Невилл порадовал нас профессором Снейпом в женском платье. Причем, я бы не взялся утверждать, было ли это сделано специально. В смысле образа, который принял боггарт. Конечно, друг за время общения с нами изрядно заматерел, но детские травмы и страхи частенько остаются с нами на всю жизнь, а зельевар весь первый год был для него воплощенным ужасом. Весело, в общем, урок прошел. Люпин молодец, сразу авторитет и уважение учеников завоевал.

Гермиона блестяще сдала экзамен профессору Макгонагалл и получила для нас маховик времени. Причем весьма интересный экземпляр. Родной лимит у него был всего три часа, но мы могли им пользоваться немного нестандартно. Вряд ли кто предполагал, что третьекурсники неплохо разбираются в работе песков времени, что и были основным компонентом артефакта. Работали мы с ними просто. Первой на час назад нас переносила Луна, потом еще на час Невилл, сил у них было маловато, что приводило к частичному разряду маховика. Затем наступала очередь Гермионы, любимая утаскивала нас еще на пару часов в прошлое, могла и дальше, но тогда она не смогла бы практиковаться. Последним в дело вступал я и полностью исчерпывал лимит артефакта. Суммарно у нас выходило порядка семи дополнительных часов в день. Не так много, как хотелось, но заметно больше, чем моглось.

Фактически мы полностью компенсировали уходящее на обычные уроки время. Десять месяцев по семь дополнительных часов на изучение магии во всей ее красе и объёме — это очень много. Эх, если бы у нас еще имелись наставники, способные сразу ответить на вопросы и пояснить нюансы. Чего нет — того нет, увы, жизнь не совершенна и мир далек от справедливости. Нам и так вообще-то изрядно везло и грех было жаловаться. Создать что ли губозакатывальную машинку. Полезный, должно быть, агрегат.

Некоторые сложности возникли с организацией быта. В том плане, что семь лишних часов в сутки, да вдобавок сопряженные с учебными нагрузками, это вам не фунт изюма. Пришлось вводить второй сон и дополнительный перекус. Как мы ни старались, но полноценно войти в колею смогли лишь через месяц, да и то пришлось добавить в рацион набор укрепляющих и бодрящих зелий. Варил я их очень тщательно, стараясь максимально убрать негативные эффекты. Их, конечно, и так было немного, но все же. А ведь помимо всего прочего, мы еще и веритасерум создать пытались. Дважды уже по новой начинали, между прочим.

Вроде только-только все у нас наладилось, как, на тебе, в ночь Хэллоуина в замок проник Сириус Блэк, и всех школьников отправили спать в большой зал под присмотром Макгонагалл. Идиотизм полнейший, часть профессоров нас стережет, часть по школе бегает — маньяка ловит. Герои, так их етить-колотить, нет чтоб авроров вызвать и не заниматься самодеятельностью. Тьфу, слов нет. Спать на холодном каменном полу — предел мечтаний. Спасибо, хоть матрасы с одеялами домовики принесли. По закону подлости именно сегодня в варке веритасерума был важный этап, который мы благополучно запороли. Обидно. Даже маховик не поможет, никак вилка времени не рисуется.

— Гарри, мне холодно, — прошептала лежащая по соседству Гермиона.

— Иди ко мне, вместе теплей, — приподнял он край одеяла.

— Мм, так намного лучше.

— Скажу Сириусу спасибо.

— Я тоже. Давай спать.

— Давай.

Профессора предпочли не заметить, что с утра из-под одного одеяла выбралась парочка разнополых студентов. Вообще-то мы были не единственные, кому хватило наглости провернуть подобный трюк. Кого как, а меня больше всех удивила светлая головка Луны, спящая на руке Невилла. Это как она умудрилась к нему пробраться, второкурсников, помнится, в центре зала разместили. Лонгботтом имел вид слегка пришибленный, но жутко счастливый, парень прям светился. Чертовски хорошо его понимаю, сам наверно с таким же лицом проснулся. Этим летом Невилл изрядно налег на спорт с зельями и сейчас был похож на пятнадцатилетнего. От детской пухлости ничего не осталось, подростковая угловатость нивелировалась мышцами на широкой кости и в целом друг все больше и больше начинал походить на льва. Как по мне, так излишне массивное животное, но внушительное, не поспоришь. Пара лет, и будет наша Луночка поклонниц палкой отгонять. Даже я, благодаря своим возможностям играться с человеческим образом, в силу ограниченности доступного метаморфизма вряд ли бы смог Невилла переплюнуть.

Визит Сириуса недолго был главной темой школьных сплетен, как только главные болтушки, совместными усилиями, вычислили точное количество наглых парочек, так сразу и началось промывание косточек, да с песочком, да с полировочкой. Лаванда с подружкой словно клещи вцепились в Луну и Гермиону, пытаясь узнать ну прям все-все-все, даже сами не зная, что. Кроме шуток, они свое любопытство даже толком в форму вопроса облечь не смогли, так их распирало. Во всей этой истории удивил Драко, громко сокрушавшийся, что некий Поттер, скотина такая, обскакал его на повороте, вот не додумался он свою невесту на совместную ночёвку пригласить. Бедняга Снейп, у него аж глаз дергаться начал. Это, наверно, от расстройства. Блэка не поймал и лично на тот свет не спровадил. Проморгал железный повод назначить Поттеру отработок до конца года. Еще и крестник душевные раны Севушки посолить умудрился. Бедный бледный зельевар, нет ему покоя от тараканов, в сальной головушке обитающих.

