— На первой парте! — сверля взглядом Нора с Ольгой, сказала Таганцева. — Вы пришли сюда, чтобы получать знания, а не смотреть в потолок!
"Помолчи, — мысленно сказала Ольга. — Смотри".
Несуществующий ни для кого, кроме Таганцевой, комар с противным жужжанием покружился у неё над головой и уселся на лоб. Она хотела смахнуть его правой рукой, но Ольга чуть-чуть подправила её действия, и учительница хлопнула себя по лбу левой, в которой была зажата указка. Класс в недоумении замер. Таганцева потёрла место "укуса", подобрала с пола выпавшую указку и продолжила урок. Больше она никого не трогала.
— Не вспомнит, — ответила Ольга на вопрос Нора. — Когда немножко меняешь те действия, которые люди хотели совершить сами, через три дня об этом не вспомнят. Только это нельзя делать часто. Если она начнёт на каждом уроке лупить себя указкой по лбу...
На большой перемене подстерегли возле учительской Болдина и убедились в том, что его ушиб прошёл и не требуется их вмешательство. Здесь же столкнулись с Людмилой.
— Не скажете, чем думаете заниматься после школы? — спросила она Ольгу.
— Замучило любопытство? — сказала та. — Тебе об этом лучше не знать. Всё, о чём мы говорили, не для твоих ушей. В этом не будет ничего криминального, иначе твой отец не взялся бы нам помогать. Слушай, это ты так надушилась, или пахнет от кого-то другого?
— Неужели так сильно чувствуется? — смутилась Люда. — Вроде брызнула чуть-чуть.
— Она натолкнула на мысль, — задумчиво сказала Ольга, когда они перед звонком шли в класс. — Ты сливался с Машкой?
— Полностью — нет, пробовал слух и зрение. Слух у неё обалденный и зрение хорошее, только плохо видит цвета.
— А обоняние?
— Не пробовал. Мне учитель говорил, что человеку в нём не разобраться. А что ты придумала?
— Я подключалась к носу Уголька, — начала объяснять Ольга. — Беда не в слишком сильных запахах, а в том, что мы по-разному их воспринимаем. Получается что-то вроде разговора на чужом языке. Выучить можно, но кто же станет учить, если потом почти не будешь использовать? Звонок, договорим на литературе.
"И что ты придумала, чтобы это обойти?" — спросил Нор, когда начался урок.
"Я думаю, что нужно использовать не чужой нос, а свой собственный, — ответила Ольга. — Если усилить его чувствительность..."
"Уже пробовали, — перебил Нор, — и с носом, и со зрением. Не получается ни с чем, кроме слуха".
"В ваших книгах о многом не пишут, — возразила девушка. — И почему ты думаешь, что, если это у кого-нибудь получится, он сразу же всем доложит? Наоборот, постарается держать в тайне. Тот, кто растрезвонил про слух, наверное, потом долго об этом жалел. Обострение органов чувств даёт уйму преимуществ, зачем этим с кем-то делиться? А если кто-то из корифеев сказал, что не получится, многие маги даже не станут пробовать.
"Может быть, — задумался Нор. — Говорили, что у воров было что-то вроде сумеречного зрения. Только я не знаю, магией оно достигалось или каким-то зельем. А с обонянием, наверное, никто и не занимался. Попробуй пожить среди людей с чувствительным носом. У нас в поселениях сильно смердело. Хочешь попробовать?"
"Да, только после разборок, сейчас не до того. Мне бы разобраться с моим кабаном".
— Ковалёва! — сказала учительница. — Лучше всех знаешь материал? Иди к доске.
"Хорошо с нашей памятью, — сказала Ольга, вернувшись после ответа. — Ничего специально не учишь и получаешь пятёрки".
"У тебя изменилась не только память, — сказал Нор. — Я тоже не сразу обратил на это внимание. Вряд ли ты раньше могла бы вести с кем-нибудь разговор и слушать объяснения учителя. Я дома попробовал одновременно слушать радио, разговаривать с твоим отцом и читать учебник. С трудом, но получилось. Интересно, как новые способности могут сказаться на игре в шахматы? Пока трепались, и урок закончился".
Два оставшихся урока тоже пролетели очень быстро.
