Метаморф. Том 1. Равновесный мир

Я реально мог усилием воли взбеситься так, что никакому человеку и под наркотиками не приснится. Дальше, я уже за себя слабо отвечал.

Какие-то нити касались моего сознания, и тут же отдергивались, словно обожженные. Да и неважно было, что там этот телепат хотел у меня в голове прочитать. Я просто повернул голову, и продемонстрировал широкую ухмылку, украшенную клыками в пять сантиметров длиной.

-Иди сюда, мразь, — рыкнул я, — Хочу посмотреть, сколько раз я смогу намотать вокруг тебя кишки.

Я рванулся вперед, ожидаемо остановленный застрявшей в контейнере правой рукой. И тогда, я по-настоящему взбеленился. Изрыгая вместе со слюной самую грязную брань, я бился в путах, пытаясь процарапать стену контейнера когтями. Наконец, я впился в собственную кисть зубами, и принялся её кусать, от бессилия вырваться. Это не мешало мне, нечленораздельно ругаться и косить налитыми кровью глазами в сторону.

Да, я обещал серьезно разозлиться, и я это сделал. О разумном поведении, речи не было.

-Это п...ц! — выразил своё мнение ублюдок. Мне было сложно сосредоточиться на его внешности, когда охотничьи инстинкты вынуждали безуспешно бросаться вперед на каждое движение. Но, всё же.

Тип был среднего роста, с отвратительными тараканьими усиками русого цвета. Синие модные джинсы, белая футболка, черная кожаная куртка... на этой мысли я споткнулся. Почему-то я размышлял, на сколько курток его хватит, когда я его освежую когтями. Короткая прическа вызывала у меня жгучее желание немедленно снять с него когтями скальп. О чём я тут же его и предупредил.

-Что ты вообще за тварь, сука!? — потерял он терпение.

Я вновь ощутил очередную бесцеремонную попытку коснуться моего сознания, но не сделал даже попытки скрыть мысли. Меня переполняло безбашенное веселье и предвкушение от того, на сколько частей я разорву врага после того, как вырвусь из проклятых пут.

Я вырвусь! Проклятая ловушка!

Я издал вопль ярости, после чего влупил по стене контейнера кулаком. Раздался гулкий грохот. Металл содрогнулся, как и вся моя плоть на левой руке, вплоть до ключицы. Однако кости уже на глазах срастались. Содранное с кистей мясо прилипало обратно, стремительно восстанавливая прежнюю форму.

На лице врага промелькнуло непонятное выражение, словно его корежило. А затем его вырвало, прямо стоя. Из носа закапали редкие капли крови. Видимо, не по вкусу пришлась попытка пошуршать у меня в голове? Ничего, скоро я сам у тебя там, пошуршу. Когтями.

-Шлюхи! — прохрипел мужик, касаясь указательным пальцем виска, — Сюда!

Первой из ниоткуда, рядом с ним соткалась Айгуль. Девушка выглядела, в целом, нормально, не считая потерянного, заторможенного выражения в глазах. Словно она не могла отвести взгляд от какой-либо точки, или отвлечься от единственной мысли.

-Дай, сука, сюда пистолет, — приказал телепат, тут же вырывая оружие у неё из кобуры. Наставив на меня пистолет, он принялся беспорядочно палить.

Я расхохотался. Как минимум, три выстрела ушло в молоко, и ни один не задел уязвимых частей тела. Маны же вокруг меня было достаточно, чтобы раны зарастали на глазах. Тело выплюнуло несколько пуль, неглубоко вошедших под кожу.

-Ты испортил мне куртку, мудак, — сказал я, ухмыльнувшись.

-Бесполезная сука, — выплюнул мужик, бросая на землю пистолет, — Убейся об него, нахер!

Кажется, в тот момент, когда я попытался взять под контроль инстинкты взбесившегося тела, я заработал сердечный приступ. Сердечная мышца остановилась, в горло поднялся тяжелый комок, но я смог вернуть своим действиям немного осознанности.

Айгуль бросилась на меня, как была, с голыми кулаками наперевес. В таком виде, у неё было больше шансов действительно об меня убиться, чем как-то навредить.

