Киты по штирборту - 1

А потом боль ушла. А вместе с ней пропала и муть в глазах. Остались только слабость, полная ясность сознания от холодного дуновения близкой смерти и нож, не замеченный грабителями.

Когда эта тварь попыталась в очередной раз пнуть мое скрючившееся под разбитым фонарем тело, кусок остро отточенной стали очень удачно пропорол ему ногу... Счастье, что рядом не было уродов, которые ограбили меня на той же улице несколькими минутами раньше, а пьяный матрос оказался один. Пока он выл от боли, катаясь по земле и зажимая брызжущую кровью ходулю, я смог собраться с силами и, кое-как поднявшись с холодной мокрой брусчатки, поковылял прочь, а потом пополз.

Вот и сейчас рука на автомате зашарила по поясу, нащупывая рукоять ножа — и ведь нащупала. Это свой самострел я по чистенькому столичному городу не таскаю, а избавиться от привычки носить с собой клинок, найденный в матросском тайнике одного из разобранных "китов", так и не смог.

Наваждение сгинуло, как только хлопнула дверь гостиной, и на пороге возник высокий и широкий, словно шкаф, усач в шляпе-хомбурге и костюме-тройке, недовольно постукивающий массивной тростью по паркету. Предположение, что перед нами хозяин дома, подтвердил возглас Михаила. А вот Валерьян повел себя странно. Увидев старшего Горского, он как-то резко побледнел и, моментально заткнувшись, хотя еще секунду назад матерился не хуже портового грузчика, что-то промычав, сбежал. У него привычка такая, что ли?

Впрочем, неловкость момента довольно быстро сгладилась усилиями Ивана Федоровича. Как-то незаметно этот громогласный здоровяк заставил позабыть о начале нашей встречи, и уже через четверть часа спустя, сидя за чайным столом, я и Михаил с любопытством слушали его рассказ о Катае и Индостане. Честное слово, это были увлекательнейшие истории. Отец моего приятеля оказался талантливым рассказчиком... Правда, взгляд, который бросил на меня Михаил, когда Иван Федорович начал рассказывать о своих приключениях за Великой стеной, заставил слегка забеспокоиться. И не зря.

— Кирилл, мой сын как-то заметил ваши занятия в саду... Случайно, разумеется! — лениво и как бы невзначай произнес старший Горский, на миг словно прикрывшись поднесенной к губам чашкой с чаем.

— Хм... да, иногда я занимаюсь на заднем дворе, — кивнул я.

— И это меня заинтересовало, — улыбнулся Иван Федорович. — Поскольку, по утверждению моего сына, ваши занятия очень похожи на гимнастику моего друга и компаньона, господина Цао.

— Вот как? — Я перевел взгляд на Михаила, и тот развел руками. — И что в этом странного?

— Мм... видите ли, Кирилл... — медленно протянул старший Горский. — Цао Фенг — мастер кулачного боя. Его семья не одну сотню лет оттачивала мастерство, разработав целое направление в этом искусстве. И разумеется, зная моего сына, он... да и я, признаться... мы не могли не удивиться подмеченной Михаилом схожести. Согласитесь, встретить в Новгороде человека, владеющего приемами хэнаньской школы кулачного боя... это удивительно.

— Извините, Иван Федорович, но я вас разочарую. Я понятия не имею о хэ... хан... в общем, об этой самой школе, — развел руками я.

Горские обменялись нечитаемыми взглядами и уставились на меня. Оба.

— Нет, я не отрицаю своих занятий кулачным... хм... боем. Но сильно сомневаюсь, что он имеет какое-то отношение к боевому искусству вашего друга.

— Что ж, спорить не буду. Михаил, конечно, мог ошибиться... хотя учится у мастера Цао не первый год. — Иван Федорович улыбнулся. — Но, может быть, мы сравним стили? Благо господин Цао сейчас гостит в моем доме и может дать профессиональную оценку.

