Сквозь тернии к звездам или а Вас, прошлое, я попрошу остаться

Я быстро встала, ощупала голову, ну кроме синяка мне ничего не грозит, и пошла в коридор. Нет, не героически вмешаться в битву, а найти боле безопасное укрытие, мое же уже не спасет, так как половина двери отсутствовала, давая врагам свободный доступ в мою каюту.

Я решила пойти в каюту Аргорна. Насчет доступа я не волновалась, Аргорн внес меня в список посетителей, поэтому мне стоило только приложить руку и каюта откроется. Каюта капитана располагалась дальше по коридору. Шум борьбы был слышен в другой стороне. Я сталась двигаться бесшумно быстрыми шагами, направляясь к спасительной двери.

Когда оставалось только приложить руку, боковым зрением я заметила движение, но было уже поздно, что-то черное и массивное запрыгнуло на меня, повалив на пол. Первое, что я подумало было: Ептвоюмать.

Ну, хоть раз, судьба может просто постоять в сторонке, а не подбрасывать на мой жизненный путь всякую муть? Судьба решила промолчать, оставив меня с навалившейся тушей вдвоем.

У туши имелось зловонная гигантская пасть, которую она мне тут же и продемонстрировала. Так вот лежу я, надо мной стоит подобие змеячеловека, с вытянутой мордой и маленькими глазами. Лежать так меня не прельщало и клянусь, рефлекторно нанесла этому Гене, удар в демографический орган. Гена не ожидал и отскочил, освободив меня от своей тяжести. Я быстро встала на ноги.

Ну что, поиграем?

Началось оживленное сражение, да именно сражение, не на жизнь, а на смерть. Я осознавала, что это далеко не игра, это реальность, и мне как никогда хотелось выйти победителем. Нет, только не сейчас, я только обрела смысл жизнь, я не хочу умирать. Только на голом энтузиазме я смогла продержаться так долго. Удары сыпались градом, противник был не просто силен, в разы, меня спасала только скорость и маленькая комплекция. Я уворачивалась от ударов, но все же, пару раз мне сильно досталось, синяков и ушибов не миновать. Мои же атаки не наносили абсолютно никакого вреда, даже больше, только раззадоривали врага. Я уже была на грани сил, последним ударом своей когтистой лапы он оставил глубокие царапины на моем боку. И что-то подсказывает мне, что ногти были смазаны ядом, потому что я начала теряться в пространстве, голова кружилась.

Боже, ну за что ты так со мной?

Не знаю, божье ли это проведение, но враг допустил ошибку и открыл на миг шею, я, собрав свои силы, нанесла пару ударов на особые болевые точки и он упал, я ненадолго вырубила его, но раньше этот прием я отрабатывала только на людях, сейчас же он мог очнуться в любой момент.

Я приложила руку к индификатору, но он не смог ее просканировать, рука была в крови, второй я зажимала рану.

— Ну же миленький, давай, — бессвязно шептала я, истерика маленькими шагами прокладывала свой путь. Глаза заполонила пелена, я теряла сознание.

Шум привлек меня, и, обернувшись, я увидела свою смерть, она неслась на меня тяжелой тушей. Вот и соотечественники подоспели.

Я замерла. Потом решительно повернулась на встречу с ураганом и встала в боевую стойку, умирать так с музыкой. У меня открылось второе дыхание, боль в боку уже почти не чувствовалась, сознание значительно прояснилось, по венам бил адреналин.

Я не сразу заметила, что за очередным Геной несется что-то ярко алое и пушистое. Обратила внимание лишь когда, оно набросилась на крокодила и, повалив не землю оторвало голову. Хорошо, что я сегодня еще не ела. Новое действующее лицо сделало тоже самое и с тем, что валялся в бессознанке. И лишь после этого устремило свой взор на меня, и сделала пару шагов навстречу.

Зверь быль большой, напоминал чем-то волка. Он смотрел на меня своими янтарными глазами.

