Алисанда

Однако, когда сметана кончилась, желание желудка наполниться как-то пропало, хотя запахи в кухне были просто одурманивающие. Я с сожалением схватилась зубами за край крышки, чтобы водрузить её на место. Обожжённая глина оказалась на редкость скользкой, крышка выпала изо рта и со звонким стуком разбилась об пол.

От звука проснулась задремавшая было квочка и принялась громко кудахтать, хлопая крыльями и угрожающе поднимаясь с насиженного гнезда. По кухне разнёсся писк перепуганных цыплят. За дверью послышался топот, и я, не зная, куда податься, малодушно спряталась под стол. Послышался хлопок — Джук закрыл створки окна. Ну, удружил.

"Говорил я тебе — не верь. А ты, деревня, поверила", — вздохнул Вермерх.

Сам, кстати, тоже не город.

"Зато умный".

Дверь отворилась и в кухню влетела растрёпанная со сна женщина лет тридцати, вмеру полная, с очень миловидным лицом. У меня подобралось к ней единственное слово — хозяюшка. И как она могла не дать хлеба даже такому оборванцу, как Джук? Ума не приложу. Ни своего, ни лисьего.

Квочка при появлении хозяйки немного успокоилась и принялась собирать в кучку разбежавшихся по кухне цыплят. Один из них, как назло, прильнул к моему боку и никак не желал отходить. Курица, не досчитавшись этого самого цыплёнка, принялась звать его.

— Иди, иди, — глотая слюни, я подтолкнула желторотого к маме. Но поганец не желал следовать совету тёти лисы и прижался ко мне ещё теснее.

— Если ты сейчас не уйдёшь, я тебя съем! — я клацнула зубами. Звук получился на редкость громким и устрашающим. Цыплёнок испуганно пискнул, чем вызвал интерес к столу со стороны узревшей разбитую крышку и пустой горшок хозяйки кухни. Женщина приподняла скатерть.

— Ааа! Лиса! — разнеслось по всему дому.

Чертыхаясь про себя и поминая не только мать цыплёнка, но и всех его родственников до седьмого колена, я кинулась прочь из-под стола, прямо к закрытому окну. Порезы от разбитого моей мордой стекла я ещё перенесу, а вот четвертование в особо жестокой форме с применением топора — едва ли.

Примерно на середине пути от стола к окну я припала к полу и оттолкнулась от него настолько сильно, насколько было способно лисье тело. Уже в полёте я выставила передние лапы и зажмурилась, чтобы не поранить глаза и нос. Однако удара и звона стекла не последовало. Земля встретила жёстко, я проехалась на животе несколько метров, оставляя глубокие борозды в газоне.

— Бежим отсюда! — меня подхватили, закинули на плечо и куда-то потащили, периодически сетуя, что мне не мешало бы сбросить килограмм десять или хотя бы постричься. На втором плече Джука висела связка колбасы.

Ну вот, Вермерх, а ты говорил, ему верить нельзя.

"Признаюсь, я ошибался".

Со стороны дома донёсся грозный вопль и горестный стон. А ведь пса я так и не распутала...

Через некоторое время Джук остановился передохнуть. С его сапог ручьям стекала мутная вода дорожной колеи. Когда убегаешь от обозлённых селян, нет особого времени на выбор пути. Джук не стал исключением из этого правила. Буквально перелетев через забор и едва не потеряв при этом меня, он кинулся прочь от дома старосты, почти по колено утопая в глубоких лужах. Бежал он долго, я даже успела задремать, стараясь не обращать внимания на тряску и в принципе неудобное положение моего тела на плече Джука.

Уже окончательно оклемавшуюся за время беготни меня скинули на жёсткую землю. Туда же полетела колбаса. Ну и зачем, спрашивается, пачкать ценный продукт? Колбаса была бережно поднята.

— Здесь отсидимся, — выдохнул Джук, плюхаясь рядом и выхватывая у меня из лап мясное изделие. Я не возражала, ибо была сыта. Пусть и мальчик перекусит, нам до столицы долго идти. Наверное.

— Здесь? — я огляделась.

