Операция "Воздаяние"

По дороге Арес тяжело вздохнул. Это было странно, даже чертовски странно — идти в школу. И не просто ведь идти, а учится. Ему, пенсионеру! Старшему инженеру с высшим образованием! Он взрослый человек, с взрослым менталитетом, и этим всё сказано. Но деваться некуда. Выделяться нельзя категорически. Они прошли эти немногие десятки метров от дома до школьного забора и вошли на территорию. Перед школьным крыльцом классы выстраивались в каре. Все были веселы и возбуждены. Старшеклассницы в белых фартуках сверкали голыми коленками по моде мини этих лет. Ах, это свежее очарование молодости! Молодость, за редким исключением, всегда красива. Почти у всех девчонок в руках были цветы, а на головах банты. Учителя толпились на крыльце. Большинство, как и во всех других школах страны, было женщинами. Согласно классике жанра, трудовик, физрук и военрук были мужчинами. Трудовик Владимир Васильевич, физрук Александр Николаевич, военрук Борис Владимирович. Также в их школе был ещё один учитель мужчина. Александр Иванович — преподаватель черчения.

Арес попросил маму остаться в толпе других родителей и пошёл искать свой 1В класс. Хотя чего его искать? Всё было написано мелом на асфальте. Он подошёл к учительнице Римме Ивановне и воспитателю группы продлённого дня Капитолине Егоровне, поздоровался и представился. Римма Ивановна отметила его в списке в своей тетради, странно поглядев на него при этом. Наверное, потому, что он был без родителей. Ещё летом, когда формировались первые классы, мама Ареса предупредила их, что он не будет ходить в группу продлённого дня, что его зовут Арес и что все школьные предметы он уже знает досконально, так как учился самостоятельно по учебникам сестёр. Это была воистину железобетонная отмазка почему он так много знает. Сёстры помогали и отстаньте. Вот и интересно было Римме Ивановне, что за ученик такой. Забавным совпадением было и то, что маму Ареса звали по имени-отчеству точно так же как и её.

Арес пристроился сзади своих будущих одноклассников и начал наблюдать за ними и за действом, разворачивающимся перед строем. На крыльце школы директор Нина Степановна Петрова сказала проникновенное напутственное слово. Дюжий десятиклассник с первоклашкой на плече, похожей на Чебурашку из-за пышных накрученных бантов, прошёл вдоль строя. А малышка, сияя от счастья, что выбрали именно её, истово трясла колокольчиком. Первый звонок! Как много в этом слове значит именно для неё! Этот момент останется с ней на всю её дальнейшую жизнь! Щёлкали немногочисленные фотоаппараты, запечатлевая этот момент для истории. А Арес поплёлся, иначе и не сказать, вслед одноклассникам на свою персональную голгофу. Он уже отвык от того чувства, когда от него не зависело НИЧЕГО! И эта бодяга была уготована ему на долгие десять лет! Бедолага, трудно же ему придётся. Он ещё не понял, что ему придётся ПОДЧИНЯТСЯ. А он уже давно забыл, что это значит.

Ах, школа, школа. Какая тут великолепная энергетика! Даже учителя подпитываются ею. С утра тут стоит гомон и гвалт, обиды и слёзы, радость и смех. В школе тишина наступает только ночью. Тут никто не ходит. Все бегают, скачут, носятся как угорелые. Тут кипят шекспировские страсти в старших классах. Тут влюбляются, встречаются и расстаются. И женятся. Иногда после окончания школы. Эх, школа, школа!

Вся толпа малолеток, ведомая Риммой Ивановной и Капитолиной Егоровной, ввалилась в класс на первом этаже. В этом помещении им предстояло учиться три года. Перечень предметов у первоклашек был невелик. Грамматика, чтение, арифметика, рисование, физкультура, труд, пение. Только с четвёртого класса у каждого предмета будет свой кабинет и свой преподаватель. Количество предметов тоже будет с каждым годом больше.

Учителя начали рассаживать детей. А парты были монументальными, иначе не сказать. Из натурального деревянного массива, покрашенные в два цвета. Наклонная столешница с откидной крышкой и углублениями для ручек и чернильниц, была покрашена в светло-голубой цвет, а ниже в коричневый. Эту парту разработал Эрисман — знаменитый российский гигиенист девятнадцатого века, имя которого носят несколько институтов. Такие парты с наклонной рабочей плоскостью, спинкой и подставкой для ног помогают сохранять правильную осанку. И глаза напрягаются меньше. В своей работе 'Влияние школ на происхождение близорукости' (1870) он указал на рост числа близоруких детей и усиление степени близорукости среди учащихся по мере приближения окончания школы. Вскрыв причины этого явления, Эрисман разработал мероприятия по предупреждению близорукости и гигиенические требования к освещению классных комнат. Он то и предложил конструкцию парты, получившей впоследствии название 'парты Эрисмана', определил основные требования к конструкции парты и ее размеры. В 1970-1980х годах удобные для детей и практичные школьные парты Эрисмана были заменены на плоские столы с отдельными стульями. Это было сделано на высшем уровне министерством образования на основании отдельного "исследования". После этой замены последовал взрывной рост искривлений позвоночника у детей, таких как сколиозы, кифозы, лордозы. Естественно Арес и Кира держали руку на пульсе и к этому времени все некомпетентные чиновники так или иначе покинули министерство образования, и поэтому не было даже предпосылок к замене парт. Арес очень сильно подозревал, что парты в его реальности заменили по одной причине. Просто напросто учителям не видно было от доски, что творят ученики за партами. И что находится в самих партах. А ходить по классу и смотреть лень. Вот и всё. Всё очень просто. Обычный человеческий фактор.

