Шаман не обманул, было больно — очень больно, но после всего того, что пришлось хлебнуть за последнее время — терпимо, вполне себе терпимо... только вот струйки крови, ползущие по щекам...

... блин, рисует как на заборе... граффитчик хренов...

Денис почувствовал нарастающую волну злобы, даже ярости — он никогда подобного не испытывал, а сейчас вроде и повода никакого не было, да и вообще эта ярость не имела адресата — он не испытывал ее ни по отношению к шаману, ни по отношению к Шэфу, вообще ни к кому — ярость и все! Так же внезапно, как приступ злобы, накатила меланхолия — хотелось плакать, потом светлая грусть, потом счастье, как в детстве, когда нет проблем, которые бы не решила мама, потом смех, без причины...

... так это он своим ножичком разные центры в мозгу активирует!.. бляха муха... вот оно чё... Михалыч!..

— Все! Иди, ополоснись. — Шаман ловко вытащил из-за воротника тряпку, всю в неприятных бурых пятнах, и кивнул в сторону туалета.

Вымывшись, Денис с робостью взглянул в зеркало, ожидая увидеть кровоточащую, со свежими ранами, изуродованную голову. Ничего подобного! Башка была лысая — из песни слова не выкинешь, но никаких шрамов и крови на ней не было, как будто и не резали ее в течении пятнадцати минут на живую, без всякой анестезии.

"Магия, однако!" — усмехнулся про себя Денис, возвращаясь в комнату, где оставались "старые друзья".

— А тебе идет, — ухмыльнулся любимый руководитель, — у скинхедов будешь секс-символом. — Он внимательно посмотрел в глаза Денису. — Если головка не кружится от огромной кровопотери, — он снова ухмыльнулся, — можем идти.

Шаман, безучастно пропустивший мимо ушей монолог Шэфа, вопросительно посмотрел на Дениса, Денис на Шэфа, а Шэф сказал:

— У тебя есть бабки, твоя операция — ты и плати.

* * *

По контрасту с реалиями Старого Порта, салон маленького автомобильчика, бодро пожиравшего пространство, представлялся верхом комфорта и располагал к неспешной, можно даже сказать — интеллигентной беседе:

— Шэф, а откуда этот Черкизон?

— В смысле? Ты что, думал — что Эстепора, это сплошная Зона Отдыха?

— Ну-у-у... типа того...

— Понятно... — протянул Шэф и огорченно прибавил, — видишь, до чего ты меня довел?

— До чего?

— До использования твоего фирменного слова.

— "Понятно"?

— А что есть еще?

— Нет.

— Не возражаешь, я иногда буду пользоваться?

— Пользуйся, — великодушно разрешил Денис.

— Так вот, луноликий брат мой...

— Это с какого перепугу, "луноликий"? — перебил руководителя Денис.

— Будешь перебивать — не буду отвечать, — осадил его Шэф, — а "луноликий", потому что посмотри в зеркало.

Денису было любопытно узнать про местный Черкизон, поэтому он решил помалкивать до конца объяснения, а про "луноликого" просто выбросил из головы. Луноликий — так луноликий, не жопоголовый же...

— Итак, солнцеликий брат мой, — Шэф сделал паузу, дожидаясь неуместных вопросов, но, так и не дождавшись, был вынужден продолжить. — Как ты наверно догадываешься, а может уже знаешь — граждане Островной Цитадели заняты или интеллектуальным трудом — белые воротнички, или просто ни хрена не делают — тунеядцы! — Он вопросительно посмотрел на Дениса, ожидая реакции. В ответ Денис энергично закивал головой, подтверждая абсолютную справедливость, сказанного Шэфом. — Вопрос, — продолжил Шэф, — кто за всей этой публикой убирает говно? В прямом и переносном смысле. Твой вариант ответа? Минута пошла! — Он требовательно уставился на Дениса.

— Ну-у... я не знаю... может роботы какие... големы... или магически... как-то... — смущенно промямлил Денис, вовсе не задумывавшийся до этого момента, о проблемах ассенизации, так выпукло и ярко, поставленных Шэфом.

