Словоплёт

— Что заставило вас вспомнить её? — Хмуро поинтересовалась колдунья. Скорее из вежливости и нежелания показать свою осведомлённость: она уже поняла, к чему клонит Наргвейн старший. Но он-то как догадался? Судя по тому, как он вёл себя тогда за столом на собрании лордов, он не слышал мысленный разговор ша и твари. Как он мог понять кто такая баронесса Назири?

— У меня есть основания полагать, что в моей семье завелась Серая невеста, — вздохнул лорд. — И я хотел бы, чтобы господин Шанаран проверил — действительно ли девушка несёт угрозу или это просто нелепое совпадение. То, что я успел услышать от Её Величества и увидеть собственными глазами, подсказывает мне, что у вашего колдуна очень хорошо получается видеть тайное.

— И вы предлагаете?..

— Я понимаю, что у вас в этом деле есть личный интерес, и очень рассчитываю на вашу помощь.

— А вы не думаете, что я могу предвзято отнестись к предложенному расследованию? Насколько я знаю, на ближайшее время в вашей семье запланирована только одна свадьба.

— Я думал об этом, — лорд Талари на мгновение закрыл глаза. — И считаю, что результат стоит риска. Если виновата не девушка, то, я уверен, господин Шанаран сможет определить, в чём настоящая причина недуга. И если в действительности виновата не она, но вы укажете на неё — мы довольно быстро сможем выявить обман. Ведь ваш отец выздоровел всего за несколько дней.

— А вы не пробовали обратиться к лекарю? -Спросила Сантинали. Предложение звучало грубо, но честно: в королевне вновь в полный голос заговорила обида. Уж пусть Наргвейн намучается сполна! Она всё равно знает правду: видела собственными глазами.

— Пробовали и не раз. Безрезультатно.

Сантинали ещё помолчала. Ах, если бы она только могла пользоваться мысленной речью сама! 'Ты слушаешь наш разговор?' — спросила бы она тогда. — 'Что ты думаешь о предложении лорда?' — добавила бы она ещё. — 'Как мне его прогнать?' — и обязательно — 'Когда ты оправишься достаточно, чтобы принять его приглашение?'

— Но почему вы решили, что...

— Этому есть свои резоны, — прервал её лорд, будто опасался выдать секрет, как он мог заподозрить в ком-либо Серую невесту. Довольно грубо. Как раз сойдёт для зацепки.

— Хорошо, — королевна сделала паузу. — Я дам вам знать о своём решении через неделю.

— Через неделю?! — Сантинали показалось, что её гость сейчас вскочит в возмущении, но тот смог совладать со своими эмоциями и опять принялся за чай.

— Если это действительно Серая невеста, то до свадьбы беспокоиться не о чем — ваш сын будет жить.

— А если нет?

— Тогда грош цена вашим лекарям.

Лорд кивнул и отставил чашку:

— Что же, вы правы, Ваше Высочество. Позвольте на этом откланяться.

— Хорошей дороги, лорд.

— Передавайте господину Шанарану мои пожелания о наискорейшем его выздоровлении.

— Всенепременно, лорд.

Сантинали провела его до дверей и смотрела в окно, пока лорд не сел в карету и не скрылся за воротами. Как бы она хотела поехать с лордом Талари прямо сейчас! Королевна вздохнула и не торопясь поднялась наверх. Шанаран и Мирт действительно сидели наверху у колдуна: ученик на диване, учитель напротив, на кресле, отодвинутом от чайного столика. Ша показывал карточки с картинками, а мальчишка медленно, но уже довольно внятно называл, что на них изображено.

— Окно. Огонь. Пёс. Гора. Меч. Человек бежит... — его мысленный голос был глухим, словно доносящимся из-за стены, и тихим: даже от порога Сантинали почти не слышала его. Но всё же это было намного больше, чем выходило у него ещё месяц назад. Мирт, услышав колдунью, сбился и умолк.

