Обрести крылья. Путь к звезде.

— Выходит, так, — покачал головой Лан и вздохнул, — беда в другом. Никто не знает, сколько у эр Гарран союзников. И меня пугает то, что произошло с Амарией.

— Видимо, Сатия случайно запустила своеобразный "боевой режим", — задумчиво произнес Кэл, — и, судя по всему, принцесса изначально была для заговорщиков лишь расходным материалом... Что с ней теперь будет?

Ответил Рейн:

— Тирриан человек слова. Как только выведут на чистую воду заговорщиков, ей заблокируют дар. Если у нее после этого останется разум, отошлют в одну из дальних резиденций, предварительно проведя ритуал отречения. Если обезумеет... Не знаю, но в любом случае блокировки дара и отречения ей не избежать.

— А что такое отречение? — поинтересовалась я.

— Исключение из семьи. После этого она не имеет права претендовать на что-либо, — пояснил Лан.

— Жестоко, но справедливо, — заметил Раян, — а что будет с Сатией?

— Зависит от того, что она знала о заговоре. Скорее всего, изгнание и отречение.

— А я всего лишь хотела потанцевать, — протянула я.

— Я же говорил тебе, что твое платье — страшное оружие! Если бы не оно, в стране могла начаться гражданская война! — заявил Рейн, а потом серьезно продолжил, — а вообще, спасибо. Если бы заговор удался, Каэрию бы залили кровью!

— Я тут не причем, все вышло случайно. И я больше не могу, — сказала я, вставая со скамейки, — простите, но я устала и очень хочу спать. Проводите меня кто-нибудь, пожалуйста!

Кэл протянул мне руку:

— Идем, Лин.

Мы медленно шли по дорожке, я опиралась на руку любимого, любуясь его четким профилем и с тоской думая о предстоящей разлуке. Не видеть его, не слышать... Так долго, больше двух месяцев! Интересно, а о чем сейчас думает он? Подойдя к двери общежития, я тихонько вздохнула и сказала:

— Вот и все. Доброй ночи, Кэл.

Он покачал головой, вглядываясь в мое лицо:

— Уже почти утро. Отдыхай, Лин, забудь обо всем. Сладких снов тебе...

Казалось, он хотел сказать еще что-то, но вдруг резко оборвал себя и ушел. Я посмотрела ему вслед и зашла в здание. Медленно поднялась по лестнице, без единой мысли в голове: усталость взяла свое, чувства притупились, казалось, воздух превратился в вязкую субстанцию, сквозь которую я продиралась. Зашла в комнату, стащила с себя платье и упала в постель, мгновенно провалившись в тяжелый, наполненный кошмарами сон.

Глава 8.

Проснулась я, захлебываясь криком, от того, что меня кто-то немилосердно тряс. Распахнув глаза, села на кровати, все еще во власти кошмара: мне снова и снова снилось, как принцесса выпускает заклинание и мои друзья оседают на пол кучками пепла. Рядом на кровать плюхнулась Сигни, что-то твердя мне — я не слышала, что именно, из-за стука крови в ушах. Вглядевшись в мое лицо, подруга привстала и вдруг дала мне пощечину.

Я подскочила на кровати, с возмущением глядя на нее. Ну и тяжелая же рука у нее! Впрочем, надо признать, удар помог мне: сонная одурь мгновенно исчезла, а злость помогла собраться.

— С добрым утром, дорогая Лин, — слегка издевательски произнесла Сигни, — хотя какое там утро, третий час пополудни!

— Сколько?! — я была в шоке, ни разу за две жизни я не вставала так поздно. — Не может быть!

Впрочем, один взгляд в окно подтвердил истинность слов подруги: солнце уже давно миновало зенит. Покачав головой, я встала, коротко охнув от боли в натруженных ногах, и направилась в ванную. Впрочем, сделав пару шагов я застыла, краем глаза увидев себя в зеркале. М-да, видок у меня был еще тот — несвежий зомби, да и только! Ложась, я не умылась и ничего не сделала с волосами, так что теперь под глазами были фиолетовые потеки, а прическа могла занять первое место на конкурсе в стиле "взрыв на макаронной фабрике".

— Иди сюда, помогу с волосами, — прервала мои мысли Сигни, — сама ты их не распутаешь.

