— Не думаю, что американцы сдадутся, Иван Дмитриевич, — не поддержал я Сытина. — Они — люди упорные. А и денег, и людей у САСШ куда больше, чем у испанцев.
— Дык они же такие убытки несут! А пока они войну не закончат, никто эмбарго с них снимать не будет. Нет у них никакого резона войну-то продолжать. Этот испанский страх Господень, адмирал Сервера, на них такого ужаса нагнал, что им и деваться-то некуда. Непременно мира запросят.
— Ну, я бы на это не рассчитывал, — снова, не согласился я. — Нынешней администрации никак на мир при нынешних условиях идти нельзя. Побед у них покамест нет, а если закончить войну одними поражениями, так Мак-Кинли не только не светит второй срок, о котором он явно мечтает, но республиканцы вообще могут с треском проиграть выборы.
Сытин изумленно уставился на меня:
— Да как же это... да что же это... да как же можно так-то... чтобы люди гибли за то, чтобы какие-то дурацкие выборы выиграть?.. — Он потерянно замолчал.
А я снова усмехнулся про себя. Ой, Иван Дмитриевич, Иван Дмитриевич, сколько еще печальных открытий принесет нам грядущий век...
Появившись на трансатлантических маршрутах, Сервера не стал заморачиваться захватом и продажей призовых американских судов (как он делал в Азии, наполняя и собственную мошну, и кошельки команд своих крейсеров, что являлось одной из причин того обожания, с каким команды относились к адмиралу), а начал их просто топить, забирая с кораблей только уголь из угольных ям и деньги и ценности из корабельных сейфов. Почти неделю он действовал безнаказанно, утопив за это время семнадцать американских судов, в каковой охоте ему очень помогло наличие на "Эль Сиде" и "Фердинанде Католике" радиостанций. Но затем одну из шлюпок с американским экипажем, высаженным Серверой с уничтоженного им корабля, после того как испанцы перегрузили с него уголь, подобрало португальское судно, и до американцев наконец дошли чрезвычайно печальные известия. Это немедленно привело в движение все американские морские силы. Из эскадры Сэмпсона тут же была выделена Летучая эскадра коммодора Шлея, в которую вошли самые быстроходные американские корабли. Она двинулась в Атлантику искать Серверу, а особая северная сторожевая эскадра покинула рейд Нью-Йорка и принялась барражировать вдоль Атлантического побережья САСШ. Эскадра же Сэмпсона, временно ослабив блокаду Кубы, оттянула большую часть сил на север. То есть сделала то, чего Сервера и добивался, выходя на трансатлантические маршруты. Так что остальная испанская эскадра, состоявшая из броненосцев, миноносцев и транспортов с подкреплениями и снабжением для испанских сил на Кубе, которую Сервера оставил у Праи, благополучно добралась до Пуэрто-Рико и встала на якорь на рейде Сан-Хуана. Положение на некоторое время зависло в неустойчивом равновесии. У американцев было больше сил и возможностей, а испанцы пока обыгрывали их тактически. Все должно было решить следующее крупное сражение. А в том, что оно не за горами, — сомневаться не приходилось.
...Иван Дмитриевич отобедал у меня. Все это время он твердил, что американцы непременно сдадутся к осени, и приводил массу весьма убедительных аргументов. А я, глядя на него, вспоминал, как зимой 2008-2009 годов, когда кризис жахнул по России, появились толпы высокомудрых гуру, которые "уже давно" знали о кризисе и "сильно заранее" предупреждали о том, что он неизбежен. А главное, все эти гуру аргументированно доказывали, что буквально через месяц, ну два, ну максимум этой осенью доллар рухнет, американская экономика посыплется, а вслед за нею и весь мир. Голоса этих гуру по-прежнему громко звучали и в 2010-м, чуть тише — в 2011-м... а потом я перенесся сюда. И таю и не узнал, рухнул ли доллар со всей американской экономикой или оне, болезныя, все еще держатся. Так вот, сейчас Иван Дмитриевич очень напоминал мне этих гуру. Ох уж эта вечная привычка русской интеллигенции знать все обо всем... Хотя чего это я? Ну какой Сытин интеллигент? У него ж профессия есть...
Следующие несколько дней прошли спокойно. Я занимался своими делами, которые из-за торгового эмбарго, объявленного САСШ практически всеми значимыми европейскими державами, шли просто великолепно. Нет, вследствие резкого сокращения потока поступающих в Европу американских товаров выиграли почти все — от местных производителей до тех же аргентинцев. Но я-то был подготовлен к этому куда лучше остальных. К тому же Россия способна была заместить своей продукцией большую часть того, что ранее поставляли американцы — от нефти и керосина до зерна и угля. В принципе нечто подобное произошло в той истории, которую здесь знал только я, во время Первой мировой войны. Только с обратным знаком. Россия из-за мировой войны, а также навалившихся на нее позже бедствий в виде революции и войны гражданской, потеряла европейские рынки, которые тут же оказались заняты американцами, канадцами, австралийцами и прочими, кто успел подсуетиться. Ну а в настоящий момент все получилось наоборот. Так что на самом деле ничего из ряда вон выходящего не произошло. Всё обычно и привычно. Необычным было только одно — то, что Россия не потеряла, а приобрела, причем больше других, поскольку, кроме всего прочего, мы откусили едва ли не самую крупную долю тех рынков, что потеряли американцы. Но всё вполне логично. Как я уже говорил, у России было что предложить и я заранее подготовился к такому развитию событий.