— Шанаран, скажи, а обязательно быть словоплётом или тварью, чтобы выучиться мысленной речи?

— Нет, ты тоже можешь научиться. Почему ты спрашиваешь?

— Если бы я умела, то сейчас могла бы спросить твоего совета при Наргвейне старшем. А так пришлось решать самой.

— Ну, не так уж и плохо. И что же ты решила?

— Я сказала ему, что дам ответ через неделю. Лорд Талари считает, что у них завелась Серая невеста.

— Серая невеста? — Шанаран вопросительно поднял брови, и Сантинали на мгновение замерла, рассматривая их. Такие густые, такого необычного цвета... Королевна моргнула. Ну да, ша ведь не знает этой истории.

— Старая студенческая байка. Якобы живёт где-то в столице дева, которая соблазняет молодых колдунов и выпивает их душу, чтобы продлить свою молодость.

— И лорд говорит, что...

— Он ничего не сказал, но я думаю, что он имеет ввиду баронессу.

— Ту самую?

— Да. Якобы Наргвейн хиреет и чахнет, и никто из лекарей не может понять причины его таинственной болезни. Лорд прозрачно намекнул, что недуг его сына уж очень похож на недуг моего отца, а раз ты смог вылечить короля, то и его тоже сможешь.

— И что ты думаешь?

— Я очень хочу туда поехать, — королевна вздохнула и устроилась на диване рядом с Миртом. — Так удалось бы сбить двух уток одной стрелой: и от баронессы избавиться, и получить благодарность рода Талари.

— А там, глядишь, и с Наргвейном помириться, — сухо усмехнулся Шанаран. — Если его состояние стало так плохо, что отец заметил и начал сзывать лекарей, то вполне может быть у нас не так уж и много времени. Думаю, через неделю я смогу хотя бы поехать туда и посмотреть в каком состоянии твой жених.

— Он мне не жених, — огрызнулась королевна.

— Бывший жених, — покладисто согласился ша. - Если Талари согласится устроить всё так, что нам не придётся столкнуться с баронессой в первую же встречу. Я бы и Мирта взял с собой: посмотреть на настоящую жертву воздействия иной сущности очень полезно в образовательных целях. Мирт, что скажешь?

Юноша радостно закивал: ему ужасно надоело безвылазно сидеть в особняке, ведь ша никуда не отпускал его одного.

— Тогда решено.

Начиная с этого дня Сантинали тоже начала заниматься вместе с Миртом. Занятия музыкой и пространные беседы о свойствах предметов и силе, необходимой для выполнения того или иного действия, ей удавалось пропускать, как и подготовку к прохождению третьего круга посвящения, а вот все упражнения на концентрацию, расслабление и мысленную тишину пришлось делать, да ещё и заниматься больше, чем Мирт — навёрстывать пропущенное. Оказалось, что всё это не так уж и просто, но к счастью для колдуньи многое она умела раньше — большая часть техник походила на то, что изучали 'классические' маги для творения заклятий. Выходило, что для того, чтобы мысленно разговаривать, нужно было всё время удерживать разум в таком состоянии, будто собираешься колдовать. Это изматывало — ведь раньше Сантинали даже для самых сложных заклятий не приходилось контролировать себя так долго.

— А ты пробовал когда-нибудь использовать заклинания классической магии? — На следующий же день во время упражнений поинтересовалась колдунья. Интересно каким эффектом будут обладать обычные заклятия в исполнении ша?

— В смысле? — Шанаран недоумённо нахмурился. Ну да, в то время, когда он жил, 'классической' магии не существовало. Или же она выглядела как-то иначе. Или даже ею пользовались другие народы, а не ша.

— Ну, та магия, которой пользуются обычные колдуны. Например, я. Современная магия. Ты же видел магические светильники, очистительные заклятия, отражатели... Ею ведь могут не только ша пользоваться. Но и ша тоже могут. Ты пробовал когда-нибудь?

