Выдержано временем - 1. Развод по-русски

Боже, как же мерзко звучит это слово... 'господин'. Никогда себе не могла даже представить, что примерю на себя шкуру невольницы.

Зуб взял меня под локоть и повел с помоста. Я не сопротивлялась. Вообще была в какой-то прострации. Даже никак не реагировала на издевательские улюлюканья местных зевак. Кто-то даже умудрился сплюнуть мне под ноги, но я вовремя это замечала и проходила мимо.

Фрол шел сзади. Я спиной чувствовала его взгляд. Но старалась не подавать виду, что мне это противно или вызывает дискомфорт.

Может, стоит все-таки вызвать Горыныча? Эта мысль крутилась в голове все то время, пока я шла от помоста до уже знакомого шатра. Но я постоянно ее отгоняла. Вдруг фиолетовый трехголовый змей неадекватно отреагирует на столь специфическую толпу? Или, может быть, на территории Замухрыни его силы ограничены? Ведь что-то же повлияло на то, что я не могу колдовать.

Меня впихнули в шатер и бросили в руки мешок с вещами.

— Переодевайся, — скомандовал Зуб. На его губах была еле заметная усмешка. — Даю тебе две минуты.

— Минуту, — раздалось за пределами шатра. И этот голос я тут же узнала. Фрол.

Зуб довольно хмыкнул и вышел, оставляя меня одну. Мне дали всего минуту.

Два раза говорить мне не надо было. Я быстро сбросила с себя мешок, который по ошибке назвали платьем и первым делом надела нижнее белье. А то до этого чувствовала себя полураздетой. Следом натянула местами потрепанные джинсы. Даже небольшая дырка на колене появилась. Как и откуда даже представить себе не могу. Про состояние кроссовок лучше даже не упоминать.

Только я закончила с переодеванием, как в шатер без предупреждения вошел Зуб, а за ним и Фрол.

— Что это за одежда? — мой хозяин не смог сдержать удивленного восклицания.

— Не знаю, господин, — покаянно произнес Зуб. — Мы нашли ее в этой одежде.

— Вы меня похитили! — не выдержала я. — Купили у этих прок...

— Молчать! — рявкнул на меня Фрол и замахнулся для удара. Но Зуб загородил меня. Что было крайне удивительно.

Я в шоке уставилась на его спину.

— Господин, — начал он, — зачем вам синяки на столь миленьком личике? Если вдруг вы захотите похвастаться новым приобретением перед высокородными друзьями, я не думаю, что они оценят ее гематомы.

— Правда твоя... — Фрол нехотя опустил руку. — Но после...

И вот это 'после' заставило меня поежиться. Чувствую, если Кощей со Змеем не поторопятся, долго я не протяну. Но... что я в таком случае теряю?

— Вы вообще знаете, кто я? — глухо спросила мужчин.

Те переглянулись и одновременно оскалились.

— И кто же ты? — приподнял черную бровь хозяин.

— Баба-яга, слышали о такой? — я старалась придать голосу стальные нотки. И у меня даже, кажется, это получилось.

— Допустим, и что с того? — Фрол сложил руки на груди. Зуб последовал его примеру.

— А про возможности Яги вы в курсе? — а вот теперь мой голос слегка дрогнул. Неужели...

— Сила Бабы-яги в этих землях затухает. Даже если ты и являешься Ягой, в чем я сомневаюсь, то это не играет никакой роли.

— А сила Кощея? — тут же задала вопрос.

— Кощей мертв! — рыкнул черноволосый мужчина.

А вот Зуб в этот момент взгляд отвел. Значит он в курсе, что Константин вернулся. Только своему 'господину' об этом не сказал. Вопрос, почему?

— А если бы он был жив? — прищурилась. — Что тогда?

— Тогда даже Замухрынь не будет ему преградой. Но Князь Константин пропал триста лет назад. Все считают его мертвым.

Я не стала разочаровывать Фрола. Пускай будет сюрприз.

— Ладно, — он подошел ко мне и ухватил за рукав ветровки, — хватит болтать. Пора двигаться в путь.