Огромное помещение, вызывающее у меня ассоциации только с амбаром или гаражом для сельскохозяйственной техники, по мнению Джука, прекрасно подходило для прячущихся начинающих воришек. Как бы не так. Приличных размеров дыры в крыше, сквозь которые в амбар проникал лунный свет, в некоторых местах буквально разваливавшиеся стены, покосившиеся входные ворота и прогнившие столбы навели меня на совершенно противоположные мысли. В одном конце помещения была накидана куча гнилой соломы, отовсюду раздавался мышиный писк и топот маленьких лапок по дощатому полу и под ним. А запах... Такого впечатляюще жуткого сочетания гнили, мышиного помёта и запаха свиней я ещё нигде не встречала. И, чтобы не потерять нюх, закрыла нос лапой.

— А ты уверен, что здесь нас не найдут? — поинтересовалась я у активно расправляющегося с колбасой Джука.

Парень прекратил жевать и задумался. Я, пользуясь моментом, резко клацнула челюстями в сторону колбасы и дёрнула на себя. Удачно: солидный кусок мясного изделия остался у меня в зубах и был мгновенно проглочен. Джук обиделся.

— Не найдут, я далеко ушёл, — буркнул он и отвернулся, пряча остатки колбасы.

Да, знаю, что я наглая.

"Ничего, ты вон сколько сделала, а он бездельничал!" — успокоил мою совесть Вермерх.

Не скажи, он меня на себе притащил сюда.

"А далеко ли?" — жеребец усмехнулся.

"Знаешь что, Вермерх, — вмешался в диалог Юка. — Сколько протащил — неважно, главное, что вообще взялся! Если б он сбежал сам, тогда его можно было осудить. Но так ни у тебя, ни у меня, ни у Алисанды нет на это ни малейшего права".

А хорошо Юка сказал, я аж заслушалась.

"Нашла кого слушать, помоечного кошака непонятной расцветки и с очень резким и противным запахом шерсти", — фыркнул Вермерх.

"А сам-то, сам тоже не розами благоухаешь! — воскликнул Юка. — Да и я, между прочим, вовсе не помоечный, а самый породистый ведьминский кот! Ещё моя прапра...бабушка жила у сельской ведьмы! И, между прочим, у Шунской!"

Моей предшественницы, что ли?

"Мамы жены Всеволода, пойдёт такое определение?" — уточнил кот.

Да, спасибо.

"Итак, вернёмся к нашим деревяшкам, тьфу, баранам... Ой, ну... В общем, все поняли, — поспешил сменить тему Вермерх, пока мы с Юком не залезли в дебри моей родословной. — Ты, лиса, спроси у этого Джука, далеко ли наше "укрытие" от деревни".

Первая умная мысль за последние полчаса.

"Неправда! Были ещё!" — обиделся жеребец.

Правда.

Вермерх надулся и исчез в глубине сознания. В голове стало свободнее.

— Джук! — позвала я.

Парень не повернулся. Ишь ты, обидчивый какой.

— Ну извини, пожалуйста, — вздохнула я, прекрасно понимая, что именно этого от меня и требовалось. Снизойти до извинений. Пожалуйста, как пожелаете. Только потом пеняйте на себя, я таких унижений не прощаю.

Джук соизволил повернуться и критически оглядел меня.

— Извиняю, — кивнул он после недолгого молчания. — Что ты хотела-то?

— Далеко это...этот...ну, в общем наше так называемое укрытие? В смысле, далеко от деревни?

— Ну, как тебе сказать... — замялся парень.

— Как есть.

— Амбар этот на отшибе, в стороне от дороги, да ещё я, пока до него добрался, несколько раз через лужи перебирался. Через глубокие, между прочим. Вон, в сапоги воды зачерпнул, — Джук разул одну ногу и перевернул сапог. Из него потекла вода. Джук потряс сапог и вновь надел на ногу. Со вторым проделал то же самое.

— И что? — ну промочил сапоги, дальше-то что?

— А то, что собаки нас не найдут! — Джук радостно захлопал в ладоши, словно дитя на новогоднем празднике по время раздачи подарков.