— Аргорн, — слова вырвались еще до того, как я успела их осмыслить. Зверь дернулся и еще раз внимательно меня осмотрел, втянул воздух и вдруг бросился на меня, повалив. Но как-то бережно, что ли. Он принялся обнюхивать мое лицо, он не давил на меня тяжестью, просто стоял надо мной. Вдоволь нанюхавшись, он меня лизнул. Я сначала офигела, конечно, но посмотрев в эти такие знакомые игривые глаза, лишь улыбнулась, рукой зарывшись в его мех, гладила.

Но вдруг зверь насторожился и, повернувшись в ту сторону коридора, откуда пришли враги, зарычал. Я же отползла в угол и предоставила сражаться Аргорну, рана опять заявила о себе резкой болью в боку.

Я не забуду этот эпизод никогда, несколько существ неслись к нам навстречу, топот их ног бил по ушам. Мне было страшно, нет, не за себя, за Аргорна и впервые в жизни я начала молиться. Да, вот так, банально, просить помощи, потому что иного выхода не было. Когда наши враги достигли нас, Аргорн бросился на них, повалив одного и сразу же убив. И началось месиво, уже невозможно было разобрать, где кто. Приторный запах смерти, кажется, пропитался в каждую частицу. Я немигающими, расширившимися от ужаса глазами смотрела на мелькавшую алую шкуру Аргорна.

— Только бы выжил, Господи, только бы выжил, — удар и Аргорн летит в стену, кровью прокладывая путь, один из нападавших когтями задел его лицо.

Я попыталась встать, но ноги отказали. Ну что ж, вот и дождалась, интересно, а про свет в конце туннеля правда?

Но, к счастью, смерть пожалела свое дитя, и перенесла конец моей жизни на более поздний срок. Аргорн очнулся и мощной волной снес нападающего с ног.

— Аргорн, — позвала я раненного зверя, он поковылял ко мне навстречу, и без чувств упал у моих ног, мое сознание тоже отказалось работать, и я провалилась в темноту.

ГЛАВА 11

"Любовно — обобщительная, соблазнительно — учебная, с ХЭ обещанная"

Когда очнулась первое что пришло в голову было:"Дежавю". Я лежала в уже знакомой медкапсуле, как я ее называю. Стоило мне прийти в себя, как крышка отъехала, и ремни всосались в матрас.

Дверь тут же распахнулась, и вошел уже знакомый ррханец — доктор.

— Госпожа Кира, я рад вас видеть в здравии...

— Где Аргорн? — прервав хвалебную речь дока, спросила я. Последнее, что помню, это как Аргорн во второй ипостаси падает, еще помню рану, даже несколько ран. — Где, Аргорн, почему вы молчите? — подробности всплывали все быстрей, вот он пропустил первый удар и противник поражает его в бок, кровь, там была кровь. Второй удар пришелся по лицу, и вновь кровь. Док все так же продолжал молчать. А я все больше накручивала себе.

— Кира, успокойтесь вам нельзя нервничать, давайте я сделаю одну инъекцию, — примирительно ласково заговорил доктор.

— Хватит, четко ответьте на поставленный вопрос. Где Аргорн? Что с ним?

— Это уже два вопроса, Госпожа, — наверное, мой решительно злой взгляд подействовал на дока, льщу себе этой мыслей, но он вмиг посерьезнел и тихим, но решительным голосом произнес: — Он лежит в соседней камере, состояние стабильно тяжелое, он не приходил еще в себя, — не контролируя себя, я метнулась к входу, не знаю, было ли это неожиданностью для дока или он намерено это сделал, но останавливать меня никто не стал. Я буквально влетела в соседнюю палату и замерла. Посередине комнаты, как и в моей, располагалась медкапсула, а в ней лежал Аргорн. Точнее бледная копия Аргорна.

Шаги дались очень трудно, ноги буквально налились свинцом. Когда я подошла к камере, кажется, пережила сотню смертей. Он был бледен, даже некогда яркие волосы потускнели, черты заострились, придавая лицу истощенно-болезненный вид, под глазами затаились темные круги, его невозможно было узнать. Но самое страшное, что некогда красивое лицо рассекал шрам, он начинался со лба, проходил через правый глаз и заканчивался на скуле. Мое разглядывание прервал доктор.

