Пес Апокалипсиса

Воевода подождал немного и щелкнул переключателем. Ангар погрузился в сумрак, скрывая маленькую фигуру, ползущую по крыше автобуса.

— Карантинная зона, — усмехнулся он.— Тридцать минут.

— Ты же знаешь, нас это не касается, — возмущенно заорал динамик.— Мы вне подозрений.

— Новый начальник тюрьмы, новые правила, — Воевода осторожно опустил Люсю на пол и прислонил к стенке.— Если, конечно, у вас нет иммунитета.

Темная фигура за рулем зашевелилась.

-Ты же знаешь, Воевода. Пока к нам не поступила директива, ты официально не можешь являться начальником тюрьмы.

— Жаль, а то я приготовил подарочек для вас. Женщину, чистую, не укушенную и пьяненькую. В дороге могли бы поразвлекаться с ней.

— Женщину? — водитель включил ближний свет. Люся зажмурилась, прикрывая рукой глаза.

— Хорошенькая,— голос в динамике подобрел. — Заманчивое предложение.

— Бу, — ткнула пальцем в автобус Люся. — Вы все умрете.

Голос в динамике захохотал.

— Воевода, мы сколько уже знакомы?

— Долго Серж, долго, — он наблюдал как Китаец навис над передней дверь, ожидая когда она откроется.— К чему ты клонишь?

— Мы тут с ребятами посовещались и решились ноги делать. В больнице, в последнее время, черте что твориться. Как только появилось лекарство от заражения, все передрались друг с другом. Очередь за прививкой среди военных и чиновников, выстроилась на годы вперед. Но никто его не получает, даже врачи. Так что, мой ответ нет. У нас нет иммунитета. Но мы знаем, куда его отвозят. Последняя ходка и все, грабим больницу и валим. Ты с нами?

Воевода переглянулся с Молом. Тот пожал плечами.

— Я иду один к вам, без оружия, — Воевода поднял руки.— Запускай меня в автобус, поговорим наедине.

В воздухе повисла тишина. Потом послышалось шипение открываемых дверей.

— Не убивать,— крикнул Воевода, когда черная тень мелькнула внутрь. С другой стороны послышался звон разбитого стекла. Шрам, прикладом, разбил окно и бросил внутрь световую гранату. Раздался хлопок и автобус изнутри осветился яркой вспышкой. Послышались удары и крики боли.

— Не убивать, — Воевода влетел в автобус, но все уже было кончено. В проходе валялись три стонущие фигуры конвоиров, закрывая руками обожженные светом глаза. Около водительского сидения, на полу, сидел мужчина в синей военной форме и прижимал руку к разбитому носу.

— Я доверился тебе, Воевода, а ты...

— А я согласен, — он протянул Сержу руку, помогая подняться. — Мы с вами.

Мол помог подняться в автобус Люсе.

— Привет, мальчики,— произнесла она заплетающим языком.— У нас новая команда?

— Отведи ее в конец автобуса, пусть проспится, — пробурчал Воевода.— И оружие отними.

— С удовольствием,— толстяк потащил упирающуюся Люсю на задние сидения.

— Игорек и ты тут, — она провела ладонью по щеке удивленного Китайца.— А где твоя Агата?

— Боже, как ты выросла,— хихикнула она, столкнувшись со Шрамом.

Верзила покрутил пальцем у виска.

— Сбрендила баба, психика не выдержала.

— Видел бы ты то, что видела она, — я проскользнул между его ног и запрыгнул на сидение. — Давно бы сам ласты склеил.

— Шарик, — Люсина рука вцепилась в мою шерсть и прижала к себе, словно ища спасения в этом безумном мире. — Я не сбрендила, просто мне очень больно.

— Все будет хорошо, — я лизнул ее в нос.— Спи самка.

— Самка, — хихикнула Люся и обняв меня, заснула с улыбкой на лице.

Автобус выехал задом из ангара и развернулся на дороге.

— Путь будет долгим, — Серж нажал кнопку и в салоне заиграла тихая музыка. — Поэтому расслабьтесь и отдыхайте.

Он включил дальний свет и неожиданно чертыхнувшись, резко затормозил.

— Какое черта? Это один из ваших?