-Прости, — выдавил я из себя, отодвигаясь на подкашивающихся ногах.

В последний момент, я как-то умудрился взять себя в руки. Вместо смертельного выпада когтями, я слегка чиркнул девушку по подбородку кончиком кисти, стараясь не вкладывать в удар собственный вес. Даже так, удар оказался достаточно страшен. Девушка безмолвно рухнула на подкосившихся ногах, сделав несколько шагов назад. При столкновении её тела с полом, мне будто невидимый кол в позвоночник вбили — настолько мне было не по себе.

Я надеялся, что Айгуль отделается без последствий, от сотрясения мозга. Это только в фильмах после нокаута все отсчитывают нужное количество пальцев, а потом встают, как ни в чем ни бывало. Костяшки моих кулаков — живые кастеты. С моей силой, убить ударом в голову, ничто не стоит.

Появившаяся вскоре, Саша выглядела куда хуже Айгуль. Ублюдок по достоинству оценил более привлекательную блондинку, и успел избавить её от куртки и свитера. Растрепанная девушка уставилась куда-то сквозь меня, словно безуспешно пытаясь что-то припомнить. На ней были лишь ботинки, джинсы с растегнутым ремнем, и спущенная наполовину белая майка, из которой торчала левая грудь.

-Эй, это мой гарем, ублюдок, — заметил я, погружаясь в состояние холодного бешенства. Я как-то чувствовал, что телепат уже не в силах взять меня под контроль, и восстанавливал присутствие разума в действиях, — Или ты тоже в гарем хочешь? Так иди сюда, или зассал?

-Дерьмо, — выругался телепат, поняв, что пулевыми ранениями меня не пронять, после чего повернулся к блондинке, — Теперь ты, сука. Надеюсь, хоть ты на что-то сгодишься.

Я растянул губы в улыбке, когда почувствовал, как мои пятки отрываются от земли. Каким-то шестым чувством, я ощущал, что в действиях девушки отсутствует привычная осознанность. Единственное, на что хватило Шуру — однообразно лупить мной об стенку контейнера. Из-за прикованной руки, разогнать мое тело она не могла, и удар выходил откровенно слабым. Более изощренные идеи, вроде попытки выдавить глаза телекинетическим щупом, её голову в таком состоянии не посещали. Кроме того, я уже знал, что она долго не продержится.

Одно было хорошо в том, что девушка приложила меня головой об стену — это слегка прочистило мне мозги. Теперь, когда телепат и сам себя исчерпал, я уже его силы не опасался.

-Знаешь в чем разница между метаморфом и овчаркой? — спросил я у телепата. Боже, что я несу?

-Овчарка на цепи сидит, — ухмыльнулся тот, — Ой, извини, забыл. Ты же тоже на цепи, ах-ха-ха!

-У овчарки пахучих желез нет, — заметил я, направляя левую руку в сторону мужика, — А у меня — есть!

Из моего запястья выстрелила прозрачная жидкость, легко достигнув лица мужика. В ту же секунду ноздрей коснулся настолько омерзительный запах, что меня чуть не вывернуло. Я закрыл ладонями лицо, закашлявшись, и прикрыл глаза. Сознание чуть не погасло. Я пришел в себя только после того, как каким-то образом полностью отключил обоняние. Сразу же стало легче дышать.

Телепату пришлось гораздо хуже: он носился, слепо натыкаясь на стены. Хрипло крича, он яростно тер себе лицо и глаза рукавами куртки, не в силах вывести мерзкий запах. Но эта агония продлилась недолго.

Внезапно его тело взметнулось в воздух, словно захваченное невидимыми тисками. Голова сама по себе совершила резкий оборот вокруг своей оси. Раздался отчетливый хруст позвонков, и он обмяк, вскоре упав на покрытый рвотой пол, как куль с мукой. Я бросил взгляд в сторону. Девушка, очевидно, пришла в себя.