— Шрам, от него можно избавиться? — было первое, что я спросила.

— Нет, ногти тех, кто на нас напал, выделяют особый фермент, заставляющий кожу буквально гнить. Даже у вас остались шрамы, что говорить о лице. Не думал, что для вас так важна красота, — с оттенком призрения произнес доктор, надо хоть имя его узнать.

— Причем тут я? — удивленно спросила я, не отрывая взгляда от Аргорна.

— Если вам настолько отвратительно смотреть на капитана, вас никто не заставляет, — желчь сочилась из его уст.

— Я не говорила, что мне отвратительно, и не сделала ничего, чтобы позволило вам говорить со мной в такой тоне, — да, не только вы можете расточать презрение. — Меня пугает не внешний облик Аргорна, а то, что я стала этому причиной, и мне страшно представить его реакцию на свой изменившийся вид, — да, я действительно ненавидела себя, хотела сидеть и не мешать, а в итоге стала причиной раны капитана. Чувство вины и невообразимой боли разрывало сердце. — Я могу заказать еду прямо сюда? — док кивнул и показал на панель. — Если можно я останусь здесь, — я, вновь не отрываясь, смотрела на Аргорна, и в душе расцвела что-то новое. Что-то больше чем благодарность, нет, еще не любовь, но...

— Единственное чего он боится — это потерять вас. Просто будьте рядом, иначе я найду вас и лично разделаю на кусочки, — на последней фразе я повернулась и посмотрела на дока, он подмигнул и вышел. Да что-то число маньяков окружающих меня растет в геометрической прогрессии.

Весь оставшийся день я провела подле Аргорна. Врач строго-настрого запретил открывать капсулу, ведь только благодаря ней состояние не ухудшалось, но, увы, и не улучшалось. Пару раз заходи Актен, спрашивал о капитане и уходил.

Последующие восемь дней, я не забуду никогда. Аргорн не приходил в себя. Я же практически поселилась в палате. Я не могла расстаться с ним, меня физически тянуло к Аргорну. Я тоже исхудала, и пару раз врач находил меня в полуобморочном состоянии, но на просьбы отправиться в каюту я отвечала категорическим отказом. Не могла и все!

Мы ответственны за тех, кого приручили.

Порой, когда никого не было, я пела, голос у меня был средней паршивости, но я была уверена, что Аргорну он помогает. Иногда я часами рассуждала о свое жизни, говорила комплименты и звала, звала его. Наверное, в те дни я напоминала сумасшедшую. Несколько раз на меня накатывала истерика, я боялась, что Аргорн не очнется, и это был сущий кошмар. Пережить все, что уже было, второй раз я не выдержу, не смогу пережить потерю, окончательно сойду с ума...

После восьми дней моего персонального ада, Аргорн пошел на поправку. Странно, но все прошлые переживания мне казались такими глупыми и несерьезными по сравнению с тем, что я могла потерять, наверное, самого важного человека в моей жизни.

А после стольких дней мучения, я поняла одну весьма важную вещь. Я люблю Аргорна, да, не такой всепоглощающей любовью, какой любила Александра Волкого, но вы сами видели, к чему она привела. Нет, это была нежная любовь, трогательная, хрупкая и одновременно стойкая, крошечная и неимоверно большая. Именно такой любовью, я полюбила Аргорна. Мне было плохо без него. Душа и тело рвались на части лишь при одной мысли, что он может погибнуть. Меня тянуло к нему. И самое главное, я осознала, что именно с ним хочу привести остаток жизни. Мое чувство развивалось и расцветало как цветок в пустыне, пока слабый, но сильный в свое стремлении. Теперь я знаю точно, Аргорн часть моей вселенной, и не намерена с ним расставаться.

Тот день, когда Аргорн очнулся, стал счастливившим днем моей жизни. Первое, что он увидел, было мое опухшее от слез лицо. Док предварительно выгнал всех желающих посмотреть на пробуждение капитана, оставив нас наедине. Надо потом спасибо сказать.

