! И еще я думаю, новый мятеж их бы устроил, прекрасный повод для усиления власти. Правда Помпей не решился наследовать сразу, после Суллы, но это хитрость льва отошедшего от туши поверженного животного!
Димка робко начал:
— А ес....
Марий вдруг столкнул мальчишку с ишака. Тот упал на траву, немного ушибив коленку об корягу. Димка хотел возразить, но Марий прохрипел страшным голосом:
— Руки!
Мальчик протянул и их тут же одним броском, связали. После чего веревку опять накинули на шею. К Димке снова вернулась ощущение горького унижения, почти голый, босой на веревке словно скотина!
Марий указал:
— Мы нагнали караван, а теперь давай бегом.
Отдохнувший мальчишка, бежал легко, но центурион резко взвинтил темп, заставив взвыть от боли, когда веревка впилась в шею. Димка бежал из-за всех сил, задыхаясь и чуть ли не падая. Вот и виден и караван с невольниками, при виде бегущего Мария он сразу же остановился. Груженые ишаки, кони, две веретеницы невольников. В одной женщины, почти все молодые, есть почти девочки, одни набедренных повязках с открытой грудью, другие в грязных и рваных туниках. Руки связаны, а на спинах горшки, и еще кое-какая поклажа. В другой веретенице мальчишки: на вид от двенадцати, до пятнадцати лет. Тоже привязаны и тянул за собой телегу. Мальчишек около тридцати, но и телега не маленькая, с грузом. Ребята в одних набедренных повязках, в основном худенькие или "нормальные, довольно крепкие, загорелые приученные к работе. Поскольку они стали рабами недавно, теле еще не сильно избиты, старых шрамов почти нет. И лишь один, самый крупный мальчишка, страшно иссечен, на спине, столько рубцов, что живого места нет, досталось и широкой груди. Кажется, ее даже приживали, как отметил своим острым взглядом Димка. Сухожилия и вены у самого крупного на вид лет пятнадцати-шестнадцати повылезали страшно и казались пучками проволоки. На плече видно не совсем ровное клеймо, на впалом, но рельефном животе еще одно. Волосы похоже совсем недавно сбрили, от его битая в шрамах и шишках голова смотрится зловеще. Димку как раз присоединили рядом с невольником бандитской внешности. Впрочем отпрыск главы мафии не боялся тех кто смахивал на бандитов и даже сделал неуклюжую попытку протянуть руки( их привязали к общей веревке. Тот злобно прищурившись презрительно, но тихо спросил новичка:
— Ты сын патриция?
Димка решительно мотнул головой:
— Нет!
Предводитель хитро усмехнулся:
— Не ври! Тело жирное, мясистое, не опаленное солнцем, до нас ехал на ишаке, только в лесу центурион тебя сбросил, чтобы видимо не позориться, раб в седле, а римский воин пешком.
Димка поморщил лоб, думая соврать или сказать правду. Вдруг статус бывшего сына патриция даст ему какие-нибудь преимущества. Предводитель поддел ногтем стопу новенького, Димка вяло толкнул в ответ коленом, получил в ответ куда сильнее с очередным издевательством:
— Да и ступни у него мягкие, как у матроны, даже маслом смазали, чтобы не сразу сбил. Конечно это видимо сын патриция. Что стащил что-нибудь у папаши, или любовницу отбил?
Мальчишка Димка вспомнил типичный бандитский прием, и врезал голенью под коленку( хоть он и не занимался единоборствами профессионально, но кое-какие приемы показывал и заставлял отрабатывать отец — бывший чемпион России по боям без правил). Тут главное попасть прямо в точку, вложить в движение всю ногу. Его визави подсел и Димка тут добавил головой в висок. Противник пошатнулся, лишь веревки помешали упасть. И тут же до этого словно сонные надсмотрщики бросились на Диму. Удары обрушились сразу же на грудь и спину, рассекая кожу. Димка вскрикнул, еще удар по щеке, едва не выбив глаз, другой на спину. Громовой окрик Мария прервал порку:
— Хватит! Вы что не видите, мальчики просто знакомятся. А знакомства без драки не бывает.
Хозяин караван, неприятный, очень полный, прыщавый тип в тоге, подскочил к Марию визгнув:
— И ты мне подсунул строптивого раба!
Марий ничуть не смутившись, ответил:
— Раб может ответить ударом на удар или унижением на унижения от другого раба, если тот не уполномочен быть выше хозяином. Карать нужно за покушение на свободного, или раба с особыми правами.
Хозяин смягчился:
— Вообще-то верно! Даже правильно что он проучил наглого Эномая. Этот мальчишка был вместе с мятежной ордой Спартака, да еще пробовал бежать из плена. Вот хоть другой раб поставил его на место. Но если это как его?
Марий подсказал:
— Димка?
Работорговец поморщился, словно от кислых вишен:
— Ну и варварское имя Димка! Так вот если Димка ударит надсмотрщика, или свободного человека, сдерем живьем кожу и посыплем обнаженное мясо солью. А потом вставим на Солнце пока не сдохнет!
Марий подошел к Диме, протянул меч. Мальчишка невольно всхлипывал от жестких ударов, с распоротой щеки капала кровь. Марий провел пальцем по лицу:
— Пустяк, царапина, думаю даже шрама не останется. Но вот чтобы лучше запомнил.