Выдав длинную матерную тираду, Шура в последний раз ударила свою жертву чем-то вроде невидимых кулаков, и обернулась. В зеленых глазах я видел эйфорию, как у заключенного в тот момент, когда он заканчивает подкоп из тюрьмы столовой ложкой. Сделав пару шагов в мою сторону, она вновь обернулась, взмахнув длинными волосами. Очередная матерная тирада в адрес телепата, я аж заслушался.

Между тем, адреналин уже не бушевал у меня в крови с былой силой. Вместе с рассудком, мне вернулись и ощущения в правой кисти, до сих погруженной в металл. И это было отнюдь не то, о чем я сейчас мечтал!

-Отключил бы уже болевые рецепторы, — бросила мне Нора, — А там разберемся, как тебя оттуда выковыривать.

-Точно! — нервно отозвался я, дернувшись от внезапного жжения в руке, - А что, так можно было?

Если бы Нора могла изобразить такую штуку, как рука-лицо, она бы это уже сделала.

Интерлюдия 2.

-Ты не потерялся, мальчик? — вежливо спросила Лидия, поравнявшись с со среднего роста, невыразительным мужчиной. В обычном зрении, он выглядел как некий огородник, надумавший прополоть на даче грядки. В магическом же...

Лидия усмехнулась, и бесчисленные лики на десятках её щупалец, синхронно скривились в пугающей гримасе. Земля неслышно затряслась под её ногами. Кто считал, что разговаривает сейчас именно с ней, совершал роковую ошибку. Основной вес метаморфа был там... под землей, а над землей бродил лишь отросток, призванный усыпить бдительность врага.

-Что ты забыл на моей даче? — прошипела она, подбираясь, как приготовившаяся к броску кобра. Мужчина безразлично взглянул на подошедшую к нему старушку, каким-то образом преодолевшую отвод глаз, и машинально сотворил заклинание магического взора. Открывшаяся перед ним картина могла заставить тронуться разумом любого, но маг не успел даже осознать увиденное.

Лидия раскрыла рот, который мгновенно обратился многометровой ширины пастью, усеянной со всех сторон, бесчисленными рядами клыков. Нервный импульс передавался к мышцам со скоростью света, и ужасающая пасть сомкнулась вокруг мага раньше, чем тот успел закричать. Многочисленные ряды острейших зубов превратили его тело в фарш, пробивая магические щиты, способные остановить прямое попадание из артиллерийского орудия.

Лидия скривилась, ощутив нечто сродни изжоге, внутри одного из многочисленных желудков. Проклятый ублюдок! Маг носил на себе что-то вроде заряда самоуничтожения, и это стоило ей несколько неприятных мгновений.

Бесчисленные ряды маленьких глаз давали метаморфу круговой обзор, так что она уже видела, как рассеянные по округе товарищи мага замирают в ужасе, ещё не успев осознать разумом его кончину. Сводные магические отряды Союза миров всегда действовали по одной схеме: сначала наложить на себя общий щит, затем активировать магическое зрение. Для метаморфа это было, как получить в дар, вечность времени.

Её глаза вспыхнули алым светом, а исполинская пасть вновь раскрылась во всю ширь. Земля затряслась, вознося её на десятки метров ввысь, в то время как из земли вырвались сотни продолговатых отростков толщиной в человеческое туловище. Ощетинившаяся клыками пасть издала пронзительный вопль, не имевший ничего похожего на то, что когда-либо звучало на поверхности этой планеты. От него лопались барабанные перепонки, а воздушная волна выбивала стекла в сотнях метров вокруг. Достаточно, чтобы заставить сердце нетвердого духом, остановиться от ужаса.

Однако едва ли это было всё, чего своим криком добилась метаморф. Звуковая волна была чем-то большим, нежели просто колебанием воздуха. Казалось, будто он колеблет вместе с собой, само пространство...

-Теперь никто больше не телепортируется отсюда, как обычно, — бесчисленные лики на щупальцах метаморфа искривились в гримасе злорадства, — И даже я...

