Целый осколок

-Да, Владыка.

-Чудно — Леонардо вновь закрыл глаза.

Когда конвойный поезд состоящий из трех клеток на колесах плотно укрытых грубой тканью и трех же повозок со всем необходим для долгого пятидневного пути, въехал в низину, солнце нехотя покидало апогей. Светило капризничало, прячась за облаками и склоняло день как неверного мужа ко второй половине суток, что родная сестра веселого и скучного, хмурого и наполненного нетерпеливым ожиданием ночи, вечно нетрезвого вечера. Неожиданно громко треснула ось одной из повозок, заглушая топот копыт, унылое бряканье железа, монотонный скрип ступиц колес и невнятные голоса переговаривающихся конвоиров. Поезд встал, встал на ноги и Леонардо.

Люди в низине сперва свились злыми осами в раздраженно жужжащий клубок, затем рассредоточились по кругу, занимая оборону вокруг клеток. Главный ос в сияющем панцире остался у сломавшегося транспорта и хмурым взглядом подгонял возниц, приподнимающих длинными слегами сломанную повозку.

-Пора! — сам себе шепнул Леонардо и вскинул обе руки ладонями вверх. Вербальные жесты признак неумения и слабости адепта Пути, но иногда это получается само по себе, естественно, как дыхание. Разложенные Себастьяном возле дороги туго скрученные суровой нитью пакетики со смесью пороха и ярко красного порошка воспарили вверх. Еле видимые, чрезвычайно короткие витые фитиля вспыхнули бенгальскими огнями, раздалось множество чуть разных по времени хлопков и на изумленно за этим наблюдающих людей пролился сухой красный дождь. Это было красиво.

-И раз, и два, и три. Падайте.

Солдаты у клеток, возницы, командир конвоя, кто-то непонятный в кирасе поверх сутаны, пятерка отцов-инквизиторов и пара монахов-четников, восседающих на мулах, медленно осыпались, повалились на землю. Глухо, мешком, или грохоча сталью доспеха, люди падали со скакунов на землю. Животные громко всхрапывали, тонко и испуганно ржали, дробно переступали копытами, выкатив глаза изгибали шеи и шумно обнюхивали своих неподвижных хозяев. Впрочем, трое из конвойных все еще слабо ворочались на земле, очумело тряся головой и постоянно опадали на спины в тщетных попытках подняться. Неуверенно опирались на постоянно подводящие их подламывающиеся и разъезжающиеся в стороны руки.

-Бруно, Себастьян. Свяжите всех. Рты заткнуть.

Звери за его спиной обратились в стремительные тени, гигантскими шагами мчащиеся к одурманенным людям.

-Идем, Заря. Нас там с нетерпением ждут.

Леонардо сорвал грубую ткань с повозки в середине. Материал выстрелил в пространство звуком переламываемого сухого дерева, заставив испуганно заржать пару скакунов, сполз рваными лохмотьями с прутьев клетки. Он не искал, он знал где тот, кто ему нужен.

-Здравствуй, Совершенный. Вот и мы встретились. Прости, что заставил тебя ждать. Знаешь, разные там случайности и нелепые препятствия. Но вот мы и вместе — ты и я. Ты рад? Или ты не рад? Кстати, ты играешь в шахматы или в тритрак?

Леонардо говорил и говорил всякую ерунду и пустую чушь, внимательно вглядываясь в глаза Совершенного. И наконец увидел, то, что искал.

-Ты ждал меня, Совершенный? И твои хозяева ждали меня?

-Мы ждали тебя, Чужой.

Леонардо не торопясь развернулся к ответившему ему вместо Совершенного. Нарочито тяня движение, приложил к подбородку подушечку указательного пальца, плавно повел головой к левому плечу, к правому. Почему-то захотелось сложить пальцы рук в неведомую ему "рамку" и поднять их на уровень глаз.

-Ваш облик всегда столь невнятен или это что-то приобретенное, неконтролируемая мутация, нарушение генокода?

Стоящее перед ним существо было мужчиной? Женщиной? Ребенком? Стариком? Оно было никаким. Да, грациозным в движениях, высоким, с утонченными плывущими чертами и абсолютно черными глазами, но... Но существо было пустым, пыльным, пресным и скучным.

-Наш облик не менялся в течении тысячелетий, в отличие от вас, мон-кев.

