После этого у Боадикеи появился домашний питомец. Небольшая сторожевая собака Гриер, которая прожила всего ничего — каких-то два месяца. За это время пес успел не раз спугнуть кого-то в саду, а под конец своей недолгой жизни в Охотничьем домике даже кого-то покусал. Этот кто-то заколол животное кинжалом и сбежал. Братья были обеспокоены произошедшим, поэтому, когда Седрик принес Лапочку, Лиам не возражал. Собаку Боадикея тоже быстро забыла, а к новому питомцу сильно привязалась. И снова никто, кроме Седрика не заметил, что Закери какое-то время хромал, да и левой рукой не мог пользоваться в полную силу.
Это были лишь некоторые эпизоды. Но иногда Седрик задумывался, чем бы все могла закончиться, не будь покойного Гриера или Лапочки? Что, если бы между Закери и Боадикеей вообще никто не стоял? И в такие моменты у него начинали шевелиться волосы на голове.
Нет, нет, нет и ещё раз нет! Его любимая младшая сестра не останется один на один с этим одержимым. Он не даст Закери разрушить жизнь Боадикеи, так же, как тот разрушает Малероссу.
Тепло попрощавшись с Боадикеей, Седрик ушел. У него было действительно много дел.
Глава 12
Потратив остаток ночи, а также весь следующий день, Седрик все же смог организовать свои дела таким образом, чтобы в его отсутствие то, на создание чего он потратил несколько месяцев не развалилось.
Но постоянное напряжение и волнения здорово на нем сказались. В итоге, в день отъезда он выглядел усталым и изможденным. Но это не помешало ему по-братски попрощаться с Лиамом, вежливо с Беатрис и очень тепло с Боадикеей. Вот уж кто точно будет по нему скучать.
Девушка пыталась не плакать, и чтобы успокоиться и немного отсрочить отъезд брата, раскалывала все, что только могла вспомнить про порт Мацуи: его историю, особенности. Особенно много она вспомнила про очень интересную систему перемещения грузов на корабли, которую там разработали.
Седрик терпеливо слушал её, пока собирался. Молодой человек делал вид, что ему искренне интересно. Он понимал, как бедняжке сейчас тяжело. Девушка в жизни не оставалась одна, без поддержки братьев. И тут уезжает один, а вскоре должен уехать и второй. Каким сюрпризом для неё станет, что она тоже не останется в Малероссе. Жаль, что он этого не увидит.
В конце концов, Боадикея уже не могла ничего вспомнить, договорилась до хрипоты, но все не могла отпустить руки брата. Даже когда они стояли возле кареты, в которой уже сидела графиня Малони, тактично не показывающаяся оттуда, чтобы не мешать прощанию семьи. Тогда Седрик покрепче сжал руки сестры, и успокаивающе сказал:
— Перемены — это не всегда плохо, солнышко мое, — он по очереди поцеловал сначала одну, затем вторую руку сестры. — Твоя жизнь вскоре тоже изменится. В твою жизнь войдут другие люди которые станут или не станут тебе близкими. Но ты должна помнить, что где бы ты не была, с кем бы ты не была — мы всегда с тобой.
Боадикея крепко обняла Седрика:
— Я люблю тебя, — стараясь сдерживать слезы, сказала она и попросила: — Не уезжай, я не хочу оставаться одна!
Сердце Седрика не каменное. Он не выдержал слез сестры и сказал, как ему казалось довольно тихо:
— Ты не останешься в Малероссе. Ты уедешь с Лиамом. Но никому не говори ни слова, даже матери.
— Что? Почему? — изумленно переспросила Боадикея.
Седрик снова нежно поцеловал её в лоб и, обняв, прошептал на ухо:
— Потому, что это опасно. Не говори ни с кем, кроме Лиама. И никому не верь, кроме нас с ним. Никому, слышишь? Особенно матери.
Видя, что сестра вот-вот засыплет его вопросами, а времени отвечать на них практически не осталось, да и не место, ведь на них уже косятся вездесущий Оскар да Закери, который по непонятной причине приперся провожать его, Седрик взял Боадикею за плечи и легонько тряхнул, заставляя прислушиваться к себе, и строго приказал:
— Пообещай мне!
— Но Седрик... — попыталась возразить ничего не понимающая девушка, но молодой человек снова легонько тряхнул её и потребовал:
— Пообещай!
Боадикея сдалась:
— Обещаю, — и тут же добавила: — Но я все равно ничего не понимаю.
Седрик облегченно вздохнул и пообещал:
— Я все тебе объясню при нашей следующей встрече. Если ты сдержишь слово — то встретимся мы уже на вашей с Патио свадьбе.
Боадикея радостно улыбнулась и чуть было не бросилась снова обнимать брата, но тот удержал её. Прощание и так затянулось.
— Я должен идти, солнышко, — он взлохматил её прическу, как когда-то в детстве и, открыв дверцу кареты, сказал на прощание. — Помни, я люблю тебя и никогда не брошу.
— До свиданья, — младшая сестра покачала ему ручкой, стараясь не разреветься, хотя глаза уже были на мокром месте. Отъезд Лиама ей было бы легче пережить, хотя и его Боадикея очень любила.
Просто Лиам старше их с Седриком на несколько лет. А вот Седрик и Боадикея практически погодки. Они всегда были ближе друг с другом, чем с кем-либо ещё. Брат и сестра заодно против всего мира. Седрик был рядом так часто, как мог. А теперь он уезжает, и вместе с ним уходила огромная часть жизни Боадикеи. Девушка совершенно не представляла, чем её заполнить.
Лиам подошел к сестре и обнял её за плечи. Он все прекрасно понимал, поэтому стоял рядом, пока карета с Седриком не уехала за дворцовые ворота. И продолжал стоять, пока стояла и Боадикея. Он по глазам видел, что она надеется, что карета, как по волшебству сейчас вернётся. Жаль, что Лиам уже давно не в том возрасте, чтобы вот так по-детски надеяться на чудо.
И ему было правда жаль видеть, как постепенно гаснет надежда в глазах младшей сестры. Но это жизнь, это должно было рано или поздно случиться.
Оскар внимательно следил за прощанием. Его не покидало чувство, что происходит что-то, о чем он не знает. Советник видел, что принц Седрик о чем-то договорился с сестрой. Но не мог слышать о чем из-за того, что стоял довольно далеко. О чем бы брат и сестра не договаривались, на девушку это произвело большое впечатление. Возможно он всего лишь пообещал привезти ей новую шаль. А возможно речь шла о чем-то другом. Как бы там ни было, Оскар должен был это выяснить.
Сначала он хотел сам поговорить с девушкой. Но застать её одну не так легко. Лиам после отъезда Седрика уже второй день тенью ходит следом и пресекает любые попытки советника застать сестру в одиночестве. Можно подождать до послезавтра, когда он уедет. Но Оскар за свою длинную жизнь понял, что есть моменты, когда следует проявить терпение, а есть моменты, когда из-за медлительности момент может быть бесповоротно упущен.
В данном случае необходимо было действовать. Оскару до графини Монтефиор не подобраться. Но есть человек, который запросто сможет остаться наедине с ней. Даже принц Лиам не сможет отказать матери в возможности провести с дочерью время. А в том, что её величество Беатрис сможет выведать у дочери все, что только можно, Оскар не сомневался. У вдовствующей королевы богатый опыт по части добывания информации и большое количество... "методов добычи".
* * *
**
Беатрис ненавидела Оскара с первой их встречи. Советник не оскорблял её и не унижал, был тактичен и вежлив. Но будущая королева, по его взгляду понимала, что тот видит её насквозь. И точно знает, что она из себя представляет. В его глазах Беатрис видела даже больше, чем герцог Фальче сам думал. Глаза советника как бы говорили, что она — всего лишь одна из многих. А его заменить невозможно.
