Четвертый лорд

Правда, из республиканцев четверо были с разной степени ожогами, а у нас только самый бесполезный член коллектива, Гниллс, пострадал, да и то от дружественного огня, но общего расклада сил это не меняло. Ожоги заживут, а претензии останутся.

Первый звоночек прозвенел через несколько часов. Я перекидывал в штурмовик из вездехода картриджи с зарядами, когда ко мне вальяжной походкой подошёл один из трактористов.

— Где взяли этот мусор? — он кивнул на летательный аппарат.

— Там уже нет, — я воткнул четвёртый, последний картридж в посадочное отверстие, и обтёр руки об комбинезон. — Чего надо то?

— Джумаан из семьи Мбиа, — представился республиканец. По странной логике встроенного переводчика тот давал людям не просто привычные для моего сознания имена, а ещё и сортировал их. С чего-то эта штука решила, что талорцы близки к нашим африканцам, хотя синеватый цвет кожи на чёрный даже ночью не был похож, а по структуре их общество скорее напоминало китайские триады. — Пилот, армия Талора. Ты хоть управлять-то этой штукой умеешь?

— Ты сюда, видимо, сам долетел, — вытащив из кармана питательный батончик, напомнил я. — Добежал по воздуху.

— Уж лучше бы добежал, — талорец сплюнул, расставил ноги на ширину плеч, сцепив руки перед грудью. — Таких косоруких придурков вообще к технике подпускать нельзя. Я тут подумал, уж слишком жирно будет вам сразу два аппарата на двоих, одним обойдёшься.

Насчёт косорукости он преувеличивал, ручное управление в штурмовике было сведено к минимуму настолько, что и безрукий вполне мог управлять.

— Тебе вообще аппарат не нужен, — между ног талорца просунулся десантный тесак, Толстая Мо подошла неслышно, зато в разговор вступила в нужное время. — Пользоваться все равно не умеешь.

Пилот талорского флота посинел ещё больше, когда жужжащее лезвие взрезало синт-ткань, постоял, не шевелясь, а потом, когда Мо надоело его пугать, бочком отошёл к своим.

— Зря мы эту падаль спасли, — ничуть не стесняясь республиканцев, громко заявила Мо. — Привыкли на своих планетах в дерьме копаться, и сами стали дерьмом. Надо было их этим тварям скормить.

Трактористы что-то там забормотали, но дёргаться в нашу сторону не стали, Эри сидела в вездеходе, перепрограммируя пищеблок, и пушка уже была нацелена на товарищей по несчастью.

— Вот и делай людям добро, — поддержал Лали Толстую Мо, — посмотри на этих уродов, они же перед тобой на пузе ползать должны, вон, девку там свою синезадую подсунуть, к которой ты подкатывал, ну и нам заодно перепадёт, так ведь нет, права качают.

Бугай, который мне ребра ломал, дёрнулся, сжав кулаки, их главарь-женщина положила руку ему на плечо. Правда, для этого ей пришлось встать на цыпочки, но авторитет у неё был, видимо, куда больше роста.

— Не сейчас, — мягко сказала она.

В принципе, вооружены-то мы были получше — против кулаков десантные ножи, пистолеты и тяжёлая техника, при желании все эти республиканцы лежали бы лицом вниз, живые или мертвые, но конфедераты распорядились иначе, с самого начала запретив трогать трактористов.

— За каждого погибшего будет наложен штраф, — предупредил меня, а также остальных охранников, конфедерат. Одновременно с двух площадок, в штурмовике и вездеходе. — Мы наблюдаем за вами, никаких конфликтов.

Правда, сказал он это только нам.

Только словами руководство колонии не ограничилось. Внезапно решило исполнить свои же обещания, и зависший над развалинами бот сбросил контейнер с грузом прямо рядом с предполагаемым противником. Внутри лежали двадцать лёгких комплектов — такт-комбинезоны, штурмовые карабины, шлемы и аптечки, явно даже не третьей свежести. По тому, как споро и привычно республиканские операторы подземного доения начали напяливать на себя всё это, ясно было, что видят они это не в первый раз.