-Бесконечная стагнация — путь к вымиранию, эльдар. Кстати, у тебя есть имя?

-Я аутарх Слау Ра, член кабала Нефритового ножа!

-Очень рад за тебя, аутарх Слау Ра. Член кабала — это твой ранг? Или титул? Что это?

-Ты тянешь время, Чужой. Ты так хочешь продлить мгновенья своей жалкой жизни? Ты так слаб духом?

За спиной эльдара беззвучно и неощутимо, тенями возникли Бруно с Себастьяном. Бруно наложил на горло эльдара клинок, Себастьян занес над его головой клевец. Заря была где-то рядом и далеко, как ядовитая змея в полной темноте. Леонардо вначале недоуменно вскинул бровь, а затем громко и заразительно рассмеялся. Он смеялся долго, с удовольствием, часто вытирая слезы в уголках глаз и вдруг в один момент перестал. Полыхнули золотом зарниц его глаза, он как-то весь стал выше, больше, всеподавляюще. Правая рука Леонардо невидимой хваткой вцепилась в горло эльдара, резко вздергивая его вверх:

-Та квонджу иту, гроттху! Ты оскорбил меня, раб! Хочешь что-то сказать своему сыну перед тем, как я раздавлю тебя?

Извивающийся в воздухе эльдар хрипел, рвал себе горло в кровь прозрачными когтями, бешено и бессильно вращал наполненными темнотой глазами. Через некоторое время он дрогнул, движения его ослабли и сквозь хрип просочилось выпускаемым из камеры воздухом:

-Дшшш-ааа...

Леонардо всплеснул пальцами, небрежно роняя эльдара на землю, как стряхивают мусор с рук:

-Все вы ничто пред Великой Силой — ты тварь, низшие, высшие. Только тот, кто идет по пути овладения ей велик и велико его милосердие. Живи пока, раб. И да, ты что-то хотел сказать своему сыну, эльдар. Говори, я позволяю.

Леонардо сделал пару коротких шагов вперед, не обращая внимания на возившегося на земле эльдара, осторожно трогающего свое горло прозрачными когтями. Трое младших зверей из пятнадцати скрывающихся в лесу, небрежно бросали вдоль дороги связанные, с ломанными линиями фигур, тела. Трое эльдар, четверо Совершенных, пятеро, наверное, их прислужников. Взяли как детей. Вросли бесшумной травой за спиной, оглушили, сломали пальцы, заткнули рты и обмотали глаза тканью. Где ваша магия, где ваша сила? Низшие, низшие. Беспомощные и жалкие. А Примарх Робаут Жиллиман будет невероятно счастлив. Возможно. Леонардо обернулся к так и не встающему с земли эльдару:

-Всего четверо? Четверо вас и четверо Совершенных? Вы вымираете, аутарх Слау Ра член кабала Нефритового ножа.

Леонардо не спрашивал, он утверждал. Тем не менее эльдар ему ответил:

-Да, мы вымираем, Чужак. Варп проклял нас бесплодием. И... И бессилием. Я безгранично сожалею, что тебя не встретили наши воины-призраки с телами из прозрачной кости и могучие воители аспектных храмов. Ты познал бы их бесконечную мощь и был бы ими повержен. Радуйся этому, наслаждайся победой над жалкими остатками великого народа!

Аутарх Слау Ра, член кабал Нефритового ножа с пожирающей его самого бессильной ненавистью смотрел на Леонардо.

-Варп? Что это такое, эльдар? — все остальное Леонардо пропустил мимо своего внимания. Воины-призраки, какие-то прозрачные кости, аспектные храмы.

Где это? Где-то там, не здесь? Так зачем же тогда сотрясать воздух бесплодными угрозами?

Глаза эльдара стали еще больше, хотя куда уже?

-Тебе неизвестно, что такое Варп, Чужак? Как такое может быть? Как ты тогда явился в этот мир?

-Неизвестно. Может. Именно явился.

-Тогда... Тогда у меня есть то, чем выкупить наши жизни и жизнь моего сына, чужак!

-Ты и так хотел мне это рассказать. Не как выкуп. А как плату за то, что я больше не встану у вас на пути и не буду "выпивать" ваших Совершенных. Говори или начать мне?