Центурион резанул мальчика по груди, кровь закапала сильнее. Марии левой рукой залез в пояс и чем-то клейким смазал довольно глубокий разрез на груди:
— Вот теперь шрам в виде креста, навсегда останется как напоминание возможной в случае непослушания казни! И казни более чем жестокой!
Эномай поднялся, он пришел в себя, хозяин повернул палец, и на юношу обрушились плети. Марий повернулся:
— Ну прощай Димка! Теперь ты будешь не жить, я выживать! Только прошу, выдержки, терпения и мужества.
Эномая секли, да так что на Димку падали капли крови. Торговец впрочем видимо был жаден и не желая добить товар, до бессознательного состояние приказал:
— Достаточно! А теперь поехали дальше!
Мальчишки налегли на ремни. Димка старался взять ремень так, чтобы не задевать разрез на круги. Распоротая кожа чесалась и саднила. Труднее всего было сорвать телегу с места, но после прохождения мертвой точки, она пошла легче. Дорога по которой шагали невольники-мальчишки была достаточно утоптанной, каменистой, болезненной и неприятной для босых, детских ног. Впрочем поначалу Димка испытывал лишь легкое покалывание и думал что вполне способен это выдержать. Ну, а дети бедноты из теплой Сицилии, скорее всего не знали обуви даже зимой, а ступни мальчишек грубеют очень быстро. Видно какие они черные от грязи, мозолистые, сбитые. Идти среди них неприятно, тела потные, давно не мытые, а шагать приходится почти в плотную, соприкасаясь боками, едва не упираясь в спину идущего впереди. Пацаны все европеоидной расы, больше половины светловолосые, другие коричневые, брит наголо лишь один Эномай и он тоже скорее всего блондин. Впрочем, в этом ничего удивительного нет. Сицилия еще не подверглась нашествию мавров и светлые волосы, голубые глаза доминирующий тип. Другое дело, что противно шагать вот так среди рабов, униженных обреченных на боль и покорность.
Димка вдруг осознал, что счастливо детство окончилось, наступила злая реальность. У него теперь ничего нет, кроме плавок и ничего не стоящей в этом мире бумажки в пятьсот Евро. Даже исцарапанное кнутом тело принадлежит не ему, а хозяину, вернее хозяевам, и просто тренажер для плетки. Трудно постичь, что значит вольному и гордому человеку, ощутить себя рабом. Запах мальчишечьего пота кажется противным, и хочется врезать ногой, если уж рук привязаны или садануть локтем, но что-то останавливает. Нет не страх, за рабов не накажут жестоко, а что-то иное.
Димка сглотнул и ощутил голод. Конечно, он уже несколько часов ничего не ел, а проделал приличный, даже бегал. Тихо пробормотал:
— А кормить нас когда будут?
Эномай также ответил:
— Когда стемнеет и мы остановимся на краткий привал.
Надсмотрщики ехали рядом на ослах, колеса телег скрипели, многие из мальчиков постанывали от страданий(они уже волокли телегу несколько дней подряд в телах накопилась молочная и другие виды кислот вызывающие сильную боль движении, да и состоянии покоя тоже. Отметил про себя Димка). Стонали и измученные женщины, так что тихий разговор, двух отличавшихся острым слухом мальчишек был для них вполне безопасен. Кроме того разговор помогал скрасить время, отвлечься от мучений, успокоить нервы. Когда говоришь не так чувствуешь унижение, шагая полунагой и связанный, под плеткой надсмотрщика.
— Ты ведь был со Спартаком! С самим великим вождем восстания Спартаком, ведь это интересно!
Эномай еще слышно ответил:
— Да когда я с ним, это были самые лучшие и яркие дни в моей жизни! Славное прошлое, которого увы не вернешь!
Димка кивнул, разговаривая в такой манере в которой подсказывают на уроках. Правда есть теперь и более совершенные средства связи: например через микро-приемник в ухе. Но и проблемы могут быть: запросто перехватят! Но и тут есть маленькие хитрости, например кодированье сигнала, когда расшифровка происходит в самом передатчике.
— Может и вернешь! Кто его знает, Спартак мог выжить и сейчас вместе со сторонниками готовит возращение!
Эномай тяжело вздохнул:
— Если это так то хорошо, но не всегда мечты сбываются! Вот скажи мне откуда ты парень. Так хорошо умеешь драться, и не совсем простой, если сам Марий о тебе проявляет беспокойство.
Димка хитро улыбнулся:
— Да я не совсем простой! Ты угадал! Я из огромного варварского королевства, которое лежит далеко на Востоке и превосходит Рим как числом людей, так и территорией! И если мы...
Эномай перебил:
— А как ты попал сюда!
Димка поморщился:
— Я думаю сильная магия! Мой отец король великой Российской империи. Он скоро завоюет весь мир! Тогда те кто порол меня, будут посажены на кол, или еще круче придумаю пытку!
Тут мальчишка-хвастун опасно повысил то, и надсмотрщик огрел его длиной плеткой, заодно зацепил Эномая и еще двух мальчишек.
— Заткнитесь скоты!
Димка охнул и замолк, и так больно, но Эномай даже не поморщился, видимо уже привык к поркам.
— А ты я вижу не столь хорошо переносишь боль, хотя стараешься терпишь. Не надо только выдумать про королевство. Да ты я вижу не местный, и варвар, наверное знатный, но твой отец не король.
Димка обиделся, но на сей ответил тихо:
— Ну может он и не является единовластным повелителем всех огромной империи, но один из самых знатных и влиятельных вельмож королевства, притом весьма сильный и богатый!
Эномай согласился:
