Роман Романович. Война родов. Новое начало

— Тварь засекли на ранних подступах, где-то за полкилометра до нашего района, — говорил Баррак.

— Откуда она пришла выяснили?

— Нет. Там мертвый квартал, может и есть свидетели, но мы пока не выяснили.

Мертвый квартал — это значит, что там больше никого не осталось. Если кто и выжил после трагедии, то покинули дома и те пустовали, навевая гнетущее чувство своими пустыми глазницами брошенных квартир.

— Тварь целенаправленно шла к нам. Почему — не скажу. Может ей приглянулось, что здесь куча людей. Она нас жрала за милую душу. Около десяти человек отправились к ней в желудок, — мрачно перечислял маг, — Пока информация дошла наверх, сам знаешь как сейчас со связью, пока мы собрались, монстр добрался до стены. Та ему препятствия на составила. Последствия главного боя ты видишь перед собой, — мужчина указал в сторону трупа.

Рядом два разрушенных здания, куча обломков, оплавленных до черного блеска. Магия Шелия высокого калибра. Сама туша монстра прожарена до основания и запах стоял соответствующий.

— Обычное оружие монстра не брало. У него шкура круче танковой брони. Обычная магия — тоже в пролете, — делился опытом Баррак. — Пока за высшую не взялись, толку не было. В итоге спалили монстра к чертям.

А заодно спалили всё в радиусе пятидесяти метров. Жар до сих пор ощущался. Высшая магия — это тот максимум, что может выдать старший маг. Иначе говоря, самые забористые заклинания, недоступные молодежи.

Для меня, у которого нет высших магов, это означало большие проблемы. Прикидывая варианты борьбы против столь здоровых и крепких тварей, остается уповать исключительно на очищение. А ведь у некоторых монстров уже появился иммунитет на него.

Нужно искать новое оружие. Или создать его самому.

* * *

После разговора с Барраком, я помог обработать тушу, заряженную мраком. Собравшихся беспокоил вопрос, а можно ли её съесть? Как говорил, тут пара тонн мяса, что капля в море для всех людей, что здесь живут, но всё равно приятный бонус, ведь сейчас проблемы с поставками свежего мяса. В том смысле, что поставок нет, а людей много и они хотят кушать. Сейчас у Шелия около двадцати пяти тысяч человек. У Михайловых — около десяти всего. Сказалось то, что род любителей ближнего боя меньше всего приспособлен под новые реалии, поэтому смертность у них выше, да и притока новых людей не случилось. В тяжелые времена люди шли туда, где больше шансов уцелеть.

У меня собралось около одиннадцати тысяч, но это потому, что изначально людей было меньше. У других родов в разы больше. А так, если считать по приросту, то сейчас людей больше, чем было. Дошло до того, что я запретил пускать всех подряд и брал только тех, кто представлял наибольшую ценность.

Насчет ценности отдельный вопрос. Крайне болезненный... Экономика современного мира, имею ввиду то, что было до трагедии, строилась по принципу производственных цепочек. Если ты хочешь хлеб, то надо сначала вырастить пшеницу, перемолоть её, правильно замешать с другими ингредиентами и только после этого засунуть в печь. А ведь это всего лишь хлеб. Если брать что-то более серьезное, типа автомобиля или компьютера, то там уже задействованы целые отрасли с длиннющими производственными цепочками. Но ладно машины, они сейчас не так важны. Больше всего заботила еда и вот с ней намечались проблемы. Кто засеет поля? Кто будет разводить скот? Если бы мы находились на производственной базе, то есть в поле где-нибудь, тогда проще было бы. Но в городе собрались, как ни странно, городские жители. Здесь нет полей. Нет животноводства. Есть только производства, которые перерабатывают внешний продукт. Ту же муку в хлеб.

Еда, жилье, медикаменты и оружие. Это основа, влекущая за собой смежные области, такие как строительство, образование и прочее.

Когда людей десяток человек, то это один уровень запросов, а соответственно и решений. Если проследить историю человечества, то пока люди не открыли возможности охотиться, запасать пишу, а потом и обрабатывать землю, то они жили небольшими племенами. У меня же одиннадцать тысяч человек, а в городе ещё несколько сотен тысяч. Как их обеспечить всем нужным?

Как бы это цинично не звучало, основная масса людей была балластом, а не помощниками. Это моя отдельная головная боль, как занять толпу. Занять нужно в обязательном порядке. Потому что когда человек бездействует, то он склонен накручивать себя и в итоге создавать проблемы, а не уменьшать их. Пока толпу сдерживал страх и суровые законы, которые я донес до всех. За любую провинность кара будет жестока. Начиная от изгнания с земель, что обрекало человека на более чем вероятную гибель, заканчивая казнью здесь и сейчас, если преступление серьезно.