Мы вышли из шатра и направились в сторону местного транспортного средства. Это было что-то отдаленно напоминающее открытую прогулочную карету, запряженную тройкой золотистого цвета коней. Их гривы были заплетены в сотни тонких косичек, а вот хвосты отсутствовали. Да и уши были в три раза больше, чем у привычных моему глазу лошадей. Хотя, думаю, не стоит удивляться. Я в свое время о существовании тааров даже не подозревала. А тут просто необычные золотистые кони.

Меня затащили в подобие кареты и силой посадили на пол. Фрол сел на обитый бархатом маленький диванчик и довольно хмыкнул.

— Рабыня должна знать свое место, — высокомерно произнес тот.

А я лишь снова заскрипела зубами.

Карета тронулась в путь. Лошадьми, к слову сказать, управлял какой-то горбатый мужичек, с жиденькой бородкой необычного, ярко-рыжего цвета. Голова была закрыта от моего взора старенькой потрепанной шляпой с широкими полями.

Мне плохо было видно местность, по которой мы ехали. Но одно я все же для себя отметила. Крыши домов были круглыми и все сплошь белые. Что не удивительно, если учесть что поздняя осень встретила меня здесь довольно теплой температурой. Не сложно догадаться, какое у них тут лето. Видимо по этой причине крыши и окрашивают в белый.

Ехали мы примерно полчаса. Когда карета остановилась, Фрол передал меня в руки какой-то тучной женщине, которая вышла нам на встречу, а сам скрылся в доме. Хм, и никаких оскорблений и унижений? Странно. Я была уже готова услышать очередное оскорбление в свой адрес.

— Двигай, — меня сильно толкнули в спину, и я по инерции сделала пару шагов вперед.

А у этой женщины тяжелая рука. Я повернула голову и скосила на нее взгляд. Довольно пухлое тело и не менее пухлые щеки. Она напоминала чем-то пекинеса. Только вот глаза не на выкате, а наоборот, прячутся под опухшими веками. Из-за этого они становились неестественно маленькими, как бусинки. Она сцапала мой локоть в свою широкую ладонь и потащила в сторону неприметной дверки в стороне от главного входа. Все ясно. Рабыням не положено ступать на сие произведение искусства.

Кстати, что касается дома, куда меня привезли. Во владениях Фрола растительности почти не было. Только у главного входа по бокам росло несколько деревьев. Под ногами была преимущественно пыль и мелкие камни. Дом был довольно большой, в три этажа. Начиная со второго, у каждого окна был небольшой балкончик, который соединялся узким переходом с соседним. Красиво. Только вот всю красоту портило ощущение того, что меня сюда привезли невольницей. А мысль о том, для каких целей, вообще приводила в ужас.

Именно сейчас, когда до неприметной двери, к которой меня вела женщина, похожая на пекинеса, оставалось несколько метров, до меня кое-что дошло. Во всем определенно виновата самокрутка. Нет, то, что от неведомой травки, которую курили лешие, меня мутит — это факт. Дошло до меня другое. Стоит мне оказаться в компании этих мелких чудиков, как я начинаю делать необдуманные поступки. А если на это наложить еще и то, что они постоянно пыхтят... Ведь на меня даже дым от их самокрутки действует как будто я сама курила! Две встречи с Леней, Колей, Толей и Олей вышли мне боком. В первый раз я показала Кощею свой кружевной лифчик. Из-за чего тот разозлился и повесил меня к себе на плечо, а я ни нашла ничего лучше, чем схватить того за пятую точку. Итог, я получила по лицу широкой ладонью. Второй раз еще глупее первого. Я сбежала. Причем, с кем? С лешими, которых знаю всего ничего. Про итог этого поступка вообще молчу. Я вляпалась по самые уши. Во что... лучше не говорить.

Так что, да. Во всем виноват этот чертов дым. Мне даже кажется, что если у этой странной четверки взять анализ крови, врачи прибалдеют.