— Кхм, но я, честно говоря, просто не готов. — Демонстративно окинув взглядом свой действительно малоподходящий для занятий спортом костюм, я попытался увильнуть от предложения хозяина дома. Без толку. К цели Иван Федорович ломится как паровоз по рельсам. Может, и не очень быстро, но неотвратимо.

— Это не помеха, Кирилл, — все с той же легкой улыбкой произнес Горский. — У нас в доме найдется подходящая для занятий одежда.

Зато стало понятно, с какой целью Михаил затащил меня в гости.

Глава 2

От праздников к будням

Отвертеться от демонстрации умений и короткого спарринга с младшим Горским мне не удалось. Правда, был и плюс. Знакомство с Цао Фенгом, выходцем из Чжэньчжоу, столицы провинции Хэнань в Катае, оказалось весьма полезным и познавательным.

После схватки с Михаилом катаец, несколько разочарованный проигрышем Горского и тем, что сходство моей гимнастики с приемами его родовой школы оказалось лишь внешним, по просьбе своего ученика продемонстрировал свои умения... и удивил. В движениях мастера явно чувствовались колебания Эфира... той самой личной силы, что никак не поддавалась моим манипуляциям, направленным вовне. А у Цао Фенга это получалось. Причем в момент удара, сопровождавшегося выплеском энергии, старик явно совершенно сознательно гасил эти самые выплески.

"Ци"? Ну пусть будет "ци". Так вот, мастер был удивлен моим вопросом касательно его контроля собственной энергии. Точнее, его заинтересовал тот факт, что я почувствовал ее движение. И завязался разговор. Учитывая откровенно слабые познания господина Цао в русском языке, старшему Горскому пришлось стать нашим переводчиком. А какие круглые глаза были у Ивана Федоровича, когда он вник в смысл нашей беседы...

Я говорил, что Михаил любопытен? Черта с два! Вот его батюшка действительно крайне любознательный человек. Стоило ему немного разобраться в теме нашего разговора, как вопросы обрушились на меня и старого катайца самым настоящим водопадом.

— Я, признаться, до сих пор не очень-то верил в существование этой самой пресловутой "ци", — задумчиво проговорил Иван Федорович, когда мы с господином Цао окончательно выдохлись.

— Хм, а почему? — не понял я. — Это ведь та же самая энергия, что питает рунескрипты. Или в артефакторику вы тоже не верите?

— Ну скажешь тоже, — фыркнул Горский. — Я прекрасно понимаю, что сила пронизывает весь мир, а люди, как и все живое, способны ее генерировать. Но управлять ею... вот так?

— Это не управление, — брякнул я, прежде чем успел сообразить, что говорю.

— Вот как? — Тут даже Цао Фенг приподнял бровь. И никакой перевод не понадобился.

Я хотел было отмахнуться, но... отделаться от Горских, когда они встали на след? Нереально. Пришлось объясняться. Ну и ладно! Кто сказал, что это знание такая уж огромная тайна? А похвастаться хочется.

— Контроль, продемонстрированный уважаемым господином Цао, позволяет увеличивать мощь удара, может быть, даже наносить дистанционные удары за счет выплеска "ци", но и только. Тогда как полноценное управление этой энергией, на мой взгляд, должно подразумевать и ее преобразование. Например, такое. — Привычным усилием "подав ток" и связав нужные руны в рунескрипты, я зажег над ладонью небольшой огонек.

— Как?! — Удивленный возглас обоих Горских и интерес в глазах Цао Фенга изрядно потешили мою гордость.

— Руны. К сожалению, другого способа управления я не нашел. Энергия слишком неподатлива... или же мне не хватает силы воли, чтобы совершить необходимые преобразования.

— Стоп-стоп-стоп. — Иван Федорович ожесточенно потер переносицу. — Я слышал, что у военных имеется артефактное снаряжение, обладающее схожими свойствами, но у тебя нет на руках перчаток, колец или браслетов. Так где же рунескрипты?

— Татуировки, — неожиданно четко и внятно, без малейшего акцента проговорил господин Цао и, огладив короткую седую бородку, покачал головой. — Очень опасный и самонадеянный ход. — И тут акцент прорезался, да такой, что я едва понял окончание фразы.