Основная масса людей либо грабила город, либо занималась стройкой, возводя укрепления. Ещё были целители, няньки для маленьких детей, учителя для тех, кто постарше, повара и все прочие, кто обслуживал существование большого коллектива. Это решало две ключевых задачи: собрать доступные ресурсы и занять людей делом. Но не решало проблемы глобально, потому что выживать на пережитках прошлого долго не получится. Нужно восстанавливать производство. Что пока совсем непонятно, как делать. Я даже подумывал, чтобы уйти в более подходящие места, но куда и как вести людей в неизвестность непонятно.

На фоне всего этого, туша монстра и возможность её сожрать взбудоражила умы людей. Если таких тварей в округе окажется много, то это частично отдалит проблему голода. Осталось узнать, можно ли это мясо есть.

А потом придумать, как сформировать из обычных людей охотников, способных поохотиться на демонов.

Глава 18. Крысы

На двенадцатый или на следующий день, после того, как я провел публичную тренировку с волчатами, с утра ко мне пришло четыре новых человека. Второй (изменённый который), один молодой парень, которого я не знал и две девушки близняшки. Их раньше я видел, они ходили в стрелковый клуб Эрминии и считались её людьми. Если со Вторым всё понятно, молодой парень выглядел более менее спокойно, разве что волновался, как всё будет проходить, то девушки пришли подавленными. Эрминия шепнула, что их мать и отец погибли. Теперь они одни в этом мире. Как я понял, лучница с ними общалась и направила ко мне.

Я далеко не самый лучший психолог. Совсем другая у меня специальность. Но не надо быть гением, чтобы понимать происходящее с психикой человека в таких ситуациях. Смерть близких — это сильнейший стресс. Плюс крушение всего привычного мира — это если не более сильный стресс, то сопоставимый уж точно, что удваивает нагрузку. Меняется весь быт и привычки. Цели, которые человек до этого считал важными, умирают и теряют смысл. Всё ранее привычное теряет смысл. Надо перестраиваться, учиться чему-то новому, но... На это ещё нужно найти силы.

Если присмотреться, то легко найти проблемы психологического характера у девяноста процентов тех людей, которые у меня здесь есть. Эти травмы сейчас подавлены, потому что люди озабочены выживанием, но аукаться будут всю дальнейшую жизнь. Я не знал, как помочь всем. Разве что дать ощущение безопасности, создать оплот стабильности, да нагрузить работой. Ещё я не знал, как помочь этим двум девушкам оправиться. Но я знал, как нагрузить их тела, как научить находить опору внутри себя, а если её там не окажется, то как создать с нуля.

В чем-то это универсальный способ, проверенный веками. Если мир вокруг запредельно хаотичен и ты не знаешь, доживешь ли до завтра, в любой момент тебя могут сожрать и убить — в такой ситуации человек обнаруживает, что он мало что может контролировать. Для большинства это удар, который они не могут перенести. Нет, от этого не умирают, но впадают в состояние психологического анабиоза, отрицания реальности или тупо медленно саморазрушаются. Я уж не говорю про убегание в дурные привычки, типа алкоголя или наркотиков.

Все эти убегания и отрицания не помогают, а только усугубляют ситуацию. Если ты столкнулся с тем, что потерял контроль над своей жизнью, то начинай с простых вещей, которые ещё находятся в твоей власти. Поэтому первое, что я сделал с этими тремя: близняшками и молодым парнем, это нагрузил их разминкой и физическими упражнениями. Пусть они почувствуют свои тела, свои мышцы, а завтра ощутят боль в них. Пусть заметят, что они ещё живы и найдут в тренировках опору. Это то, на что они могут влиять, что могут развивать и что поможет им окрепнуть. Волчат это тоже касалось, но они трагедию переживали легче. Всё же я их давно готовил. Что насчет Второго — так этот мужик, как мне кажется, сродни камню. Не пробили его трагедии мирового масштаба. Что взять с профессионального бойца.

Пришел Второй за другим. Он нашел того, кто смог переиграть его на его же поле и жаждал если не реванша, то развития. Первый рассказал, как происходят тренировки изменённых. Ключевое, что в них развивали — способности к адаптации. Команда учёных и сверхов вывели эту способность организма на принципиально иной уровень, а дальше... Дальше три десятка лет изменённых нагружали, постепенно задирая планку испытаний. Отсюда сверхскорость, повышенная сила, быстрое восстановление, игнорирование большинства ядов, крепкая кожа, регенерация, замедленное старение и десятки других, менее заметных бонусов.

Во всём этом была одна проблема. В какой-то момент изменённые столкнулись с тем, что их сложнее нагрузить ещё сильнее. Банально нет подходящих противников. С магами редко когда подраться можно. А друг против друга — так и у этого есть предел. Каждый из бойцов идеально знал друг дружку. Так что во мне, как я подозреваю, Второй нашёл новый вызов и способ превзойти себя. Поэтому с ним я занимался совсем иначе.

Всю тренировку я не стеснялся читать лекции, указывая на слабые места и давая философию. Если кто-то подумает, что философия — это пустая болтовня, то он ничего не понимает в пути воина. Если у тебя слабый дух, слабое мышление и слабая философия жизни (да и смерти тоже), то пика силы тебе не достигнуть. Путь воина, как я его понимаю, требует постоянно преодолевать себя. Находить свои слабые стороны и трансформировать их в силу. День за днём, во всех своих делах. Сильно грузить я не стал. Просто рассказывал, на примере понятных и актуальных ситуаций, как стать сильнее.