Воевода нагнулся, разглядывая одинокую фигуру, стоящую около разлома в заборе и махающую им железной рукой.

— Это Крюгер, вероятно передумал и решил ехать с нами. Серж, открой двери и впусти его.

Мужчина вышел из круга света и через мгновение появился у открытых дверей. Вся его клетчатая рубашка была залита кровью, а железная рука неестественно прижата к груди. На его каменном лице словно застыла маска смерти.

— Крюгер, с тобой все хорошо?— Воевода попытался разглядеть хоть какие то эмоции на этом бледном лице.

— Как никогда, — улыбка искривила его губы, лицо сморщилось и поползло вбок.

— Твою мать, — отпрянул от него Воевода.— Что ты такое?

Сильный удар железным кулаком в голову потряс его и отбросил в салон. Крюгер вскочил в автобус и вытащив нож, прижал его к шее водителя.

— До больницы не подбросите,— он отбросил железную руку в сторону и стал стягивать с себя кожу на голове. На Воеводу глянуло, измазанное в крови, улыбающееся лицо Отца Онуфрия. С заднего сидения, в ужасе, закричала проснувшаяся Люся. Я спрыгнул на пол и ощерился.

Онуфрий надавил на шею кончиком ножа и Серж закричал от боли, когда из проколотой кожи выступила кровь.

— Я еще раз повторю свой вопрос и потом начну убивать. До больницы не подбросите?

Воевода посмотрел на побледневшего водилу и кивнул головой.

— Отлично, теперь оденьте друг на друга наручники и можем ехать дальше.

— Это невозможно, — Воевода попытался встать с пола, но увидев угрожающий жест, остался на месте.

— Ладно,— невозмутимо произнес Онуфрий. — Тогда, ты ты и ты, вышли из автобуса,— приказал он конвоирам.— Не люблю, когда в помещение слишком много народу.

Трое полуослепших мужчин послушно вышли из передней двери и встали напротив него с поднятыми руками.

— Мы ничего не скажем,— сказал один.— Не убивай нас.

— Не буду, — засохшая кровь на лице Онуфрия стала трескаться.— Он убьет вас.

Он прижал нож к шее водителя еще сильнее и тихо произнес:

— Стреляй в них.

С ужасом в глазах, Серж торопливо зашарил в кобуре.

— Быстрее, — Онуфрий вдавил лезвие ножа почти на сантиметр в его шею. Кровь ручьем потекла по синей рубашке.

— Нет, — заорал Серж, нажимая на курок. Подчиненные кеглями повалились под колеса автобуса.

Онуфрий наклонил голову к его уху и что-то тихо спросил.

Серж торопливо зашептал в ответ.

— Хык, — Онуфрий быстрым движением перерезал водителю сонную артерию и вытолкнул мертвое тело в открытые двери автобуса.

— Ну теперь тебе точно хана, — Шрам перескочил через лежащего Воеводу и выбил нож из его рук.

— Не думаю,— улыбнулся ему Онуфрий страшной кровавой маской.— Теперь только я один знаю дорогу до больницы.

Мы настороженно наблюдали как Онуфрий переодевается. С брезгливой физиономией он снял с себя окровавленную рубашку Крюгера и остался в своей черной жилетке на голое тело. Поправив на шее белый ошейник раба Господа, он подмигнул нам и уселся на водительское сидение.

— Дети мои! Кто из вас знает, что нужно сделать, перед тем, как попросить прощенье Господа за грехи свои?

Воевода недоуменно посмотрел на него.

— Согрешить, — хохотнул Онуфрий. Послышалось шипение и двери автобуса закрылись отсекая нас внешнего мира. — Я могу бы убить вас когда у меня была возможность, но мне нужно прикрытие. Пустой автобусу у военных вызовет подозрение. Поэтому едем до больницы вместе, а потом разбегаемся. Мы договорились?

-Ты убил Жоржика?— крикнула с заднего сидения Люся.-Зачем?

— Нет, девочка, это ты убила его. Вы приехали к нам за помощью, но просили ее без уважения. Но ты же знаешь, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Почему ты стала решать кому жить, а кому умирать. Освободив пленников, ты поставила под угрозу существование всей тюрьмы и за это поплатилась.

— Но Жоржик не виноват, зачем ты его заразил?

