* * *
Благородный Аодхан сын Берака из рода Тиннов выл и метался по гостиной, скорее от унижения и осознания надвигающейся катастрофы, нежели от боли.
То и дело он переводил взгляд на изувеченную правую руку. Забинтованная культя, оставшаяся на месте кисти, напоминала о цене глупости и беспечности, но он готов был плюнуть на эту мелочь. Уязвленная гордость саднила куда сильней, нежели какая-то там рана!
"Два десятка бойцов на том свете и еще полтора — ранены. Сотни тварей разбрелись по округе и в этом обвиняют меня! Ведь кто не смог захватить искаженного в плен? Конечно же, я! А то, что пока во дворце поняли, что к чему, тот уже улепетывал из города и лишь мои люди бросились в погоню, никого не волнует!"
В том, что столицу посетил человек, заключивший контракт с демоном, не сомневался никто. Как-никак, он дважды использовал проклятую магию при свидетелях, да и королевский нюхач уже исследовал остаточные эманации и подтвердил демоническую составляющую в чарах незнакомца. И если бы Аодхан справился, его бы чествовали, как героя. Но он провалил испытание, в результате — произошёл прорыв из запретного леса, и кто-то должен ответить за это. И за неимением искаженного, виновник очевиден. Маг огня видел это в сочувственных возгласах родных, в глумливых ухмылочках знакомых, в суровой отповеди капитана королевской гвардии, который был вынужден ночью поднять гарнизон в штыки и увести полк на бой с порождениями леса, изуродованного древней войной.
Вчерашняя ошибка грозила обернуться катастрофой для целого рода — его рода! — и Аодхан не мог поделать ровным счетом ничего.
А ситуация, и правда, ужасала. Да, твари не успели добраться до деревень — их оттеснили и удерживали на линии прорыва, а небольшие разъезды выискивали и добивали прошмыгнувших насекомых. Тут армия сработала блестяще, за ночь и половину дня переведя ситуацию в категорию просто тяжелой. Вот только без жертв не обошлось. А сколько их будет еще? Пока телеграфируют в Эйри, пока оттуда прибудет рунный маг, который залатает брешь, пока перебьют всех порождений изнанки, а заодно изуродованных демонической энергией волков, лис, белок, зайцев и прочую мелюзгу, что разбежалась по округе. Сколько пройдет времени? Сколько утечет золота? Сколько прервется жизней?
И все это будет повешено на род! В лучшем случае — на него лично!
Можно сколь угодно громко вопить про искаженного, вот только всем будет плевать. Где он? Приведи его на суд. Не можешь? Ну, пеняй на себя! Враги уже радостно потирают руки, а союзники отворачиваются.
"А ведь успех был так близок! Я почти достиг пика способностей! Два килодэвина генерации в сутки и способность формировать заклинание мощностью в почти триста дэвинов!" — с отчаянием подумал Аодхан и едва не запустил огненный шар в собственный портрет.
Да, он был чудовищно близок. Освоить новые грани дара, чуть-чуть увеличить мощь сильнейшего заклинания, заработать еще пару сотен тысяч марок, и благословенный вид на жительство в Эйри для всего рода обеспечен! А теперь...
Теперь сохранить бы жизнь, и то, считай, повезло.
"Ну уж нет, я не сдамся, буду бороться до самого конца. Ну где же? Мне сказали, что он как раз проездом в Таблине! Он должен прийти, просто обязан!"
Скрипнула входная дверь и в помещение вошли двое. Первым оказался Дув — верный слуга рода, вторым — незнакомый высокий мужчина средних лет, одетый в длиннополый плащ и увешанный магическими артефактами.
На бледном, без единой кровинки лице пришельца нельзя было различить никаких эмоций. Его тонкие губы, сжатые ниточкой, нахмуренный лоб, изборожденный морщинами, а также — суровые пронзительные глаза цвета неба не оставляли сомнений — человек не в духе. Сильно не в духе.