Пока остальные делили дар с неба, я поднял штурмовик на километровую высоту, и выставил режим ожидания. Теперь никто, кроме меня, не смог бы его спустить вниз. Точнее, кроме меня и Чесси, она настраивала доступ. И Эри, которая этот доступ получила.

То, что расклад сил слегка поменялся, стало сразу понятно. Те двое из другого экипажа, что раньше к нам прибиться хотели, теперь быстренько перешли на сторону республиканцев, и тех стало в полтора раза больше, чем нас. Летун, который хотел у меня штурмовик отжать, довольно улыбался, а здоровяк даже карабин куда-то откинул демонстративно, громко пообещав удавить меня голыми руками. И все это под пристальным надзором конфедератского бота, который долго не хотел улетать.

Ночь прошла спокойно. Более-менее. Одиннадцать наших друзей оккупировали два контейнера, кстати, в том, который конфедераты сбросили, был ещё и пищевой автомат, что-то там обсуждали и под утро заснули. Те двое, что к ним прибились, явно были на положении слуг, но возвращаться к нам не хотели, значит, с их точки зрения мы были слабее, несмотря на наше превосходство в технике.

Я, бандиты и Толстая Мо провели ночь в вездеходе, а Чесси и Эри в штурмовике. В лагере было тихо, только два дрона охраны, которых обычно мы возили с собой, занимались привычным делом — один подметал территорию, а другой надраивал вездеход до зеркального блеска. Для чего нам оружие на те несколько дней, за которые кузнечики должны успокоиться и куда-нибудь свалить, я не понимал до самого утра.

Разбудил меня сигнал тревоги — к развалинам добрались оставшиеся роботы, и бандиты пытались отбить у республиканцев наше имущество. Пришлось сесть за панель управления и дать предупредительную очередь из пушки, иначе охранять этих уродов было бы некому. Дронов удалось отбить, но по решительному виду республиканской команды было ясно, что все только начинается.

— Шевеление какое-то неподалёку, — Эри вывела на экран вездехода изображение со штурмовика. С момента размолвки, с остальными спасшимися мы информацией не делились, и вообще рассчитывали только на себя. — Сканеры фиксируют тепловую аномалию. Но ничего не видно, кузнечики так и стоят возле базы.

— А гусеница?

— Гусеницу не вижу, — Эри приблизила базу, доступа к спутникам у нас не было, но с высоты в пять километров наше бывшее убежище было как на ладони.

Сороконожки действительно не было. Членистоногие облепили строения, несколько особей даже до крыши добрались, видны были глубокие бороздки на стенах. Силовой барьер работал в обе стороны, и выбраться обратно они не могли. Тварей стало поменьше, в основном за счёт естественной убыли, самые слабые шли на прокорм.

В бок вездехода, висевшего на высоте восьми метров над обломками самой высокой конструкции на границе космопорта, ударил камень.

— Я поговорю, — Лали довольно осклабился и вылез из люка. — Ну что, доходяги, как спалось?

— Отлично, — женщина-предводитель забралась на соседние куски пластобетона, и, прицелившись, пуляла обломками в вездеход и гравиплатформу. — Что там происходит?

— Сейчас, секунду, — Лали сделал вид, что проверяет комм, и улыбнулся ещё шире. — Семь минут назад закончилась наша смена, так что охранять мы теперь вас будем через десять часов. А вас ждут...

Тут он действительно проверил экран. Неподалёку от нас на поверхность вылезли три такие же гусеницы, как та, что с лёгкостью проломила силовой барьер, и двинулись в нашу сторону. Следом за ними над землёй скользило несколько похожих на медуз существ. Ползли они быстро, и через час-полтора уже должны были тут появиться.

— Да покажи им, — разозлилась Толстая Мо, потом, решив, что Лали просто так не сдастся, швырнула его обратно в кабину, вылезла сама и развернула экран снаружи. — Ждите гостей, ублюдки. Дэн, что там конфедераты?