— Что вы копаетесь? — подогнала Ольгу Вера. — Вечно из-за вас задерживается отправление автобуса! Шевелитесь быстрее!
— Мы с вами не поедем, — сказал ей Нор. — Передай, пожалуйста, шофёру, чтобы нас не ждали.
Когда они вчетвером вышли за калитку в ограде школы, автобуса уже не было, а на тротуаре их поджидал Виктор.
— Машина на стоянке в сотне метров отсюда, — сказал он. — Куда нужно ехать?
— Вот по этому адресу, — Ольга достала из кармана плаща бумагу. — Найдёте?
— Знакомая улица, — ответил он. — Должен найти. Город небольшой, а я несколько дней по нему колесил, чтобы хоть немного узнать. Пошли быстрее, а то опять начался дождь. Да, Оля, познакомился я с вашим кабанчиком. Мокрого пятна на штанах нет, но я был к нему близок. Этот мерзавец прятался за свинарником, а потом подкрался сзади и толкнул меня рылом. У него, видите ли, было игривое настроение, а я чуть не стал заикой.
— Это из-за свиньи, что ли? — не поверил Олег.
— Увидишь сам, — сказал отец. — Только поосторожней с ним. Он хоть и ручной, но весит в два раза больше взрослого мужчины, а клыкам позавидует тигр. И глаза хитрющие, как у твоего деда, когда тот собрался мухлевать в карты. Они его Хитрецом и назвали. Он сам по себе страшный, а я ещё испугался от неожиданности. Он мне так поддал под зад, что чуть не забросил на крыльцо.
— Это он от скуки, — засмеялась Ольга. — Я скажу, чтобы больше так не шутил.
— Это хорошо, что у тебя весёлое настроение, — одобрительно сказал Виктор. — Хуже нет, когда перед ответственным делом у человека мандраж.
— А мне-то чего мандражировать? — удивилась Ольга. — Пугать буду я, а не меня. Ваша автостоянка. Нам здесь подождать?
— Да, подойдите к бордюру, — сказал Виктор. — Сейчас выеду.
Он забрал машину, подождал, пока все сели на свои места и через десять минут остановил "найт" возле нужного двора.
— Заезжать во двор не буду, — предупредил он Ольгу. — Слишком приметная машина. Тебе нужна помощь?
— Вообще-то, нет, — ответила она, выбираясь из салона, — но пусть Нор на всякий случай побудет во дворе. Постараюсь уложиться в двадцать минут.
Они вдвоём вошли в большой двор, образованный четырьмя пятиэтажными домами, и быстро нашли нужный подъезд.
— Теперь приготовлюсь, — сказала Ольга, завязывая лицо платком и надевая сверху капюшон. — Если потом что-то и вспомнят, мне это не навредит. Погуляй немного, а я подожду, пока кто-нибудь откроет двери.
Долго ждать не пришлось. Через несколько минут раздалась короткая трель домофона и входную дверь в подъезд открыл какой-то мужчина, который не обратил внимания на вошедшую девушку с замотанным тканью лицом. Ольга поднялась на второй этаж, настроилась на нужный образ и позвонила в двадцать шестую квартиру.
— Кто? — послышался из-за двери мужской голос.
— Это я, Фёдор Гаврилович, — отозвалась Ольга. — Полозов.
— Олег Николаевич? — удивился Первухин, открывая дверь. — Чем обязан?
— А впустить в квартиру? — сказал мэр. — Или у вас сегодня неприёмный день?
— Проходите, пожалуйста! — посторонился Первухин. — Вот, обуйте тапочки... Что же это вы в такую погоду без зонта или плаща?
— Меня привезли к подъезду, — сказал мэр. — Где мы можем поговорить?
— Проходите в гостиную, — решил Первухин, — а я, с вашего позволения, заменю халат на что-нибудь более презентабельное.
Он вышел в спальню, где быстро сменил махровый халат на брюки и рубашку.
— Федя! — распахнула дверь жена. — Что это за блядь в нашей гостиной?
