Фанфик по Strongest Disciple Kenichi

— Подержи! — Сумка с плеча полетела в сторону Кисары, а сам Фрея пружинящей походкой пошла на сближение с парнем, который из чувства самосохранения опасался поворачиваться к ней спиной.

Понимая, что альтернатив у него не очень много: попытаться сбежать и с гарантией получить дрыном по голове или постараться оттянуть этот момент в надежде на помощь прохожих, он перестал отступать, сделав ставку именно на второй вариант.

Тяжело вздохнув, Сирахама состроил скорбное выражение лица (а-ля "И так каждый раз") и, бросив осуждающий взгляд в сторону Кисары, говорящий "в гробу я видел такие разговоры", потянулся, распрямляя плечи, дабы подготовиться к неизбежному. Однако вместо хруста хрящей послышался металлический лязг, заставивший наступающую девицу слегка удивиться и временно приостановить свое продвижение. А парень же почувствовал, что освободился от основного сковывающего эффекта костюма. "Сломался", — без тени сожалений принял этот факт Сирахама. — "Неужто удача повернулась ко мне лицом?"

"Поздравляю, Кеничи", — снова заговорил он сам с собой, на автомате разворачивая корпус и пропуская мимо себя тычок посоха. — "Ты начинаешь входить во вкус! Еще немного и все эти драки станут для тебя обыденностью". Тут он представил, как проходит по улице и со скучающим видом отмахивается одной левой от непрестанно налетающих на него хулиганов, укладывая их на асфальт целыми пачками. И его разобрал громкий смех.

"Излишек адреналина", — констатировал бы Акисамэ. Сакаки лишь молча покрутил бы пальцем у виска. Сигурэ, скорее всего, никак бы не отреагировала на подобный выкидон, а вот Апачай непременно поддержал и сам бы рассмеялся. Кенсей же... китаец наверняка бы выдал диагноз наподобие такого: "Твои дела плохи, Кен-тян. На лицо острая нехватка женской слюны в организме, но не волнуйся, ученик! Я выпишу тебе направление на курсы поцелуйной терапии. Отдашь Сигурэ, только подожди — я отойду подальше..." "Да, я бы не отказался от подобных сеансов", — расфокусировав взгляд, предался парень грезам, попутно продолжая кое-как (на грани провала) избегать близкого знакомства с шестом (чем грозит для него подобная встреча очень доступно и наглядно показала та самая черноволосая девушка, о которой он как раз вспоминал). Со стороны же все это выглядело несколько иначе...

Сирахама с отсутствующим взглядом увернулся от первой попытки достать его и громко засмеялся, как показалось Канамэ, именно над ее неуклюжим ударом, что ей очень не понравилось... А вот Кисара напротив — удивилась несильно: в ее голове продолжал формироваться отчетливый образ раздражающего типа с целым выводком тараканов в голове.

Смех продолжался недолго — секунд пять, не больше, а далее губы парня изогнулись в мечтательной улыбке, а темно-карие глаза уставились куда-то в область груди Фреи (и понять, куда именно, не составило особого труда обеим девушкам). "Парни — козлы", — сделала безапелляционный вывод Кисара, невольным движением поправив майку на своей груди. А ее подруге не нужны были никакие выводы, она и так все это прекрасно знала. Но это знание не смогло погасить растущую раздражительность, и мелькающий в ее руках посох, начал постепенно размазываться в воздухе. Парень, в свою очередь, установив зрительный контакт с вышеназванной частью тела, выказывал чудеса гибкости и изворотливости, каждый раз пропуская шест в считанных миллиметрах рядом с собой. Но вскоре такая ситуация начала надоедать одной из участниц (второму участнику она надоела еще до ее возникновения, так сказать, заранее)...

— Только и можешь, что скакать как мартышка? — останавливаясь, спросила голубоглазая особа, меняя хват шеста и пряча его за спину явно с какой-то задумкой.

Но вместо пребывающего в трансе парня, застывшего в ожидании каверзного удара, ответила тревожно косящаяся по сторонам Нандзе.