Сейчас первоначальный ажиотаж уже спал. Захват рынков осуществился, теперь предстояло на них основательно устроиться. Ибо в отличие от моего варианта истории, здесь, похоже, все затянулось надолго. Так что время было. А вот моего непосредственного участия эти дела требовали уже не слишком сильно. Поэтому я с головой погрузился в свой новый проект.
В настоящий момент начальное образование в России было в основном представлено церковно-приходскими школами, которых насчитывалось более сорока тысяч и в которых обучалось более полутора миллионов человек. Образование по местным временам в них давалось не то чтобы совсем никакое — во всяком случае, читать, писать и считать учили, а тем, кто проходил четырехлетний цикл, преподавалась еще и история... Я вот даже задумался: а откуда возникло представление о том, что русский народ был забит и неграмотен? Нет, цифры официальной статистики я тоже знаю. Но не даром же говорится, что есть ложь, есть большая ложь и есть статистика. Эвон в покинутом мною будущем так же регулярно публиковали цифры инфляции. Ну и кто им верил?.. А вот косвенные факты давали совершенно другую картину. Скажем, суммарный тираж сытинских календарей составил в 1900-е годы пятьдесят один миллион (!) экземпляров, а ежегодный тираж лубочных книг, то есть русского варианта комиксов, причем с куда большим количеством текста, составлял четыре миллиона.
А еще про Сытина, пусть и одного из крупнейших, но далеко не единственного издателя в стране, ходит такая байка. Однажды ему предложили издать собрание сочинений Гоголя тиражом пять тысяч и ценой два рубля экземпляр. Он что-то там подсчитал на бумажке, а потом заявил: "Не годится. Издадим двести тысяч, но по полтиннику". И ведь не только издал, но еще и продал!
А тиражи "Нивы", которые к началу XX века составляли до двухсот тысяч экземпляров в год? И ведь тот же Сытин был не один, подобных ему издателей насчитывались десятки. Кто все это читал-то во вроде как совершенно неграмотной стране?..
Однако несмотря на это, в настоящий момент образование, которое дети получали в церковно-приходских школах, слабо отвечало потребностям страны. Особенно в области математики. Естественно, одними церковно-приходскими школами дело не ограничивалось. Были и другие учебные заведения, от реальных училищ до гимназий различных типов — обычных, коммерческих, военных, ведомства императрицы Марии, — но мало. Куда меньше, чем церковно-приходских школ... Так что порыв художников Васнецовых я решил поддержать. Вот только начали они немного не с того. Ну да что еще можно было ожидать от людей, воспринимающих мир в основном визуально и эмоционально?.. Поэтому я вызвал Каца и велел ему посчитать, сколько требуется денег для того, чтобы все население империи обеспечить хотя бы семилетним качественным образованием. С учетом того, что его будут получать в школах-сказках.
Кац ужаснулся сразу. Ну вот даже еще не начав считать. Потом ушел. Посчитал. И ужаснулся еще раз. Во-первых, в России катастрофически не хватало школьных зданий. Ученики большинства церковно-приходских школ ютились в церковных сторожках, домах священников, пристройках и так далее. Исходя из того, что в каждую школу-сказку планировалось набирать не более двухсот — двухсот пятидесяти учеников, по приблизительным подсчетам стране нужно было еще около ста тысяч (!) школьных зданий. Конечно, если подходить к вопросу прагматически, дело было не в них. Обучать можно в обычной крестьянской избе, с чего, кстати, начинала советская власть, чей проект реформы образования был содран с проекта царского министра народного просвещения Игнатьева. Но идея-то братьев Васнецовых была другая — получать образование в сказке... И она мне нравилась! Поэтому мы начали искать, где бы сэкономить. Но сэкономить никак не получалось. Увеличивать количество учеников было нельзя. Потому что это было максимальное количество, которое позволяло нам ограничить педагогический коллектив школы двенадцатью учителями. Откуда взялась эта цифра? Согласно исследованиям психологов, проведенным в покинутое мною время, двенадцать человек — это максимальный состав творческого коллектива. Если их больше — коллектив непременно начнет рассыпаться. Либо его придется делить на подгруппы, то есть усложнять и разветвлять систему управления, что для творческого коллектива есть зло, резко снижающее его потенциал. А для школ-сказок мне нужны были именно мобильные и готовые творить команды учителей.