Как ни странно, именно Оскар невольно заставил тогда ещё графиню Монтефиор задуматься. Неуемные амбиции одной из красивейших женщин королевства, происходящей из древнего рода, имеющей законное право на трон, не позволяли смириться с участью временной любовницы.
И тогда в прекрасной головке графини Беатрис Монтефиор, урожденной герцогини Кларио, появилась идея взять свое. А если точнее — стать королевой Малероссы.
Стоит ли говорить, что свой замысел она блестяще воплотила в жизнь свой замысел? Ни одна королева не надевала корону с такой радостью и чувством собственного превосходства. Единственное, что омрачало её радость это то, что Оскар продолжал смотреть на неё так, как при первой их встрече. Но, Беатрис из какой-то там графини превратилась в королеву, взошла на трон, который, как она искренне верила, принадлежал ей по праву рождения, и теперь могла позволить себе смотреть на проклятого советника свысока, не упуская возможности пустить в его адрес шпильку или отпустить колкость.
Все закончилось внезапно. Эгберт, проклятый Эгберт, взял и просто умер.
Беатрис понимала, что какая судьба ждет её, когда на трон взойдет Марго — старшая дочь Эгберта. На двух неблагодарных ублюдков, которых она произвела на свет, пока ещё королева Малероссы не надеялась. Они выросли слишком самостоятельными, чтобы ими можно было помыкать. А в то, что у Беатрис вдруг проснуться материнские чувства не поверил бы даже полоумный от рождения. О том, что у неё есть ещё и дочь, королева Абиатти даже и не вспомнила.
И к тому, моменту, когда к ней с предложением помощи пришел Закери Абиатти, Беатрис приняла свою судьбу и смирилась с ней. Его появление стало для неё полнейше неожиданностью. И естественно, как женщина совершенно не глупая, она за него ухватилась. Кто бы мог подумать, что и от девчонки тоже может быть польза? Хотя что в ней нашел Закери оставалось для матери загадкой. Пока они, спустя столько лет не встретились на пороге королевского дворца. Боги! Да Боадикея выросла в такую красавицу! А ведь ей не было ещё и шестнадцати. Что бы почувствовала любая мать увидев её? Гордость! Что почувствовала Беатрис? Зависть! Боадикея красивее её, выросла в достатке, не зная горестей и печалей. В то время, как Беатрис приходилось врать и изворачиваться, чтобы завоевать себе хоть какое-то положение в обществе и обратить на себя внимание хотя бы графа Монтефиор. И все то Боадикею любят!
и все-то берегут её чувства! И корона сама падает к её ногам!
Если бы Беатрис могла, то просто удавила бы проклятое отродье нелюбимого первого мужа прямо там, как только девчонка спустилась со ступенек.
Но вместо этого пришлось нежничать и сюсюкать, ведь этот сопляк Закери, после встречи, которую Беатрис устроила Боадикее, четко объяснил, что Беатрис — никто. Она при дворе только для того, чтобы рядом с королем была Боадикея. Если Боадикея захочет — Беатрис отправят отмаливать грехи в какой-нибудь дальний храм в течение десяти минут. То есть просто схватят и уведут, не спрашивая мнения. Если Закери увидит, что его возлюбленная хмурит свой лобик из-за плохого отношения матери — Беатрис отправят в храм. И это в лучшем случае. В худшем случае бывшую королеву будет дать далеко не самая комфортабельная камера в Биленгоне.
Одним словом, все сводилось к тому, что Закери плевать на все, кроме счастья Боадикеи. Только Оскар оказался как бы в стороне, потому, что очень нужен королю. Советник выбрал правильную позицию. Без него новый правитель Малероссы как без рук. Закери может злиться на него, может временно отстранять от дел. Но правда в том, что без него мальчишка все равно не справится.