Ареса посадили рядом с Юлей — его первой любовью в младших классах. Она училась в их классе только два года, а потом перешла в другую школу, так как её семья переехала жить в другой район города. Он начал внимательно наблюдать за одноклассниками, когда Римма Ивановна начала перекличку. Она называла имя и фамилию и вызываемый вставал на всеобщее обозрение. Почти все они были в прошлой реальности Ареса. Но были и изменения. Были незнакомые лица, а некоторые, наоборот, отсутствовали. Он умильно смотрел на пока ещё мелких своих друзей. С несколькими из них он дружил десятилетиями, некоторые уехали из их района или города, или просто перешли в другую школу, а другие, наоборот, ещё не перешли в их класс. Они все были такие смешные в этом возрасте. Дошло дело и до Ареса.

— Арес Беляев.

— Я!

— Позже мы поговорим с тобой.

— Без проблем.

Она опять странно посмотрела на него и продолжила знакомство с учениками.

На перемене Римма Ивановна попросила Ареса остаться в классе и спросила:

— Почему Арес? Ведь тебя зовут Арсений.

— А мне нравиться быть Аресом. Богом войны.

— Откуда ты знаешь об этом?

— Я хоть и молод, но старые книги читал.

— Какие старые книги? Где ты их взял?

— Книги разные. Брал на чердаках старых домов в деревнях нашей области. Многое там можно найти.

— А как ты оказался в старых деревнях?

— Мама родом из Каменки Мезенского района. По окружающим старым деревням полно родни. Например, в Азаполье. Вот летом у них и находил. А отец из Цигломени. Тоже достаточно старое поселение. И домов старых хватает. И чердаки ещё не все разрушены.

— Ладно, об этом мы ещё поговорим позже. Твоя мама говорила, что ты учился самостоятельно по учебникам сестёр.

— Не совсем так. Я учился вместе с сёстрами, когда они делали домашние задания. Ну и самостоятельно тоже читал их книги и учебники. Читать-писать-считать умею. И не только. По знаниям могу отнести себя к выпускнику школы.

— Ого. Не слишком ли самонадеянно?

— Не слишком. Проверите на занятиях. Надеюсь, когда проверите, я смогу на уроках заниматься своими делами? И прошу вас говорить со мной как с взрослым, без упрощения речи. Со многими понятиями и терминами я знаком.

— Да, такой ученик у меня в первый раз. Не хочешь сразу сдать экзамены?

— Не хочу. Точнее не хочу выделяться. Знания у меня есть, поэтому занятия буду просто посещать. Дисциплину обязуюсь не хулиганить. Просто тихонько буду заниматься своими делами. Проблем от меня не будет. На уроках не будет. А вот на переменах и после школы такого обязательства дать не смогу. Если меня будут обижать, то пощады не будет. Никому.

— Тоже в старых книгах прочитал?

— Не только. Кого только не встретишь в старых поморских деревнях. Тренера по борьбе, например. Или по боксу.

— Ты это дело прекращай. Драки не выход.

— Это вы тем нехорошим редискам скажите, что попытаются меня обидеть. Сам я никогда первым в драку не полезу. За редким исключением. Например, если будут обижать слабого или издеваться над ним. Или ней, то есть девочкой. Вот тогда и получат отлуп. А так я белый и пушистый. Никого не обижаю.

Арес специально нарывался, чтоб прощупать границы дозволенного.

— Да, тебе палец в рот не клади. И всё-таки, попрошу воздержаться от выяснения отношений с помощью кулаков.

— Конечно. Только не всё зависит от меня. Есть и безвыходные ситуации, когда без насилия другое насилие не остановить. Прошу это понять и на меня не давить.

— Хорошо. Пока остановимся на этом. Дальше видно будет.

Вот так и началась учёба Ареса в родной городской школе ?3 имени Героя Советского Союза Константина Матвеевича Трухинова. Знания его проверили и были просто поражены. Поэтому на него внимания практически не обращали и автоматом ставили пятёрки. Он же занимался своими делами. Читал книги, рисовал портреты одноклассников и учителей цветными карандашами, общался с Кирой. Сами же одноклассники к нему отнеслись ровно. В свои игры после отказа не приглашали. Но иногда обращались к нему по тем или иным вопросам. Арес как мог упрощённо объяснял. Пару раз пытались взять его на слабо, но обломались. Арес их просто послал. Также один раз пытались спровоцировать его на драку, но тычок пальца в нервные окончания дебошира на корню пресёк это действо. Так что его оставили в покое.

В начале февраля 79 года Кира сообщила, что родилась Наталья. Она, конечно, говорила ему о беременности мамы Натальи и помогла ей и с самим течением беременности и с родами. Однако и тут не обошлось без изменений. Родилась Наталья на день раньше. Тем не менее, это известие вызвало облегчённый вздох Ареса. Всё-таки ткань времени эластична. И это придётся учитывать для дальнейших мер воздействия на мировую историю.