Не все звезды сияют

Девушка сделала книксен и покинула комнату. А я, наконец, оказалась в желанных теплых и мягких объятьях постели.

* * *

Личный кабинет его величества освещали лучи рассветного утра. Бессонная ночь оставила свои следы на его красивом мужественном лице. Уже давно в своей обычной одежде он сидел за столом и внимательно слушал посла Ситары, на редкость здравомыслящего Светозарного. Признаться, с последними двумя представителями сиятельного государства ему повезло, с ними можно было иметь дело. Не в пример предыдущим, а их он за время своего правления и правления его отца перевидал немало.

Осознавая свою невероятную исключительность, эти ребята, наверное, даже земле делали одолжение, что ступают по ней своими светоносными ногами. И вот с такими экземплярами совершенно невозможно работать. Такие бы прискакали к нему хоть в кабинет, хоть в спальню, пылая праведным возмущением, и, брызжа светозарной слюной, поведали, как плохо исполняют свою работу его люди, и ультимативно потребовали бы не медля ни секунды собрать ни много, ни мало всю кирианскую армию, чтобы отправить ее искать похищенную соотечественницу и карать святотатца, осмелившегося поднять руку на девицу благороднейших кровей. За что, кстати, были бы отправлены восвояси с письмом, объясняющим, что им-де не подходит кирианский воздух, и предлагающим отрядить на должность более выносливый сиятельный экземпляр.

Лорд Дарвис говорил по существу, выдавая только факты без какой-либо эмоциональной окраски. Достойный преемник своему предшественнику, он был готов приступить к активным действиям по урегулированию сложившейся ситуации.

Закончив доклад, он откинулся на спинку кресла, ожидая реакции его величества, которая не заставила себя долго ждать (король Таррияр был не из тех правителей, что даже на неофициальных аудиенциях и приемах заставляют посетителей стоять и мучают многозначительными драматическими паузами):

— Ну что ж, лорд посол, мне жаль, что все случилось именно так, но, должен признать, что, так или иначе, леди Лииса помогла нам в расследовании. Судя по всему, уликами по делу теперь можно вымостить главную площадь — и еще останется. Физически, как я понимаю, леди не пострадала? — уточнил его величество.

— На первый взгляд — нет, но я все равно попрошу лекаря осмотреть ее сегодня, — ответил Светозарный.

— Хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что предать огласке данный случай не представляется возможным, поэтому и публичные извинения за него принесены не будут.

— Это очевидно, ваше величество, — подтвердил отсутствие бесполезных чаяний ситарец.

— И да — меня крайне нервирует факт, что в моем доме находится предатель, работающий на невменяемого. Постарайся выяснить насчет него у леди все, что только возможно: любые мелочи и черты.

— Вы можете рассчитывать на меня.

— Как и всегда, лорд посол, как и всегда.

На этом разговор был окончен, и Светозарный, поклонившись правителю, покинул его кабинет, оставив того наедине с важными государственными думами и не менее значимыми отцовскими переживаниями.

Несмотря на богатую на события ночь и не менее напряженное утро, у лорда все-таки выдалось время обдумать произошедшее с ним на маскараде. Вспомнив каждую мелочь вчерашнего вечера, он пришел к выводу, что под маской Госпожи Осени могла скрываться лишь одна женщина, видевшая его тогда: мастерица, занимавшаяся костюмом его ассистентки, кажется, мастер Ришаль. Сравнив мысленно ее и его партнершу по танцу, он только еще больше утвердился в своих выводах.

Поэтому, отправив лакея с запиской к придворному медикусу с просьбой об осмотре Светозарной леди и с последующим оповещением его о ее общем состоянии здоровья и освободив немного времени, он распорядился о лошади и отправился в город.

