Мы так и идем в обнимку по центру, и на улице тоже пугаем немногих прохожих своим странноватым поведением. И в контору адвокатов заходим, крепко прижавшись друг к другу, только теперь я откровенно дрожу перед входом в кабинет босса, а Хани в своей немного грубоватой манере, как может, поддерживает меня, эту самую дверь открывая с ноги и слыша в ответ укоризненное:
— Вычту из месячного жалования покрасочные работы, учти, Хан.
— Да не вопрос, — отвечает блонди. — Зато я сегодня с добычей — принесла, можно сказать, на вот этих нежных руках, — она первой заходит в кабинет, протягивая предмет обсуждения вперед, а я продолжаю мяться на пороге, — одного такого большого узника Азкабана! — и меня тут же вталкивают внутрь небольшого кабинета, правда, сопровождая грандиозное появление словами:
— Но я его тебе не отдам, потому что у тебя докУментов нету!
— Кофе сойдет в качестве взятки? — похоже, Боно улавливает направление мыслей моей азартной спутницы, поскольку та кивает и занимает позицию в своем излюбленном кресле.
Я, соответственно, усаживаюсь в оставшееся свободное. Ну а начальник, одарив укоризненным взглядом обеих, топает воплощать в жизнь наши извращенные пищевые фантазии.
— А теперь я жду вашего полного отчета на тему "как я провел время на изнанке мира", — доносится усталый голос босса со стороны обеденной зоны.
Мы недоуменно переглядываемся с Хани, потом синхронно поворачиваемся в сторону Боно и одновременно выдаем:
— А что не так-то?
— А то, уважаемые леди и не совсем, — входная дверь, которую я осторожно прикрыла, пока Хани затаскивала меня в кабинет, распахивается, являя нам высокого, полностью одетого в черное мужчину с еле заметным ёжиком волос. — Что Совету Магов каким-то образом стало известно о том, что два раза Рен посещала мир за Гранью, используя заклинание некромантов.
— Рен, скажи, что это не глава Совета, — потрясенно шепчет Хани, видимо, прикинувшая, что с таким брутальным индивидом в ментальном поединке не справится точно.
— Нет, — успокаиваю ее я, — у этого рабочая форма одежды — набедренная повязка...
"Что не мешает мне свободно путешествовать по твоим мозгам, Рен", — врывается в голову рассерженный голос Анубиса, явление которого мы, собственно, и наблюдаем в данный момент.
Вслух, однако же, он произносит совершенно другое:
— Вы-то сами как это можете объяснить?
Ну, Хани однозначно про мои манипуляции с линиями на ладони не знает. Сури кинула предупредительный сигнал — спасибо ей за это большое. А вот самому стражу должно быть невыгодно то, что Совету Магов стало известно о моем возможном самостоятельном проникновении за Грань. Поэтому Анубиса в данном вопросе однозначно можно причислить к разряду "своих".
— Впервые об этом слышу, — невозмутимо отвечаю я, когда страж, минуя босса, уже заканчивающего приготовление кофе и разливающего горячую жидкость по чашкам, приземляется на край стола Боно.
Тем временем шеф скоренько ставит перед нами напиток бодрости и идет на свое место, как вдруг, не успев, как следует, рассесться в кресле, застывает, глядя на дверь.
— Вы уверены в том, что только что произнесли? — раздается с той стороны еще один голос, и снова знакомый, и я поворачиваюсь на его отклик, чтобы с вежливой улыбкой повторить все слово в слово, однако, идентифицировав пришедших на огонек двух мужчин, застываю в нерешительности.
Обладателем голоса, задавшего мне вопрос, является, безусловно, Кельвин Джонс, глава Совета Магов, а вот спутником его оказывается не кто иной, как мой спаситель от призрачных гончих. И оба сейчас смотрят на меня крайне напряженно...
