Во имя Империи

Постепенно Люк стал замечать знакомые места, а также насосы, которые сам когда-то устанавливал. И...

Дым... простой, черного цвета. Будто что-то горело. И этот дым шел как раз из того самого места, где был его дом...

Нет... нет...

Резко ускорившись, Люк чуть не вылетел из построения, но резкий звук стрельбы и удара плазмы о металл заставил юношу сбросить скорость и отъехать в сторону, чтобы не допустить аварии.

Отряд тут же остановился. До дома оставалась жалкая сотня метров.

— Мэм, сэр. Это таскены! Тридцать... тридцать семь единиц, — поставив спидер впереди и использовав его как щит, прокричал штурмовик, глядя в визор.

— Проклятье. Боевое построение. Прикрывайте нас огнем. Альна, за мной, — Корс слез со спидера и, схватив свою пику, пошел вперед.

— Вы слышали приказ. Всем позиционный огонь. Не дайте таскенам попасть по инквизиторам!

— Есть, — штурмовики слажено выстроили стену из спидеров и, подготовив штурмовые винтовки Е-11, открыли огонь.

— Перс, отстреливай их! — штурмовик со снайперской винтовкой Е-11S прополз под спидером.

— Бух! — звук высвобожденного заряда плазмы из винтовки был более существенным, чем у простых винтовок.

— Есть попадание! Продолжай.

Люк аккуратно высунул голову из-за спидера, пытаясь разглядеть, что происходит. Но явно сильная рука резко дернула парня назад, отчего он повалился на песок.

— Если тебе жить надоело, то пожалей хотя бы нас. Нам за твою голову отвечать, гражданский.

— Простите.

— Держи визор. Ложись под спидер и смотри, — протянув озвученный аппарат, штурмовик продолжил огонь по таскенам.

— Спасибо, — послушавшись совета, Люк лег и стал внимательно смотреть вдаль... чтобы поразиться.

У Инквизиторов были световые мечи. Или лазерные, как их именовали в народе. Ярко-красного цвета клинок девушки резал таскенов так, словно они были сделаны не из плоти и крови, а из бумаги. Копье неизвестного мужчины и в самом деле было копьем. Или посохом, на конце которого также светился небольшой ярко-красный поток энергии.

Прыжки, апперкоты, увороты. Такое ощущение, будто Люк смотрел какое-то шоу, если бы на нем так быстро и так эффективно не убивали бы врагов.

Буквально пару минут и в доме Люка больше никого не было в живых... Ни таскенов... ни его дяди с тетей.

— — — Пять минут спустя — — —

— Держись, парень... сочувствую, — проговорил штурмовик, оставляя парня перед импровизированной могилой. И сейчас, глядя на тех, кто его вырастил, его воспитал... на их останки, прикопанные песком и камнями, Люк...

— Я предлагаю тебе похоронить их подобающе. Можно кремировать и... — продолжил штурмовик...

— Нет. Мой дядя всю жизнь жил здесь. И хотел бы быть похоронен здесь. Без почестей. Тихо... просто... спокойно. Как и моя тетя. Я... — проглотив горькую от душевной боли слюну и вытерев рукавом намокшие... сильно намокшие глаза, Люк продолжил. — Я хотел бы воспользоваться предложением Империи на обучение... Но это позже...

— Понимаю. Держись.

Злость... и ненависть... Из-за Кеноби он не вернулся домой вовремя. Из-за него он не смог помочь дяде с тетей. Из-за него все началось...

— Будь ты проклят, Оби-Ван Кеноби.

— — — То же время, в километре на восток — — —

— Простите меня, — роняя слезы на песок, проговорил седой мужчина. — Простите...

Встав с колен, мужчина накинул капюшон и отправился прочь, чтобы его не заметили ситхи.

— Квай-Гон прав. Такими темпами я буду не лучше ситхов...

========== Глава 33. Высокая политика ==========

Корусант, Империал Сити, Сенат Галактической Империи

— Вы знаете, по какой причине нас сегодня созвали?