Она ковырялась почти полчаса, пока не вытащила все до единой шпильки и не расплела все пряди, затем подтолкнула меня к двери в ванную:

— Иди, мойся.

Вышла я только через час, Сигни вскинула на меня глаза и одобрительно заметила:

— Ну вот, теперь ты похожа на себя, а не на умертвие какое! Одевайся, — в мою сторону полетела форма, — и идем обедать!

— Да я не хочу, — все еще заторможено произнесла я, но тут же была прервана подругой:

— Я сказала идем, значит идем! Тебе надо поесть и начать соображать!

Выйдя из общежития, я глубоко вздохнула. Похоже, ко мне начал возвращаться разум, Сигни одобрительно кивнула:

— Ну вот, совсем другое дело! О, вот и наши парни!

Я повернулась, по дорожке к нам спешили Рейн и Лан. Подойдя, они улыбнулись и сказали хором:

— Доброго дня!

Я посмотрела на Рейна. Взгляд синих глаз был усталым, меж бровей залегла морщинка. Покачала головой:

— Ты выглядишь замученным. Хоть немного поспал, чудо мое?

— Немного, — теплая улыбка озарила его лицо, — ну и каша заварилась, расскажу попозже. А пока я жутко голодный, так что меня надо кормить и жалеть! Идем в "Пьяный петух"?

— Конечно, идем, — улыбнулась я ему, — а что с остальными?

— Кэла я не видел, а Раян пошел к ректору сразу после твоего ухода, сегодня я его видел лишь мельком. Давай просто поедим и поговорим о чем-нибудь приятном, хорошо?

— Да, прости. Тебе бы отдохнуть... Как твои родители?

— Отец весь погрузился в расследование, матушка просила передать тебе привет и поцелуй, так что не отвертишься, — взгляд стал лукавым, — я его с тебя обязательно стребую!

Мы рассмеялись, за болтовней и не заметив, как дошли до трактира. Зайдя, увидели за одним из столов Кэла, он о чем-то глубоко задумался и встрепенулся только когда мы подошли поближе:

— О, добрый день! Лин, ты как?

— Не очень, — покачала головой, — всю ночь кошмары снились, как эта гадина вас убивает.

— Главное, мы все живы, — улыбнулся он мне, — ну что, отметим этот факт?

Мы переглянулись и дружно кивнули. После того, как все наелись — неожиданно я тоже почувствовала, что проголодалась — я вдруг вспомнила, что хотела спросить вчера на балу:

— Рейн, я хотела спросить про мороженое, оно где-то в Тар-Каэре продается?

Он усмехнулся:

— Ага, самый страшный твой недостаток: ты сладкоежка! Нет, для его приготовления используется магия, так что его можно попробовать только на Летнем балу в Академии и при дворе. Вот если бы ты со мной поехала...

— Знаешь, я сладкоежка, но не настолько, чтобы выдержать придворную жизнь, — я покачала головой, — особенно среди таких, как Сатия...

Рейна передернуло, за столом воцарилось молчание. Прервал его Лан, поднявшись:

— Не знаю как вы, а мы с Сигни собираемся погулять, я хочу отвезти ее к Радужному водопаду. Вы с нами?

Я покачала головой, улыбнувшись:

— Нет, мы не будем вам мешать, верно?

Ответом мне были два энергичных кивка.

— Что ж, тогда...— Лан подошел к Кэлу, — ты ведь уезжаешь утром? Значит, до осени не увидимся. Легкой дороги и приятных каникул!

Они пожали друг другу руки, Сигни присоединилась к пожеланиям. Через пару минут мы остались одни, и Кэл негромко спросил:

— Расскажешь, что там с расследованием?

— Не здесь, — Рейн огляделся по сторонам, — лучше в парке. Хоть я пока и немного знаю, но и это немногое не стоит обсуждать в трактире.

Усевшись на скамейку в дальнем углу парка, Рейн начал рассказ:

— Сразу скажу, Сатию и Саэтра арестовали, а Оровен сбежал. Пока выяснилось немногое: активно подходы к Амарии начали искать около трех лет назад, вскоре после истории с Тиной. Сначала Саэтр просто влюбил в себя Амарию, для него это было нетрудно, тем более, что у них был союзник — Сатия была подругой принцессы с самого детства. Потом ее начали обрабатывать на предмет того, что Тирриан спит и видит, как бы заблокировать ее дар и выдать замуж куда подальше.