— Ты знаешь... — Шэф ухмыльнулся, — с точки зрения абстрактной логики, даже не становясь, при этом, на точку зрения Канта в его "Критике чистого разума", можно сказать, что крупицы истины в твоих словах есть! — Денис обрадовался, а Шэф продолжил: — Но их мало. Примерно, как жемчужин в курином помете.

... рано я обрадовался... надо всегда ждать, пока Шэф закончит фразу полностью...

Гораздо дешевле и удобнее использовать для этого дешевую рабочую силу с Окраины.

— Понятно, — взялся за старое Денис. — Шэф ему на это ничего не сказал, а только укоризненно посмотрел и продолжил:

— У каждой стороны есть две медали!

— Пардон? — напрягся Денис.

— Проверка внимания, — осклабился Шэф, — я должен быть уверен, что ты не спишь с открытыми глазами, а внимаешь мудрости предков! — В ответ Денис состроил такую рожу, что стало очевидно: он внимателен, до чрезвычайности!

— Итак, — продолжил Шэф, — у каждой медали есть две стороны. Аверс: дешевая рабочая сила, в любых количествах, согласная на любую работу, за копейки, по меркам Цитадели. Реверс: сила эта имеет тенденцию к бесконтрольному размножению.

— И как борются с проблемой?

— А никак. Иногда соски проводят рейд, ловят бескарточных и вывозят куда-нибудь.

— "Куда-нибудь" — это куда?

— Ну-у... их грузят в транспорт и везут в дежурный порт. — Поймав вопросительный взгляд Дениса, Шэф пояснил: — У Островной Цитадели есть договора со всеми крупными государствами Окраины на прием гуманитарки.

— "Гуманитарки"?!

— Ага... в договорах они именуются "гуманитарной помощью" и за каждую голову Цитадель что-то платит... так что на Окраине не против...

— Ни фига ж себе! Круто! Странно, что америкосы не доперли до такого с мексиканцами.

— Раньше надо было, теперь уже поздно — больно много латиносов в штатах. Как бы они белых не стали отправлять обратно в Европу, а черных — в Африку, — развеселился Шэф.

— Слушай, ну привозят их на Окраину, выгружают, а дальше чё — они ведь там никому, нахрен, не нужны?

— Дальше-то... кого убивают, кого в рабство продают, кто-то сбегает, но Островная Цитадель не имеет к этому никакого отношения... — на этой мажорной ноте разговор как-то увял, но ненадолго. Денис решил, благо до торгового центра они еще не добрались, восполнить еще некоторые пробелы в своем миропонимании:

— Ладно, с Черкизоном вроде понятно, а почему я никого из этого спецконтингента не встречал в Зоне Отдыха? Или им туда не хочется?

— Конечно не хочется... — привычно ухмыльнулся Шэф, — чего там хорошего? Чистый воздух, зелень, еда вкусная, женщины красивые — кому это надо? Все что им надо есть здесь: вонючий воздух, такие же бабы, жратва третьей свежести, асфальт парит — красота!

— Шэф! — надулся Денис, — вот только не надо из меня идиота делать. Я без твоих проповедей заметил, что Старый Порт — это не гольф-клуб в Завидово. Я тебя русским языком спросил: "Почему их нет в Зоне Отдыха"! А ты мне какую-то пургу понес! — Шэф бросил на раздухарившегося Дениса косой взгляд, но наткнулся на не менее косой. — "Однако, — подумал он, — еще зубки не вышли, а уже скалится! Растет над собой..." — а вслух примирительно сказал:

— Ты спросил: "Или им туда не хочется?" — и, останавливая, уже было начавшего открывать рот для возобновления скандала Дениса, продолжил: — Чтобы отсюда добраться до Зоны Отдыха или Жилой Зоны надо воспользоваться или общественным транспортом, или такси, для этого надо иметь или чип в башке, как у гражданина, или "красную карточку", на которой есть деньги.

— А пешком?

— Пешком можно догулять только до депортации.

