Нет, перевозить Яр'грона в империю не выход, но и против чувств не пойдёшь. И когда зов крови становился совсем уж невыносимым, Владыка Сардоура отправлялся астральными тропами в далёкий Чисмар и незримым духом проведывал малыша. Иногда сообщая об этом Канду или Моксу, а порой и вовсе обходясь без подстраховки.

В этой части рассказа Гхол встрепенулся и с осуждением уставился на "рыргу". Вслух, правда, говорить ничего не стал, однако можно было не сомневаться, что сегодня же новость о регулярных астральных путешествиях императора дойдёт до сведения всего ближнего круга.

— На этом с предысторией закончу и перейду к сути, — сказал К'ирсан, задумчиво играя с Руалом. — Канд ведь рассказывал о Хранителе, с которым я столкнулся в первый свой визит в Чилиз?

Нахмуренный Гхол кивнул.

— Так вот, я искренне считал, что на убийстве того духа всё и закончится. Связанный с домом Мелисандры участок Астрала будет свободен от любых наглых сущностей, — продолжил К'ирсан. — Но знаешь, ошибся. И как ошибся! Вместо одного Бестелесного уровня Хранителя рощи или Стража могил, там их теперь под два десятка! Не дерутся, не скандалят, патрулируют территорию и единой, хорошо слаженной командой встречают всех агрессоров.

— Под агрессором, Владыка, ты подразумеваешь себя? — блеснув глазами, спросил Гхол.

К'ирсан криво ухмыльнулся.

— Вроде того. Сунулся к ним с обычным набором аргументов, но понимания как-то не нашёл... — В памяти всплыли картинки напряжённого сражения, когда на каждое заклятие Кайфата противник отвечал пятью, когда его атаки вязли в комбинированных защитах, а ответные удары обитателей эфира напоминали своей изощрённостью работу сильнейших чародеев Нолда. — И прежде, чем начинать войну, решил вот разобраться в причинах такого удивительного явления.

Гхол с готовностью кивнул.

— Такой вопрос, Владыка: от этих Бестелесных пахло Бездной? — спросил он.

К'ирсан покачал головой.

— А печать Истинного имени, которую ты установил на сына, что делает с излишками Силы? Ну, с теми, которые возникают во время особенно мощных выбросов его Источника, — продолжил спрашивать ург. — Отправляет на тонкие планы?

Кайфат совсем не по-королевски хлопнул себя ладонью в лоб.

— Мархуз!.. — выдохнул он. — Мог бы и сам ведь догадаться... Ты хочешь сказать, что это Дети эфира, которые устояли перед отравой Бездны и у которых хватило мозгов озаботиться поиском "лекарства" от скверны?! "Лекарства", которое им даёт энергия моего сына?!

— Тут скорее надо говорить не об энергии, а о силе его Дара, даже отблески которого отгоняют яд, и... твоей крови, Владыка, — уверенно сказал Гхол. — Духи страшатся того, что происходит в мире. И чем они разумнее, тем активнее они начинают сопротивляться.

— Ты говоришь всё правильно, однако... знаешь, картинка не складывается, — проронил К'ирсан задумчиво. — Даже если бы энергии было в разы больше, этого всё равно недостаточно для защиты или даже очищения сущностей всех собравшихся там Бестелесных.

Коротышка встретил эти слова своего повелителя улыбкой во весь жабий рот.

— Владыка, ты слишком мало времени уделяешь иным граням своего таланта... Увлёкся наследием рептохов, а про рептохорсов почти забыл: пару-тройку приёмов освоил и на этом остановился. Мир же духов почти безграничен, там сокрыто такое... — Гхол мечтательно закатил глаза.

— Сокрыто, — согласился К'ирсан. — Только и от мага требует немалого. Для начала почти полного отрешения от мирских забот и жизни на две реальности. Я к такому точно не готов!