Типовой проект школы-теремка на двести — двести пятьдесят учащихся и десять-двенадцать учителей с гимнастическим и актовым залом, разработанный архитектором Клейном по эскизам Васнецовых, должен был обойтись в постройке приблизительно в сто тысяч рублей по самым скромным подсчетам. И это типовой... Всего было разработано аж двенадцать проектов. Ну, чтобы не так уж часто повторяться. К тому же в каждый проект были заложены возможности усовершенствования. Так, школьное здание можно было дополнить теплицей, пристроить конюшню, мастерские, зал для игры в мяч. В этом случае стоимость школы при максимальном ее развертывании возрастала чуть ли не в три раза...
В школе, построенной по типовому проекту, предусматривалось по два класса трехгодичной первой ступени, дающей базовые знания, а затем еще по одному классу четырехгодичной второй ступени, что в сумме составляло десять классов. Численность каждого класса приняли за двадцать человек. Удвоенное количество классов первой ступени появилось вследствие того, что часть учеников после окончания данной ступени, должны были плавно переместиться в специализированные учебные заведения — ремесленные и сельскохозяйственные училища. Потому что детям крестьян и мелких ремесленников, которые не пылали желанием продолжать обучение, зато должны были унаследовать подворья и мелкие частные мастерские родителей, не было никакой необходимости изучать, скажем, основы высшей математики или классические языки. Зато основы агрономии для одних или черчение с материаловедением для других были бы весьма полезными предметами. Так что ни число классов, ни дополнительные помещения резать никак нельзя было. А когда мы начинали резать что-то другое, даже при удешевлении проекта хотя бы на треть у нас вместо школы-сказки тут же получалось угловатое убоище, представляющее собой лишь карикатуру на наш замысел.
Наконец, помучившись, я решил пойти проверенным путем. Создал Благотворительное общество вспомоществования народному образованию и от его имени объявил конкурс проектов. Согласно условиям, к рассмотрению принимались любые предложения, способные удешевить стоимость постройки и содержания школ. С содержанием, кстати, тоже вылезли гигантские проблемы. По нашим подсчетам, годовое содержание такой школы, с учетом зарплаты учителей, закупки учебников (их издание принял на себя Иван Дмитриевич Сытин, пообещав работать совсем без прибыли, только в возмещение затрат) и регулярного ремонта, должно было уложиться в сумму от восьми до десяти тысяч рублей. И если не брать с учеников платы за обучение — а иначе смысл всего просто терялся, — то бюджета министерства просвещения, составившего в текущем году двадцать миллионов рублей, хватит на содержание всего двух тысяч таких школ. И это если не учитывать никаких других расходов министерства, то есть даже на зарплату министра.
В настоящий момент предложений на конкурс поступило уже более восьми сотен, причем поступали они не только от русских подданных, но и из-за границы. Поэтому я, следуя правилу всегда влезать в те дела, в успехе которых кровно заинтересован, по восемь часов в день торчал на третьем этаже своего дворца, в помещениях, отданных под работу комиссии. Именно там меня отыскал Сытин, ворвавшийся к нам, размахивая газетой:
— Сервера разгромил американцев! Наголову!
Все повернулись к нему, но он подскочил ко мне:
— Ну, что я говорил, ваше высочество! Теперь им просто деваться некуда. Вот попомните мои слова — они немедленно запросят переговоров...
Сервера таки дождался своего второго большого сражения. И выиграл его, потеряв при этом лишь несколько миноносцев и доставив-таки в Гавану транспортный конвой. Американцам же пришлось туго...
Все подробности этого сражения до нас пока не дошли, но даже то, что дошло, заслуживало самого пристального внимания. И одобрения... Похоже, Сэмпсону повезло всей своей эскадрой застать в Сан-Хуане прибывшие туда "Пелайо", "Кристобаль Колон", а также миноносцы и транспорты испанцев. А может, он просто получил информацию, скажем, от одного из пароходов, которые покинули Пуэрто-Рико после прихода туда испанцев. Как бы там ни было, Сэмпсон решил плюнуть на приказ, предписывающий ему искать Серверу, и атаковать испанцев по частям. Это был отличный план. Даже очень. Ведь если бы ему удалось уничтожить хотя бы те корабли испанцев, что находились в Сан-Хуане, это почти обесценило бы все действия эскадры Серверы в Атлантике. Потому что, во-первых, испанцы понесли бы безвозвратные потери в кораблях, и во-вторых, войска на Кубе не получили бы припасов и подкреплений, а сам Сервера остался бы с пятью крейсерами против всего американского флота и без какой-либо надежной базы. Шанс на это у американца был, и неплохой: Сан-Хуан укреплен из рук вон плохо, а сосредоточенная в нем эскадра даже по объективным показателям слабее эскадры Сэмпсона раза в три-четыре. А если учесть, что команды испанских кораблей сильно уступали по выучке не только командам крейсеров Серверы, но и американцам, то это соотношение дотягивалось едва ли не до порядка. Ну откуда взяться выучке у команд, чьи корабли не так давно вышли из ремонтных доков? К тому же Сервера, комплектуя свою крейсерскую эскадру, нагло ободрал остальные корабли испанского флота, забрав оттуда лучших людей. Так что Сэмпсон все рассчитал правильно. Но в дело опять вмешался случай. Впрочем, кто-то весьма точно заметил, что любая случайность — это еще не понятая закономерность...
