Берегись принцессы или Dragon in distress

Подойдя ко входу, один из тышхатцев, приведший девушек, произнес, обращаясь к хранителям покоев главного мужа Тышхата:

— Мы доставили женщин по приказу вождя.

Мужчины, стоящие на входе синхронно кивнули. Это являлось знаком, что можно проходить. Однако заминка все же произошла: вслед за девушками в шатер вознамерился зайти и явар, чего охранники, конечно, допустить не могли. Как результат — одна ощеренная и рычащая морда и два полных решимости стоять до конца лица, покрывшихся испариной от накала эмоций. Итарина оценила ситуацию и, так как ей меньше всего хотелось, чтобы явара поранили, она подошла к большому пятнистому коту и произнесла, положив руку на загривок:

— Хвостик, мы скоро вернемся. Подожди нас здесь, — после чего ласковым жестом взлохматила шерсть и снова погрузилась в сумрак шатра, где уже ждала подруга и неведомый тышхатский вождь.

После ярких солнечных лучей, зайдя в шатер, Итарина первые секунды видела лишь скопление крупных, очевидно мужских силуэтов, сидящих на шкурах за низким столом. Сосредоточившись на том, что сидел по центру, она стала рассматривать его, пока их конвой докладывал о выполненном приказе. Постепенно краски возвращались зрению принцессы. Вождь оказался очень крупным смуглым мужчиной, излучающим силу и властность. Согласно обычаям степняков он был обнажен до пояса, а его торс был покрыт узорами из черной краски. У вождя были короткие черные волосы, черные глаза, черная борода длинной всего в пару пальцев.

От заинтересованного разглядывания вождя Ее Высочество оторвали судорожные сжатия ее руки пальцами Олеяны. Вопросительно взглянув на подругу, она увидела расширенные от удивления глаза той, смотрящие на других мужчин за столом. Проследив взгляд фрейлины, Итарина тоже очень удивилась, представшей ее глазам картине: эрлейский князь, его правая рука и советник и телохранитель Ее Высочества, выделенный герцогиней ки Тарси, с одинаковым прищуром смотрели на нее. Вернее, на нее смотрели Акран и Танар, а вот Иштар буравил негодующим взглядом Олеяну.

Первым слово взял вождь:

— Ярнар, вот та женщина, которую я тебе обещал, — произнес он, указывая на Итарину.

Та с интересом перевела взгляд с жениха на упомянутого Ярнара: интересно же, кому ее пообещали в седьмые — или какие там по счету? — жены.

Вышеупомянутый степняк сидел слева от вождя и хмурился, рядом с ним был еще один такой же насупленный.

— Ты можешь забрать ее. Это твое право, — снова открыл рот вождь и добавил. — Но сначала тебе придется подтвердить его боем, — жест в направлении, где находился эрлейский князь. — Этот чужеземец бросает тебе вызов за право владеть этой женщиной.

Брови Итарины приподнялись в удивлении. Олеяна снова судорожно сжала ладонь принцессы. Ярнар хмуро кивнул, принимая вызов и оценивающе глядя на эр Харша.

— Дарх, тебе я ничего не должен, — продолжил вождь. — Знаю, ты хотел попросить у меня вторую женщину, и я бы отдал ее тебе: ты заслужил своей верной службой племени. Но я узнал, что этих женщин нашли не на нашей территории, а значит, не мне распоряжаться ее судьбой. Виновные будут наказаны.

В этот же момент в шатер ввели пятерых степняков, которых Итарина узнала: именно они привезли девушек в становище.

Главный муж Тышхата, увидев новоприбывших, произнес, обращаясь к ним:

— Вы нарушили договор и мой запрет. Наказание — пять лет рабства вам и вашим семьям.

Разом побледневшие мужчины медленно и потрясенно склонили головы и опустились на колени. Те, кто привели их, быстро и умело — видимо им часто приходилось это делать — надели ошейники провинившимся, после чего увели их.