Денис покачал головой:

— Да-а... Эстепора открылась с новой стороны...

— Два мира — два Шапиро! — меланхолично подвел итоги политинформации Шэф.

* * *

Торговый центр был огромным — этажей так, сорок в высоту, черт знает, сколько еще под землей, а витрина, у которой высадились компаньоны, казалось, вообще уходила в бесконечность! Денис тоскливо уставился на сверкающую стену молла — очень уж он не любил торговые центры, супермаркеты, магазины, торговые палатки и прочие места скопления людей и товаров в замкнутых пространствах. Не любил, вне зависимости от размеров — после десятиминутного пребывания внутри, ему казалось, что он начинает физически задыхаться, причем, как в крохотном павильончике, так и в гигантском мегамаркете. Что характерно, ни музеи, ни спортзалы, ни театры аллергии не вызывали — загадка сия велика есть!

Денис не раз пытался — для себя, выяснить истоки этой странной фобии, но ни к каким определенным выводам не пришел. Может быть, дело было в том, что лишних денег у него никогда не было, и гуляние по местам скопления вещей, без возможности купить то, что понравилось, но не требовалось позарез, не имело смысла? В этом была определенная правда жизни, но ведь такое же хождение по открытым базарам никаких неприятных ощущений не приносило, а походы на различные выставки импрессионистов и прочих музеев Прадо, где яблоку негде было упасть от праздного народа, вообще доставляли удовольствие. Значит, дело было не в отсутствии свободных денег и не в клаустрофобии. А в чем? Короче говоря — загадка.

Но, возвращаемся к нашим баранам, в смысле — компаньонам. Как только Денис представил бесконечное путешествие по коридорам, нафаршированным шопоголиками, неизбежную толчею, сворачивания не в те галереи, возвращения из тупиков, куда они обязательно попадут и прочие прелести шопинга, как ему сразу же захотелось выйти из магазина, в который они еще не вошли! Конечно, можно было бы попросить Шэфа, подождать его снаружи, но... из-за воспоминаний о "приключениях", если можно так выразиться, в подземной крепости Аз-Карсал, прелести самостийности как-то меркли — без любимого руководителя Денису было как-то... неуютно, что ли.

Но помощь пришла, откуда не ждали. Шэф вытащил "красную карточку" и озадачил ее, на взгляд Дениса, не по-детски:

— Мне нужно чистое серебро, в слитках. — Кусок красного пластика, ни на миг не задумавшись, тут же выдал четкий ответ:

— Восемнадцатый уровень, южная сторона, отсек двести тринадцать.

Денис сильно возрадовался такой точности и оперативности, а когда карточка своевременными, лаконичными командами, типа: "Лифт номер восемь, направо тридцать метров; Подъем на уровень двенадцать; Прямо по галерее до эскалатора номер тридцать два; Подъем на уровень восемнадцать; Бегущая дорожка налево шестьдесят метров; Отсек двести тринадцать через двести метров; До схода с дорожки двадцать секунд... пятнадцать... десять... пять... Сход!" — вообще пришел в восторг! И вообще, с того момента, как они вышли из такси, до того, как сели обратно, но уже нагруженными двадцатью килограммами серебра в слитках по килограмму, прошло всего пятнадцать минут! Такой шопинг аллергии у Дениса не вызывал.

— И это все, что мы берем с собой? — удивленно поинтересовался Денис, когда машина тронулась.

— Отнюдь, мон шер... отнюдь... — ты не забыл? — мы теперь герои необъявленной войны с терроризмом... можно сказать — ветераны спецслужб, и все остальное получим на халяву, в арсенале "Морского Змея"! Ларз будет Дедом Морозом — отоваримся без шума и пыли... — голосом Папанова пообещал Шэф!

— Чем?

— Увидишь.

— А серебро-то зачем? — продолжал допытываться Денис. — За дверью продавать?

— Ну-у... что-то типа того...

— А там своего, что ли нет?

— Почему. Есть... Но это лучше.