Выстрел наугад, внаскидку, но не стреляют в пустоту. Стреляют на звук, на шорох, стреляют по наитию. Эльдар долго молчал, смотря на Леонардо черными нечитаемыми глазами, затем медленно заговорил:

-Тебе нужно идти на другую сторону океана. Там ты найдешь то, что ты ищешь.

-И что же я ищу, аутарх Слау Ра?

-Как все сильные, еще больше силы. Как все могущественные, еще больше могущества. Как все знающие, еще больше знания.

-Почему же вы сами не идете за океан, не обретете ту силу, могущество и знания? Почему вы здесь, а не там? Зачем вы ведете осознанно проигрышную войну с людьми? Почему ты уверен, в то, что я поверю тебе? И куда-то пойду?

-Потому, ман-ке, что ты чем-то похож на нас в рассвете нашей славы — голос эльдара постепенно переставал хрипеть, становился все более различимым и сильным.

-Ты также используешь ментал, как наши колдуны. Ты различаешь правду и ложь, как наши ясновидцы. Но ты Чужой и этим сильнее нас, а мы уже окончательно слабы. На тебе нет меток демонов варпа и принцев Хаоса, ты чист, но непрозрачен. Наша иссушенная этим миром ментальная магия обтекает тебя, бьется об тебя как волна об скалу, избегает тебя. Я уже долгое время пытаюсь воздействовать на тебя... Но... Но ты не просто чужой, а совершенно чуждый. Не только нам, но и этому миру. Миру не ограниченному этой планеткой. И тварная магия низших против тебя безуспешна — убитый тобой наш брат передал нам перед гибелью свои мыслеобразы. А насчет людей и войны с ними...

Эльдар растянул губы в чем-то, что должно обозначать усмешку или ухмылку:

-Более тысячи лет назад боевая баржа легиона космодесанта с ротой Дочерей Битвы на борту столкнулась с нашим миром-кораблем Биель-Тан у этой планеты. Мы проиграли, мы были ослаблены после схватки с тиранидами, мы упали на эту планету. Но и люди не смогли покинуть этот мир. То, что началось между звезд, продолжилось на земле. И будет продолжаться пока жив хоть один эльдар. Мы не отступаем, мы не прощаем, мы не забываем.

-Как много "не". Как мало "да".

Леонардо повел пальцами по лицу, будто что-то стирая, отбрасывая и одновременно принимая. Взглянул на солнце, щелкнул, открывая, крышкой часов — время истекало, время торопило.

-Я понимаю ваше виденье Пути и своего места в этом мире, аурах. Это ваш Путь и ваш выбор. Я согласен взять плату за ваши жизни знанием. Где то место силы?

-За океаном. На другом материке. В горном разломе.

-Конкретнее.

-Ты найдешь, ты почувствуешь — эльдар вновь изобразил подобие кривой усмешки — Оно позовет тебя. Ты услышишь. Ты не сможешь не услышать. Когда ты...

Но Леонардо уже не слышал и не слушал его. Нити струн Силы вздрогнули, загудели тревожно, предостерегая и предупреждая. А вот и его высокопревосходительство примарх Адептус Астартес Робаут Жиллиман. Реальность мира дрогнула, небо стремительно потемнело, вначале слабые, но постепенно набирающий силу ветер попытался сбросить капюшон с головы Леонардо. Ощутимо похолодало. Примарх явился в силах тяжких.

Леонардо отошел от клетки с Совершенным, от лежащего эльдара на открытое место, посмотрел в сторону зарослей кустов, гряды, леса:

-Ты пожертвуешь этими людьми, примарх? — его голос, усиленный Силой, обрушил гром раскатов на лес, на заросли кустарников, на отблеск металла доспехов, обнаженного оружия, зачерненную серость стволов пулевых винтовалей, сытый глянец стали стволов мортирок — Ты пожертвуешь, своей честью, примарх? Нарушишь договор и станешь предателем? Это твой окончательный выбор, примарх Робаут Жиллиман?

-Мы, люди, не заключаем договора с тварями противными Господу. А обман врага не является предательством! Положи оружие на землю и встань на колени, именующий себя Леонардо! И Адептус Астартес пощадит тебя!