За этим действом все наблюдали в молчании. После того, как провинившихся теперь уже рабов увели, вождь снова заговорил:

— Поединок состоится сейчас, чтобы не откладывать решение спора до заката.

Это была простая констатация факта. Вождь не спрашивал совета и уж тем более согласия, он просто ставил в известность. Мужчины синхронно кивнули и поднялись из-за стола. Итарина и ее фрейлина посторонились. Первым покинул пределы шатра главный муж Тышхата, за ним двое его людей, а следом — Акран и его спутники. Последними вывели девушек.

Место, где должен был состояться поединок, находилось за пределами становища, поэтому принцессе пришлось проделать весь путь обратно. Явар шел между Ее Высочеством и ее фрейлиной, независимо помахивая хвостом. На специальном, расчищенном от травы месте, предназначенном именно для тренировочных и реальных боев, было пустынно. Любопытные детские и мордашки и заинтересованные женские лица то и дело мелькали между шатрами, но приблизиться не решались: вождь запретил. Акран скинул безрукавку и встал напротив соперника. Зрители расположились за пределами круглой площадки.

— Бой без оружия. Пусть победит достойный, — произнес вождь и кивнул, давая знак начинать поединок.

Какое-то недолгое время противники пристально изучали друг друга, а затем Ярнар резко атаковал эрлейца. Однако Акран был готов к нападению и текучим движением отклонился с линии первого удара. Итарина замерла. Впервые она видела, чтобы мужчины дрались из-за нее. Именно сейчас почему-то пришло понимание, что если эр Харш проиграет, она останется здесь и действительно станет женой этого степняка: вопросы чести для эрлейцев и тышхатцев всегда были и теперь являются незыблемыми. Ладони вспотели и она с силой сжала их в кулаки. Мужчины тем временем разогрелись, схватка стала более напряженной: удары были частыми, точными и быстрыми. Ярнар не уступал эрлейскому князю в силе, но преимуществом второго была ловкость, тренируемая целенаправленно с детства. Ее Высочеству представилась возможность наблюдать за боем эрлейского воина, и напряжение было оттеснено любопытством: каждое движение мужчины было выверенным, как будто спланированным наперед, каждый удар размерен и методичен, сила дозировалась, энергии в каждое движение заложено лишь столько, сколько необходимо. Акран действовал лаконично, точно и эффективно. Несомненно, сильный и опытный степняк уступал ему: он вкладывал у в каждую атаку, в каждый удар максимум силы. Видя, что преимущество на стороне соперника, тышхатец стал злиться: на эту мысль наводили излишняя порывистость движений и немного дергающийся глаз. Вождь неодобрительно нахмурился. После того, как Ярнар дал волю гневу, поединок долго не продлился. Эмоции ослабили контроль и внимательность мужчины и он в считанные минуты был повержен более хладнокровным соперником. Эрлеец поймал степняка в хитрый захват и отпустил лишь тогда, когда тот, полузадушенный, дважды ударил по земле раскрытой ладонью в знак капитуляции.

Противники поднялись. Оба запыхались, но смотрели друг на друга без вражды. Мужчины были все в пыли: падать приходилось не раз, уходя от удара или не успев увернуться. Тела и лица лоснились потом. Почему-то именно в этот момент, пристально смотря на грязного, хмурого и потного эрлейца, Итарина подумала, что он действительно очень мужественно выглядит, как и уверяла ее подруга. И не именно сейчас, а вообще. Она словно впервые увидела в своем женихе мужчину. Осознав направленность собственных мыслей, девушка тряхнула головой, удивляясь себе — ну, мужчина, ну, красивый, а то она этого раньше не знала — но до конца избавиться то непривычных мыслей не получалось. Взгляд то и дело возвращался то к вздымающейся широкой груди, то к светлым, сейчас покрытым пылью, волосам, то к сильным мускулистым рукам.