— Нет, если честно. Во время моей первой жизни этой магией ведали южане, жившие на равнинах. Причём, пусть их колдовство было быстрее колдовства ша, но в то же время они не могли делать сложных вещей.

— А сейчас?

Шанаран подарил ей долгий задумчивый взгляд.

-Я думал познакомиться с ней поближе после того, как освоюсь с современным языком и нормально научусь читать и писать.

— Прости, я не подумала, — Сантинали покраснела. — Ведь у тебя и так много дел кроме изучения новых видов колдовства...

— Всему своё время, — ша усмехнулся. — И когда оно наступит, надеюсь, мы с тобой поменяемся местами.

Он предлагает, чтобы она учила его современному колдовству? Сантинали представила, как ругает Шанарана, последнего Хранителя Севера, ужасную Чёрную Черепаху, грозу всех иных сущностей за то, что у него не выходит базовое осветительное заклинание и страшно развеселилась. Это было бы забавно.

— Договорились, — королевна надеялась, что её радость не слишком заметна.

Сантинали бездумно смотрела на проносящиеся за окном кареты пейзажи. Их небольшая процессия приближалась к родовому гнезду Талари. Возделанные поля, аккуратные домики крестьян, чистые обочины дороги, тут и там виднеющиеся крыши придорожных храмов. 'Семейные дела вынудили оставить столицу', как же. Тяжёлый недуг сразил Наргвейна Девятого. Тяжёлый и неведомый. Сейчас наследник древнего рода лечился в загородном доме, вдали от шума и суеты города, скрываясь от всего мира: никто не знал, что он болен, кроме самых доверенных и приближённых людей.

В карете с королевной ехали Шанаран, Мирт и старый лорд. Люди капитана Танарина и личная охрана рода Талари окружали их со всех сторон.

— В поместье сейчас нет никого постороннего. Серая невеста приедет с визитом только завтра, — сообщил лорд, когда ещё только приехал за ними к королевне. — Всё, как вы просили.

Сейчас старик в задумчивости изучал сидящего напротив него колдуна. Как под его тяжёлым взглядом ша удавалось сохранять невозмутимость, оставалось для Сантинали загадкой. Шанаран тем временем комментировал почти всё, мимо чего они проезжали, обращал внимание своего ученика на те или иные детали. Объяснял о связях между тем, что они видят и происходящими скрытыми процессами, рассказывал как наиболее удачно следует применять свою силу, чтобы изменить это так, а то — эдак. Как хорошо, что слышать его могла только Сантинали! Лорд хмурился и словно мучительно пытался что-то подсчитать в уме, доказать самому себе или наоборот опровергнуть. Будто бы болезненная внешность Шаны вселила в него сомнения. Ну да, колдун ещё не оправился после битвы с Горжией, и до сих пор больше походил на ходячий скелет, чем нормального человека. А эти красные глаза... Может, Шанаран сам — тварь? Может, просто две иные сущности что-то не поделили и устроили красочные разборки? Кто знает, какие мысли и сомнения бродили в голове лорда.

Наконец, они добрались до поместья, прокатили по длинной подъездной дорожке, развернулись на круге возле центрального входа, и Сантинали с облегчением сбежала из кареты: поддержывать светскую беседу в такой напряжённой обстановке у неё не было ни сил, ни желания.

Королевна уже бывала здесь раньше, во времена, когда была дружна с Наргвейном. Они приезжали сюда каждое лето, да и в течение года бывали неоднократно — Трёхглавый Холм был сердцем владений Талари, вступление наследника в права и все свадьбы рода всегда происходили именно здесь. Следом выбрались Шанаран и Мирт. Оба с интересом глазели по сторонам — ни колдун, ни мальчишка ещё не бывали в таких поместьях.

— Следуйте за мной, — всё ещё хмурясь обронил лорд Талари и начал подниматься по ступенькам. От дверей навстречу уже спешил дворецкий.

