Сбросить оковы 10.12

Глава 9

Вот уже четвертый день мы огородами пробираемся к столице. Граф рассудил правильно, раз на основной дороге была засада, то кто даст гарантию, что не будет еще одной? Тем более что один из разбойников ушел. Предупредит нанимателя, и устроят нам веселую жизнь.

С другой стороны, рано или поздно наниматель и так все узнает. И поймет, что настоящая принцесса сейчас путешествует не с полком охраны, а всего лишь с маленьким, хотя и зубастым отрядом. Найти нас и на проселочных дорогах можно, но для этого время надо. И силы придется рассеивать, а значит нам, в случае столкновения, будет легче.

Все-таки магия здесь неполноценная. Не такая как в книгах. Порталы никто не открывает, даже стационарных нет. Магического сообщения не пошлешь, проходится голубиной почтой смски отправлять. Голубя-то мы отправили, даже двух, но пока они до столицы долетят, пока нам на встречу помощь выйдет.

В первом же городке мы остановились. Надо было решить вопрос с погибшими и раненых подлечить. С первым проблем не было. В городке, как и положено, находился храм. Служители взяли на себя хлопоты по доставке тел родственникам. Тут это обычное дело. Бандиты частенько нападают, на отряды и купеческие караваны, погибших не всегда хоронят на месте. Ладно там наемников, у которых зачастую никаких родственников нет, а вот лиц более значимых как правило доставляли домой. Хлопоты по этому богоугодному делу взяли на себя служители. За монету малую. Ну а маги обеспечивали сохранность тела.

С ранеными было сложнее. Яд хоть и нейтрализовали, но вред здоровью он нанес ощутимый. Даже магия не могла сразу помочь. Хотя с лечебной магией здесь дело обстоит гораздо лучше. Многие болезни, неизлечимые в моем мире, маги изгоняют на раз. Даже рак. Он здесь есть. А СПИДа нет. И слава богу.

Я подозревал, что граф вполне мог бы оставить раненых бойцов на излечение, а сам поспешил доставить принцессу в столицу, но вот принцесса не пожелала бросить фрейлину не пойми где. Встала в позу, топнула ножкой, сверкнула монархическими глазками. И Шальному Графу пришлось подчиниться. Внешне он никак не проявил своего недовольства, но на воинов рычал как зверь лесной.

О богах. Я посетил храм, чтобы от души поблагодарить богиню за удачу. Ни одна стрела в меня не попала, мечом никто не рубанул. Поблагодарил. А ночью, во сне, я снова увидел Зиару. Богиня сострадательно смотрела на меня, сочувствуя тому, что мне пришлось пережить. Но в то же время, я чувствовал, что на погибших ей абсолютно наплевать. Людей много, мрут постоянно, всех не пожалеешь. Боги они такие.

Утром я проснулся с отвратительным настроением. Сейчас я пользуюсь покровительством богини, но что будет дальше? Когда я ей надоем? Как-то привык я быть под крылом, страшно голову наружу высовывать. Рано или поздно придется, так хорошо бы к этому времени в жизни устроится. А еще я мрачнел от неприкаянности. Все были заняты делом, у каждого свои обязанности, один я никому не нужен. Бернар даже сапоги не приказывал почистить. Никто не обращал на меня никакого внимания, Ласка, и та отдалилась.

Но она отдалилась не по своей воле. Приказ графа, никуда не денешься. И если уход за ранеными она восприняла нормально, то прислуживание принцессе просто доводило ее до бешенства. Аристократов Кэрри и так недолюбливает, что еще мягко сказано, а тут не просто аристократка, а практически высший уровень. Принцесса, которая вот-вот станет королевой. Неудивительно, что Ласка готова была гром и молнии метать. А метать их было некуда, не графа же с принцессой в нехорошую сторону посылать, вот она мне все и высказала. В минуты покоя. Довела до того что я не выдержал и рыкнул на нее нецензурно. Минут пять без повторов. Да от души получилось, не хуже знаменитого боцманского загиба. Ласка удивленно взглянула на меня.

— Да-а, Ветерок, а у тебя, оказывается, зубы есть.— Протянула она и ушла. Даже в глаз не дала.