Выскочивший в гостиную Фёдор Гаврилович застыл, приоткрыв рот: на диване, закинув ногу за ногу, сидела смазливая девица лет семнадцати. Задравшаяся символическая юбка не скрывала трусики, глубокое декольте блузки выставляло напоказ немаленькую грудь, а на лице было столько макияжа, что хватило бы разрисовать трёх таких же... блядей. Внешний вид и вызывающая поза девушки не оставляли никаких сомнений в её моральном облике.
— А где мэр? — выдавил он из себя.
— Какой? — хриплым голосом спросила девица. — Этот?
Теперь в изумлении застыла и жена: вместо шлюхи на диване сидел весело улыбающийся Полозов.
— Вы чем-то недовольны? — спросил мэр. — Хотели мэра, вы его получили. Или вам мало мэра? Нужен президент?
Теперь на диване сидел Путин.
— Сядьте! — строго сказал он, и Первухин, нащупав позади себя кресло, сел.
Виктория по-прежнему осталась стоять, таращась на наваждение.
— Ладно, — сказала сменившая Путина старуха. — Вижу, что с вами нельзя по-хорошему. Ну что же, будем по-плохому! Ты директор лесхоза? Отвечать, когда я спрашиваю!
— Я, — выдавил из себя Первухин.
— А теперь говори, почему увольняешь Ковалёва?!
— А почему я должен перед вами отчитываться? — сказал директор, осмелевший, когда разговор зашёл о работе.
— Потому что вы оба находитесь на волосок от смерти! — прошипела старуха, и её лицо начало жутко меняться. Нос вытянулся и загнулся книзу, лицо ещё больше сморщилось и пошло бородавками, а глаза ввалились и засветились жуткими красными огоньками. Седые космы зашевелились, как живые, и на Первухиных пахнуло такой жутью, что они не заорали только потому, что от страха лишились голоса.
— С кого мне начать? — сама себя скрипучим голосом спросила карга. — Пожалуй, с женщины, она будет малость почище.
В лапах — назвать это руками не поворачивался язык — появился здоровенный нож, и жена Фёдора Гавриловича не выдержала и потеряла сознание.
— Ну раз она в отключке, начну с тебя, — решила ведьма. — Нагадил, теперь ответишь!
— Я не подписал приказ! — взвыл Первухин. — Всё можно отменить!
— Кто тебя на это толкнул? — спросила Ольга, поморщившись от запаха мочи. — Отвечай или вырежу сердце!
— Бортников! — поспешно сказал Первухин. — Он попросил, а я не стал отказывать. Кто же знал...
— Отработаешь! — сказала Ольга. — Ковалёва повысь, а Бортникова, если к тебе обратится, пошлёшь...
Она придвинулась к отшатнувшемуся мужчине, обдав его вонью гнилых зубов, и подробно объяснила, куда послать директора мясокомбината.
— Всё понял? — спросила она, отметив, что жертва начала потихоньку отходить от страха. — А чтобы не юлил и выполнил по моему слову, оставлю над вами своего демона!
Ковёр над диваном вздулся пузырём, превратившимся в жуткую рожу с пылающими зелеными глазами. Первухин не выдержал и обмяк в кресле, потеряв сознание. Немного подлечив ему сердце, чтобы всё не кончилось инфарктом, она покинула квартиру.
— Что-то ты долго, — недовольно сказал поджидавший у подъезда Нор. — Хорошо, что хоть сообщала, чем занимаешься, а то я волновался бы. Не перемрут?
— Не должны, — сказала Ольга, снимая с лица платок. — Жена отрубилась раньше, а он чуть было не пришёл в себя. Пришлось закончить демоном. Я, правда, не показывала его со всеми подробностями, как тебе, но ему хватило и упрощённого варианта. Побежали быстрее в машину, а то ты замёрз!
Они пробежались до машины, напугав Фроловых.
— Всё в порядке, — поспешила успокоить Ольга, — а бежим из-за Нора. Я-то сидела в тепле, а он ждал на улице.
— Чем закончилось? — спросил Виктор.
— А ничего не закончилось, — улыбнулась Ольга. — Всё только начинается. Если в понедельник Первухин не повысит отца, я буду очень удивлена и разочарована, и моё разочарование выйдет ему боком. Пугать его страшилками больше не стану. Раньше понедельника Бортников вряд ли будет звонить, а когда позвонит, должен узнать о себе немало интересного. Вот и посмотрим, что он предпримет. А мне нужно будет в воскресенье встретиться с Замятиным. Я никогда не интересовалась, какой расклад сил в городской верхушке, а Сергей это должен знать.