— А жаль, Владыка, жаль... — проговорил Гхол с прежними интонациями, но ощутив недовольство императора, немедленно посерьёзнел. — Я не заглядывал в Чилизу, но готов покляться, что твоё величество оградил дом госпожи Мелисандры от Астрала чем-то вроде заклинания Венца. Ведь так?

К'ирсан медленно кивнул, мысленно досадуя на свою предсказуемость. Разговор уже был полезен, потому как заставил иначе взглянуть на своё развитие как чародея.

— Иначе говоря, создал границу между реальностью и миром эфира. Особого рода границу, через которую просачивается Сила истинного Повелителя астрала... — продолжил говорить Гхол, но К'ирсан уже не нуждался в его объяснениях.

— Дерьмо тарка... Венец, само плетение, можно смело считать неким образованием, которое уже не принадлежит миру реальному, но ещё не стало миром духов. И если пойти чуть дальше, то это весьма смахивает на... алтарь. И тогда Сила Яр'грона становится чем-то вроде даров... — проговорил Кайфат с совершенно обалделым видом.

— Верно, которые надо лишь принять. И тем самым признать над собой власть мага. Настолько могущественного, что отблеск его Дар способен защитить от скверны из самых глубин Мрака, — закончил мысль ург. — Но так как настоящий Договор не заключается, то Яр'грон получает не могучих слуг, а всего лишь охрану дома и, возможно, города. Пусть и сильнейшую из всех возможных.

— Ну да, это не к чародею вроде меня на поклон идти... — тихо произнёс К'ирсан, одновременно злясь на хитроумных Бестелесных и восхищаясь их изворотливостью.

Хотя, положа руку на сердце, обижаться на духов не имело смысла. Сам Кайфат, окажись на их месте, поступил бы схожим образом. Потому как в Астрале и вправду творилось мархуз знает что и никакой возможности вернуть всё в прежнее русло не было. Ладно в остальном мире — буйство Бездны и обеспокоенность тамошних духов пока мало заботили императора Сардуора — но волнения шли и среди его Бестелесных подданных. Лично Кайфат провёл уже десятки обрядов, подобных тому, после которого пришлось усмирять пробудившегося Ловчего. А ведь выкладывались на полную и остальные. Шаманы с чтецами Астрала, словно борцы с наводнением, мотались по всей империи и "строили дамбы", "расчищали русла", "рыли отводные каналы" в ключевых местах пространства эфира. И раз засуха уходила даже из новых, только-только присоединённых к империи земель, толк от их работы был. Более того, подобная интенсивная практика медленно, но верно превращала чародеев Астрала из Корпуса из обычных посредственностей в крепких профессионалов, кое в чём уже способных заткнуть за пояс и нолдских колдунов...

Вот только духам этого всего всё равно было мало, и они постоянно просили и умоляли об одном — чтобы император нашёл корень всех бед и вернул в Астрал былой порядок. И плевать они хотели на на вполне приземлённые дела и заботы правителя государства людей и иных разумных.

— Владыка, ты зря так о Бестелесных. Есть среди них и те, кто в обмен на защиту готов принести тебе присягу! — сообщил вдруг Гхол, прервав размышления.

— Гро'валь'дье, вот зачем она к тебе приходила! — моментально догадался К'ирсан.

Гхол снова заулыбался и сел на пол, поджав под себя колени.

— Страх подтачивает волю даже сильнейших из сильных, — сообщил он не без удовольствия.

— Верно, — не мог не согласиться К'ирсан. — Вопрос в том, что сильнейший из сильных готов предложить в обмен на избавление от страха? Даже обычные духи платят за стабильность лояльностью императору, что может дать их гораздо более могучий сородич? Я что-то не разобрал отправленное тебе послание...

Быть может со стороны подобная мерканитильность смотрелась и не слишком красиво: как же, помочь нуждающемуся, особенно если для того не придётся чем-то жертвовать, прямой долг славного мага, благородного воина и доброго правителя... Но вот беда, К'ирсан не был ни славным, ни благородным, ни добрым. Он был тем, кто ежесекундно чувствовал ответственность за сотни тысяч разумных, и чьи решения подчинялись принципам целесообразности и выгоды. Тут нет места для альтруизма.