Он перевел взгляд на культю мага и проговорил:
— Итак, благородный Аодхан сын Берака из рода Тиннов. Полагаю, причина вызова оказалась достаточно важной, и она связана с этим, — рука в черной кожаной перчатке вытянулась, палец указал на бинты, успевшие пропитаться кровью, — а также — внезапным разгулом демонических порождений, в котором обвиняют вас. Я ничего не путаю?
Благородному очень хотелось поставить наглеца на место, но он отчетливо понимал: сделать это — лучший способ подписать себе смертный приговор.
— Нет, господин Иоганн. Все так, как вы сказали.
— Тогда сядем, я хочу послушать вашу историю.
Пришелец первым уселся в мягкое хозяйское кресло, всем своим видом демонстрируя превосходство и жестом указал на диван рядом с собой. И вновь Аодхану пришлось глотать обиду, выполняя требования охотника на монстров.
Он рассказал заранее отрепетированную версию, выставляющую бродяг, встреченных в городе, виновниками происходящего. Когда речь зашла об игре в чашки, глаза знаменитого убийцы чудовищ превратились в две щелки. После того, как были упомянуты малолетние воришки и то, что они следовали за искаженным, желваки на его щеках заходили ходуном.
Маг огня не просто так упирал на детей. Всем было известно, что прославленный истребитель нечисти, очень трепетно относится к любым покушениям на несовершеннолетних. Говорили, что это связано с какой-то старой и грустной историей, но графа подобные мелочи не волновали. Кто может знать о событиях чуть ли не вековой давности? Кроме, конечно же, писцов Эйри или ученых Ойлеана? Он собирался натравить одну тварь — матерую и лютую, на другую — молодую и неопытную. И все. Благородного мало волновало, что Иоганн сотворит со щенками, пусть хоть четвертует их и сожрет, предварительно оттрахав во все дыры! А вот искаженный требовался живым и способным говорить.
— С этим будет сложно, — выдал профессиональное заключение охотник на чудовищ. — Искаженные, с каким бы из демонов они не заключили контракт, в первую очередь осваивают исцеление. Вам должны были давать уроки по типам магии иных планов бытия, не так ли?
— Да, — хмуро буркнул в ответ Аодхан. — Такие чары бывают приобретенными и изученными. Я помню.
— Все верно, — ничуть не смутился охотник. — Приобретенная магия искаженных делится на несколько типов. У вашего помимо регенерации наблюдается замещение части тела и наличие боевой энергии.
Аодхан не то, чтобы очень хорошо помнил главы об особенностях магии искаженных, а потому, несмотря на отвратное настроение, не мог не спросить:
— Это редкость?
— Отнюдь. Такой набор приобретенных черт, скорее, демонстрирует нам условия, при которых был заключен договор. Человек сумел убить зверя Судий, но получил тяжкое увечье, принял плоть или — что вероятней — кровь поверженного врага. Заключил контракт. Ну а дальше все происходит на инстинктивном уровне: он хочет жить, он хочет вернуть конечность, он жаждет силы. Простые и понятные желания, превалирующие в сознании умирающего индивида, трансформировались при искажении в доминантные черты. Нам всем сильно повезло, что он не обрел звероформу, способность телепортироваться или становиться невидимым. Вот это стало бы по-настоящему серьезной проблемой.
Говорил охотник спокойно, медленно, нудно. Точно профессор, оказавшийся за кафедрой и поучающий нерадивых студиозов.
— А магическое зрение?
— Есть у каждого искаженного. Не забывайте, они оказываются связаны прямым каналом силы с иным измерением и являются ретрансляторами энергии между ним и демоном-контрактором. Осталось лишь понять, откуда появилась вышеуказанная сущность нематериального плана бытия. И когда. Впрочем, это подождет. Расскажите все, что произошло вчера. Подробно, каждую мелочь. Не скрывая и не утаивая ничего.