В какой-то момент она встретилась взглядом с глазами Акрана и с удивлением отметила, что они карие. И лишь потом поняла, что эти глаза сейчас внимательно смотрят в ее собственные — уже без неодобрения, а словно изучая и знакомясь заново.

Молчание было недолгим. Первым снова заговорил вождь:

— Поединок был честным. Победил эрлеец. Женщина его по праву, — а затем обращаясь к Акрану. — Ты можешь забрать ее. Вы свободны. Мужи Тышхата держат слово.

Князь кивнул и ответил:

— Мужи Тышхата сегодня преумножили свою честь.

— Честь дороже женщин, — согласился с ним вождь.

После этих слов охранники отошли от девушек, чем те не замедлили воспользоваться, подойдя поближе к своим спутникам. Акран тоже присоединился к ним, принимая из рук Иштара свою безрукавку.

— Ваших лошадей вернут вам, как только вы решите уехать, — добавил главный муж Тышхата, — но я приглашаю вас разделить еду с жителями степей.

— Мы с радостью и благодарностью присоединимся к трапезе, — ответил эр Харш.

После этих слов степняки развернулись и покинули место поединка. Теперь девушки остались один на один со своими спутниками. Олеяне почему-то стало гораздо боязней, чем пред лицом степняков: очень уж сурово смотрели на них с принцессой мужчины.

— Чтобы больше такого не было, — серьезно произнес Акран, глядя Итарине в глаза.

Принцесса не менее серьезно кивнула в знак обещания, что подобное больше не повторится, признавая право жениха требовать подобное. Больше ни слова сказано не было. Вся компания, включая явара, двинулась к месту, где должен был находиться Варраш. Тот, в отличие от переменчивых человеческих женщин был именно там, где его и оставили некоторое время назад. Завидев приближающихся спутников, он перестал выпускать дым из ноздрей, что было явным признаком нервозности и беспокойства, и принял обычный безразличный вид. Ох уж эти принцессы. Сплошные неприятности от них.

Обед тышхатцев никак нельзя было назвать скромным: большая прожаренная кабанья туша, несколько птичьих (какой именно птице они принадлежали, Итарина определить не смогла), закуски, суп из большого котла по центру, наваристая, сдобренная жиром каша и много зелени. Эрлейского князя и его спутником посадили по левую руку вождя как почетных гостей, справа сидели мужи Тышхата, женщины обслуживали стол, за которым им места не было.

Обед прошел в довольно дружелюбной атмосфере. Степняки признавали силу и сильнейшего считали достойным, так что обид или затаенной злобы не было и в помине. Однако уже в конце трапезы один из степных жителей, все время заинтересованно поглядывавший на рыжеволосую спутницу принцессы, произнес:

— Мой вождь, если вторая женщина свободна и является гостьей в твоем шатре, возможно, она захочет познакомиться с мужами Тышхата поближе? Может, кто из нас ей приглянется, и она решит остаться.

Послышались смешки. На степняка посыпались подколки соплеменников: 'тебе что, пяти жен не хватает?', 'захотелось женщину с белой кожей?', 'что там кожа? Ты на волосы ее посмотри — огонь!', 'да такого как ты она только испугаться может, рожу свою видел? Пусть лучше на меня посмотрит, у меня и жен-то всего три'.

Олеяна, не понимая, что происходит, переводила взгляд с одного говорившего на другого, и каждый ей улыбался и подмигивал. Закончилось это веселье довольно неожиданно: Иштар, сидящий рядом с так заинтересовавшей степняков девушкой, демонстративно обхватил ее талию рукой и резким движением пододвинул поближе к себе, после чего произнес до того, как фрейлина успела возмутиться:

— Ну, уж нет, ребята. Ищите себе других рыжеволосых, а это женщина моя.

После таких слов, тышхатцы замолкли, с сожалением поглядывая на пару, а Олеяна с яростью вцепилась ноготками в ладонь на своем животе и, повернувшись к Иштару, прошипела так, чтобы слышно было только ему:

— Не переигрывай!