До рождественских каникул упорно трудились-учились, но с их наступлением решили взять тайм-аут. В этом году Герми домой не поехала, упускать возможность подоить дементоров было глупо, Невилл с Луной тоже решили остаться, понаблюдать за процессом и просто тихо отдохнуть. Вымотались мы за эти месяцы так, что никаких шумных вечеринок и даже семейных торжеств не хотелось. Посидеть молча в обнимку, на огонь в камине посмотреть — вот предел мечтаний и настоящее счастье.

Ледяной ветер треплет волосы, колючие снежинки тычутся в голое тело, далекие тусклые звезды почти не видны в их круговерти. Хогвартс спит, лишь редкие отблески огня в коридорах заметны с астрономической башни. Первый день рождественских каникул, школьники разъехались по домам встречать праздник в кругу семьи, а мы отправились на первую охоту. Как же классно расправить крылья во всю ширь, дать магии свободно наполнить тело. Хорошо. Мелкие колючие льдинки бессильны что-то сделать с покрывшей тело прочнейшей чешуей, обычная стужа трусливо отступает перед нашей силой. Любимая пылает жаром бездны, тогда как я обжигаю холодом смерти. Говорят, противоположности притягиваются.

Толчок мощными лапами легко без всякой магии подбрасывает тело на метры вверх. Миг равновесия, и мы срываемся в стремительный полет. Азарт охоты полностью захватывает разум, в теле просыпаются инстинкты и властно требуют уступить. Почему бы и нет, сознание уступает власти и становится сторонним наблюдателем. Дементоры не способны испытывать страх, но что-то вроде инстинкта самосохранения у них есть. Они мечутся словно наседки, в чей курятник ворвалась ласка. Шумно, бестолково и совершенно напрасно.

— Как ты?

— Спать хочу.

— Я тоже.

— Завтра повторим.

— Конечно.

Жаль, что министерство прислало так мало этих тварей для охраны школы. Мы выдоили их за три вьюжных ночи. Конечно, пришлось сдерживаться, чтоб не опустошить бедняг до конца, но, в общем, это не было проблемой. Инстинкты инстинктами, но уничтожать столь полезных существ мы им не позволяли. Наши нечеловеческие части на столь обильном питании практически не изменились внешне, зато внутренние процессы в них протекали очень бурно. Видимо, мы перешагнули некий рубеж, фактически переродившись заново. Я был уверен, что теперь одним желанием смогу поднять десяток зомби или инферналов, а, если поднапрягусь, так и умертвие осилю. Любимая, похоже, сможет адским пламенем как чарами левитации управлять. Про то, что все чувства обострились, даже упоминать не стоит.

— Саманта пишет, что полностью закончила с домом и вчера открылась, — сказал Гарри, отложив письмо миссис Брукс.

— Предлагаешь слетать к ней?

— Хотелось бы, но, думаю, не стоит. Метель кончилась, да и вообще, что нам делать в кофейне ночью.

— Тоже верно, жаль дементоров выдоили.

— Да, с ними было весело. Эх, слетать бы к Азкабану.

— Не, за ночь не успеем обернуться, да и засекут нас сразу.

— Жаль.

— Согласна.

— Что насчет Люпина думаешь?

— Ничего, он, конечно, был другом твоего отца, но с нами ему не по пути.

— Да, кроме ингредиентов от него особой пользы нет.

— Пф, да он нам и их толком дать не сможет. Видела я его, не оборотень, а сплошное позорище, так самого себя заморить, ужас просто. Куда более кондиционные материалы проще в аптеке или лавке ингредиентов купить.

— Так я и не спорю.

— Вот-вот, и вообще хватит валяться, пойдем потренируемся.

— А как же отдых?

— Не притворяйся, милый, думаешь, я не почувствовала, как ты вчера отрывался в выручай-комнате.

— Как будто сама полночи заклятьями не швырялась.

— Ну, было дело, готовила тебе сюрприз.

Застоялись мы, тело, магия, разум, все удивительно быстро восстановилось, отдохнуло и требовало немедленной нагрузки. Пара часов тренировки в родных телах и часок в человеческой ипостаси стало тем, что нужно. Умиротворённые, заняли любимый диванчик и погрузились в книги. Такими темпами к концу года всю библиотеку выручай-комнаты перещелкаем. Правда, прочтем ее, дай Мерлин, лет за тридцать, а, скорей, вообще полвека уйдет. Впрочем, нам бы за этот год хоть пять курсов старой программы осилить. Теория теорией, но без практики от знаний пользы мало. Знать и уметь — две большие разницы. Вот с последним были сложности. Например, заклинания наша компания осваивала удивительно легко, но вот отработать их все до автоматизма, даже в классическом исполнении с палочкой и словесной формулой, на это банально не доставало времени. Мы ведь не только чарами занимались, но и другие дисциплины не забывали. Конечно, своеобразное разделение и что-то вроде специализации помогало, но, черт возьми, школьную программу прошлого требовалось освоить в полном объеме всем четверым. На деле же, основная нагрузка на нас с Герми приходилась. Нелегко, в общем было, но вроде справлялись, все равно деваться некуда. Пищи, но тащи. Как-то так.