И благородному пришлось пересказывать все, что произошло вчера. Вспомнил он, как работал все утро, как после обеда отправился гулять по городу, как решил сыграть в чашки, как вышел из себя, как встретился с искаженным, как искал его по городу, как нашел на самом выезде, как преследовал, как принял бой в лесу.
Охотник слушал, не перебивая. Когда Аодхан закончил, начались вопросы. Наемника интересовало буквально все, каждая мелочь, каждый факт. Время от времени он делал пометки в небольшом блокноте, затем — продолжал допрос.
Даже королевские дознаватели не мучали Аодхана такой дотошностью.
Наконец, все закончилось. Иоганн, прозванный Убийцей Чудовищ, выяснил, что хотел. Он молчал некоторое время, перечитывая записи, затем, наконец, заговорил:
— Еще перед тем, как прийти сюда, я посетил королевских дознавателей и те подтвердили наличие остаточных демонических эманаций в местах применения силы искаженным.
— Его молнии были алыми!
— Неважно. Алый цвет — необязательный атрибут магии из иных миров, хотя, действительно, важный — экзекуторы и пожиратели могут быть легко опознаны по нему. И все же, мне требовалось подтверждение, которое и было получено мною ранее, как уже было сказано.
Он умолк, бросил короткий взгляд на блокнот, кивнул своим мыслям и продолжил.
— Все вышеупомянутое позволяет составить общую картину произошедшего, хотя некоторые моменты меня и настораживают. Скажите, вы носите какие-нибудь артефакты, защищающие от ментальных воздействий?
Неожиданный вопрос поставил Аодхана в тупик, и он просто кивнул, произнеся:
— Да.
— Покажите.
Он покорно снял золотую цепочку с небольшим амулетом и передал его охотнику. Тот внимательно изучил устройство, после чего хмыкнул и вернул его.
— Что-то не так?
— Нет, все нормально, — после небольшой паузы отозвался Иоганн. — Картина почти прояснилась. Скажу сразу, нам повезло столкнуться со слабым искаженным, который только-только принял силу демона. Вероятнее всего — Судии, а значит, действовать придется быстро, пока он не откормится на животных в лесах.
— Почему со слабым?
— Потому что если бы он сумел преодолеть границы иллюзорного мира собственной души и побывать в Пар-валене, то не стал бы убегать. Уже ближе к шагу боли искаженный способен победить мага вашего уровня. На шаге сомнений слуга демона справится с ротой, поддержанной отрядом магов. На шаге безумия против него придется бросить гвардейский полк целиком, — безапелляционным тоном заявил охотник. — Про более высокие ранги и упоминать не хочу.
— Вы меня запугиваете?
— Увы, нет. Последние полвека вольным королевствам везло — к вам почти не забредали порождения Бездны. Даже пожиратели, и те притаились. Как я слышал, они давно уже перестали пробовать на зуб леса метсанов, в лучшем случае — отправляют небольшие разведывательные группы... И я затрудняюсь ответить, является ли данный факт хорошей новостью, или же нет. Впрочем, к настоящей теме дискуссии он не относится, а посему может быть опущен как ничтожный.
Аодхан отфильтровал всю ерунду и выловил главное.
— Стало быть, вы мне верите?
— Да.
— И возьметесь за дело?
— Да.
— Оповестив капитана гвардии и его величество?
— После того, как проведу полевое расследование на месте боя. Но учтите, это будет стоить вам недешево.
— Сколько?
— Пятьдесят тысяч марок Эйри драгоценными камнями. Я не приемлю золото и серебро — они слишком много весят. Работа только по стопроцентной предоплате и после заключения двустороннего договора. В случае неудачи я верну вам потраченные средства.
Огромная сумма, но, когда на кону честь семьи и жизнь, выбирать не приходится.
— Давайте ваш договор, — процедил благородный и кивнул на культю, — правда подписывать его я буду левой рукой, уж извините.
