Десант в прошлое. Ч. 2 - Преодоление

Взрывы видели командиры чуть ли не всех боевых кораблей эскадры и они произвели на них огромное впечатление. Поэтому уже через сорок минут контр-адмирал Бем вышел на связь и спросил:

— Князь, каковы ваши требования?

Немного подумав, я ответил:

— Господин контр-адмирал, я не намерен заявлять вам никаких требований. Исполняйте приказ гросс-адмирала Тирпица, прикажите эскадре совершить поворот все вдруг и полным ходом следовать в Киль, где вас уже ждут. Поверьте, иногда подвигом является отказ от самоубийственного сражения, причём куда большим, чем глупое и никому ненужное геройство. Если вы не возражаете, то я пошлю за вами на "Барбароссу" вертолёт, который доставит вас на наш флагман, авианосец "Адмирал Нахимов" вместе с несколькими вашими офицерами. Всего он сможет взять на борт двадцать четыре человека. Вы принимаете моё приглашение?

— Почту за честь, ваше сиятельство, — со вздохом ответил молодой флотоводец и добавил, — надеюсь, что этим путешествием я хоть немного скрашу грядущие неприятности. Думаю, что теперь меня ждет суд военного трибунала.

Вот тут контр-адмирал Бем ошибался. В наши планы вовсе не входило сажать его в кутузку. Как только наш разговор закончился, корабли эскадры, получив приказ, стали маневрировать, ложась на обратный курс и мы с облегчением вздохнули. Проход в Балтийское море был освобожден без кровопролития. Теперь нам предстояло оккупировать Швецию и Норвегию, в чём нам как раз больше всех могла помочь Германия. То, что Австро-Венгрия вступила в тайный сговор с Антантой, полностью развязывало новому кайзеру, который пошел даже на то, что отказался быть Вильгельмом III и стал Фридрихом IV. В Берлине уже начали работу наши дипломаты и кайзер с изумлением узнал, что Россия, вступая в союз с Германией, предлагает полностью отменить экономическую границу, но при этом не говорит об объединении двух государств и лишь просит, чтобы на карте ещё и появилось новое союзное государство — Польское королевство.

Польские земли, занятые немцами, получали в Германии статус культурно-политической автономии и Польша, становясь де-факто свободным государством, входила в Евроазиатский Экономический Союз. Финляндия, Польша и Германия получали по два новейших плавучих машиностроительных комплекса, способных в самые короткие сроки оснастить эти страны самым современным даже для двадцать первого века, из которого мы всем прибыли, промышленным оборудованием. Это была не просто щедрость, это было, на взгляд специалистов, нечто выходящее за рамки чуда. Что же, чудеса иной раз случаются и мы как раз и были теми самыми чудотворцами, которые неустанно работали над этим вопросом.

Мы готовились к операции "Гнев миротворцев" очень тщательно, а потому старались предусмотреть всё и потому она должна была сопровождаться не одними только военно-полицейскими акциями. По большому счёту я могу сказать так. Если бы Земле не угрожало нашествие валаров, то, имея возможность не только заглянуть в прошлое, но и отправиться в него, ни я, ни мои друзья не стали бы этого делать лишь ради того, чтобы изменить историю своей страны на более благополучную. Мы сделали бы всё возможное, чтобы, добравшись до такой массы золота, изменить настоящее и переломить ход истории в Пользу России. Думаю, что нам удалось бы это сделать, ведь русская пословица говорит — "Деньги не Бог, но милуют".

Имея возможность раскрыть всю подноготную множества политиков и раскрыть их заговоры, мы могли добиться очень многого, но у Человечества не было будущего. Ему угрожала ужасная гибель в результате вторжения валаров, которым была нужна одна только наша планета, воздух, вода и биосфера в качестве питательной среды для той биосферы, образцы которой они привезли с собой. Это было тотальное уничтожение и для того, чтобы отразить его, мы были вынуждены предпринять меры по созданию совершенно нового общества на нашей планете, общества, в котором не будет угнетённых и угнетателей. Именно поэтому мы и решили провести операцию "Гнев миротворцев", начальная фаза которой прошла весьма успешно.