— Нет, а вы смотрели законопроект, предложенный Генеральным Аппаратом Императора? Думаю, из-за него нас и созвали.

— Нет, конечно. Я только три часа назад прилетел на Корусант...

Перешептывания. Сотни, тысячи голосов сенаторов погрузили Зал Сенатского Заседания в гул, сравнимый с гулом улья каких-нибудь насекомых.

Бейл Органа, сидя чуть ли не на краю кресла в своей ложе, внимательно слушал хор голосов, пытаясь выцепить ценную информацию среди всего этого словесного потока. И, принимая информацию из, в общем-то, внешних источников, принц-консорт сверялся с данными на своем комлинке, где высвечивалась очень необычная, можно даже сказать, шокирующая информация.

Законопроект 'Об оккупации и включении в состав Галактической Империи звездных систем Пространства Хаттов'.

Когда Бейл впервые прочел этот законопроект, а это было всего каких-то восемнадцать часов назад, он испытал шок. Самый настоящий шок, которого прожжённый политик не ощущал с самой своей юности, когда личные репетиторы и члены Альдераанского двора посвящали юношу во все грязные и подлые реалии политического мира.

Пространство Хаттов было чем-то мифическим и незыблемым. Как Старая Республика, путешествия между звёздными системами и бластерное оружие. Хатты и их власть на немалый кусок галактики с несколькими гиперпространственными маршрутами сосуществовали вместе со Старой Республикой больше пятнадцати тысяч лет. А тут... Теперь зато понятна постоянная сводка правоохранительных органов об опасности спускаться ниже десятого уровня на Корусанте. Была тотальная зачистка нелояльных Империи и Императору личностей и людей хаттов.

А сейчас Органа удерживался от вступления в полемику только благодаря своему воспитанию, уму и... дочери.

Лея Органа, чуть поправив прическу, внимательно, так же внимательно, как и ее отец, слушала все происходящее вокруг. Дочь выросла на удивление способной и умной личностью.

Брюнетка, среднего роста, в свои пятнадцать лет обещала стать красавицей, которая одним только взглядом больших карих глаз с темными крапинками и чуть заметной зеленой полоской вокруг зрачка будет поражать сердца мужчин.

Смотря на свою приемную дочь, Бейл благодарил Силу за то, что его жена Бреха немного внешне похожа на Падме Амидалу Наберри. Все-таки, если бы Лея не была похожа ни на одного из приемных родителей, вопросы бы посыпались, как новостная строка СМИ. Быстро и беспощадно. И не спасли бы от СБИ ни лояльные врачи, ни подделка анализов, которые на ежегодной основе вносились в единую медицинскую картотеку подданных Империи.

— Какие все нервные... — хмыкнула дочь, продолжая внимательно изучать окружающих ее сенаторов. И от этого взгляда Бейлу было не по себе.

Он помнил этот взгляд. И он принадлежал не Падме. При всем своем волевом характере, незаурядном уме и высокой эрудиции, ушедшая в Силу женщина имела обманчиво добрый, можно даже сказать, лукавый взгляд. А у Леи... был взгляд... тот самый взгляд джедая. Острый, смелый, наглый, бросающий вызов всем подряд. Взгляд бывшего члена Ордена Джедаев, Энакина Скайуокера.

— Это точно. И, судя по всему, такими темпами я скоро к ним присоединюсь, — хмыкнул правитель Альдераана, продолжая украдкой смотреть на дочь. Скоро... очень скоро Бейл расскажет все Лее. Иначе девочка догадается сама. Мозги у нее были от обоих родителей. А уж умение копать, рыть землю в поисках улик, как ранкор в поисках добычи, у нее передалось в полной мере от отца. И иметь во врагах свою, пусть и приемную, но любимую дочь, Бейл не хотел. Совсем не хотел.

— Внимание! — динамики разнесли по сферическому залу голос одного из адъютантов Палпатина. Очень хорошо он выучил голоса личных помощников Императора.