— Фрея, заканчивай! Нам пора! — окликнула она подругу.

Та огляделась и с недовольным видом поджала губы: как и следовало ожидать, их "пляски" привлекли внимание любителей совать свой нос куда не надо, и теперь в некотором отдалении от троицы шумела, обмениваясь мнениями, немалая кучка зрителей. Для полноты эффекта не хватало стульев и попкорна.

— Тс... Я тебя запомнила, Сирахама, теперь ходи с оглядкой! — тихо произнесла девушка, прежде чем отвернуться от противника, а потом, уже обращаясь к нервничающей Кисаре (у некоторых зрителей в руках были телефоны), он сказала: "Пошли" и махнула рукой.

Подруги, сопровождаемые облегченным вздохом Кеничи и гулом толпы, нырнули в ближайший проулок.

— Сейчас я понимаю, что ты имела в виду, когда говорила, что он тебя бесит, — с этих слов началось обсуждение минувшей стычки.

— Угу, я сама только сейчас поняла, насколько сильно, — вторила приятельнице Кисара.

— Но все же он не такой слабак, каким виделся поначалу... — задумчиво протянула вторая девушка, вспоминая некоторые моменты.

— Только и может, что уклоняться, — пренебрежительно высказалась школьница. — А что этими увертками поединок не выиграть, я дважды показала ему на практике...

— Я гляжу, у вас тесные отношения, — со стороны голубоглазой спортсменки последовала колкость.

— Какие есть, — Нандзе не повелась на подзуживание.

— Не куксись, забей ты на эти слухи! Мало ли чего народ болтает... — так беседа медленно свелась к обычному девичьему трепу...

Тем временем Кеничи не преминул проверить свое тело на отсутствие значимых повреждений, но в этот раз ему повезло отделаться парой незаметных ссадин: "Я жив и даже цел — удивительное дело..." Какой из этого следует вывод, додумать он не успел.

Сначала рядом послышался скрип шин, а когда парень не проявил положенного любопытства, неведомый водитель вдавил клаксон, и по улице пронеслись звуки гудка, чья мощность более соответствовала сигналу паровоза. Такое проигнорировать уже было невозможно, и школьник, слегка дернувшись от внезапности, повернул голову в сторону источника раздражающих "переливов". Как вскоре выяснилось, целью "музыканта" было привлечение внимания именно его, Сирахамы, и, достигнув ее, он прекратил издевательство над бедным клаксоном (на самом деле все эти действия уложились в двух секундный интервал).

Около парня, прижавшись к обочине, стоял микроавтобус полицейской расцветки и надписями что-то про отряд быстрого реагирования. Но все это было сущей ерундой по сравнению с личностью того, кто стоял у приоткрывшейся двери.

— Кен-тян! Давай к нам, — китаец изобразил приглашающий жест и скрылся в глубине тонированного транспорта.

Приглашение было интригующим, и Кеничи, недолго думая, его принял. После того, как автоматическая дверь задвинулась за новым пассажиром, автобус мягко тронулся и укатил в неизвестном направлении, провожаемый взглядами прохожих и не только...

— Ты видела то же, что и я? — осведомилась Фрея, вместе с Кисарой выглядывающая из того самого закоулка, в который они забежали столь опрометчиво (тупик он и в Японии тупик).

Это был риторический вопрос, но зеленоглазая школьница все равно ответила, дабы сравнить увиденное ими обоими:

— Если ты про Сирахаму, уехавшего вместе с каким-то коротышкой-китайцем на микроавтобусе полицейского спецназа, то да — определенно, видела.

Они немного помолчали, глядя вслед скрывшемуся за далеким поворотом транспорту.

— Пока сам не полезет — пусть живет. — Канамэ поменяла свое недавнее решение о выслеживании парня. — Я, конечно, безбашенная, но не до такой степени, чтобы связываться с копами.