Мы выбрались из нашего "Кречета ДШ" и направились к вертолёту "Пеликан М", то есть его морской модификации, который вместо шасси был оснащён поплавками, способными держать эту большую и грозную машину на воде. Хотя на борту "Нахимова" имелось немало опытных пилотов, я решил сам слетать за контр-адмиралом Бемом. В новой истории ему уже не было суждено стать командующим адмиралом в Норвегии. Подобной участи — стать врагами Советского Союза, избежали все немцы и не они одни. Даже Адольф Гитлер, который в наше время стал самым проклинаемым человеком в мире за то, что развязал Вторую мировую войну. Скажи мне кто, что Герман Геринг станет моим другом, я не то что плюнул бы ему в лицо, но и набил морду, но именно так оно и было в нашей новой истории.

В Корпус миротворцев записалось очень много немцев, чуть ли не три четверти всех солдат, офицеров и генералов вооруженных сил Германии добровольно вступили в него уже в первые месяцы. Главной причиной тому являлся так называемый Английский заговор, а также то, что в Английские, Французские и Бельгийские колонии из Европы перебросили основные военные силы не только этих стран, но также Австро-Венгрии и Турции. Английская разведка сумела проникнуть в некоторые из наших секретов и потому в течении всего последнего года войны в Европе активно работала над созданием Коалиционной армии сопротивления Российско-Американскому диктату. Мы же, в свою очередь, позволили этим странам отвести свои самые боеспособные части в африканские и азиатские колонии. На этом этапе нас всё же намного больше интересовала оккупация Европы.

Вообще-то нас очень удивило то, что правящая элита и истеблишмент противоборствующих стран с такой лёгкостью бросил свои народы на произвол судьбы. Оболванив в очередной раз народ, эти господа перебросили в Африку и Азию регулярные войска для защиты колоний и тем самым попросту сдали нам свои территории. Объяснялось же это тем, что находясь в колониях и бросая против нас толпы плохо вооруженных "дикарей", они смогут истощить нас, а затем перейти в наступление. Так-то оно так, но самое примечательное заключалось в том, что только одна Англия успела создать в своих колониях мощную инфраструктуру, а потому по ходу пьесы всем остальным придётся постепенно отступать в те регионы, в которых она успела закрепиться самым основательным образом и это нас вполне устраивало. Нам ведь некуда было спешить.

Правда, в то утро я, сидя за штурвалом "Пеликана", летел на максимальной скорости. В воздухе наш вертолёт сопровождала дюжина "Кречетов". Когда мы долетели до авианосца "Барбаросса", с его взлётно-посадочной палубы были убраны все самолёты и на ней нас поджидала большая группа офицеров. Мы совершили посадку и даже не стали выключать двигатели. К вертолётам все давно уже привыкли и даже более того, в Германии полным ходом шли работы по созданию своей собственной винтокрылой машины. Придерживая руками фуражки, двадцать четыре офицера во главе со своим командиром, контр-адмиралом Бемом, быстро направились к вертолёту. Контр-адмиралу было сразу же предложено сесть в кресло штурмана. Не смотря на свою высокую должность, он охотно согласился и как только ему на голову надели шлем, я повернулся к нему, протянул руку и веселым голосом поприветствовал и представился:

— Доброе утро, Герман, меня зовут Серж Горчаков. Надеюсь, что с этого рукопожатия начнется наша дружба.

Немец очень удивился:

— Ваше сиятельство, но как же так? Человеку вашего положения не пристало так рисковать. Хотя я знаю, что ваши "Пеликаны" чертовски прочные и выносливые летательные аппараты, вам стоило бы поберечь себя. Вы ведь не солдат, а предводитель.