— Стоит ли так обострять ситуацию? — спросил Виктор. — Ты добилась своего, и не факт, что конфликт будет развиваться дальше. В конце концов, это всего лишь заморочки сына.
— Мне надо было развести в разные стороны Бортникова с Первухиным, а не просто его дразнить, — объяснила Ольга. — И ничего не закончится само собой. Если судить по тому, что в городе говорят о директоре мясокомбината, у него болезненное самолюбие и преувеличенное представление о собственной персоне. Такие не останавливаются на полпути. Началось с сына, но теперь задели уже его самого. Уж вы-то должны знать таких типов. Если бы за нами стояла сила, он, может быть, и отступил бы, но такой силы не видно, поэтому наша непотопляемость заденет его ещё больше.
— А ты не хочешь покончить со всем этим одним ударом, — сделал вывод Виктор. — Ну что же, это делает тебе честь.
— Я к этому не готова, — сказала Ольга. — Слишком незначительный предлог, чтобы переходить к крайним мерам. Если меня вынудят, я пущу в ход всё, чем владею, но мне этого не хочется. Давайте уже ехать, а то начало темнеть. А я сейчас позвоню отцу, чтобы не волновался.
— Плохо, что младшее поколение Фроловых присутствует при моих разговорах с Виктором, — сказала Ольга, когда их высадили у лесничества. — Не обратил внимания на то, как на меня смотрела Люда?
— Он лучше нас знает своих детей, — пожал плечами Нор. — В следующий раз можно предложить на время поездки оставить их в кафе, а потом забрать. Я заметил, что в разговоре со мной ты была более категоричной, а в машине смягчила свою позицию. Это из-за них?
— Не только. Я не хочу, чтобы Виктор меня испугался. Он неплохо разбирается в людях и оценил всех нас. Пока он мне доверяет, и я хочу, чтобы так было и впредь. Если я начну налево и направо убивать людей и ими играть, он испугается. Для расчётливой стервы с магическим даром он сам очевидная цель. Сейчас я спасла ему жизнь и, возможно, сделаю это в будущем ещё не один раз. Он видит, что я умна, не испорчена и понимаю, что сотрудничеством с ним получу намного больше того, что могу из него выжать, просто подчинив. Вот такого мнения он и должен обо мне оставаться. А это что за чудо? Хитрец!
Почти незаметный в вечерних сумерках кабан подбежал к Ольге и, радостно хрюкнув, чувствительно толкнул её рылом, словно говоря: "У тебя есть совесть, хозяйка? Сама где-то развлекаешься, а меня здесь бросила одного".
— Это вы? — посветил фонарем с крыльца отец. — Хватит тебе обниматься с кабаном, он этого не заслужил. Ты его для чего брала? Я думал, что мы его кормим, и ты ставишь свои опыты, а теперь, оказывается, его нужно ещё развлекать! А когда этого не делаешь, он сам находит развлечения. Виктор тебе ничего не рассказывал?
— Это когда он его напугал, толкнув к крыльцу?
— Значит, не рассказывал. Ладно, если захочет, расскажет. Идите в дом, ужин я уже разогрел. Когда поедите, расскажете о своих похождениях. Уроков на завтра много?
— Всего ничего, — ответила Ольга. — На полчаса работы. Успеем сделать.
Они побросали сумки, умылись и с удовольствием поели жаренную картошку с грибами.
— Недалеко от дома насобирал опят, — сказал Егор. — Немного, но на одну жарку хватило. Наелись? Тогда рассказывайте, а потом займётесь уроками. Я весь день отдыхал, поэтому уберу сам.
Ольга с подробностями рассказала о своём визите к Первухиным.
— Зря, — поморщившись, сказал он, когда услышал о переданном директору наказе обматерить Бортникова. — Нужно пригасить конфликт, а ты его разжигаешь. И неудачно вышло, что Вика оказалась дома. Она хорошая женщина, а отгребла твои плюхи вместе с мужем.