— На внеплановом заседании Консультационного Сената Галактической Империи выступает Император Шив Палпатин, — коротко, без регалий и всех титулов, окончил речь адъютант, отчего Бейл еще сильнее напрягся, готовясь внимательно слушать, несмотря на недовольное роптание некоторых сенаторов. Ну да, Консультационный Сенат — худшая пощечина, которую мог влепить Палпатин законодательному органу. Ведь теперь решение Сената имеет силу при квалифицированном большинстве, когда за закон или бюджет голосует три четверти ото всех сенаторов, что случается крайне редко, или в Пользу Палпатина.

Центральная ложа, находящаяся прямо по центру сферического зала, поднялась чуть выше, чтобы выступающего на ней мог видеть каждый. И стоило куполу, скрывающему ложе, раскрыться, зал затих. Он погрузился в тишину, боясь даже вздохнуть. Ведь перед ними были Император и его Главнокомандующий.

— Ууууффф....кххххх, — тяжелое дыхание Лорда Вейдера, раскатом пронёсшееся по всему залу, действовало на нервы хуже, чем сотня дроидов КНС, которая тебя окружила и готовится стрелять на поражение.

— Уважаемые члены Сената, — тихим и нейтральным тоном начал Император. Именно так, без криков, ора и препираний проходили заседания Сената, если на них присутствовал Палпатин. Все молчали, с ужасом, восхищением или ненавистью глядя на главу государства, а Палпатин говорил. Тихо, иногда повышая тон, но не более.

— Сегодня у нас с вами замечательный, я бы сказал, знаковый день. Сегодня Галактика стала чище. Безопаснее, — нейтральный тон потихоньку сменялся на возбужденный, с легкими нотками ликования.

— Многие тысячелетия Республика страдала от гнета хаттов. Жалкие черви паразитировали на теле галактики, разрушая, грабя и порабощая цивилизованные расы нашего большого дома.

Слушая речь Императора, Бейл почувствовал то же самое... как тогда, пятнадцать лет назад. Когда Палпатин провозглашал создание Галактической Империи. Чувство эйфории, уверенности в будущем... именно эти ощущения заполняли разум опытного мастера закулисных интриг. И он не мог им противиться. Тем более, слова Императора в темном балахоне, пусть этот балахон и был украшен по достоинству, ложились на благодатную почву. Хаттов ненавидели многие, несмотря на наличие сотрудничества с этими червями и даже поддержку их позиций, благодаря лоббированию их интересов и щедрым пожертвованиям.

— Сегодня... я с уверенностью могу сказать, что мы, именно мы, друзья, вносим в историю галактики такую прекрасную запись. Конец хаттскому правлению. Конец рабству! Конец наркотрафику, от которого гибнут наши дети и близкие. Конец рабству, в которое попадали наши народы!

— Да! Да!

— Конец тварям!

— Умылись, черви, своей кровью!

Сенат бурлил. Сенат буйствовал. Сенат ликовал.

— Благодаря Лорду Вейдеру, все ключевые системы Пространства Хаттов под контролем Империи. Но... — Сенат, совершенно забыв о страхе перед монстром в черных доспехах, продолжал ликовать и кричать дифирамбы уже Главнокомандующему, пока не понял, что Император замолчал. Обратив внимание на правителя, тысячи разумных существ продолжили слушать.

— Но благодаря вам и вашему разумному подходу к утверждению бюджета, вашему пониманию необходимости наличия отличных вооруженных сил, мы смогли одержать победу. Общую победу...

— Да! — Бейл не верил своим ушам. Точнее... верить-то он верил. И чуть было не вскочил аплодировать Палпатину, но разум еще сопротивлялся ораторскому искусству и психологии толпы.

— И сегодня мы берем с вами под свое крыло тысячу шестьсот звездных систем, сто девяносто три населенных планеты, восемьдесят семь миллиардов разумных. Мы освободим их от гнета. Дадим пищу, кров... работу и цель в жизни. Больше этим несчастным не придется рисковать жизнью, занимаясь наемничеством и грабежом в пользу интересов хаттов.