Ее глаза, метавшие молнии, встретились с искрящимися весельем глазами эрлейца, даже не пытавшегося принять серьезный вид.

— Эх, еще и с характером, — вздохнул тышхатец, первым заприметивший девушку, — жаль, что занята, люблю таких.

После этой фразы раздался слаженный хохот степняков и сдержанные понимающие смешки эрлейцев и отриссийца. Атмосфера разрядилась окончательно, и остаток обеда прошел на вполне дружелюбной и веселой ноте.

Напоминать кочевникам о необходимости накормить животную часть отряда не пришлось: к гостям они относились со всем возможным вниманием и предусмотрительностью. Так что, снова отправляясь в путь, сытыми и довольными этим фактом были все, включая пятерку лошадей, возвращенных, как и было обещано, их исконным владельцам.

Несмотря на все произошедшее, Акран не прожигал Итарину негодующе-осуждающими взглядами и, кажется, даже пребывал в благодушном настроении после трапезы у тышхатцев. Принцесса время от времени задумчиво смотрела на него: поговорить о недавних событиях было необходимо, но разумно ли начинать разговор именно сейчас.

Услышав очередной тяжелый вздох, Варраш, уже некоторое время наблюдавший за Ее Высочеством, произнес:

— Лови момент, пока он сытый, Высочество. Мужчины на голодный желудок обычно злее.

Итарина повернулась и непонимающе посмотрела на ящера, но тот уже рассматривал окрестности с самым независимым видом, будто и не давал только что совета, а его слова ей почудились. Вздохнув в последний раз, принцесса решительно направила коня к эрлейскому князю.

— Акран, — позвала она, обращая внимание на себя, как только подъехала.

Мужчина обернулся и вопросительно посмотрел на невесту.

— Акран, я хотела объяснить, почему мы пошли с тышхатцами... — начала она, но князь прервал ее.

— Не нужно. Думаю, основной массе твоих поступков причина одна — любопытство. К тому же мы обо всем договорились еще в становище, ведь так? — произнес он.

Итарина кивнула и постаралась принять виноватый вид. В ответ на ее старания Акран лишб усмехнулся и добавил:

— К тому же, в итоге все приняло благоприятный оборот: теперь нам не нужно красться по землям Тышхата, опасаясь нападения недружелюбно настроенных степняков, да и они указали точное местоположение обители единорогов. Так что можешь не изображать раскаяние.

Итарина не выдержала и улыбнулась.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— За что? — поинтересовался эр Харш.

— За то, что не оставил меня у степняков в качестве наказания, — пояснила девушка.

— Ты бы там не осталась в любом случае, даже если бы я проиграл. Как только дракон бы понял, что отпускать тебя не собираются, он бы устроил их становищу сожжение, а тебя забрал бы, — ответил князь.

Ее Высочество нахмурилась, а он продолжил:

— Неужели ты думаешь, что в теперешней ситуации Варраш позволит встать на пути к его свободе каким-то кочевникам?

Обернувшись и оценивающе посмотрев на крылатого змия, Итарина согласно кивнула.

— Думаю, ты прав. Тогда спасибо, что помог избежать этого. Подобное наверняка имело бы свои последствия.

— И не самые приятные для соседей Тышхата, таких как Отрисс, например — подтвердил Акран. — Оставшиеся без скарба, обозленные кочевники стали бы совершать набеги на пограничные селения. Так что последствия были бы весьма серьезными.

На минуту воцарилась тишина. Итарина обдумывала вероятные плоды своих действий. Конечно, если судить с политической точки зрения, то пятеро погибших степняков предпочтительнее сгоревшего становища и набегов на родные селения оставшихся в живых озлобленных кочевников, а с другой стороны даже пятеро трупов — довольно тяжелой груз для совести, так что, повторись эта ситуация, принцесса поступила бы точно так же. Ведь в итоге этот вариант оказался самым выигрышным и абсолютно бескровным.