Я не ждал, что мои наставления быстро прорастут в новичках. Я вообще не уверен, что они придут завтра снова и продержатся больше, чем неделю. Ничего, это допустимые потери. Мой план — вовлечь как можно больше людей и пусть они отсеиваются. Среди кучи необработанной руды я найду свои алмазы.

Осталось только понять, что из них я собираюсь выковать.

Третье, что я делал, пока тренировал и учил — это развивал собственные умения. Какая-то моя часть постоянно генерировала очищение, которое стало для меня настолько же естественным, как и дыхание. Другая моя часть отслеживала изменения в людях от тех попыток влияния, что я предпринимал. Очистить энергетику человека до стерильности, насытить чистой энергией, убрать усталость из организма и десятки других экспериментов, что я ставил на добровольцах. Правда, они об это не знали, так что добровольность условная.

Больше всего удивил Второй. Способность к адаптации была видна невооружённым взглядом. Его организм жадно впитывал вливаемую силу и к чему это приведёт, я очень хотел узнать.

Тренировка планировалась на три— четыре часа. Если кто перенапряжётся, я дал целителям задание помочь этим людям. Раз уж есть такая возможность, то стандартный формат тренировок можно изменить и не бояться перенапряжения.

Начинали мы в семь, а закончить в десять-одиннадцать было бы самое то. Если людей станет больше, надо ещё будет придумать, что делать с графиками их работ. Сейчас активно налаживали новую систему, кто, где и сколько должен работать, а ещё сколько за это получать. До конечного варианта было далеко, чего только стоит согласовать маршруты вылазок в город, но, думаю, устаканится. Как и мои занятия с людьми тоже.

У нас, кстати, много зрителей собиралось. Которые приходили постоять в моей ауре. Очищение — это синоним выживания в эти дни. Поэтому люди тянулись, а я не мешал.

Зато помешали мне. Тренировку не удалось завершить до конца. Где-то ближе к десяти утра раздался сигнал тревоги. Причем сразу чуть ли не в центре моих земель, где больше всего народу находилось.

— Что там? — повернулся в сторону сирены Второй.

Следом за сиреной донеслись крики, а после и люди побежали, кто куда, от пока невидимой опасности. Меч теперь всегда был со мной, поэтому, подхватив его, я бросился навстречу источнику неприятностей.

Раздались выстрелы и сразу за ним взрыв. Не понимая, что происходит, я ускорился и вскоре увидел, в чем дело. Прямо из канализационного люка валил дым, сквозь который выпрыгивали крысы. Стражи открыли огонь именно по этим тварям и видимо попытались блокировать поток. Но пули их особо не брали. К моменту, когда я подбежал, на поверхности оказалось десяток монстров, что бросились в разные стороны на людей.

Одна из крыс прямо на моих глазах добралась до бойца и вцепилась ему в ногу. Размером с крупную собаку, эта тварь явно крупнее своего прежнего размера. Да и мраком от неё смердело так, что страшно становилось.

Я выпустил направленно волну очищения, желая помочь бойцу, но... Крыса проигнорировала атаку, продолжая пожирать мужика. Тут сразу несколько монстров бросились мне наперерез и в ход пришлось пустить меч, чтобы разрубить их на части.

Мозг хладнокровно фиксировал происходящее и искал слабые места. Шкура жёсткая, надо бить там, где её нет. Повышенная сопротивляемость очищению. Тело само по себе крепкое и очень живучее. Даже располовиненные на две части, монстры продолжали жить и пытались добраться до людей.

Из канализационного люка продолжали лезть крысы. На открытом пространстве их уже пару десятков собралось и я не знал, как их разом остановить. Внезапно в люк прилетела стрела, часть асфальта осела и поток на время затих.

Тут ещё и Второй подбежал, тоже размахивая мечом. Вместе с ним на пару мы быстро прикончили тварей, пока те не разбежались. Спасло то, что они не превосходили обычного человека в скорости.

Стоило на секунду замедлиться, как недалеко раздались новые крики. Мы рванули туда и там история повторилась. Только теперь это было не в одном месте, а сразу в нескольких. Возникла паника. Твари добрались до обычных людей, которым не повезло оказаться на их пути. Я видел, как одному парню разом откусили руку, настолько мощные челюсти отрастили себе крысы.

Я ворвался в самую гущу, разрубая одного монстра за другим, но этого было мало. Слишком активным потоком они шли. Не только через люки, а через все щели, устроив массовый набег.

Приходились постоянно смещаться, чтобы не быть заваленным трупами. Где-то рядом рубился Второй, работая лишь чуть менее эффективно, чем я. Вскоре нарисовались его друзья и дело пошло чуть веселее. На шум сбежались стражи, но лучше бы они остались в стороне. Пули почти не брали крыс, те легко восстанавливали ранения и быстро добирались до людской плоти.