Медленно переведя взгляд с одного посетителя на другого, не нахожу ничего лучше, чем повторить то же самое, что сообщила и Анубису:
— Абсолютно, мистер Джонс. Кстати, если бы вы еще помогли мне не падать на изнанку после каждого возвращения нефилима, я вообще была крайне благодарна, — добавляю в голос стали — а что вы думали, я тут позволю себя на вшивость проверять?
Нет, я, все-таки, ходящая со стажем и все особенности встреч с Гранью знаю, как свои пять пальцев. Так что имею право немного понаглеть, чем и пользуюсь:
— А если бы удосужились объяснить, каким именно образом все население города думало о человеке, находящемся на изнанке в магическом захвате и чуть не разорвавшем меня изнутри, если бы не помощь мистера Кейна, — я бросаю короткий взгляд на Тео, стоящего за спиной менталиста, и с удивлением обнаруживаю, что он улыбается глазами, поэтому лучшего подспорья для выливающегося постепенно наружу гнева не могу представить, — я, так и быть, с удовольствием отвечу на все ваши вопросы!
— Достаточно, Рен, — холодный голос всегда вежливого менталиста действует на меня отрезвляюще.
Кажется, кто-то все-таки перегнул палку...но мне, на удивление, ни капли не стыдно. Все-таки, под угрозой находилась моя жизнь. И я так просто не спущу этот факт на тормозах.
А маг, тем временем, обводит присутствующих взглядом и останавливается на боссе:
— Давно не виделись, Боно, — мой начальник чуть кивает в ответ и жестом приглашает мага поближе, чем тот мгновенно пользуется, оказываясь рядом и вызывая нервное сглатывание со стороны Хани и явно неодобрительный взгляд Анубиса.
Потом я ощущаю практически бесшумное перемещение Тео и с удивлением обнаруживаю, что некромант встает за спинкой моего кресла, упираясь в нее ладонями. Учитывая утреннее бегство, более чем странный жест, однако я не выдаю умозаключений, сосредотачиваясь исключительно на менталисте. Тот оценивает честь, криво улыбнувшись, чем окончательно рушит светлый образ доброго мага в моем сознании, и продолжает:
— Как вы все понимаете, Совет Магов пришел, мягко говоря, в замешательство после праздника Воскрешения, когда вместо одного среднестатистического мага получил двух, один из которых обладает уровнем мага Жизни, а второй — некромант с даром Проводника. Вам не кажется это в некоторой степени оксюмороном реальности, учитывая, что, по словам нашей очаровательной ходящей, именно маг Жизни пытался сократить часы спасшей его девушки, а некромант, наоборот, помог этому не случиться? У вас какой-то вопрос, Рен? — заметив замешательство на моем лице, отрывается от своего монолога глава Совета.
— Я не совсем понимаю ваши слова по поводу мага Жизни, — понимая, что это может быть мой звездный час, решаю узнать об ирисе по максимуму. — Что они означают? Какого-то очень сильного целителя?..
— Нет, Рен, — качает головой менталист, — я просто хочу сказать, что вы возродили человека, призванием которого с самого рождения является дар Жизни в любом ее проявлении. Доминик может заставить бежать сок по мертвой коре высохшего дерева. Пробудить умершее тело без каких-либо следов подчинения, характерных для ритуала некромантов. Подарить дитя мертвому чреву, наконец. Он — жизнь в самом ее обширном понимании.
И вот мне бы в этот момент проникнуться торжественностью момента, правда. Но я смотрю на Джонса самыми честными глазами, а в голове неоновой вывеской начинает гореть мысль о том, что к ирису нельзя приближаться ни на шаг, иначе то самое, про чрево, точно со мной случится. А потом я даже эти крамольные суждения отбрасываю, потому что понимаю, что менталист-то их не может прочитать, как ни старается. Зато откровенно, но думая, что получается тихо, ржет в тряпочку некромант, подпирающий мое кресло. Ага, значит, уйти-то мы ушли, но вот перестать считывать ходящую не удосужились? Ну что ж, смейся, смейся, мой молчаливый друг, сегодня вечером я тебе обещаю незабываемые впечатления с моего конца "уздечки". Чувствуя, что после этого сзади заметно напряглись, не могу не позволить себе торжествующую улыбку и возвращаюсь мыслями к менталисту. Почему?