Вистару Светозарный лорд знал отлично, что значит, мог ориентироваться не только в респектабельных районах города, но и в узких улочках и подворотнях окраин. Сейчас именно в такое место и лежал его путь. Чтобы достичь места назначения пришлось пересечь весь город, но помочь ему в одном деликатном деле могли, увы, только там.

Благоразумно оставив лошадь на конюшне постоялого двора с хорошей репутацией, он пешком прошел оставшиеся два квартала и, наконец, оказался перед старым, но вполне добротным домом с маленькими окошками, огороженным на удивление крепким забором. Калитка была не заперта, и он беспрепятственно достиг двери, в которую и постучал особым, известным немногим образом.

Спустя несколько секунд дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показался прищуренный глаз, то есть черты его обладателя только угадывались, тогда как само око было хорошо видно. Придирчиво глянув на посетителя, глаз расширился от удивления, и в ту же минуту щель трансформировалась в открытый до половины проем, а за дверью, как оказалось, стоял сухонький маленький старичок, угодливо улыбающийся и беспрестанно кивающий.

— Светлый лорд, несказанно рад видеть вас в своей скромной обители, проходите — проходите, — льстиво улыбаясь, проговорил хозяин дома.

— Здравствуй, Кост, я по делу, — ответил ситарец.

— Вы же знаете порядок, светлейший, все дела решаются за порогом.

Старик посторонился, чтобы дать пройти высокому гостю, а затем, оглянувшись по сторонам, закрыл дверь. Пройдя знакомым коридором за хозяином дома в памятную просторную гостевую комнату, из мебели обладавшей лишь ковриками для сидения и низеньким столиком, лорд Дарвис расположился на одном из них. Место напротив занял пожилой человек.

Он без спешки разлил горячий крепкий чай по маленьким кружкам без ручек и поставил их напротив себя и своего гостя, терпеливо дожидающегося окончания ритуала хозяина, проявляющего гостеприимство.

— Какое же дело привело вас в мой дом, лорд? — Задал он положенный вопрос.

— Личное, Кост, в этот раз исключительно личное. — Просто ответил ситарский посол.

* * *

В деревянные резные двери дома на улице Мастеров стучал посыльный. Сегодня у него было много заказов, но выказывать нетерпение клиенту строжайше возбранялось, поэтому, перед тем как постучать второй раз, он выждал минуту, мысленно отсчитывая секунды, за две до ее истечения дверь, наконец, открылась.

На порог вышла хозяйка дома. Сверяясь с записями, посыльный, как и полагалось, уточнил:

— Мастер Ришаль?

— Да, это я, — ответила женщина.

— Вам посылка, — с этими словами он протянул адресату документ для росписи, а получив его обратно, вручил средних размеров коробку, оказавшуюся совсем не тяжелой.

Поклонившись и пожелав ясного дня, курьер отправился дальше, а получательница вернулась в дом. Поставив коробку на маленький комод в прихожей, она порвала оберточную бумагу и открыла посылку. В коробке был букет. Букет из листьев, раскрашенных всеми оттенками осени — от светло-желтого до бордового.

Взяв в руки первый привет осенней поры, она заметила, что на дне коробки был еще и листок бумаги. Мастер Ришаль положила букет рядом с коробкой и достала записку.

'Прекрасная Госпожа Осень,

В благодарность за подсказку и с надеждой на скорую новую встречу.

Ваш Темный Лорд'

Губы женщины тронула мягкая улыбка. Конечно, он догадался. Иначе и быть не могло. Мастеру крайне не нравились глупые мужчины, а посол произвел на нее очень приятное впечатление.

— Да, лорд Дарвис, я тоже надеюсь, что мы с вами скоро встретимся, — едва слышно прошептала она и, снова взяв букет в руки, провела пальцами в нежном порхающем движении по каждому листочку. — Вот интересно, где вы достали раскрашенные осенью листья на исходе лета? И чего вам это стоило?

Любуясь таким необычным подарком, она думала, что, пожалуй, стоит поторопить встречу, ибо женщины — существа крайне любопытные, а мастер Ришаль была истинной женщиной.