Несмотря на впечатляющую атрибутику (такие автобусы в свободный доступ точно не попадают), Кисара не верила, что тут замешаны копы: ведь будь иначе, за тот случай в зоомагазине с нее бы давно спросили по полной программе. Но озвучивать свою точку зрения девушка не стала, поскольку, основываясь на личном опыте, считала, что общение с этим типом ведет лишь к неприятностям, а этого "добра" она подруге не желала...

Тем временем в пресловутом микроавтобусе.

Сакаки, развалившийся сразу на нескольких сиденьях, крепящихся к противоположной от входа стенке, поприветствовал ученика поднятой вверх бутылкой. Китаец, расположившись по соседству с шрамоголовым парнем, махнул рукой новому пассажиру, указав на место рядом собой.

— Акисамэ за рулем, — сказал Кенсей, параллельно копаясь в фотоаппарате, и, предупреждая следующий вопрос, пояснил, — а автобус нам одолжили знакомые Сакаки.

— А зачем он вам? — удивился парень, а мельком брошенный взгляд в окно навел его еще на один вопрос: — И, кстати, куда мы едем?

— Хо! — послышалось с водительского места. — Видишь ли, ты задерживался, а предстоящую тренировку переносить было никак нельзя: мы пообещали вернуть автобус к полудню, поэтому и решили выехать тебе навстречу...

— А какое отношение автобус имеет к тренировке, да еще и именно полицейский?

— Друзей в министерстве транспорта у нас нет, зато есть в полицейском управлении, — ответил Кенсей, пряча камеру в недрах зеленого костюма. — Скоро все узнаешь, через пару минут мы будем на месте.

Спустя минуту парень не вытерпел и высказал вслух крутившуюся в голове мысль:

— Странно видеть мастера Коэтсуджи за рулем, — при этом он посмотрел на Сакаки, которому, по его мнению, более подходила роль водителя.

— Я пьян, — на полном серьезе заявил парень, ни в глазах, ни в движениях которого не находилось подтверждения его словам. — Мне нельзя за руль.

— Зачем ты тогда вообще поехал с нами? — спросил Акисамэ.

— Ха, без меня бы вам кукиш дали, а не автобус!

— Скажи лучше, что не хотел оставаться один дома...

— Пусть их... они уже по десятому кругу мусолят эту тему, — шепнул Кенсей ученику. — Лучше ответь, Кен-тян, что там за новая голубоглазая красотка, с которой ты флиртовал?

"Флиртовал", как же! Да она из меня чуть отбивную не сделала! Причем явно не сильно напрягаясь!" — возмутился про себя парень.

— Красотки подождут, Кенсей, — водитель продемонстрировал отличный слух. — А вот то, что он подозрительно свободно двигался, наводит на некоторые мысли... Кеничи, ничего не хочешь сказать?

— Простите, мастер, — ученику ничего не оставалось делать, кроме как повиниться и признаться во всех грехах. — Кажется, я сломал ваш костюм...

— Не сломал, — поправил его Акисамэ, — а выявил недостаток пятой версии прототипа. Финальная версия будет безупречна... О, мы почти приехали.

— Взлетная полоса? — выглянув в окно, Кеничи вопросительно посмотрел на соседа.

— Да, — подтвердил китаец. — Будем тренировать твое чувство равновесия. Скажи, ты ездил когда-нибудь в общественном транспорте, не держась за поручень?

— Вроде бы нет... — неуверенно произнес парень, начиная догадываться, что к чему.

— Вот сейчас и покатаешься, — жизнерадостно ухмыльнулся Сакаки.

Двадцать минут спустя.

— Ну как, Кен-тян, что-нибудь понял? — поинтересовался Кенсей у поднимающегося с пола парня: Акисамэ запретил хвататься за поручни даже в момент падения, заявив, что это будет "дополнительной тренировкой по правильному приземлению".

— Надо было в кондуктора идти, — грустно посетовал школьник, потирая коленку.

— Три раза "Ха", — послышалось с водительского места, где мастер джиу-джитсу пытался изобразить Шумахера. — Кеничи-кун, мы тренируем твою координацию, а не подражание Сакаки в плоских шутках, — в голосе Коэтсуджи отчетливо слышались укоряющие нотки.