* * *
Светлый Фаррел приказал колонне остановиться. Вдалеке слышалась ружейная пальба и характерный стрекот пулемета, временами сопровождавшийся гулким уханьем взрывов. Поблизости от запретного леса это могло означать лишь одно. Поэтому он решил не рисковать и выслать вперед дозор.
И вот сейчас разведчики скакали так быстро, словно за ними кто-то гнался. В деле, связанном с искаженными, любые непонятные моменты следовало трактовать, как угрозу.
— Доклад! — распорядился он, когда бойцы на взмыленных конях добрались до роты.
— Демонические твари, не меньше нескольких сотен особей.
Фаррел, прищурившись, взглянул на возвышающийся впереди запретный лес.
"И почему мне кажется, что это связано с нашим подопечным? Первые посланцы должны достичь просветленного, а вот вторые еще в пути. Проще было бы использовать телеграф, но..."
Новости, что везла вторая пара вестовых нельзя было доверить проводам. Даже если шифровать сообщение, есть риск перехвата или измены. В такой ситуации секретность — это самое важное. Людям не следует знать, что по дорогам разгуливает психованный искаженный. Он уже убил двух крестьян, а после — забрался в дом и буквально разорвал на куски больше десяти горожан. Остаточные эманации оказались слабы, но все-таки сохранились. Благодаря им паладин и держал след.
Его не просто так назначили командиром разведроты. Фаррел обладал крайне редкой магией — он являлся нюхачом. Совершенно бесполезный в бою дар, позволял чувствовать в том числе и грани чародейского дара иных людей. Давал шанс следить за ними. Увы, талантом паладин не блистал. Потому не мог сказать, путешествует ли с искаженным демон-контрактор, или же нет. Но и того, что досталось от природы, хватало для преследования. Остальное он компенсировал тремя боевыми жезлами работы лучших артефакторов Эйри, а также — десятком защитных амулетов, подаренных младшей сестрой — гордостью рода, к двадцати годам дослужившейся до чина старшего паладина.
Мысли об Абиагайл наполняли сердце радостью, но они не могли отвлечь боевого офицера от выполнения задачи.
— Спешиться и приготовиться к бою, — приказал он.
Окапываться времени не оставалось, а потому Фаррел просто нарезал отряду сектора огня и проследил за тем, чтобы каждый взвод выполнил поставленную задачу. Он с гордостью наблюдал за своими бойцами. В сердце расплывалось тепло. Эйри по праву считалось сильнейшим на континенте государством, что бы там махансапские ублюдки ни вякали. Отточенные действия подчиненных подтверждали правоту этого утверждения. Возможно, сотни бойцов и не хватило бы на захват целой страны, но разбить полк любого свободного королевства они могли без серьезных потерь. Что уж говорить про пару десятков демонических насекомых.
Впрочем, недооценивать врагов Фаррел не собирался. Запретные места не просто так получили свои наименования. Их ограничивали цепями защитных рун не ради красоты. На излете войны с демонами этот лес облюбовал себе один из высших Судий. Да, он был тяжело ранен, если верить летописям. Да, растерял изрядную часть могущества. Да, его ручные тварюшки не отличались здоровьем. Вот только даже раненый архидемон остается архидемоном, а точно число насекомых, населявших этот лес, было неизвестно совершенно никому. Тысяча, две тысячи, десять тысяч, сто тысяч? Кто знает. Самой неприятной чертой монстров Судий заслуженно считалось умение впадать в спячку, похожую на смерть, чтобы пробудиться в нужный момент.
Главный вопрос: насколько сильно поврежден барьер и много ли тварей разбрелось по округам?
Все это Фаррел обдумывал, пока наблюдал за приближавшейся из подлеска оравой монстров. Мутировавшие волки, лисы, зайцы, кажется, даже пара белок. Мелочевка, долго контактировавшая с порождениями иных планов бытия. Исковерканная силой, просачивающейся в запретное место.