* * *

Невысокий лысый мужчина разъяренным тигром метался по комнате.

— Ненавижу! Как я ненавижу этих ничего не понимающих заурядных существ! Сколько раз я растолковывал каждому из них, и никто не понял! А эта девчонка — хуже всех! Хуже всех, потому, что оказалась слишком похожа на меня, чтобы не понять всю грандиозность моего замысла, но она осудила, как и все до нее!

Перестав носиться из одного угла в другой, Рейнарт застыл перед столом, упершись в него руками и уставившись невидящим взором на лежащие на нем немногие предметы, которые удалось прихватить с собой.

— Но самое страшное, что все мои труды, все годы усердной кропотливой работы псу под хвост. Потеряно так много. В эти исследования я вложил всего себя, свою душу. Все мечты крахом.

Его плечи вздрогнули, а сам он весь осунулся и как будто стал меньше. В этот момент слабости и потери надежды с ним был только верный слуга, который подошел к нему и, положив руку на плечо, произнес:

— Господин, ничто не потеряно. Все осталось у вас в голове. Все выводы, к которым вы пришли, все алгоритмы и порядок действий сохранились в памяти. И пока это так — ничто не потеряно, — с нажимом повторил он.

Руки ученого уперлись в столешницу с новой силой, он поднял голову и недоуменно посмотрел на своего человека, а потом — уже гораздо уверенней — в окно.

— Ты прав, Шор, я начну все сначала. Для этого у меня есть все необходимое. А ты, — его цепкий, полный ярости взгляд, прищуренных глаз вновь обратился на слугу, — ты лично проследи за тем, чтобы леди Лииса прекратила свое существование.

— Вы не хотите использовать ее в эксперименте?

— Нет, таких, как она не так уж и мало. Я ярчайшее тому доказательство. Найду другой объект. Из-за нее я потерял целый научный плацдарм, из-за нее все мои наработки в руках у бездарей и скованных предрассудками представителей ученого сообщества, мрак их побери. Они узкомыслящие снобы, не способные на настоящие открытия! Еще неизвестно, как они изуродуют мои начинания. Мерзавка должна перестать дышать и осквернять своим присутствием континент. Я хочу, чтоб она умерла! Устрой это!

Шор покорно кивнул и убрал руку с плеча хозяина.

— Да, мой господин. Я привлеку для этого нашего человека во дворце. Только он сможет все сделать чисто, тщательно замести следы и, самое главное, в кратчайшие сроки.

— Мне все равно, как ты это сделаешь. Девчонка должна сдохнуть.

* * *

Сияние! Как же приятно проснуться в мягкой теплой постели в знакомом, не таящем угрозы месте. Я сладко потянулась и открыла глаза.

Утро. Сквозь шторы пробиваются лучики уже взошедшего на небосклон и начавшего свой ежедневный путь солнца, слышно громкое пение садовых птичек. Благодать и спокойствие. Именно то, что нужно моим потрепанным нервам.

Стоп! Утро?! Выходит, я проспала целые сутки? Кириан плохо на меня влияет: не помню, чтобы в родной Ситаре за все время моего там проживания приходилось хоть раз столько валяться в постели, да еще и по уважительной причине.

Я села на кровати и опустила ноги на пол, когда тихо без скрипа приоткрылась дверь, и в комнату заглянула служанка. Увидев меня, она уже гораздо смелее распахнула створку шире и вошла.

— Уже не спите, — одобрительно-утвердительно промолвила она. — Вот и хорошо, а то я уже устала лекаря нашего спроваживать. Ему-де распоряжения оставил и лорд посол и сам его величество. А по мне, так пусть хоть Светозарная Эллис. Будить вас я не согласилась.

— Спасибо, Арита, за бдительную охрану моего сна, — улыбаясь, ответила девушке.