Беатрис понимала, каким шатким было её положение. Не сегодня, так завтра Закери либо уложит Боадикею в постель и успокоиться, либо таки жениться на ней и опять же успокоиться, перестав носиться с её чувствами и тонкой душевной организацией. И тогда бывшая королева будет уже не нужна. И тогда Беатрис ждет храм. В лучшем случае. А в худшем... В худшем при дворе осталось множество тех, кто всем сердцем хочет предъявить ей счет за убитых родственников, за разрушенную жизнь и много ещё за что. Будучи королевой она развернула бурную деятельность.
Нет! Беатрис должна найти способ быть полезной Закери, чтобы тот не изгнал её.
Глядя на то, как король Абиатти по одному отсылает её сыновей не только из Хилэри, но даже из страны, женщина понимала, что время отведенное на воплощение этой задумки тает. Мальчишка скоро получит свое так или иначе. А случай все никак не представлялся.
Видимо, кто-то там на верху услышал её молитвы, потому, что когда Беатрис меньше всего этого ждала, к ней постучался посыльный с личной просьбой от советника Фальче отложить все дела и подойти в его кабинет.
Что ж, раз старый перечник решил воспользоваться помощью Беатрис, значит, у него на то была веская, а главное, безотлагательная причина. Не стоит заставлять его ждать.
Бросив на себя в зеркало беглый взгляд и убедившись, что как всегда выглядит по-королевски безупречно, её величество Беатрис Абиатти отправилась на назначенную встречу.
Путь от её покоев до кабинета советника не занял слишком много времени, даже несмотря на то, что шла она неторопливо, не роняя своего достоинства. Хотя внутренний голос и нашептывал: "Какое там достоинство? Он поманил, а ты побежала". Вот смеху то будет, если Оскар пригласил её только для того, чтобы лично приказать выметаться из дворца. Конечно, таких слов советник не употребит. Что бы там ни было, как бы там ни было, но герцог Фальче никогда не выходит из себя, не проявляет эмоций и всегда остается предельно вежлив. Особенно с теми, кого собирается уничтожить.
Вот и она, дверь кабинета советника.
Не желая оттягивать неизбежное, Беатрис практически мгновенно постучала. Секундное ожидание и, как всегда лишенный эмоций голос владельца, пригласил:
— Войдите.
Беатрис нажала на резную дверную ручку и толкнув дверь вошла в кабинет, в котором пахло чернилами и книгами. Женщина невольно улыбнулась. Вот уж где никогда ничего не меняется. Да и место это крайне похоже на своего хозяина, сидящего за столом и что-то дописывающего. В каждый визит королевы Абиатти в этот кабинет Оскар всегда сидел и что-то писал, просматривал или отдавал важные поручения, касающиеся дел королевства. Всегда по горло в работе. Семьи у него нет, но вот интересно, есть ли у него хотя бы любовница?
От размышлений гостью отвлек тихий голос советника, указывающего на кресло для посетителей:
— Пожалуйста, ваше величество, присаживайтесь.
Вежливо кивнув Оскару в ответ, женщина с удовольствием приняла предложение. Значит, дело не в том, что её общество больше не хотят терпеть при дворе. Советнику действительно что-то нужно. В противном случае он бы просто сказал ей собирать манатки и уходить в своей привычно вежливой манере.
Удобно расположившись в кресле, Беатрис всем своим видом изобразила готовность слушать. И герцог, отказавшись от церемоний, перешел прямо к делу:
— Ваше величество, я знаю, что вы посвящены в планы его величества Закери касательно вашей младшей дочери.
Беатрис согласно кивнула.
— Дело в том, — продолжил Оскар. — Что о его планах знает также и ваш младший сын, милорд Седрик.
— И что с того? — удивилась Беатрис. — Он же уехал в Мацуи.
Советник откинулся в своем кресле и сказал:
— Уехать то он уехал, но милорд Седрик не такой человек, чтобы пустить все на самотек. Я практически уверен в его отрицательном отношении к любому возможному союзу между леди Монтефиор и королем Закери. Из чего могу заключить, то милорд Седрик явно что-то придумал, чтобы этому помешать. А то, как легко он уехал, может означать только одно — это никак не отразиться на воплощении плана в жизнь.