— Связи нет, — доложил я.

Связи не было уже больше часа, обычно телеметрия со спутников приходила каждые десять минут, показывая, что надзиратели бдят и наблюдают, но такие перерывы уже и раньше бывали. Местная очень активная звезда постоянно выбрасывала облака ионизированного газа, и иногда они доходили до этой планеты, нарушая и без того нестабильную связь. Через магнитное поле пробиться они не могли, зато спутники и зонды, висящие дали от планеты, глушили на раз. Если базы как-то справлялись, за счёт направленного экранирования помех, то тем, кто, как мы, путешествовал с обычным передатчиком, приходилось туго. Однако отсутствие связи не означало, что за нами не наблюдают — атмосферных средств контроля тоже хватало, поэтому все вели себя осторожно, иначе тут бы давно уже одни трупы лежали.

Республиканцы и примкнувшая к ним пара перебежчиков устроили совещание, идеальное — на мой взгляд. Говорила в основном женщина-предводитель, остальные кивали и соглашались, изредка вставляя какие-то замечания. Но, видать, не просто чтобы погорлопанить, а по делу. Через полчаса женщина-предводитель снова поднялась к вездеходу.

— Спускайтесь на площадку, — крикнула она, — нам есть что обсудить.

— Зачем нам это делать? — не понял я.

Толстая Мо толкнула меня в бок — штурмовик снизился почти до земли, выдвинул пушку из обшивки и целился. Только не в приближающихся сороконожек, или республиканцев, а в нас.

21

В принципе, вездеход был вооружён не намного хуже штурмовика, а броня так даже покрепче была, только вся эта роскошь не работала — желе на поверхности сохраняло пассивный режим, а пушка не слушалась команд.

Республиканцы один за другим снимали такт-комбинезоны, швыряли их на землю, и исчезали среди развалин. Бугай уходил последним, держа на прицеле оставшихся двух трактористов из другого экипажа и нас. Из штурмовика на землю по струне захвата спустилась Чесси, помогать она нам не собиралась.

— Удачи, — сказала она. — Ваш штурмовик упадёт через час, вездеход даже не пробуйте тронуть с места, шансов нет, пушка и поворотный механизм разблокируются, как только на вас нападут, так что умрите как герои. Связь я перекрыла на время, буря судя по всему, продлится ещё часа три, но бежать не советую, эти черные штуки, когда надо, перемещаются очень быстро. Эйо, за мной, эти нам не нужны.

И тоже скрылась в обломках. Здоровяк кивнул, два раза выстрелил из карабина в головы остающейся парочке коллег, осторожно, держа нас на прицеле, отступил. Лали, чуть выждав, бросился вслед, но быстро вернулся, помотал головой.

— Вот тварь, — сплюнула Толстая Мо, ударив кулаком по обшивке. — Сговорилась за нашей спиной.

— С республиканцами? — недоверчиво протянул Калхи. — Нет, тут что-то другое. Что будем делать, босс?

— Думать, — вместо меня ответил Гниллс. — Раз они скинули шмотки, значит, хотят, чтобы конфедераты думали, что их погрызли. Ну да, в тактах датчики есть, а в тех старых карабинах наверняка нет. Идея, кстати, неплохая. Надо и нам сделать так же.

— Ты-то куда вылез, прыщ, — насмешливо протянула Мо. И тут же заткнулась, дохляк ткнул ей под нос ладонь, на которой я заметил какой-то странный рисунок.

— У нас ещё полчаса, — доходягу словно подменили, он даже чуть выше ростом стал, от нерешительности и угодничества не осталось и следа. — Будем искать другой вход, не может же только один быть. Где там вторая девка? Лали!

— Уже лезу, — бандит не пнул Гниллса и не отвесил затрещину, как обычно, а прицепился к захвату, свисавшему почти до земли, ударом кулака активировал аварийный подъем, и через минуту выбрался обратно, с пристёгнутой к спине Эри. Та была без сознания, но, похоже, жива.