Гхол дёрнул плечом.

— Как обычно — службу сроком в три года.

— И всё? — хмыкнул К'ирсан, параллельно со словами транслируя вовне поток мыслеобразов. — При нужде я любого духа заклинанием вызову, а потом подчиню и заставлю свои приказы исполнять. Да, это весьма затратно и неэффективно, однако многие так работают. Почему Владыка целой империи не может?

Странное поведение повелителя заставило урга непонимающе нахмуриться. Он уже набрал воздуха в грудь, чтобы озвучить своё недоумение, как по заклинательному покою внезапно прокатилась волна золотистого свечения, оставив после себя полупрозрачную крылатую фигуру в маске.

Гро'валь'дье! Несмотря на всё своё мастерство, знание духов и недавний разговор с данным конкретным Бестелесным, Гхол к его появлению оказался не готов. С обалделым видом он повернулся к К'ирсану и... встретил насмешливый взгляд своего господина. Уж кто-кто, а Владыка происходящее сюрпризом точно не считал.

Виски магов заломило, и они, переглянувшись, позволили мысленному сообщению гро'валь'дье — больше похожему на крик — войти в их разумы. Мархуз знает, как воспринимал послание духа Гхол, но перед внутренним взором К'ирсана замелькали смазанные картинки. Хаотичные, бессистемные и слишком расплывчатые — Кайфат понимал Бестелесного с пятого на десятое.

— Вроде бы ещё гро'валь'дье предлагает Владыке право на три призыва для всех его кровных наследников влоть до десятого колена... — немного неуверенно сообщил гоблин спустя какое-то время.

— А что ещё скажешь? — спросил К'ирсан подозрительно.

Гхол тяжело вздохнул.

— Да почти ничего, — сказал он полуприкрыв глаза рукой. — Тут столько всего намешано, что не разобрать. Только одна картинка ясно и видна: нечто вроде храма, старого храма. Который находится... точно! Который находится в Харне. Название не знаю, но уверен, что на карте показать смогу... — Ург потёр виски. — Что-то важное с этим храмом связано, настолько важное, что... тебе, Владыка, надо обязательно туда заглянуть. И как можно скорее.

К'ирсан, который уже успел оценить интерес одного своего немёртвого врага к древним святилищам, содержанию послания гро'валь'дье почти не удивился. И немедленно поставил первым в своём списке дел визит по указанному адерсу.

— Достойная плата, — наконец, кивнул К'ирсан, обращаясь к замершему точно истукан крылатой обитательнице Верхнего мира. — Но понимаешь ли ты, дух, чем тебе придётся пожертвовать?

Кайфат вроде бы говорил тихим спокойным голосом, но было в нём что-то такое, из-за чего Гхола передёрнуло, а Бестелесная заметно отшатнулась. Однако, К'ирсану не было дела до страхов других. Он поднял руку ладонью вверх, сформировал над ней объёмный образ своего Истинного имени и с намёком протянул гро'валь'дье.

Надо отдать Бестелесной должное: она не стала мяться или тянуть с решением. С явной готовностью гро'валь'дье накрыла узкой ладонью знак К'ирсана и твердо посмотрела в глаза Владыки. Своего будущего Владыки.

— Очень хорошо... — произнёс К'ирсан, не сводя взгляда с духа. — А теперь вложи в мою печать своё желание служить, скрепи его Силой и поклянись священным ихором... — На лице сама собой заиграла неприятная усмешка. — И ты получишь свою защиту!

* * *

Новость о необходимости "заглянуть" в Харн никак не нарушила планов К'ирсана и не вызвала особых изменений в его рабочем графике. Он давно уже собирался проехаться по захваченным землям и посмотреть на настроения в Южной армии, попытаться понять своих новых подданных и разобраться с истинными причинами этой затянувшейся кампании.