Сириус Блэк по-прежнему шастал вокруг Хогвартса, ища способ добраться до своего врага. Дементоры все так же парили над озером и лесом. Авроры шерстили Лютный в поисках сбежавшего преступника. А мы наконец-то сварили веритасерум и в первых числах марта устроили допрос одной крысе.

Очухался Петигрю в весьма неприятной обстановке. Полутемное помещение со сводчатым потолком, цепи с кандалами, крюки, багровые угли в жаровне и столик с пыточными инструментами, все это весьма давило на психику вмороженного в лед мага. Дав клиенту время насладиться антуражем и как следует проморозиться, начали представление. Четыре закутанные в балахоны фигуры с масками на лицах появились из-за спины, взмах рукой, и из пола вырастают готического вида массивные кресла. Когтистая рука, покрытая чешуей, легко разжимает рот и вливает порцию зелья.

— Ты — Питер Петигрю?

— Да.

— Расскажи, что случилось в ночь гибели Поттеров.

— Я был хранителем чар доверия, я привел темного лорда в их дом. Джеймс открыл дверь и закричал Лили, чтобы она убегала. Он схватил лорда за руку и ударил в лицо, мой господин упал, и Джеймс начал бить его ногами, я испугался и запустил аваду. Лорд быстро залечил раны и наложил на меня круциатус за то, что я промедлил. Когда я пришел в себя, то услышал крик Лили, умоляющей не трогать Гарри. Потом произошел взрыв, и я перестал чувствовать хозяина, мне стало страшно, и я убежал.

— Как тебя нашел Сириус?

— Не знаю, он же Блэк, наверно воспользовался каким-то темным ритуалом.

— Что случилось, когда вы встретились.

— Он напал на меня, я не мог с ним справиться, но мне повезло, рядом была куча маглов, и он не использовал сильные заклинания. Я бросил в него бомбарду, она срикошетила от щита и попала в машину. Не знаю, что в ней было, но случился очень сильный взрыв. Я пришел в себя первым, вокруг все пылало, Сириус начал шевелиться, но у меня сломалась палочка, я решил сделать вид, что погиб. Отрезал палец, превратился в крысу и сбежал в канализацию.

— Где ты прятался все эти годы?

— Пару лет жил в Лондоне, потом меня нашел Дамблдор и заставил принести рабскую клятву. Потом он приказал мне стать питомцем у Уизли и жить как крыса, ничем себя не выдавая.

— Ты общался с ним с тех пор?

— Нет.

— Сомнус.

— Ты как, Гарри?

— Терпимо.

— Что будем с ним делать?

— Можно было бы наложить империус и отправить признаваться во всех грехах, вот только рабская клятва, борода может просто приказать ему замолчать навечно, и крыс помрет.

— Вообще нам повезло, что директор не озаботился приказом молчать.

— Грех гордыни, слишком старикан самоуверен, а может перчинки захотелось, или вообще маразм начался, кто его там разберет.

— В принципе, идея отправить его с признанием мне нравится, вопрос лишь в том, как сделать так, чтобы он дал показания до того, как борода с ним увидится.

— Нужно спровадить его из страны, он же у нас возглавляет международную конфедерацию магов.

— Насколько мне известно, они летом собираются, можно просто подождать.

— Рискованно, вдруг он решит с Питером до этого времени пообщаться, мало ли.

— Может, просто пошлем им воспоминания о том, что в школе первые два курса творилось.

— Думаешь, будет толк?

— Можно еще в зарубежные газеты копии отправить. Наверняка у него хватает оппонентов. Глядишь, и попробуют свалить нашего светоча.

— Знаете, а давайте мы не свои воспоминания отправим, а его, — указала Луна пальчиком на храпящего Питера, — да еще и с собственноручно написанным признанием и просьбой спасти от злого Дамблдора.

— Никогда не верила в мифы про блондинок. Луночка, ты наш маленький злой гений.

При помощи Саманты и бабушки Невилла, удалось разжиться зарубежной прессой, и даже достать стенограммы открытых заседаний международной конфедерации. Этакий аналог вестника ООН магического разлива. Вычислить политических противников Дамблдора было несложно, скорей, трудность представляло определить самых ярых и непримиримых врагов директора. Оставалось только гадать, как он умудряется свой пост удерживать. Питер хоть и не рвался особо бежать в министерство с признанием, но противостоять империусу оказался неспособен. Так что как миленький строчил признания, писал прошения и делился воспоминаниями. Глядишь, и зачтется крысюку чистосердечное.