Через полчаса, когда я уже немного успокоился, принцесса затребовала меня в свою комнату. С гитарой. Накануне было не до концертов, а тут ее высочеству вдруг музыки захотелось. Это вызвало повторную волну злобы. Вчера несколько человек защищая ее расстались с жизнью, любимая фрейлина ранена, а тут ей менестреля подавай! В этот момент я полностью разделял мнение Ласки. Что за жизнь? Там чиновники, здесь аристократы! И все командуют! Когда будет жизнь для простого человека!

Пошел. Войдя в комнату, поклонился. В просторной комнате находились трое. Сама принцесса сидела в кресле у окна, фрейлина лежала в постели, а Ласка рядом с кроватью смешивала в большом стакане какое-то зелье.

— Вы звали меня, ваше высочество?

— Да, Георг.— Милостиво, но властно кивнула принцесса.— Думаю, нам не помешает сейчас песня, которую мы раньше не слышали. Спой что-нибудь.

Произнесено это было с таким чувством, словно я магнитофон и она просто нажимает кнопку. Нормальная заявка. Рядом фрейлина помирает, а ей песенки пой! Ладно, пусть не помирает, пусть даже выглядит почти здоровой, но дело принципа. Я уже был готов высказать все, что нагорело, и будь что будет, но внезапно Ласка шевельнула пальцами. На воровском языке жестов это движение означало "подчинись". А еще соратница по бывшему ремеслу оч-ч-чень выразительно посмотрела на меня. Что это на нее нашло? Выясним потом, а сейчас разумней будет проявить покорность.

Но не совсем. Хочет песню, будет ей песня! Поправив гитару и негромко откашлявшись, я запел:

Маре бел ля донна

Эон бельканцоне

Саи кентиамо

Сен приамо

Донна Бел ля маре

Кредэри кантаре

Дами иль моменто

Кени пьячи пью

Уно-уно-уно-ун моменто

Уно-уно-уно сантименто

Уно-уно-уно

Комплименто

О сакраменто сакраменто

Сакраменто

Пел я со всей отдачей, стараясь в одиночку максимально точно воспроизвести партии Абдулова и Фарады. И, насколько я понимаю, мне это удалось. Разве что бровями играть по-абдуловски не стал. Не поймут-с.

— Очень необычная песня.— Заметила принцесса, когда я замолчал.— О чем она? Я этого языка никогда не слышала, и не понимаю, о чем ты пел.

— Это песня о рыбаке, который поплыл из портового города в бушующее море. А его невеста ждала на берегу. Ждала-ждала, пока не дождалась. Тогда она скинула одежду, и сия пучина поглотила ее в один момент. В общем, все умерли.— С самым серьезным выражением огласил я перевод.

Зря я рожу не серьезнил. Принцесса каким-то образом, поняла, что я над ней просто издеваюсь. Переглянулась с фрейлиной и залилась веселым смехом. Даже Ласка прыснула в кулачок.

Смеялась Нионелла долго, и мне казалось, что этим смехом она сжигает все темное, что терзало ее душу. Весь страх, боязнь смерти, опасения на счет будущей семейной жизни, и даже переживание по поводу прыщика, вскочившего в неподходящем месте. Не то, чтобы я был уверен в его существовании, но он же мог быть? Если это так, пусть смеется. Мне не жалко. Прав был Задорнов, смех продлевает жизнь.

— Лесси, я была права! — Отсмеявшись обратилась Нионелла к фрейлине.— Этот человек не будет покорно сносить пренебрежительное отношение к себе. Совершенно нетипичное поведение для сына наемника, вора и раба. И граф Каспар тоже самое говорил.

— Вы всегда правы, госпожа. — Покладисто ответила фрейлина и смерила меня заинтересованным взглядом.

И вовсе она на лошадушку не похожа. Да, лицо немного вытянутое, но приятное. И глаза добрые. По крайней мере, презрения и отвращения я не заметил. А еще улыбка хорошая.

Я на свой счет не заблуждался. Заинтересовал я ее не как мужчина, а как неизвестная зверушка.