Нашёл, чему радоваться. Они-то заметят, даже если ты будешь брести по воде, а потом выберешься на берег. Только коли додумаются пробежать в том направлении, конечно. А несколько луж на всю дорогу для них вообще не проблема. Другое дело, что...

— С чего ты взял, что нас будут преследовать с собаками? — осведомилась я.

Джук задумчиво поскрёб макушку.

— Так я слышал, когда убегал. Этот мужик, который хозяин дома-то...— Джук завис.

"Для туго соображающих поясняю — староста", — усмехнулся Вермерх.

Ой, да помолчи ты!

— Ну, чего он? — поторопила я.

— Он крикнул "Собак, живенько! Пацана высечь на месте, лису ко мне, желательно в мёртвом виде — шуба для жены знатная выйдет!". Ну, я и припустил. Себя-то мне не жалко, высекут и отпустят, на что я им сдался? А вот тебя пожалел, — меня потрепали по загривку.

"Пожалел ту жену, что наденет шубу из твоего грязного жёсткого меха", — прокомментировал Вермерх и заржал, словно увидел табун кобылиц без вожака. Видимо, нашёл что-то смешное в своей фразе.

"Ты неисправим! — фыркнул Юка. — Не слушай его, он всё больше глупеет".

Да, я заметила.

Вермерх снова обиделся и исчез. На этот раз надолго. Тем лучше, видимо, на него заключение с хозяйкой в одном теле оказывает дурное влияние. Надо будет найти способ освободить их обоих. Или хотя бы одного.

"Не вздумай! — воскликнул Юка. — Мы поддерживаем тебя, продлеваем твою жизнь за счёт своих, изменяем твою внешность и позволяем использовать наши возможности. Хоть один из нас освободись — и ты мертва!"

Всё это было произнесено на одном дыхании и с таким чувством, что мне раз и навсегда расхотелось освобождать зверей. Юка явно боялся за мою жизнь, что не могло не радовать.

Внезапно раздался стук и неясное бормотание. Я повернула голову на звук. Джук, видимо умудрившийся задремать, потянулся за отлетевшим куда-то в сторону арбалетом. Опять...

— Слушай, да привяжи его к себе! — посоветовала я.

Парень замотал головой.

— Не поможет. Он всё время падает, всё время выдаёт меня. Сколько стрел я потерял из-за этого! Из тридцати у меня осталась одна, которую я храню, как зеницу ока, — Джук продемонстрировал мне короткую стрелу с полосатым оперением. Костяной наконечник угрожающе сверкнул в сероватом свете.

— А сам ты делать их не умеешь? — удивлению моему не было предела. Жить одному в лесу много лет, да не научиться за это время делать стрелы? Смешно. Даже я умею. Правда у меня они всегда выходили криво-косо, но технология была мне хорошо известна. Спасибо отцу.

— Нет, — Джук вновь мотнул головой. — Не умею. И не умел никогда. Знаю, позорище, но ничего не могу с собой поделать. Руки, наверное, не из того места растут.

— Погоди-ка, — один вопрос не давал мне покоя с самого момента нашего знакомства. — Не потому ли, что у тебя осталась одна стрела, ты не убил меня, когда я полезла на дерево?

— И поэтому тоже.

— А отчего ещё?

— Я всегда промахиваюсь, — Джук покраснел и крепче сжал арбалет. — Понимаешь, это оружие убийцы моего отца. А я взял его, потому что отцовский скорострел был сломан. С тех пор всегда ношу его с собой, ибо он мне дорог, как память о моём первом и единственном верном выстреле.

— Ты убил того человека? — с ужасом догадалась я.

— То был не человек. Эльф, — глаза Джука гневно сверкнули. — Да, моих родителей и деда убили эльфы. Не знаю, за что. Мы ничего плохого им не сделали, жили спокойно на границе. Они постоянно убивают людей на границе, постепенно захватывая Энтару. Куда смотрит король, спросишь ты? Не знаю. Но прав был мой отец — эльфов надо гнать. У них есть Озёрный край, Эльгиар, горы и несколько областей в Энтаре — неужели им мало? — Джук протёр глаза, стараясь скрыть выступившие слёзы. — В общем я потому и пошёл с тобой, что ты направляешься в город, а в любом городе есть остроухие гады.