— Кира, — слабым голосом произнес он.

— Аргорн, прости, — я бросилась ему в ноги и заплакала. Он сначала замер, а потом стал поднимать меня с колен.

— Кира, что случилось? — его голос буквально дрожал от нетерпения. Я подвела его к зеркалу. Увидев свой шрам, он лишь ухмыльнулся. — Я стал вам противен Кира, — равнодушно произнес он, а в глазах пылала боль. Я подошла сзади и обняла своего самого любимого мужчину на свете.

— Нет, наоборот, я полюбила, тебя Аргорн, — он окаменел.

— Кира, я не приму жалость...

— Тсс, — проложив свой палец к его губам, сказала я. — Аргорн не ровняйте меня с девчонками, которые внушили тебе в голову, что красота это главное, да может одно из основных, но не главное. И как же низко ты думаешь обо мне, что можешь представить, что я самоотверженно наложу на себя крест, лишь бы загладить свою вину. Я слишком эгоистична, Аргорн, и тебе придется, с этим смирится. Ах, да, ты теперь моя собственность, так что привыкай, — я пыталась говорить весело, но неуверенность все-таки заявляла о себе. После моей речи Аргорн долго молчал, потом улыбнулся и, обняв, прошептал:

— Осознаешь ли ты на что подписалась, моя повелительница?

— Как никогда ясно.

— Ну что ж теперь тебе не сбежать, Арнэ. Слышишь? Теперь ты моя, любимая...

* * *

Восстановление Аргорна, шло быстро и стабильно. На правах, как меня называет Аргорн, хоть я — против: "Повелительницы его сердца", он не отпускал меня не на минуту, да и я не хотела уходить.

Его ласкам не было конца, то обнимет, то украдет мимолетный поцелуй, ела я теперь только у него на коленках, хорошо, что не с рук, хотя он неоднократно пытался. Он восполнял все нежность, что томилась в нем. Я хоть и делала вид, что вырываюсь из его загребущих ручек, млела от счастья. Ночью он прижимал меня к себе и не отпускал до пробуждения, да, теперь мы живем в его каюте, но вы не подумайте, мы действительно просто спим вместе. На что-то большее, чем поцелуи и объятья я не решалась, да и Аргорн строго-настрого запретил, себе, приставать ко мне до официального бракосочетания. Но вот только послабления он делал себе каждый день, мол, я болен, пожалей меня, дай потискать. Вот так и жили, Аргорн утверждал, что рядом со мной он выздоравливал быстрее, я верила.

Когда восстановительный период закончился, Аргорн решил провести обряд бракосочетания.

У них не было такой сложной системы заключения брака, просто жених и невеста, спрашивали у космоса разрешение и обменивались кровью.

И вот этот день настал, мы не видели друг друга с утра, это традиции. У меня был предсвадебный мандраж. Что творилось с Аргорном представить страшно.

Мне принесли платье, оказалась, этот рыжий интриган заказал его еще при первой нашей встрече. Было оно простое, белое в пол, с красивым декольте и длинным ажурным подолом. Фаты не было, я просто распустила волосы. И вот час Х настал. Дверь открылась сама. У них тоже была традиция, что никто не должен видеть свадебного платья, тем более мужчина, может увести или сглазить.

Я шла в темноте коридора, ориентируясь лишь на рассыпанные светодиоды, которые освещали путь. Перед тем как войти в храм, точнее комнату бракосочетания, я замерла в нерешительности, мне было страшно. Может я поторопилась? Но потом вспомнила лицо своего жениха, выдохнула, оказывается, я дыхание задерживала. Все будет хорошо, все будет хорошо.

Когда я открыла дверь, то замерла в восхищении, комната была пуста, панорама космоса освещало помещение, а посередине стоял мой жених. Такой красивый в белой парадной форме.

Стоило мне войти, как он повернулся, и его лицо осветила улыбка, я сделала шаг ему навстречу, а потом еще и еще.