— К тому же, его величество король Эгмонт выразил желание сделать из него придворного шута, а на такое место покорный не подойдет.— Добавила фрейлина Лесси.

— Да-а, наш шут покорностью тоже не отличается.— Согласилась принцесса, и явно что-то вспомнив, прыснула в кулачок.

Не знаю почему, но мне показалось, что атмосфера в комнате как-то разрядилась. Нионелла опять сбросила мантию принцессы и превратилась в озорную девчонку. Почувствовал это не я один, Ласка тоже вздохнула свободней. Злорадно улыбнулась, припоминая мой нецензурный монолог в ее честь, и мгновенно наябедничала:

— Ветерок еще много историй знает, каких я ни от одного сказителя не слышала.

Фрейлина заинтересованно приподнялась.

— Правда? Я очень люблю разные истории слушать! — Заявила она.

— Почту за честь.— Скрипнул я зубами и поклонился.

А что еще остается делать? Но Ласке я непременно отомщу. Оригинально, жестоко, неотвратно!

— Ветерок? — Приподняла бровь принцесса.

— Это его прозвище, а зовут Лиран.— Продолжала Ласка сдавать меня как стеклотару.

— Георг! — Поправил я.

— Лиран! — Не соглашалась Ласка.

— Георг!! — Настаивал я.— Лиран умер, Георг живет!

— Стойте! Стойте! — Хлопнула в ладоши принцесса.— Ничего не понимаю! Какой Лиран?

— Так меня звали раньше.— Пояснил я.— А потом, надев рабский ошейник, я стал Георгом. А у Георга оказалось есть много талантов, которых не было у Лирана.

— Ваше высочество, помните шевалье Чирака? — Подала голос Лесси.— Ему как-то раз сильно по голове ударили, так он тоже имя свое забыл. А потом стихи писать начал. Дурные, похабные, но начал.

— Помню.— Кивнула принцесса.

— Значит, тебе по голове врезали? — Спросила Ласка и с фальшивым сочувствием тяжело вздохнула.— Теперь понятно.

— По голове меня только ты била.— Неожиданно для себя ляпнул я.

— Тебя била девушка? — Удивилась Лесси.— И ты стерпел?

— Била.— Признался я.— И стерпел. Это нормально.

— Почему?

— Если мужчина поднимает руку на женщину, он теряет право называть себя мужчиной.— Пояснил я.— А если женщина бьет мужчину, то, что с нее взять? Грубое, необразованное создание, с тяжелым детством и отсутствием положительного примера перед глазами. Компанию водит с разными темными личностями, этикету не обучена, о поведении присущем порядочной девушке даже не слышала.

— Ах, ты .....!!!! — Даже задохнулась от такой характеристики Ласка.

— Но я ее перевоспитываю. — Проникновенным шепотом поведал я.— Раньше она бы уже мне всю физиономию расцарапала, а теперь только дар речи потеряла. Еще месяц-другой и она своей скромностью и манерами затмит воспитанницу монастырского приюта! И тогда, моя душа будет спокойна.

Принцесса, на пару с подругой-фрейлиной, уже не смеялись, а тихонько хихикали. На полноценный смех сил у них не осталось. Ласка сверка глазами и шипела, а я был спокоен и невозмутим. Просто стоял, придерживая гитару, и думал, что хорошо было бы горло промочить.

Принцессе пришли в голову такие же мысли. Немного успокоившись она взяла со стола кубок и сделала пару больших глотков. Если мой нос не подводит, в кубке было не вино, а что-то вроде компота. Пахло ягодами.

— Ты рассмешил меня.— Сказала принцесса.— Я этого не ожидала.

— Вам это было нужно, ваше высочество.— Ответил я, сопровождая свои слова скромным поклоном.

Только сейчас я понял, почему Ласка посоветовала мне подчиниться. Она гораздо раньше поняла, что могущественная и властная принцесса просто-напросто боится. Дороги, разбойников, будущего мужа. Она пытается спрятать этот страх ото всех, сохраняя лицо, но от этого страх никуда не исчезает. Наоборот, он копится, скручивается в тугой ком, ледяной глыбой лежит на душе. А смех помог ей. Хоть немного.