Махнув рукой, я насмешливо ответил:

— Только в мирное время. Сейчас мне просто некем руководить, а поскольку среди нас имеются куда более опытные военачальники, чем я, то мне с моими заместителями только и остаётся, что пилотировать штурмовики и вертолёты. Так что я не шутил, когда сказал вам, что мы начисто разгромили все четыре танковые дивизии англичан и их десант, который они хотели высадить на быстроходных катерах, но они ведь не могут плавать быстрее, чем летают наши штурмовики. Мы принимали участие в этой операции, а сейчас я хочу показать вам самые современные боевые корабли.

Обратный полёт, хотя Балтийский отряд снялся с якоря и на полном ходу шел нам навстречу, занял целых четыре часа. Мы показали Герману Бему и его офицерам все наши боевые корабли. Больше всего его поразили не наши гигантские авианосцы-тримараны, а ракетные крейсера с их лаконичными, гранёными формами. Это были корабли водоизмещением в сто двадцать тысяч тонн, а потому они имели в длину двести семьдесят метров и сорок пять в ширину. Всё их вооружение состояло из пусковых установок, причём на корме и носу это были шахты для пуска тяжелых ракет, и скорострельных орудий калибра сто двадцать два миллиметра, причем не башенные, а расположенных вдоль борта внутри крейсера, которые стреляли по врагу через специальные открывающиеся амбразуры. Глядя на наши ракетные крейсера, контр-адмирал Бем удивленно спросил:

— Князь, но где же пушки?

— Пушки это прошлый век, Герман, — ответил я, — эти крейсера вооружены ракетами. На носу и на корме, как вы видите, расположено по пять ракетных пусковых шахт. Из них вылетают тяжелые двухступенчатые ракеты, каждая весом в сорок две тонны. Они способны покрыть расстояние в четыре с половиной тысячи километров. Головная часть такой ракеты весит двенадцать тонн и почти весь этот вес приходится на специальное взрывчатое вещество. Те взрывы, которые мы вам продемонстрировали, чрезвычайно опасны для всего живого. Это все равно, что оказаться в гигантской печке. Надеюсь, что нам никогда не придётся их применять. Все остальные ракеты гораздо меньше, но по своей мощности они ничуть не уступают тем реактивным снарядам, которыми стреляют наши суперпушки, вот только дистанция у них больше. Они могут с идеальной точностью поразить любую цель на расстоянии в тысячу миль. Противник не сможет засечь наш крейсер с помощью радара. Впрочем, даже на расстоянии в пять миль он всё равно не увидит его на экране радара, ведь эти крейсера невидимки и уже только этим опасны. Они обладают также очень высокой скоростью, сто двадцать узлов, а запас хода у них практически ничем не ограничен. Именно с их помощью мы наведём в Мировом океане идеальный порядок и загоним все флоты противника в бухты.

Контр-адмирал Бем озадаченно покрутил головой и спросил:

— Как называется тип этих крейсеров, князь? Наверное, вы назвали их каким-то таким русским словом, которое означает очень быструю езду или полёт? Мне приходит на ум только гепард.

— Мне тоже, Герман, но их создатели назвали первый крейсер такого типа "Марлин". Гепард, конечно, бегает быстрее, но марлин тоже плавает очень быстро, хотя эти марлины ещё быстрее.

Мой собеседник, шумно выдохнув, признался:

— Мне трудно себе представить, что такой огромный корабль может двигаться со скоростью в сто двадцать узлов. Это же чуть ли не максимальная скорость автомобиля.

— Тем не менее это так, — сказал я, — именно такую скорость развивают крейсеры типа "Марлин", но у нас есть ещё более быстроходные суда, но они движутся на подводных крыльях. Впрочем, их у нас мало и они не являются основной боевой силой флота.

Контр-адмирал кивнул и спросил:

— Князь, скажите, какие цели преследует операция "Гнев миротворцев"? — Усмехнувшись, он добавил — Среди моих офицеров по этому поводу идут весьма горячие споры.