— Я долго готовился и очень хорошо все просчитал, — ответил я на укор катайца. — Руны — мое давнее увлечение, и могу не без гордости сказать, что неплохо освоился в обращении с ними.

— Я вижу, — пробормотал себе под нос Иван Федорович, но его отвлек Цао Фенг, коснувшись рукава. Ага, решил не напрягаться с поиском нужных слов на русском, да?

— Настолько уверен в себе, что руны опутали тебя с ног до головы? — с явным удивлением в голосе перевел слова Цао Фенга Горский.

— Ну уж... все тело, — покачал головой я. — Руки, ноги, грудь, спина, шея. Все.

— Голова, — уточнил катаец по-русски, но тут же перешел на родной язык, вновь заставляя Ивана Федоровича поработать переводчиком. — Забыл упомянуть голову. А я все не мог понять, почему твое тело казалось мне словно цепями скованным.

М-да, мне до такого развития чутья на Эфир еще грести и грести.

— Кирилл, а как ты наносил татуировку на спину? — неожиданно поинтересовался Михаил, молчавший на протяжении почти всего нашего разговора.

— Скажем так, мне помогли, — улыбнулся я.

Ну не описывать же ему все мои мучения с Воздухом и зеркалом? Вообще, нанесение татуировки на спину и затылок были самой сложной частью операции. Как вспомню, так вздрогну.

А вот раскрывать, какие именно рунные цепочки нанесены на мое тело, я не стал, чем немало огорчил как Ивана Федоровича, так и его сына. Зато меня от всей души поддержал господин Цао.

— Кирилл прав. Вам это ни к чему, — пояснил катаец через Горского. — Для каждого человека набор рунескриптов или печатей будет строго индивидуален. Это многие и многие месяцы расчетов...

Да, мне откровенно повезло в том, что не пришлось сильно править когда-то созданный там набор рунескриптов.

С Горскими и Цао Фенгом мы расстались по-приятельски. А Иван Федорович даже довез меня на личном мобиле до порта и при прощании настоял на повторении визита при первом же удобном случае.

Возражать? С чего бы? Мне ведь тоже понравилась их компания. Да и Цао Фенг предложил свою помощь в тренировках.

"Феникс" встретил меня неожиданным шумом и гамом. По коридорам и галереям носится экипаж, что-то звенит, грюкает и бамкает... В общем, дым коромыслом. И не скажешь, что еще несколько часов назад здесь было тихо и пусто.

Боцман, встретивший меня на полпути к кубрику, рявкнул матерно и ткнул пальцем куда-то мне за спину:

— Стоять, ядрена копоть! Кирилл, быстро надевай робу и дуй на шлюпочную палубу. Ветров о тебе уже два раза спрашивал. Поможешь ему подготовить шлюп к походу. Понял?

— Понял, — кивнул я.

— Тогда чего встал? Бегом!

От рыка боцмана я подпрыгнул и помчался в кубрик переодеваться. Благо три комплекта формы я получил еще в день переезда.

Святослав Георгиевич окинул придирчивым взглядом примчавшегося юнца и, фыркнув себе под нос, указал на вышедшую из строя трубу нагнетателя левой спарки двигателя шлюпа.

— Прогар. Двигателист уже там. Помоги ему, — отрывисто приказал он, и юнец, кивнув, помчался исполнять приказ.

Проводив нового члена экипажа взглядом, Ветров хмыкнул и прогулочным шагом направился следом за ним. Нужно же посмотреть, как себя покажет "любимчик" капитана.

Да уж, любимчик... После устроенного в доме Завидичей представления владелец "Феникса" и слышать не хочет о мальчишке. Как же, любимого штурмана он обидел... Разобрался бы уже господин капитан, кто ему эта девчонка — штурман или невеста. А то ведь так и до беды недалеко.

Второму помощнику откровенно не нравился тот факт, что Гюрятинич пошел навстречу просьбам Хельги и взял ее в экипаж. Только бабьих интриг им в рейсах и не хватало!