Калхи тем временем скрылся в вездеходе, и что-то там пытался настроить, Гниллс, не обращая больше на нас внимания, поднялся на один из обломков, окружающих космодром, и вглядывался не в ту сторону, откуда ползла природная опасность, а в противоположную.

— Не получается, — крикнул ему Калхи, — эта шалава блок поставила.

Гниллс только кивнул, и принялся спускаться обратно.

— Я что-то упустил? — осторожно спросил я у Толстой Мо, которая просто стояла, привалившись к борту вездехода, и пинала ногой камушки. — У них что, власть поменялась?

— Лучше и не спрашивай, — толстуха махнула рукой, и обломок полетел метров на двести, ударился о конструкции, и разлетелся на кусочки. Вот силища какая.

— Мне-то как себя вести?

— Надеюсь, нас не пристрелят так же, как этих, — Мо кивнула на валяющиеся тела планировщиков, — по крайней мере, до тех пор, пока опасность близко. Не высовывайся, и тогда, может, доживёшь до того момента, когда тебя слизни схарчат.

— Хреновая перспектива, — поделился я своей оценкой ситуации и присел рядом с Эри. Девушка лежала на спине, с открытыми неподвижными глазами, и на внешние раздражители не реагировала. Прям как одна моя подружка из норвежской семьи, жившей по соседству, которая точно вот так сексом занималась. Некоторым даже нравилось.

Похлопал её по щекам, с норвежкой такое прокатывало, та начинала сопротивляться, пинаться ногами, и секс хоть как-то оживлялся, а вот с Эри не получилось. Как смотрела тупо в небо, так и продолжала.

Не знаю, сколько бы я так провозился, вместо того, чтобы заняться настоящим делом — убежать, но что-то треснуло меня по затылку, и я потерял сознание.

Где-то далеко отсюда, в бескрайнем космосе между поясом астероидов и Юпитером, летел мой бот. Видимо, бур, который застрял в камне, слишком сильно тряхнул аппарат, и меня заодно, я ударился головой о панель и отключился, а теперь пришёл в себя. Какие нахрен далёкие звезды, если меня только что спасли, и Гретта, из новеньких, с выкрашенными в синий цвет волосами, нежно гладила меня по щеке, повторяя — "Дэн, очнись, Дэн, очнись..."

— Да очнёшься ты, сволочь, — удар ногой у Толстой Мо был поставлен что надо, меня мигом вышибло из небытия.

Мо сплюнула, увидев, что взгляд у меня принял осмысленное выражение, а Эри прекратила бить кулаками по лицу.

— Что случилось? — я сел, бандитов видно не было, ну кроме Мо, и вообще, мы остались на этой площадке втроем. Штурмовик висел высоко в небе, добраться до него было проблематично. На площадке валялось обмундирование, которое дроны пытались собрать и починить. Один даже что-то вроде гладильного постамента соорудил и паром проходил по куску рванья. Толку от них точно никакого не было.

— Пока ничего, и если дальше будешь прохлаждаться, то больше с тобой никогда ничего не случится, — Мо натянула на себя аж три комбинезона, один на другой. — Давай, Эри сказала, что попробует оживить вездеход.

Я вскочил, ну да, сороконожки, должно быть, уже близко, запрыгнул в кабину — девушка сидела, положив руки на панель управления и закрыв глаза. На экране шла трансляция со штурмовика, до развалин трем гусеницам оставалось меньше двух километров, значит, в ближайшие несколько минут они будут здесь.

— Нет, не выходит ничего, — Эри с силой ударила по матовой поверхности. — Она все заблокировала. Только пушка ожила.

— Может, отобьемся? — осторожно предположил я.

— Нет, тут два картриджа осталось, остальные в штурмовике, а к нему доступов нет. И связи с базой и спутниками тоже. Куда это Мо полезла?

Толстуха, прихватив три карабина, резво карабкалась по обломкам.

— Видимо, подальше от нас. Мы тут в ловушке, — сплюнула единственная оставшаяся со мной охранница. — Мо, ты куда?