— Целей несколько, Герман, — ответил я, — но первая и самая главная, полностью покончить со всеми войнами. Вторая цель, которую я считаю немаловажной — покарать Виндзоров и правящую верхушку Великобритании за все преступления, которые они свершили за последние десятилетия. В том числе и за то, что развязали эту войну, в которую хотели втравить и Россию.

Ещё довольно молодой немец улыбнулся:

— Первая цель мне кажется недостижимой, хотя, глядя на ваши корабли, это ещё как сказать. Зато вторая мне очень импонирует, ваше сиятельство. Моя эскадра создавалась в первую очередь для того, чтобы связать боем силы Гранд Флита, но он покинул Скапа-Флоу. Глядя на эти крейсеры, ваше сиятельство, я вижу, что только на одном из них мне и моим офицерам удастся это сделать.

Мы уже подлетали к "Адмиралу Нахимову". Заходя на посадку, я широк улыбнулся и сделал молодому немцу предложение:

— Герман, предлагая вам дружбу, я имел ввиду нечто большее — командование соединением боевых кораблей нашего Первого Североатлантического флота. Вы блестящий морской офицер и очень грамотный стратег. Единственное, чего вам не хватает, это подходящего отряда боевых кораблей, а мы испытываем недостаток в молодых кадрах. Что вы ответите мне на это, друг мой?

— Только то, что я приму его с благодарностью, князь, — сказал Герман Бем, — навсегда сбить спесь с англичан, это моя самая большая мечта. Думаю, что ко мне присоединятся все мои офицеры и матросы.

— Тогда называйте меня просто Серж, Герман, — ответил я и протянул немцу руку, — скоро вы будете командовать новой эскадрой. Я ведь потому и полетел за вами.

Да, мы были очень заинтересованы в немецких генералах и адмиралах, офицерах и солдатах. Союз с Германией открывал нам настежь ворота в Западную Европу, но вербовка немецких солдат и офицеров была куда важнее. Ни Франция, ни Англия ни тем более Бельгия или Голландия не представляли для нас никакой серьёзной опасности. Зато война в колониях обещала стать очень ожесточённой, особенно в гористой местности и в джунглях. Да, и в пустынях тоже, хотя мы и имели тотальное техническое превосходство. Всё дело заключалось в том, что мы не могли вести войну так, как её в наше время вели против Югославии, Ирака, Афганистана, Ливии и многих других стран — США и страны НАТО. Они воевали с большой дистанции, нанося удары ракетами с самолётов и крылатыми ракетами и им было плевать, сколько человек будет убито на земле.

Нам же предстояло провести военно-полицейскую операцию, в ходе которой предстояло арестовать и интернировать множество людей, чтобы потом разобраться с каждым и каждому воздать по заслугам. Мы вовсе не собирались отправлять в тюрьмы и на каторги рядовых исполнителей даже в том случае, если они были наёмниками, но в то же время в наши намерения не входило прощать военных преступников этого уровня, которые уже сейчас лютовали в колониях почём зря. Для такой войны нам требовалась огромная и очень дисциплинированная армия, но армия созданная исключительно на принципах добровольности. Да, солдаты и офицеры будут получать в ней очень высокое жалование и им будут регулярно выплачиваться надбавки за риск, но нам не были нужны тупые и жестокие скоты.

К счастью немецкие солдаты и офицеры в ходе этой Первой мировой войны не оскотинились и это нас всех радовало. Так что я очень надеялся, что нам удастся завербовать их в ряды Корпуса миротворцев и поэтому был очень рад, что ещё одна вербовка прошла успешно и, вообще, что нам удалось без единого выстрела открыть ворота в Западную Европу. То, что были убитые среди англичан и гуркхов в счёт не шло. Не предотврати мы их вторжение в Финляндию, жертв было бы куда больше, причём среди мирного населения. Мы и без того стремились этого не допустить. Поэтому никакого сожаления по поводу их смерти я не испытывал. Впереди всё равно была тяжелая война, которую мы не сможем выиграть не понеся потерь в своих рядах и тем более нам не удастся избежать их во вражеских рядах.