— Как в бородатом анекдоте про Вовочку? — на манер Шэфа, ухмыльнулся Денис.

— Доложи, — барским тоном отозвался Шэф.

— Папа может, но бык лучше...

— Баян! — зевнул любимый руководитель. — Спорить с очевидным Денис не стал, но вопрос по серебру оставался открытым.

— Не... а правда — зачем столько серебра?

— Смотрел всякие дурацкие фильмы про вампиров, где их серебром жучат?

— Так это правда?! — восхитился Денис. — Никогда бы не подумал!

— Нет. Как раз — это не правда. На Земле, да практически во всех остальных мирах нет серебра, которое смертельно для вампиров.

— А вампиры?

— А вампиры, есть. — Шэф замолчал, считая, что все уже сказал.

— Ты про серебро не закончил.

— Разве? На вампиров и прочую...

— Нечисть, — встрял Денис. — Шэф насмешливо поднял уголок рта:

— А люди, какие — чисть?

Денис не раздумывал — досрочный ответ был готов, причем давно. Как-то раз в Интернете он наткнулся на статью про охоту на бельков — традиционный промысел народов севера, мать их.... Занятие не обременительное — новорожденные детеныши чудеса ловкости не проявляют, не убегают, не прячутся, лежат себе на льду... ждут. Торопиться некуда: подошел вразвалочку, хрястнул дубинкой по носу — можно к следующему идти.... Белый лед, белые трупики, красная кровь — экспрессионизм, однако! Дополняют картину круглые головы матерей, торчащие из лунок. Плачут...

При этом надо заметить, что Денис прекрасно понимал, что на скотобойнях творятся не меньшие ужасы, но вегетарианцем от этого не стал, дубленку носил и вообще, к убийству скота подходил со здоровым цинизмом, а вот бельки чем-то его зацепили...

— Люди — дерьмо! — с некоторым, даже вызовом, ответил Денис.

— Ну-у-у... не все, — Шэф был благодушен и человеколюбив, — но... в основном — пожалуй... да. — И продолжил тему местного серебра: — На вампиров и прочих существ с особым метаболизмом...

— А поподробнее про прочих?! — Загорелся Денис.

— Будешь перебивать — вообще ничего не расскажу.

— Извини!

— Так вот — на этих... с особым метаболизмом, действует серебро, как в голливудских фильмах, но... — Шэф выдержал театральную паузу, — только чистое серебро с Тетрарха.

— Почему только с Тетрарха?

— Вроде бы какой-то хитрый изотопный состав... а вообще я не радиохимик. Знаю, что действует, а подробности — в газетах.

— Поня... — начал было Денис, но вовремя закрыл рот.

* * *

С легким шипением, массивная, бронированная дверь арсенала ушла вбок. За ней открылось небольшое помещение, в котором компаньонов ожидал человек неопределенного возраста — на вид, от сорока до семидесяти, подтянутый, седоватый, с твердым взглядом серых глаз, одетый в форму, сильно смахивающую на форму Французского Иностранного Легиона, виденную Денисом в каком-то фильме: зеленый берет, рубашка защитной расцветки с погончиками, украшенными вездесущими коронами, такого же цвета брюки, но, в отличие от земных традиций, высокие шнурованные ботинки не черного, а такого же камуфляжного цвета, как и вся остальная униформа.

Военный небрежно кинул палец к виску, отдавая честь, и обратился к Шэфу:

— Молодой человек, вы удивительно похожи на одного старого засранца, которого я знал много лет. Вы часом не сыночком ему будете?

— Внучком, бля. — Шэф ухмыльнулся. — А ты не меняешься, Грег — как был старым пнем, так и остался.

— Давненько тебя не было видно, я уж понадеялся, что ты, наконец, свернул шею, — не остался в долгу военный.

— Не дождешься, — Шэф был лаконичен, — кстати, это Дэн, — кивнул он в сторону Дениса.

— Очень приятно, — отозвался военный, протягивая сухую и крепкую, как деревянная лопатка, ладонь, — полковник Грег Макай, начальник отдела комплектации спецподразделений.