— А это разве было неправдой? — удивленно подняла я брови. — Мне принц показался умным политиком, он действительно должен был представлять исходящую от сестры угрозу.

— В том-то и дело, что это правда, — кивнул Рейн, — и вот на этой правде они и построили свой заговор. Предполагалось, что Амария выйдет замуж за Саэтра, родит ему ребенка. А вот в дальнейшее ее не посвящали — они планировали заблокировать ей дар и сделать все, чтобы прожила она недолго.

— Так быстро выяснить столь многое, — покачал головой Кэл, — как вам это удалось?

— Младшие эр Гарран были всего лишь исполнителями, так что несколько угроз и чуть-чуть магии Духа, и они выложили все. Плохо только то, что они не знали больше ничего ни о планах дядюшки, ни о его союзниках. Так что дознаватели пытаются сложить картину из немногих документов, найденных в особняке Оровена.

— Не понимаю одного, — задумчиво проговорила я, — зачем ее было учить магии Смерти? Да еще и таким опасным заклинаниям?

— Боюсь, на этот вопрос может дать ответ только Оровен. Амария твердит только, что она получит огромную власть и силу, что маги будут служить ей. Саэтр рассказал, что часто приводил ее к дяде и оставлял там, что тот делал с принцессой — неизвестно. В подвале его дома нашли полустертую схему заклинания, маги пытаются с ней разобраться.

Закончив, Рейн потянулся и встал, заявив:

— Не знаю как вы, а я чувствую себя усталым. Поеду-ка я домой, наверное. Лин, насколько я знаю, вы уезжаете через три дня?

Я кивнула, об этом мне сегодня сказала Сигни.

— Что ж, тогда с тобой мы до отъезда еще увидимся. Кэл, удачной дороги! — Рейн пожал руку Кэлу, чмокнул в щеку меня, пояснив, что это обещанный поцелуй от его матушки, и ушел.

Я повернулась к Кэлу:

— Скажи, когда именно ты завтра уезжаешь?

— На рассвете, а что?

— Я хочу тебя проводить. Если ты не против, конечно...

Его лицо озарила мягкая, чуть недоверчивая улыбка:

— Я буду только рад... А сейчас прости, мне нужно собираться...

— Понимаю, — кивнув, встала со скамейки я, — идем?

Мы расстались у общежития, Кэл заспешил к себе, а я медленно пошла в свою комнату.

Следующим утром я поднялась затемно. Умывшись, я потянулась за формой и вдруг поняла, что это будет неправильно. Поколебавшись минуту, надела платье, туфли и распустила волосы.

Когда я спустилась вниз, небо уже окрасилось яркими красками. Кэл стоял недалеко от дверей общежития, смотря вдаль, звук шагов заставил его повернуться ко мне. Просияв восхищенной улыбкой, он подошел и поцеловал мне руку:

— Лин, ты пришла... И такая красивая...

Я взглянула в зеленые глаза:

— Я буду скучать по тебе. Береги себя, ладно?

— Я тоже буду скучать по тебе, — в его голосе звучало волнение. Утренний ветерок растрепал мне волосы, он протянул руку и неожиданно нежным движением поправил прядь, коснувшись кончиками пальцев виска. Я застыла от этой мимолетной ласки, а он шепнул:

— Я буду ждать нашей новой встречи, моя... — оборвал фразу, покачал головой и стремительно ушел прочь, оставляя меня в одиночестве смотреть ему вслед... Смотреть, чувствуя как боль в сердце переплавляется в строчки..

Ты уходишь в рассвет, отправляясь на запад,

Я смотрю тебе вслед, и шепчу "в добрый путь"

Рвутся нити судьбы, нас с тобой разлучая

В сердце стонет тоска, а в глазах моих грусть...

Мы вернемся однажды, надеясь на чудо,

Снова встретимся, глянув друг другу в глаза,

И пусть нежность свою никогда не забуду

Все же что-то, увы, возвратить нам нельзя.