— Так ты что же, — до меня начал доходить смысл сказанного. — Хочешь отомстить эльфам?

— Да! — с вызовом ответил Джук.

— А у эльфов разве есть арбалеты? — сколько мне было известно об остроухих, они всегда носились с луками, из которых стреляли на поражение даже с закрытыми глазами. Но, возможно, мои знания были либо неполными, либо неточными.

— Чего у них только нет! — всплеснул руками Джук. — Даже топоры у кого-то были.

Что ж, становится всё интереснее. Узнаём новые факты из жизни Джука, добываем важную информацию об эльфах. Ну да, если Эринэль управлялся с мечом, то почему бы и остальным эльфам не взять вместо луков что-нибудь более солидное?

В амбаре посветлело, где-то далеко пропели петухи. Близился рассвет.

Совсем близко послышался лай, топот копыт и призывное гиканье. Джук напрягся, моё тело тоже. И только я одна сохраняла спокойствие, чего и лисе своей желала. Та моё желание быстро уразумела и притихла. Тело расслабилось, из глубины души послышался утробный смешок.

— Знаешь что, Джукушка... Пошли-ка отсюда! — я поднялась и направилась к стене.

Щелей было много, но не во всякую могла пролезть лиса моей комплекции, и далеко не во всякую мог протиснуться человек. Однако же подходящая дырка нашлась довольно быстро, всего через пару минут усердных поисков. На улице было светло, и этот свет резал глаза так, что высунув морду, я была вынуждена тут же спрятаться обратно. Лай удалился.

— Может всё же здесь посидим? — с надеждой спросил Джук, стоя возле отверстия, в которое мог протиснуться исключительно ползком. Но ничего крупнее я не нашла.

В закрытые ворота заколотили.

— Не посидим, а выберемся! — я схватила парня за рукав рубашки и заставила упасть на живот. — Ползи!

И Джук пополз. С колоссальным трудом он преодолел отверстие и мгновенно вскочил на ноги с той стороны. Мне же пришлось намного хуже, ползать на брюхе я не умела совершенно. Выползала я долго, ободрала брюхо и холку, а так же узнала о себе много нового от мышки, которую случайно придавила. Но осталась жива, и на том спасибо.

— Ты как? — осведомился Джук, когда мы отошли на приличное расстояние от амбара. Строение действительно располагалось посреди чистого поля, до деревни от него было километра полтора, не меньше, да и то большинство по пересечённой местности. И как Джук тащил мою сорокакилограммовую тушку всё это расстояние? Уважаю.

"Ты ещё добавь "как это он меня не убил после этакого издевательства?", всё веселее", — хихикнул Вермерх.

Опять ты здесь? Ух, зараза, я ещё с тобой разберусь!

"Мечтать не вредно", — Вермерх продемонстрировал моему сознанию язык и удалился во тьму. Замечено, что в его отсутствие становится свободнее. И этот раз не стал исключением. Так что лучше бы он вообще не появлялся.

"Всё, я о-би-дел-ся!" — буквально по слогам произнёс Вермерх.

Напугал.

Так, мне, кажется, вопрос задали...

— Я живая и почти невредимая, — ответила я.

Парень облегчённо вздохнул.

— Куда идём? — поинтересовался он.

— Как куда? — удивилась я его неосведомлённости. — В столицу Энтары, если ты знаешь, где это.

"По идее знать не должен", — вклинился Юка.

— Знаю, я ж говорил, — вопреки рассуждению кота уверенно кивнул Джук.

Со стороны амбара послышался собачий лай. Тело вновь напряглось, шерсть на загривке встала дыбом, верхняя губа дёрнулась. Нет, лисёнок, так дело не пойдёт. Диким усилием воли я заставила тело расслабиться. И, уже спокойная, оглянулась на звук. Через поле к нам мчалась свора противно лающих собак, а за ними — пятеро мужчин на лошадях. Собаки были все как на подбор: красивые, ухоженные, холёные. Лошади тоже на деревенских кляч походили мало. Это меня немного напрягло. Да чего греха таить — сильно напрягло.