Знакомые коридоры казались серыми и заброшенными. То ли болезнь наследника так влияла на всех, то ли королевне просто всё казалось нерадостным в свете воспоминаний, связанных с этим местом. Как давно она здесь не была? Наверное, уже год, а то и больше. Они поднялись по центральной лестнице и долго шли к комнатам Наргвейна. Так долго, что колдунье казалось — прошёл час. Или два. А может, целая вечность. Кажется, раньше этот коридор был значительно короче.

— О'Рилиэль,, — лорд обратился к королевне, когда они остановились перед дверьми в покои его сына. — Прошу вас, какие бы разногласия не стояли между вами... между нами, оставьте их на время.

Королевна молча кивнула. Если бы она действительно затаила зло на Нагрвейна за его предательство — разве она стояла бы сейчас в этом коридоре?

В покоях ничего не изменилось. Картины, зеркала, ковры — всё такое хорошо знакомое. Вон, на полке стоит червлёная ваза, её подарок по возвращению из Страйхи. Наргвейн сохранил её, не выбросил, не убрал с глаз долой. Будто чья-та тяжёлая рука сжала сердце Сантинали. Её бывший жених и лучший друг был в спальне. Утопая в перинах он спал тревожным сном. Бледный, с тёмными кругами под глазами. Тень себя прежнего. Сиделка вскочила со стула и замера в поклоне. Не дожидаясь приглашения Ран подошёл к постели и склонился над больным всматриваясь в его лицо.

— Работа иного, определённо, — после беглого осмотра сообщил он. — Правда, здесь тварь сработала более грубо, чем в случае с твоим отцом, оставив намного больше следов. Мирт, подойди-ка. Обрати внимание на вот эти морщины у ушей, — ша без всякого почтения показывал на Наргвейне особенности воздействия тварей на людей. — И ещё вот. Видишь, как мышцы одрябли? Это случилось совсем недавно, неделя или две от силы. Видимо, то сражение спутало твари планы, и сейчас она действует поспешно.

— Что скажешь? Это Серая невеста? — Поинтересовалась королевна. Именно так они договорились называть баронессу при посторонних. Лорд бросил на неё напряжённый взгляд — ведь он не слышал ша — но промолчал.

— По крайней мере следов другой твари здесь нет. А раз она одна, то я склонен считать, что это баронесса, — кивнул Шанаран.

— Да, это Серая невеста, — кивнула Сантинали Наргвейну старшему.

Тем временем Шанаран бесцеременно распахнул рубашку на больном и осматривал его грудь:

— Посмотри на эти звёздочки, — он указал Мирту на небольшой кровоподтёк слева у нижнего подреберья, потом на другой, на ключице рядом с шеей. Они походили то ли на след от иголки, то ли на укус осы. - Они указывают на то, что он был очарован. Технически его поведение нельзя назвать изменой — Наргвейн не мог контролировать себя. Думаю, когда наваждение развеется, он будет в ужасе от осознания того, что натворил. Тут должен быть ещё один след, — ша наклонился разглядывая правый бок спящего. Мирт вытянул шею, следя за руками своего учителя. — Да, вот он.

— Кто вы? — Раздался еле слышный шёпот. Ша перевёл взгляд обратно на лицо больного. Бывший жених королевны смотрел на него со странным выражением, то ли испуганно, то ли с надеждой.

— Шанаран, личный колдун О'Рилиэль, — ша сделал паузу и добавил: — И похоже, ты меня тоже не слышишь. Минья, представь нас, пожалуйста.

— Это мой колдун, — откликнулась Сантинали и с удовлетворением отметила, как Наргвейн младший вздрогнул при звуке её голоса. — Лорд Талари обратился к нам с просьбой помочь в твоём лечении.

Наргвейн ничего не ответил: просто лежал и смотрела на Шанарана. Видимо, красные глаза ша заколдовали его, потому что он всё никак не мог оторвать от него взгляда. Колдун протянул руку и что-то бытро зашептал ведя ею от головы к ногам больного. Встряхнул кистью, словно избавляясь от невидимой грязи.