А пока путь ведет тебя в дальние страны,

Я невидимой птицей стремлюсь за тобой

Чтоб хранили тебя от беды и от раны

Мои нежность, тоска и любовь...

Я зажмурилась, стряхивая с ресниц набежавшие слезы, глубоко вздохнула, прошептав "пусть беды минуют тебя, любовь моя", и медленно пошла к себе.

Через три дня на рассвете уже мы прощались с друзьями. Лан крепко обнял Сигни, что-то шепча ей на ухо, отчего подруга цвела, как маков цвет, хотя выглядела довольной. Рейн подошел ко мне и крепко обнял:

— Удачи тебе, сестренка! И оглядывайся по сторонам, ладно? У тебя появляется все больше врагов, и я боюсь за тебя.

— О чем ты говоришь? Какие враги?

Он оглянулся, увидел, что никто не обращает на нас внимания, и тихо ответил:

— Оровена так и не нашли, и никто не знает, что он замышлял и кто подтолкнул его на этот путь. Аристократию трясут, допрашивая многих с применением магии Духа. Выявили нескольких замешанных в заговоре, а заодно — кучу казнокрадов. А хуже всего то, что на свободе остался кое-кто очень тебя не любящий — магистр Дарвейн.

— А он что, не замешан?

— Нет, как сказал отец, он просто тщеславный болван. Кстати, отец велел передать тебе, что корона у тебя в долгу. Вот только заткнуть рты сплетникам не сможет ни отец, ни ректор, ни Тирриан. Ладно, смотри — Тина с Раяном и Дойл идут.

Еще минут десять мы обнимались, обещали себя беречь и выслушивали такие же обещания от друзей. Наконец Дойл сказал:

— Все, пора!

В последний раз обнявшись с Тиной и поцеловав в щеку Рейна, я подхватила заплечный мешок и двинулась на выход. Почти как год назад, только сейчас на моем поясе висел меч, и плечом к плечу со мной шагали мои друзья: те, кому я готова была доверить свою жизнь, и кто доверял мне свою.

Не оглядываясь назад, мы вышли за ворота и направились к столь хорошо знакомому мне постоялому двору нара Турида. Именно оттуда должен был отправиться караван в Торнар — северные морские ворота Каэрии, куда каждое лето приходили корабли соотечественников Сигни.

— Сигни, а кто глава каравана, с которым мы пойдем? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — пожала плечами она, — посмотрим, разузнала только, что выходят они сегодня поутру. До Торнара недалеко, всего седмица пути, так что не страшно, если и не особо приятная компания попадется.

У самых ворот постоялого двора мы столкнулись с его хозяином. Он извинился и хотел пробежать мимо, но вдруг оглянулся, внимательно посмотрел на меня и всплеснул руками:

— Нари Алиэн? Неужто это вы? Добро пожаловать!

— Прекрасного дня вам, нар Турид, и щедрых клиентов побольше, — улыбнулась я ему, — не подскажете ли, кто ведет караван в Торнар?

— Так нар Аврад же, — просиял улыбкой хозяин, — вот он будет рад вас увидеть! А нар и нари с вами?

— Да, это мои однокурсники по Академии, мы хотим присоединиться к каравану Аврада.

— Аврад и его люди собираются в трактире, заходите!

Первый, кого я увидела, зайдя в трактир, был Крайн, его рыжие волосы горели под светом магических светильников, а громкий смех был слышен издалека. Подняв глаза на стук двери, он сначала замер, а потом бросился к нам, воскликнув:

— Лин! Сигни! Что вы тут делаете?

— Здравствуй, рыжик, — подмигнула я ему, — хотим к каравану присоединиться. Нам надо в Торнар. Кстати, познакомьтесь: Дойл, это Крайн, он же рыжик, он же рыжая зараза и наглый рыжий котяра. Крайн, это Дойл, наш друг и однокурсник. Думаю, вы найдете общий язык, главное, из-за женщин не подеритесь, а то у вас вкусы схожи!

Дойл рассмеялся, Крайн последовал его примеру:

— Я смотрю, ты по-прежнему остра на язык, Лин! — воскликнул рыжик, — это здорово! Рад познакомиться, — протянул он руку Дойлу, — так зачем вам в Торнар?