— Все шло по плану как договаривались, Жоржик должен был заразиться и ожить. Но когда я увидел перед часовней умирающего Седого с ножом в спине, я понял, что вам доверять нельзя и выпустил Малыша.

Люся злобно сверкнула глазами

— Гребаный гомосек.

Онуфрий поморщился и посмотрел на Воеводу.

— Если ты не заткнешь рот своей бабе, мне придется сделать это самому. Ей и ее демонскому псу.

Я протестующе гавкнул

— Я не демон, я просто говорящий пес.

— Заткнись, дьявольское отродье,— заорал мне Онуфрий, выставив перед собой нож в дрожащей руке. На его висках выступили капли пота. — Не смей со мной разговаривать. Всосал?

— Всосал, — я тявкнул, чтобы последнее слово осталось за мной и спрятался под ногами Шрама.

— Больной тип, его убить надо.

Верзила успокаивающе погладил меня по голове.

— Как только появится шанс.

— А чем помешал тебе Игнат?— Воевода отвлек внимание на себя.— Вы же с ним были пара.

— Он свою миссию выполнил, — усмехнулся Онуфрий.— И когда пришло время, я с ним расстался. И я не гомосек,— заорал он нам.— Это всего лишь мимикрия, чтобы выжить.

Неожиданно в ответ, на улице, раздался рев животного. Из темноты появилась огромная фигура Малыша, топающая к нам.

— Иглать, — подойдя к автобусу, даун стал раскачивать его. — Новые иглушки.

— Мы едем или подождем, когда он попросит его подвести? — заорал нам Онуфрий.

Утопив педаль газа в пол, он вывернул руль и объехал его. Мимо окон промелькнуло изуродованное лицо монстра с откушенным носом.

— Иглушки, — разочарованно проревел Малыш, топая за нами.

— Бедный урод, — Шрам высунулся из разбитого окна и прицелился в Малыша.— Пора прекратить его страдания.

— Бум, — из подствольника вылетела граната и ударившись в огромный живот монстра, отскочила в сторону. Раздался оглушительный взрыв и следом разъяренный рев Малыша.

— Иглушки.

— Тьфу ты, — Шрам влез обратно и виновато посмотрел на Китайца. — В другой раз может получится.

— Бывает, братан, — азиат протянул верзиле пластинку жвачки.— Возьми, это успокаивает.

Шрам обиженно посмотрел на Китайца, который откинулся на спинку кресла, сунул в уши наушники и прикрыл глаза.

— Давай, что-ли с тобой поговорим,— он посмотрел на меня и я быстро задышал в ответ.

— Люблю говорить. А еще я люблю косточки. У тебя есть косточки? А в Апокалипсисе есть змеи зомби? Не люблю змей, они холодные и скользкие. Лучше гоняться за кошками.Ты любишь кошек?

Шрам застонал и сунув в рот жвачку, стал усиленно пережевывать ее.

В салоне автобуса царил полумрак, из динамиков доносилась тихая музыка. За окном стояла глубокая ночь и смотреть было не на что. Изредка, автобус подбрасывало, когда мы натыкались на зараженного, одиноко стоящего на шоссе, с задранной головой, и смотревшего на полную луну. Ослепленные фарами, они не успевали среагировать на машину и cметаемые бампером, попадали под колеса автобуса. Раздавался громкий хруст ломающихся черепов и костей и позади нас, на дороге, появлялась очередная кровавая лепешка. Вот и все развлечение, я откровенно скучал. Лежа под сидением Шрама, я понюхал его ноги и фыркнул. Укусить что ли.

Верзила зашевелился.

— Слышь, Китаец, а зачем ты вызвался добровольцем?

Азиат нехотя вытащил наушник из уха.

— Мотивация у меня, вот почему.

— Мотивация у него, — протянул Шрам.— И позволь поинтересоваться, какая?

— Получить противоядие, вернуться на родину и спасти страну. Что может быть важнее, верзила?

Шрам задумался.

— А я, вот, хочу найти свою девушку и вылечить. Она меня чуть не убила, а потом бросила, — он почесал на шее огромный шрам. — Хочу вылечить ее и потом сказать прямо в глаза, что нельзя убивать своего парня, а потом бросать на произвол судьбы, если у нас была большая любовь.