— Ой, а повеселели-то как, — любуясь на моё жизнерадостное лицо, заметила горничная. — Ну, так как, звать медикуса? Он в гостиной сидит.

— Зови, что уж теперь, — дала позволение я.

После тщательного осмотра лекарь сделал пометки у себя в блокноте и, проворчал:

— Не стоит переживать, леди, ни вам, ни кому бы то ни было еще. Здоровье ваше в превосходном состоянии, а то, что легкое истощение присутствовало вчера, так это не удивительно — весь день работать, а потом всю ночь плясать. Бережнее к себе надо относиться, леди, бережнее. Вам еще детей носить.

После этих слов, он откланялся и покинул комнату, возмущенно бубня себе под нос:

— И чего всполошились-то так? Подумаешь, устала девочка... Можно подумать, это такое уж невероятное явление.

А меня вдруг накрыло воспоминание:

Точно так же ворчал мой наставник, когда я в подсобном помещении, примыкающем к аудитории, разбирала завалы черновиков курсовых и дипломных работ за последние лет пятьдесят. В нагромождении бумаг я нашла портрет какого-то мужчины и спросила, чей он.

Профессор тогда разразился возмущенной речью на тему загубленных талантов, блажи, бьющей в голову, и нездоровом юношеском абсолютизме. Как я поняла из его речи, это было изображение одного из аспирантов нашей академии (снятое с доски почета), покинувшего свое место работы и забросившего исследования и свои весьма перспективные проекты из-за несчастного случая при проведении эксперимента, во время которого погиб студент, ассистировавший юному ученому.

Вот оно! Еще там, в той лаборатории в моей голове мелькнуло мимолетное узнавание, но сбритая шевелюра и налет прожитых лет сбили меня с толку, однако теперь я была абсолютно уверена в том, что Рейнарт и тот аспирант, чей портрет я нашла в академии — один и тот же Светозарный.

Я срочно должна рассказать об этом лорду Дарвису: возможно, это как-то поможет в расследовании.

— Арита, лорд Дарвис еще в апартаментах?

— Конечно, нет, он уже полчаса как на королевском завтраке. А ваш я принесу сюда, если хотите, — ответила служанка, заправляя мою постель.

— Да, спасибо, — ну что ж, значит, немного подожду. — А корреспонденцию уже доставили?

— А как же! Лежит в гостиной, вас дожидается.

— Отлично, хоть будет чем заняться.

Быстро одевшись в простое неброское, но, по моему глубокому убеждению, очень даже очаровательное платье, доверила прическу умелым рукам мастерицы и через пятнадцать минут уже была одета, причесана, свежа и готова к работе.

В гостиной на столике меня ждал завтрак, принесенный расторопной горничной, и внушительная стопка конвертов, конвертиков и конвертищ.

Вчера был праздник в честь Сияющей Эллис, а значит, сегодня мне предстоит прочесть и передать лорду Дарвису кучу поздравлений. Вот только, мне кажется, что он ограничится списком отправителей, не вникая в суть посланий. Это и понятно: для изучения подобной ерунды у него есть я, которая должна держать руку на пульсе, но докладывать только о чем-нибудь неординарном.

Позавтракав, я отпустила горничную заниматься своими делами и приступила к бумажной работе. Как и ожидалось, в основном в конвертах были поздравительные открытки с множеством добрых пожеланий. Любой уважающий себя вельможа, проживающий во дворце или хотя бы раз пересекшийся с послом Ситары, счел своим долгом отправить праздничное приветствие чуть ли не единственному Светозарному в стране. Да и как не отправить? Ведь Эллис и ее сестры — не кто иные, как родоначальницы сиятельных родов.

Так, перебирая послания одно за другим и погружаясь глубже и глубже в свои мысли, я не сразу услышала, что в дверь выделенных посольству апартаментов кто-то стучится. В результате еще до того, как я отложила очередной конверт, посетитель открыл самостоятельно.