Сборы были недолгими. Попрощался с женой и сыном, привычно уже вызвал из небытия Двойника и разместил его в тронном зале, оставил распоряжения для Первого министра и остальных членов Королевского совета, затем собрал телохранителей, десяток магов, роту Шипов и две роты солдат Ордена, да и отбыл во главе этой кавалькады из надоевшей столицы. Ни тебе пышных проводов, ни гигантского обоза со всеми мыслимыми удобствами... Иные корольки из вольных Баронств демонстрировали во время своих отлучек из дворца больший шик и помпезность, чем правитель Сардуорской империи! Хотя чего удивляться. Он ведь не изнеженный царедворец, для которого любой отъезд из привычного дворца сродни вселенской катастрофе. Несмотря на все случившиеся в его судьбе изменения, К'ирсан оставался прежде всего привычным к тяготам походов воином и лишь затем являлся императором.

Затем последовали несколько дней изматывающей скачки, пока сводный отряд во главе с Владыкой не пересёк бывшую границу между Западным Кайеном и Харном и не ступил в новые земли.

Тьма ведает, что К'ирсан подсознательно ожидал увидеть по ту сторону межи, но первое впечатление от завоёванных территорий было... разочаровывающим. Те же нищие деревеньки с голодающим населением, что и на юге Зарока или Саурмы, та же растрескавшаяся земля на полях, почерневшие от засухи растения, те же словно вымершие тракты и города, полные развалин домов и со следами обширных пожаров. То здесь, то там, правда, встречались следы деятельности команд чародеев из Корпуса и знатоков Астрала из Круга шаманов — повелители волшбы уже взялись за работу, выравнивая нарушенный некими силами баланс мира духов. Но их воздействие на обстановку было пока минимальным. Слишком мало прошло времени, чтобы сравнивать хотя бы с положение дел в том же Западном Кайене.

Один раз на авангард Шипов, разведующих дорогу, напала большая шайка разбойников. Истерзанные голодом и разрухой люди, наряду с обычными преступниками или дезертирами с готовностью вливались в ряды любителей лёгкой наживы, так что бандитов на просторах Харна развелось немало. Разъезды стражи пытались этому как-то противостоять, и небезуспешно, но до окончательной победы было ещё далеко... И одна такая вот команда головорезов рискнула атаковать солдат Кайфата. Теперь уже не разобраться, какая мистическая сила заставила разбойников связаться с профессиональными вояками — надежда на то, что в их лапы попала охрана какого-нибудь особенно богатого купца, отсутствие опыта или же попросту безумная жажда уничтожать всех чужаков — но итог столкновения был закономерен. Двое Шипов были легко ранены, а убийцы и насильники прямым ходом, без остановок, отправились в Нижние миры. Дикий сброд хорош против простых караванщиков и землепашцев, но никак не против бойцов, подготовленных для сражения с сильнейшими армиями Торна. Особенно если они вооружены артефактами и прекрасно умеют работать клинками.

Ни К'ирсан, ни его маги так и не успели вмешаться — армейцы справились без чародеев. Грабителям даже не помог харнский метатель огня. Он хоть и успел плюнуть в бойцов Владыки несколькими сгустками всесжигающего пламени, но колдовские снаряды увязли в Стене Щитов, а сам артефакт тотчас был подбит метко выпущенным пульсаром. Выброс Силы, случившийся из-за разрушения чародейского механизма, обратил в пепел не менее десятка разбойников и окончательно поставил крест на их желании сражаться. Битва превратилась в избиение.

Больше подобные эксцессы не повторялись. Более того, не приходилось проезжающему по городам и сёлам Харна императорскому кортежу сталкиваться и с какими-либо проявлениями недовольства среди населения. К'ирсан, ранее подозревавший членов Совета в излишнем оптимизме при разговоре об отношении харнцев к захватчикам, лично убедился в их полнейшем равнодушии к смене власти.