— Меня тоже интересует этот вопрос, Рен, — внезапно по-доброму и именно так, как я запомнила, улыбается Кельвин. — Не беспокойтесь, как вы уже поняли, я утратил способность читать ваши мысли. У вас все и так на лице написано. Кстати, та же особенность и к Теодору относится, — выразительный взгляд в сторону некроманта дает понять, что разговор по этому поводу между мужчинами уже имел место быть.
Правда, результат, как мне кажется, главе Совета не очень понравился. Иначе зачем ему было бы приходить сюда?
— Именно поэтому, — продолжает, выждав небольшую паузу, занятую переглядываниями с вытащенным с того света некромантом, — я связался с Боно и ввиду ваших тесных отношений с Теодором, — а моя удивленно приподнятая бровь дает менталисту вполне понятное сомнение в степени той самой тесности, — предложил произвести своего рода замену состава в вашей спайке. Особенно учитывая то, что ваша нынешняя целительница сейчас весьма и весьма занята подготовкой к пробуждению Доминика.
Мне не нравится тон, с которым Джонс произносит эту речь. Чувствуется в нем какая-то подковырка, скрытое знание, которое он хочет от меня скрыть.
— Что вы имеете в виду?
— Анубис, — вместо ответа поворачивается к стражу менталист, — вы подтверждаете факт нахождения ходящей Рен на изнанке в течение двух недель по исчислению стороны живых?
В полной тишине, наступившей после этого, я отчетливо слышу скрежет зубов Анубиса и понимаю, что перед менталистом невозможно солгать. А той странной защиты, о которой я еще подумаю, у него точно нет.
— Да, — нехотя произносит страж, не поворачивая головы и смотря мимо меня куда-то в пустоту.
Как ни крути, это удар по его репутации, который, почему-то, менталисту нужно вынести на всеобщее обозрение. Осталось только понять, почему именно.
— Рен, вы можете как-нибудь объяснить это? — вновь возвращается ко мне менталист. — Только не говорите, что две недели пребывали в отключке после непредвиденного возвращения особо сильного нефилима — этого не было. Более того, вы вообще в это время не занимались работой.
Я не отвечаю, потому что все тут прекрасно понимают, что маг только что практически вслух обвинил меня в преступлении законов Грани. За это, по-хорошему, со мной должны сделать то же, чего в свое время удостоился Тео. То есть, заточить астральную проекцию на той стороне до выяснения обстоятельств дела. Или до перевоспитания нарушившего границу мага. Но раз Кельвин устраивает подобные показательные выступления, значит, ему что-то от меня нужно. Понять бы еще, что.
— Я бесконечно рад, что вы осознаете всю прелесть открывающихся перспектив, — тем временем, произносит маг.
— Вполне, — киваю, начиная потихонечку заводиться, и только неожиданное внимание со стороны Тео останавливает от необдуманного шага: руки некроманта оказываются у меня на плечах, и я мгновенно успокаиваюсь. — Что вы предлагаете?
— Пока вы были без сознания, нам пришлось столкнуться с проблемой, которую прошлый Совет Магов просто оставил без внимания, разобравшись с ней, как они думали, самым безопасным способом. Я имею в виду заключение Теодора на той стороне Грани и с вашей помощью произошедшее возвращение уважаемого некроманта. Поскольку до своего вынужденного исчезновения мистер Кейн состоял на службе Совета, мы не вправе отказывать ему в принятии на нее обратно. Более того, даже будем рады его услугам в связи со сложившейся на данный момент в городе ситуацией...
Хорошо, так и быть, что там с ситуацией, мы узнаем чуть позже...