— У меня в отличие от занудливых усачей с чувством юмора все в порядке...

В то время как парочка упражнялась в остроумии, Кенсей оказывал ученику консультативную поддержку.

— Ты правильно уловил суть — нужно держать ноги в полусогнутом положении. Но ты перебарщиваешь, поэтому-то и не успеваешь сменить позицию при резких поворотах. Да и потом, не нужно так сильно напрягаться и изображать из себя неваляшку: используй свое тело в качестве противовеса и заранее отклоняй туловище в противоположную движению сторону. Сейчас покажу, как надо... — мастер кэмпо встал рядом с Сирахамой, тыкнув тому в только что покинутое сиденье. — Акисамэ, хватит чесать языком! У Сакаки все равно сквозная труба от одного уха до другого... без каких-либо ответвлений. Займись лучше делом!

— Погоди! — вмешался Сакаки, когда автобус дернулся, трогаясь. — Дай-ка порулю. Сейчас я покажу этому старперу "сквозную трубу"...

Полицейская машина вновь замерла, и Сио, поднявшись на ноги и не забыв прихватить лежащую неподалеку сумку, направился к кабине. Пока производилась смена водительского состава. Кенсей прошептал, подражая опять-таки мускулистому брюнету, то есть ровно так, чтобы все присутствующие расслышали:

— Я такой манипулятор, что даже сам себя боюсь. Вот помню, как-то был случай на женском нудистском пляже...

— А что, и такие есть? — не поверил Кеничи.

— Конечно! Если хочешь, я тебя туда свожу через неделю! — Воодушевление от собственного предложения было едва ли не осязаемым.

— Говорят, у Косаки есть двадцать один способ шинкования извращенцев, — с намеком произнес показавшийся в салоне мужчина в хакаме.

— Ага, и все они придуманы лишь благодаря мне! — с гордостью в голосе ответил китаец.

В этот момент покрышки колес взвизгнули, и микроавтобус рванул так, словно участвовал в заезде феррари, при этом умудряясь двигаться зигзагом.

— Нашел, чем гордиться. — Акисамэ, не обращая внимания на тряску, непринужденным шагом прошелся по салону, при этом умудрившись удержать Кеничи от позорного падения с кресла. — Сидячее положение не означает, что можно расслабиться и перестать контролировать равновесие, — наставительно сказал он, усаживаясь на место своего сменщика.

— Истинно глаголете, коллега, — вторил ему нравоучительным тоном Ма, который стоял на одном месте и раскачивался из стороны в сторону, точно пьяная школьница (не известно, почему парню на ум пришло именно такое сравнение, ведь он ни разу в жизни не видел ни одну из них). — Смотри, вот к чему ты должен стремиться, — сказав это, он перешел к завершающей части демонстрации: достал скакалки, закрыл глаза и начал совершать фантастические подпрыгивания, благо размеры салона это позволяли.

Глядя на то, как старый китаец изображает девочку-гимнастку, Сирахама хмурился все сильнее и сильнее: его чутье прямо говорило, что вскорости от него потребуется показать нечто похожее. И оно не ошиблось. Через полминуты Кенсей, как ни в чем не бывало, приземлился в кресло по другую сторону от школьника.

— Теперь твоя очередь, Кен-тян. Давай, пройдись для начала по салону. Естественно, без использования рук.

Русоволосый парень мрачно оглядел вышеупомянутый салон, который более приличествовал палубе парусного судна, попавшего в жестокий шторм. Покидать уютное кресло ему явно не захотелось: если предыдущий водитель лишь подражал Шумахеру, то теперешний по меньшей мере являлся его братом, а то и вовсе самим учителем. Да еще и Акисамэ решил "подбодрить" ученика:

— Тебе не хватает мотивации: за каждое падение будешь бежать полкруга вокруг додзе или десять минут заниматься со статуями...

— А может, вы вернетесь за руль? — тихо внес встречное предложение Кеничи.