Ласка это поняла и просто пожалела девчонку, забыв на мгновение о ее статусе и своей ненависти к аристократам.

Нионелла прислушалась к себе.

— Да. Наверное, ты прав. — Согласилась она.— В награду я разрешаю тебе сегодня сидеть в моем присутствии. Сядь и поведай нам какую-нибудь интересную историю.

— Слушаю и повинуюсь.

Расскажу я историю, пусть отвлечется немного. Сначала я был удивлен, что принцесса позволила мне тут ваньку валять, и даже не возмутилась. Не почувствовала себя оскорбленной, не потребовала жестоко и показательно наказать зарвавшегося простолюдина. А потом понял, я полностью соответствую в данный момент своему статусу. То есть, будущему возможному статусу. Я представился принцессе как будущий шут ее жениха, Нионелла наверняка получила подтверждение этой информации от графа, вот и воспринимает меня как шута. А шуту многое позволено, при условии, что он не перейдет границ и всегда будет помнить кому служит. Если вспомнить все, что я читал о представителях этой профессии, работа у них была не из легких. В интригах и политике шуты всегда разбирались отлично. А как иначе? Начнешь высмеивать союзника короля, можешь лишить трон опоры. По мелочам можно пройтись, а вот больно и в цель, это только к определенным особам. Только вот я ни в местной политике не волоку, да и интригам не обучен. Буду пока поддерживать в принцессе позитивное настроение, как смогу, а потом будем думать, как от такой шикарной должности увернуться.

Следующим утром я вышел на тренировку и был удивлен, что и Нионелла не стала отлеживаться. Привычно обнажив клинок, она без промедления пошла в атаку против маркиза Дореса. Тот только усмехнулся и ушел в глубокую оборону, позволяя ученице выплеснуть эмоции. А потом показал новый прием и заставил его отрабатывать.

К тому времени как я заканчивал последнюю связку, принцесса утомилась. Отсалютовав мечом маркизу, она отошла в сторонку и присела на поднесенный одним из воинов стул.

— Георг! — Окликнула она меня.

Я приблизился, не забыв отвесить поклон. Уже приличный отрезок времени я не испытываю ненависти к такому приветствию. Вон, в Японии все кланяются и не чувствуют себя ущемленными. Просто вежливость, и ничего больше. А то, что мне в ответ поклона не дождаться, так это потому что здесь никто про Японию не знает. Пожалеем бедняг.

— Вы звали меня, ваше высочество?

— Чем ты сейчас занимался? Я уже не в первый раз вижу твои странные движения.

— Это просто утренняя гимнастика, для бодрости духа и здоровья тела.— Пояснил я.

— Да? Странно, а мне показалось, что ты отрабатываешь удары и захваты.— Скептически взглянув мне в лицо, хмыкнула принцесса.— У батюшки служит один воин, который где-то обучался бою без оружия. Его движения очень похожи на твои!

Я только покаянно вздохнул.

— Тот воин мог выйти против вооруженного мечом и справится с ним голыми руками.— Заметила принцесса.— Ты тоже так можешь?

— О чем вы, ваше высочество? — Тоскливо вздохнул я.— Разве что против ножа что-то смогу, и то если повезет.

Нионелла сделал знак маркизу, и когда тот приблизился, что-то негромко шепнула ему. Маркиз согласно кивнул, подозвал одного из своих воинов и вытянув из его ножен меч, протянул клинок мне.

— Держи! — Потребовал он.

— Я?

— Ты! Возьми меч!

Я взял. Маркиз обнажил свой клинок единым движением.

— Нападай! — Потребовал он, и заметив что я мешкаю, повысил голос.— Нападай! Покажи все, что можешь!

А что я могу? Ни в том, ни в этом мире я никогда дело с мечами не имел! Ну, вот не приходилось мне клинком махать. В армии был автомат, после армии — монтировка. Лиран же тоже мечом не владел. Ему отец, в редкие минуты домашнего отдыха, даже запрещал касаться его оружия. Говорил, что когда подрастет, обязательно научит, а сейчас чтобы не смел трогать.