Голос примарха также усиленный магией низших прокатился по низине низким, заставляющим заныть зубы, долгим гулом. Он поднимал лошадей на дыбы, принуждая рвать поводья, испуганно ржать и полузадушено хрипеть. Связанные и уже очнувшиеся люди возле повозок и на дороге, болезненно морщились, скручивались телами, пытаясь прижать, прикрыть плечами нежные барабанные перепонки.

-Да-да, это просто военная хитрость... Что ж, это было вновь ожидаемо — негромко пробормотал Леонардо, пытаясь выявить, найти колдунов низших. Все эти огненные шары, ледяные иглы, огненные штормы, все это незначительно и не очень опасно. Но вот разверзшаяся под ногами земля, скала падающая на голову или несущийся на тебя вал огня заставляет принять меры предосторожности. Есть, нашел! В лесу, локально, сжато, что-то закручивалось в тугой жгут стихий и постепенно набирало мощь.

-Бруно, Себастьян, Заря! На два часа, триста метров! Убить всех! — он поймал взглядом замершие в движение тела, непонимающие взгляды и проворчал — Чуть правее от меня, триста шагов. Бе-гом!

И махнул рукой указывая направление, одновременно воздвигая Щит Силы. От поворота до въезда в низину, от земли и до неба. И тут же в щит грохнули маленькими снарядиками, тугими снопами картечи, взрывающимися гренадками мортирки. Вонзились огромными злобными шершнями тяжелые пули винтовалей. Что клубастое, иглистое, со шлейфом как у кометы бухнулось в щит, заставляя его на мгновение дрогнуть и побежать сине-белыми разводами. Следом за кометой в щит вплавилось около десятков раскаленных метеоров, прилипших к щиту и принявшихся его медленно прожигать. Снизу, от земли, всплыли прозрачные клубы зеленного едкого тумана. Пленка щита начала истончаться, терять плотность. Низшие сумели удивить.

Леонардо пожал плечами и поставил второй щит — нет необходимости экономить силу, вон сколько, благодаря стараниям примарха, у него появилось "батареек". Правда слабеньких, "мизинчиковых", но много. Леонардо оглянулся на Совершенного в клетке — от него просто несло запахом Силы. Чистой, вкусной, обильной.

-Скоро, скоро, моя прелесть... Вот сейчас мои зверята съедят плохих низших, и ты станешь моей!

И его слова оказались пророческими. Вначале редкие, а затем сливающиеся в один бесконечный вопль ужаса, крики вырезаемых людей слились в один безмерно громкий кошмарный рев. Так одуревший от крови хорек, ворвавшийся в курятник, режет бессильно мечущихся в панике птиц. Ловушка на охотника захлопнулась и принялась медленно и неумолимо перемалывать его кости, рвать в клочья мясо, выдирать кишки, перерезать горло беспощадными, неостановимыми, бритвенно острыми клыками его младших зверей.

В глубине леса оглушительно грохнуло и медленно, словно нехотя над вершинами деревьев взлетела... Ракета? Или спеченный в конус пласт земли, вздымающийся в высоту неба на широком столбе ослепительно яркого пламени. Вспыхнуло звездой, дрогнуло под ногами, обжигающая волна покатилась из эпицентра огненным валом, заставляя деревья вспыхивать как спички. Даже тут, у повозок, стало невыносимо горячо, земля высыхала, рисуя на себе горячим воздухом сеточку мелких морщин. Леонардо ощутил тень волнения за Первых Зверей и особенно за Слугу и тут же отбросил неправильное чувство — если они не справятся, если они не выживут и не принесут ему голову примарха, то такие звери и такой Слуга ему не нужны. Это позор для Владыки, иметь столь слабую свиту.

Леонардо широко раскинул руки и принялся их медленно сводить. Тяжело, напрягая мышцы в разрывающем связки и гнущем суставы усилии. Щедро расходуя Силу и что-то свое, самое себя.

На висках выступила испарина, зубы вдавились друг в друга, заставляя истираться в порошок эмаль. Что-то внутри Леонардо не переносило, не терпело, ненавидело такой огонь. Это всепожирающее и неконтролируемое пламя. Таких бешенных зверей пристреливают, дабы не разносили далее чудовищную своей бессмысленностью гибель всего и всех. Эта слепая стихия должна быть покорна и управляема. Монстр должен сидеть в клетке, на привязи и в строгом ошейнике.