Женщина открыла дверь и провела меня внутрь. Назначение этого помещения я так и не поняла. Светлые стены были расписаны витиеватыми узорами, пол деревянный, несколько скамеек вдоль правой стены. Два окна с левой стороны. С потолка свисала массивная люстра, в которую были хаотично вставлены специальные подставки для свечей. Но сейчас она света не давала. Хватало того, что давало дневное солнце.

— Хватит глазеть, — надменно буркнула пекинесиха.

— А что мне делать? — чуть осмелела я.

— Что хозяин скажет, то и будешь делать.

— А точнее? — и откуда только храбрость берется.

Женщина одарила меня скверным взглядом своих бусинок. Ее ноздри нервно раздувались, губы слегка дрожали, из-за чего щеки тоже пришли в движение. Я с трудом подавила истерический смех. Просто в этот момент она особенно походила на пекинеса. Или на мопса? В общем, не суть. Все было бы очень смешно, если бы не было так трагично. Потому что до меня все-таки донесли суть того, что мне придется здесь делать. Ублажать господина. Ожидаемо. Но от слов пекинесихи стало примерзко.

Она подошла к небольшому шкафу в углу помещения и достала оттуда полотенце и расческу. Я с удивлением посмотрела на эти предметы и перевела ничего не понимающий взгляд на женщину.

— В соседней комнате ванная, — сухо пояснила та, показывая пальцем на дверь в дальней стене. — Смоешь с себя краску и пот. Там же возьмешь чистые вещи. Все поняла?

Я лишь кивнула.

— Тогда иди, — шикнула та, так и не называя мне своего имени. — Я буду ждать здесь. И смотри там, — решила добавить она, когда я уже сделала пару шагов в сторону ванны, — не долго. Я не люблю ждать.

Отвечать ей я не стала. Молча вошла в ванную комнату и пробежалась по ней быстрым взглядом. Обстановка чем-то напоминала то, что я увидела в шатре. Лохань, небольшой столик с непонятными приспособлениями. Только помимо непонятных щипчиков и ножниц с закорючками, там стояли еще какие-то склянки. Мое любопытство свернуло свой маленький хвостик и решило нос свой не высовывать. Жить, знаете ли, очень хотелось.

И стоило меня намалевывать, чтобы потом все равно все смыть? Правда от местных косметических средств у меня начинала зудеть кожа на лице. И ощущение стянутости появилось. Не хотелось это признавать, но пекинесиха оказалась права. Помыться не помешает.

Пришлось снова снимать с себя вещи и залезать в теплую воду. Видимо к моему приезду тут успели все подготовить. А иначе как объяснить то, что вода была пусть и не горячая, но довольно сносной температуры?

Первым делом стала смывать с лица местный аналог косметики. Лицо сразу стало дышать и ощущение стянутости пропало.

Вылезать не хотелось, но деваться было некуда. Меня там все-таки ждут.

Еще когда я входила в ванную комнату, я заметила небольшой шкафчик в углу, в котором предположительно лежали вещи. Свою одежду я аккуратно сложила, оставлять ее здесь в мои планы не входило. Так что, быстро нацепив на себя очередное подобие платья и тряпичные мягкие балетки, тут же схватила свои вещи под подмышку. Кроссовки, правда, пришлось взять в другую руку.

Перед тем как выйти, подошла к небольшому зеркалу, которое висело возле ванны. Надо же посмотреть на себя перед тем как показываться перед другими.

Из зеркала на меня смотрела довольно миловидная девушка с темными волосами. Лицо немного осунулось, да и на скуле стал проступать синяк. За это стоило сказать 'спасибо' Фролу. Который, похоже, любит распускать руки.

На мне сейчас было надело легкое платье сиреневого цвета без рукавов. На предыдущее оно было похоже кроем. И пускай ткань не такая грубая и не такого тусклого цвета, зато фасон... вызвал мой тоскливый вздох. Минусом платья также были два разреза по бокам. Неприлично длинные разрезы. Из-за этого мои ноги были оголены почти полностью. Меня сразу посетило чувство раздетости. Хорошо еще, что я снова надела свое нижнее белье. Оно хоть как-то прикрывало все то, что каждому видеть нежелательно. Балетки были в тон платью. Цвет мне необычайно шел и это, пожалуй, был единственный плюс. Волосы расчесывать не стала. Оставила их в небольшом беспорядке. Некогда.