А они будут... уже есть. Ветров коротко глянул в сторону пыхтящего мальчишки, пытающегося удержать на весу заглушку трубы, и покачал головой. Девка воду мутит, не глянулся ей подопечный отца. Вот и капитана уже против мальчишки настроила. Правда, Кирилла тоже хорош! Это ж надо было додуматься ссыпать ей золото в подол! Будто залетевшую крестьянку облагодетельствовал...

Гюрятинич целый день потом рвал и метал, пока не угомонился... вроде дошло до господина капитана, что мальчишке всего тринадцать лет и никакого подвоха в его действиях не было. Вот только надолго ли он успокоился? Хельга-то так и будет ему в уши дуть. А уж ночная кукушка дневную завсегда перекукует. Это Ветров знает наверняка. Хм, не повезло юнцу.

Глава 3

Особенности альтернативной зоологии

Работу по замене одной из двух труб-нагнетателей левого двигателя шлюпа мы с двигателистом Свеном закончили глубоко за полночь. Флегматичный и молчаливый швед без единого слова пожал мне руку своей грязнющей лапой и вразвалочку направился к выходу со шлюпочной палубы. Впрочем, мои руки были не намного чище.

Звонкий от ударов о металлические решетки фальшпола звук шагов двигателиста заметался эхом под высоченными перекрытиями и затерялся где-то между шлюпками и катерами, жмущимися, словно цыплята к наседке, к двум шлюпам, еле поместившимся на палубе даже со сложенными куполами, так называемой полужесткой конструкции. А я остался собирать и раскладывать по местам инструмент. Ну а что, зачем Свену утруждаться, если под рукой есть помощник?

Закончив с уборкой, я сонно зевнул и, захлопнув инструментальный ящик, отправился в свой кубрик. Полотенце, мыло, зубная щетка и... зубной порошок. Гадость... но пасты здесь нет вообще, или я ее попросту не видел в продаже, так что деваться некуда. Экипировавшись таким образом, я отправился в душевую.

Спать лег уже в третьем часу ночи, а потому раздавшийся в шесть утра гудок корабельной системы оповещения... "вопилки", если по-простому, не прибавил мне хорошего настроения.

М-да, а ведь по договоренности к своим обязанностям я должен приступать только завтра... Хм.

С так неожиданно набившимся в "кит" экипажем боцман познакомил меня во время завтрака. И это тоже было странно. Какого черта делает на корабле кок во время столь долгой стоянки в родном порту?!

Вывод из всего происходящего мог быть только один. "Феникс" готовится к выходу. А значит, два-три дня, и можно прощаться с Новгородом... Неожиданно.

Вот интересно, а если бы я остался в доме Завидичей, меня бы кто-нибудь предупредил об изменении даты выхода? Хм...

Но долго размышлять о такой возможности мне не дали. Едва боцман объявил о пополнении в моем лице экипажа, как меня буквально снесли с ног два что-то радостно ревущих тела. Архип и Иван!

— Это ж Рик! Ребята, я о нем рассказывал! — неистово хлопая меня по плечу, воодушевленно орал Архип, и Иван ему поддакивал своим гудением, одновременно выбивая лапищей пыль из другого моего плеча.

— А, так это тот самый малец, что наших абордажников выключил, — под общий смех протянул чей-то голос.

Впрочем, ни двигателист, ни палубный старшина даже не обиделись. И хохотали как бы не громче остальных матросов.

— Не Рик, а Кирилл, — поправил их Кузьма и обвел присутствующих неожиданно тяжелым взглядом.

Матросы понимающе закивали. Надо думать, для них подобное уточнение не было чем-то странным. Впрочем, если вспомнить, чьи именно поручения иногда выполняет "Феникс", неудивительно.

— Значит, решил присоединиться к славной когорте воздушных бродяг, а, Кирилл? — поинтересовался Иван, когда матросы немного успокоились и мы завершили "процедуру знакомства", как назвал многочисленные представления и рукопожатия наш боцман.