— А что потом? — заинтересовался Китаец.— Ну скажешь ей это в глаза, что потом? Она же была зараженная, не понимала, что делает.

— Не знаю, — хмыкнул Шрам.— Я так далеко не загадывал еще. Потом, может быть, сам брошу ее.

— Мдя, мотивация так себе, — азиат снова откинул голову на сидение и засунул в ухо наушник.— Хреновый из тебя романтик.

— Ну, это не страну спасать, — чуть обиделся Шрам.— Мы люди простые, едим пряники толстые, а не суши соленые.

— Дурень, суши — это японская еда, а не корейская и тем более не китайская.

— А вы азиаты, все на одно лицо, — буркнул Шрам.— Значит и жрете одно и тоже.

— С логикой у тебя тоже проблемы, — невозмутимо ответил азиат.— Еще вопросы будут?

Шрам ухмыльнулся.

— Китаец, а ты за что сидел? Мамку Ким Чен Ына трахнул?

— Я родился в Южной Корее, бестолочь, а не в Северной. Не беси меня, а то на моих руках появится кровь одного верзилы, который задавал слишком много глупых вопросов.

— Ха,— не обиделся Шрам.— Чувствую, мы с тобой подружимся.

Я громко зевнул и вылез из под сидения. Как скучно становится, когда начинают говорить о политике.

Пройдя по проходу назад, я увидел Люсю, развалившуюся на сидениях.

— Люсь, а Люсь, давай поболтаем,— я лизнул ее в лицо и сморщил нос, почувствовав запах спиртного.

— Иди в жопу, Шарик, — она отмахнулась рукой и повернулась ко мне спиной. — Мне надо проспаться.

Я поглядел по сторонам. До кого бы еще докопаться. Недалеко от меня храпел Мол. Не, тут сразу огрести можно, я осторожно прокрался мимо толстяка к началу автобуса, где сидел Воевода. Держа пистолет в руках, он вел тихую беседу с Онуфрием.

Я навострил уши в надежде услышать что-нибудь любопытное.

— Зачем тебе вакцина, Воевода? — услышал я Онуфрия.-Ты же один.

-Теперь нет, — Воевода оглянулся на спящую Люсю.— У меня будет новая команда.

— Я твоя новая команда, как ты не понимаешь?— горячо зашептал ему Онуфрий. — Твоя команда, просто мясо, расходный материал. С вакциной мы построим новый мир, которым будем управлять вдвоем.

— Я не Игнат, со мной эти штуки не прокатят, — Воевода махнул пистолетом вперед.— Следи за дорогой.

Онуфрий резко вывернул руль, увидев на шоссе упавшее дерево. Автобус качнулся на рессорах и снова выехал на дорогу.

— Мы соберем новую команду,— продолжил Онуфрий. — Ты босс, я серый кардинал.

— И участь у меня будет как у Игната,— усмехнулся Воевода. -Я не такой тупой как ты думаешь.

— Игнат— это ошибка, ты настоящий начальник тюрьмы. Под твоим руководством зона прожила два года во время апокалипсиса, ты умеешь управлять людьми.

— Не будем делить шкуру неубитого медведя, — я увидел, что неприкрытая лесть приятна Воеводе.— Давай, сперва доберемся до больницы, а там я подумаю.

Я обернулся и посмотрел на Мола.

— Мол, — заорал я ему, посылая контакт.-Тут зреет заговор, просыпайся.

— Я не сплю, — зашевелился толстяк и через пару секунд снова захрапел.

Я громко гавкнул, привлекая к себе внимание.

Онуфрий и Воевода вздрогнули и посмотрели на меня.

— Он все слышал, — прошептал Онуфрий.— Надо убить этого чертового пса.

— Я всех разбужу, — прорычал я.— Мол тебя сразу на котлетки пошинкует, если узнает о чем ты задумал.

— У тебя нет причин бояться, Шарик, — Воевода протянул ко мне руку.— Иди сюда.

— Чушь собачья,— огрызнулся я, отскакивая от него.— Я видел, ты почти согласился.

— Это просто разговор, Шарик, больше ничего.

— А я просто разбужу всех и расскажу об этом.

— Что ты хочешь, дьявольское отродье, порождение тьмы? — с ненавистью на меня уставился Онуфрий. -Твои условия?