— ...но проблема так и остается нерешенной, — продолжает маг невозмутимо, — а именно: Теодор может быть опасен для окружающих своими революционными идеями.
— Тебе не кажется, Кэл, что за триста лет я мог подумать над своим поведением? — насмешливо отзывается Тео сверху, и я невольно соглашаюсь с ним, лукаво улыбаясь в сторону менталиста.
— Если хотя бы один маг проникся твоей историей, — ровно смотрит на некроманта Кельвин, — значит, в мире что-то идет не так, Теодор. А поскольку маг далеко не простой, а один из сильнейших ходящих, значит, должен понимать ответственность, которую нужно будет понести за твое возвращение. Хотя не могу не признать, твое долгое нежелание быть связанным с миром живых достойно уважения. Теперь же поздно в чем-либо сомневаться. В общем, — я почти физически ощущаю, как менталист задвигает свои чувства куда подальше, — мы не могли не принять во внимание то, как четко вы сработали вместе при спасении Доминика. Поэтому не видим причин, по которым стоило бы ваше сотрудничество прерывать... — кажется, я что-то перестаю понимать в этой жизни... — Отныне и на неопределенный срок вы с Теодором наделяетесь взаимными обязательствами, по которым некромант со стороны Совета Магов вступает в спайку адвокатов на правах целителя, дар которого у него, безусловно, имеется, а ходящая должна пресекать вспышки ярости Проводника, которые, так или иначе, будут происходить при вашей напряженной работе. Ваша нынешняя целительница занимается с проектом "Воскрешение" даже после того, как Доминик придет в себя. В ее обязанности входит наблюдение за поведением мага. Она уже ознакомлена с решением. Ваш уважаемый начальник, вне всяких сомнений, — Джонс кивает в сторону Боно, который прикрывает глаза в знак согласия, — полностью поддерживает инициативу Совета, — еще бы, думаю я, да у него, судя по выражению лица, просто выхода нет. — Вопросы есть?
— А вы уверены, что после этого не нарушите целостность спайки? — подает голос Хани, задумчиво глядя на менталиста. — Ваш некромант с даром целителя даже на простую проверку не так прост, как кажется...
— Поверьте, дорогая Хани, — вежливо улыбается Кельвин. — Вашему дару воина это никак не помешает. Заодно сможете проконтролировать взаимное исполнение обязанностей и со стороны Рен, и со стороны Теодора. Если это все, то я искренне желаю вам удачи и процветания и удаляюсь, — однако я слышу, как, проходя мимо некроманта, он почти шепотом произносит: "Не повторяй чужих ошибок, Теодор", — и как при этом на мгновение сжимаются пальцы на моих плечах.
Что же получается? Если не принимать во внимание всю произнесенную выше сказочку Кельвина о плохо сдерживающем агрессию Тео и целительнице, которая по горло занята возвращением моего сонного соседа? Некроманта специально поставили ко мне в связку. Только вот для чего? Не потому ли предостережение главы Совета так эмоционально было воспринято новым участником нашего коллектива? Сколько вопросов, на которые я никак не могу найти ответа...
Перевожу взгляд на стража, понимая, что тот из последних сил сдерживает ярость, и с досадой думаю, что Осирис на его месте не стал бы злиться.
— Мне тоже не понравилось это публичное вскрытие наших темных делишек, — понимаю причину беснования Анубиса.
— Никогда бы не подумал, что отпуск начнется с того, что меня прилюдно и как мальчишку отчитает какой-то вшивый менталист, который даже в голову твою залезть без проблем не может, — отзывается страж спустя некоторое время, справившись с клокотавшим внутри гневом.
— Ну, так предложил бы ему свои услуги, — подмигиваю я, хотя внутри царит опустошенность после ухода мага из Совета.
Словно часть меня усиленно боролась с влиянием менталиста, а теперь, расслабившись, усиленно принялась восполнять энергетическую потерю.