Её щупальца замелькали, со скоростью звука вонзаясь в тела едва успевавших реагировать на угрозу магов. Редко кому удавалось пережить единственный удар, пробивавший любые щиты. Такие маги не успевали возрадоваться, прежде чем исчезали внутри исполинской пасти, вырывавшейся из-под земли, сразу под ногами.

Спустя всего несколько секунд, всё было кончено.

Лидия резко обернулась вокруг своей оси, обозревая местность, превратившуюся в изрешеченное поле боя. Ни единой живой души. Всё контролирует её плоть.

-Надо торопиться! — произнесла она сама для себя, по старой привычке, и стремительно скользнула под землю. Там, на глубине десятков метров под землей, билось пульсирующее сердце. Кокон, внутри которого находились трое людей... не считая метаморфа. Он ещё не покинул материнскую утробу, и Лидия чувствовала его, почти как саму себя.

-Бабушка? — еле слышно прошелестели губы женщины, заключенной в плотный кокон пульсирующей плоти. Алые отростки, вросшие прямо внутрь её тела, питали его кислородом. Поили, кормили. В некотором роде, она чувствовала себя, как внутри материнской утробы здесь, под землей. Перед глазами её была лишь теплая, мягкая темнота.

-Боюсь, — тяжело вздохнула Лидия, оказавшись рядом с женщиной, — Пришло время нам разделиться, Алёнка.

-Да? — удивилась та. Хотя она запоминала практически всё, что ей говорили, отчего-то ей было сложно критически мыслить. Казалось, она всю жизнь провела здесь, под землей. В теплом плену.

Лидия начала увеличиваться в размерах, облепляя собеседницу вокруг. Её клетки заменяли человеческие клетки, пока метаморф не ощутила себя чем-то, практически единым с человеческой женщиной.

-Иди ко мне, — ласково произнесла Лидия, обращаясь к микроскопическому сгустку плоти где-то внутри тела женщины. Метаморф чувствовала мощную, пронзительную родственную связь между собой и этим существом. Она была уверена и в том, что детеныш чувствует то же самое. Теперь, когда они были едины, стоило небольших усилий перенести малыша уже внутрь собственной утробы, и отделиться от прежнего носителя.

Тело женщины быстро возвращалось к прежнему виду, по мере того, как его покидали клетки метаморфа.

-А теперь, встань и иди! — громко и отчетливо произнесла Лидия.

Слой из десятков метров земли над ними стремительно расступался. Вскоре над ними возникло голубое небо, а кокон пульсирующей плоти рассыпался с мокрым хлопком, выпуская своих жертв из плена.

Женщина резко вдохнула, впервые за долгое время начав дышать собственными легкими. Полуослепшие от темноты, глаза с трудом возвращались к прежнему состоянию. Лишь спустя долгих несколько минут, она смогла оттолкнуться от земли слабыми руками, и встать на ноги.

-Где я? — удивленно спросила Алена, оглядываясь вокруг. Рядом с ней не было ни души.

Внезапно заприметив рядом с собой собственных детей, она подскочила на месте. Схватив их бессознательные тела в охапку, она решила немедленно убираться прочь из этого странного места. Со странностями, можно было бы разобраться и после.

Глава 15. Простых решений не бывает.

Айгуль сидела в кресле, в одном из подсобных помещений склада, и баюкала себе челюсть. Я вновь неуютно заерзал в кресле. Стыдно было объяснять, кто чуть не свернул ей челюсть — не передать. Я сходил бы ещё раз к телепату, отвесить ему пинок, напоследок, но с этим вышла загвоздка. Там ещё стояла эта... вонь.

Запах. Он был настолько отвратительным, что я рисковал хлопнуться в обморок ещё на подходе. Не знаю точно, когда Айгуль начала оттуда отползать — до прихода в сознание, или после. Вонь была действительно убойная. Как ни порывалась Шура как-то вызволить меня из ловушки, она тоже была вынуждена убраться восвояси. Тем более, что дело оказалось-то плевым.

Всего-то, приказать плоти исторгнуть попавший внутрь металл, вместо инстинктивных попыток восстанавливать свою целостность. А то выходило, что я пытался раздавить молекулы металла, обжимая их со всех сторон собственными клетками.