Сенат не просто превратился в улей. Он превратился в единый организм, который кричал хвалебные речи Палпатину и его Главнокомандующему. Неистовый и беспощадный. Готовый выполнить в этот момент любой приказ.

— Завтра вся Империя узнает о нашем историческом подвиге. История уничтожения этой погани войдет в учебники истории и военных наук. А сейчас... давайте примем этот потерянный и разрозненный сектор в свой дом. Кто за?!

— Я! — Бейл не смог не подчиниться. И не раздумывая, нажал на кнопку голосования, не обратив внимания, как его дочь с ужасом смотрела на происходящее. И как шлем Лорда Вейдера медленно, можно сказать величественно, повернулся в сторону его ложи... в сторону его приемной дочери.

— — — Пятнадцать минут спустя — — —

— Это был кошмар... — Бейлу захотелось выпить. И закурить чего-нибудь крепкого. Потому как то, что происходило в зале заседания и то, что видел сейчас по проектору Органа в своем кабинете, поражало воображение.

Запись того, как Нар-Шаддаа, столица преступного мира, буквально в течение нескольких часов была захвачена, а вражеский флот был нашинкован турболазерными снарядами получше, чем сыр дырками, вызвала у Бейла чувство ужаса и опустошения.

— Ты как, пап? — подав стакан холодной воды, Лея села в кресло напротив, внимательно смотря на мокрого от пота, как мышь, отца.

— Не очень хорошо, радость моя. Мне кажется, что я сейчас поучаствовал в каком-нибудь ток-шоу, и мною в наглую воспользовались.

— Ммм... Ой, Мон Мотма, — Бейл даже не заметил свою... своего друга, а вот дочь вовремя поклонилась в приветственном жесте и, освободив место, покинула кабинет, оставляя сенаторов наедине.

— Смотрю, ты тоже отвратительно себя чувствуешь, друг мой, — чуть улыбнулась чандрилианка.

— Это мягко говоря. И, судя по записям, я с каждым днем все меньше верю в нашу затею.

— Зря... скоро... в общем, прилетай на Набу. Через месяца три. У нас найдется, что обсудить.

— И что ты мне предлагаешь? Созвать клуб по интересам? И на какие шиши, прости меня за нескромный вопрос?

— О... деньги есть, не переживай, — активировав свой комлинк, женщина показала всего одно сообщение. Три предложения, но сколько смысла в этих словах.

'Один миллиард восемьсот девяносто миллионов кредитов у меня. Цель устранена. Следы выполнения задания устранены'...

— Ты... Ладно, не здесь. Хотя я и уверен в своем кабинете, но не настолько.

— Тогда, Набу.

— Да, до встречи на Набу.

Седьмой сектор Галактической империи (пять минут назад еще Пространство Хаттов), планета Вонтор

Краснокожая тви'лечка, грациозно спустившись с перекладины вентиляционной шахты, выпрыгнула в коридор многокилометрового лабиринта, в котором и пытался спрятаться Ходджу Тресиджик. Единственного непокорного хатта, оставшегося в живых, было на удивление легко найти. Этот хатт средней руки большую часть своей жизни провел на Вонторе, контролируя добычу компонентов для дюрастали. Достаточно крупные залежи под контролем этого ушлого хатта позволяли Ходджу спокойно находиться в нише хаттской иерархии, избегая покушений и политических дрязг.

Напуганные, как банты в загоне, наемники быстро сдали своих бывших покровителей, прекрасно понимая, что сейчас нужно быть на стороне победителя. А это была именно Империя.

База была также очень простой... дроиды-охранники, минимум живого персонала. И куча следящих средств. Все это, благодаря Силе, Нейра с легкостью смогла преодолеть по вентиляционным шахтам, где буквально за секунду выводила из строя технику.

И вот... она в конце своего пути. Судя по плану, хатт со своей свитой обитали именно здесь, за неприметной дверью на минус шестом уровне. Но что-то было не то.

Ученица ситха не чувствовала жизнь. Лишь легкий отголосок смерти. А значит, что-то не так. Ловушка?