Понимая, что больше тянуть не стоит, я направилась на выход. Открыла дверь, вышла в светлое помещение и меня тут же снова схватили за руку.

— Ты долго, — бросила пекинесиха.

Она что, меня под дверью караулила? Фу, как не красиво.

— Куда вы меня ведете? — я чуть было не уронила свои кроссовки.

— Хозяин уже спрашивал о тебе, — буркнула тучная женщина.

— И что? — искренне не поняла я.

— Зачем ты взяла эти тряпки? — нахмурилась моя провожатая, смотря на мои кроссовки.

— Это мои вещи, — грозно произнесла в ответ. — Я не собираюсь разгуливать в этих тряпках постоянно.

— А это не тебе решать, — рыкнула пекинесиха. Она попыталась вырвать из моей руки вещи, но я, что удивительно, оказалась сильнее.

Женщина потащила меня на выход, и вскоре я уже ступала по широким ступеням, к главному входу. Надо же, это не запрещено. Я-то уж было подумала, что простым смертным сюда лучше не соваться.

Далее мы прошли по коридору, стены которого были украшены золотистой росписью. И снова я восхитилась красотой этого дома. И пусть Фрол тот еще мерзкий тип, но стоит признать, вкус у него есть. После лабиринта коридоров первого этажа, меня потянули за собой на второй этаж. Лестница была сплошь позолоченная, и из-за этого у меня стало рябить в глазах. Слишком шикарно. Второй этаж, к слову сказать, ничем не уступал первому.

Пекинесиха втолкнула меня в дальнюю комнату и приказала оставить вещи в ней. Я попыталась возмутиться, но та замахнулась, чтобы отвесить мне очередной удар по лицу, так что я тут же повиновалась. Я, конечно, не модель, но лицо мне мое жалко.

— Пошли, — зашипела женщина и снова потянула меня за руку.

Выйдя из комнаты, в которой, кстати, почти ничего не было кроме небольшой кровати и столика со стеклянной столешницей, мы поднялись еще на два этажа вверх.

Там остановились у светлых резных дверей. Пекинесиха постучалась и, дождавшись разрешения войти, пихнула меня внутрь и сразу же заперла за моей спиной дверь. Сама входить не стала. Может... стоит все же вызвать Горыныча?

— Ты великолепна... — лениво протянул сидящий за широким столом мужчина с черными волосами, тронутыми на висках сединой.

Он снова пробежался по мне раздевающим взглядом, особое внимание уделив моим первым девяносто. Они, кстати, не такие уж и примечательные, чтобы их так в открытую разглядывать. Я даже невольно сама на них покосилась. И никаких изменений в размере не обнаружила. Печально.

Тем временем Фрол встал с широкого, обитого алым бархатом кресла и, обойдя стол, направился в мою сторону.

— Э-э-э... — растерялась я и попятилась назад. Спина уперлась в запертую дверь. Черт. Пекинесиха же ее закрыла!

Рука потянулась к декольте платья. Там, под тонкой тканью скрывалось мое спасение. А спасение это было фиолетовое, розовоглазое, с обрубленным по пьяни хвостом. И, кажется, того, кто этот самый хвост отрубил, звали Светозар... Красноградский богатырь, если я не ошибаюсь.

Мою руку перехватили в полпути от заветной подвески.

— Раздевайся, — хрипло произнес Фрол. Его выразительные глаза подернулись дымкой, и это меня напугало еще больше. Как скоро он решил приступить к активным действиям. А как же цветы, ухаживания, серенады под окнами моей спальни? Так, что-то меня не туда понесло...

Фрол не стал ждать пока я сама приступлю к раздеванию и полез своими ручищами к застежкам у груди.

Пискнув, я отвесила ему пощечину и прикрылась руками. Не так я представляла себе свой первый раз...