Мандалорский фактор

Очень скоро возле икари расположились несколько тарелок, и он принялся за обед. После этого он пойдет к себе на корабль, ляжет спать, а утром отправится на очередной рейс. Это повторялось изо дня в день, он приходил в доки, садился в шахтерский челнок и начинал колесить вакуум, разрывая на куски астероиды, дробил их и собирал полезное нутро, возвращался на станцию, сдавал добычу, получал деньги и отправлялся в заведение. А на следующий день все снова повторялось. И на следующий. И на следующий. И на следующий. И на следующий.

Исключениями были лишь дни, когда его переклинивало, когда кулаки начинали чесаться, голова требовала хоть какой-то проблемы. Хоть какой-то встряски. И тогда он выходил на злачные технические проходы, уходил вглубь станции, где нарывался на проблемы. Он получал свою долю адреналина, что позволит ему продержаться без срывов еще несколько дней, а попутно чистил станцию от грязи.

Парень смотрел на мелкий даттапад, занявший свое место на руке. Очередное оповещение. Одно и то же, каждый вечер повторяющееся. Дата, событие. Все на мандо"а. Он поддерживал в себе огонь, поддерживал память о грядущем, чтобы не забыть и быть готовым к потрясению Галактики... Правда, что делать с этим он не знал. С одной стороны — он лишь одна из тысяч и миллионов душ что будет вовлечена в огромнейший конфликт, слишком абстрактный чтобы представить его, слишком раскидистый чтобы охватить фильмами и почти десятком сезонов сериала. Но с другой — именно такие же души, единичные и незаметные, как раз и развязали, а потом и закончили эту войну. Так почему же не стать тем кто будет участвовать в этом деле на первых рядах?

От мыслей и бесцельного смотрения в одну и ту же точку парня отвлек нараставший последние несколько минут шум и мельтешение. Амадис бросил взгляд на бармена, напряженный мужчина опустил массивные руки на стойку и смотрел куда-то за спину. Посмотрел и он.

Несколько крепких молодчиков из разных рас, одетые в одинаковые куртки со знаком на груди, в котором узнавался сапог давящий череп нерфа, травоядного зверя напоминавшего быка с четырьмя рогами и вытянутым крысиным хвостом. Все они строили рожи, кривились, замахивались, бряцали кобурой с бластерами и поясами с вибротесаками.

Эти парни уже не впервой заваливались сюда, творили всякую бандитскую чушь, бряцали оружием и собирали бабло. С Моуби они вели себя смирно, все же у него было несколько охранных дроидов и это место было любимым у разных представителей Галактики, но в других заведениях происходил настоящий террор.

Но в этот раз они явно решили подмять под себя всех и разом, избавившись от любых зачатков сопротивления. Они растеклись по помещению, дергались на людей, запугивали посетителей и те быстро убегали прочь, а бандиты гыгыкали и двигались дальше. Дроиды как-то не спешили вставать из своих ниш, да и дроид-официант как-то плохо соображал, то и дело натыкаясь на столы и стулья.

При виде них у Амадиса зачесались кулаки, его сердце начало свой безумный бег, разнося кровь по сшитому сердцу, которое каких-то несколько месяцев назад было разорвано вместе со всей грудью.

Но он не должен был. Он отступил от своего призвания, отошел от него, чтобы привести свои мысли в порядок, чтобы вернуться... Черт! Сила, да все это банта пуду, которое он вылил на себя не имеет смысла!

Он же в конце-то концов не персонаж какого-то тягомотного фильма или бульварной книжонки, что переживает момент драмы!

Что-то щелкнуло в рыжей голове. Губы парня расплылись в предвкушающей улыбке, пальцы перехватили вилку, глаза отследили движение всех бандитов в помещении, подсчитали их число, проследили траекторию ходьбы, нашли слабые места как в людях, так и в командной работе. Оценка ситуации, вспомогательных средств, вариантов маневров и оценка предметов интерьера что могут стать его оружием — все эти мысли одна за другой пронеслись в его голове.

Он знал, как их всех убить. Просчитал это за доли секунд. Даже не думая об этом. Рассчитал каждый маршрут отхода, но даже не почесался к приготовлениям. Наконец-то он чувствует это... вот он, переломный момент, когда он должен решить — нравится ли ему его новая жизнь или то, чего он себя лишил, то, чему его учили... Каков его Путь?

-Эй ты, рыжий ублюдок, не слышал?! Выворачивай карманы или чеши отсюда! Теперь это место для наших парней, а не для всякой грязи!

А хотя — зачем что-то выбирать самому, верно?

Сердце вновь вошло в бешенный ритм. На стол опустился генератор голограмм с функцией записи. Огонек мигнул и действие началось.

-Погнали, парни!

Резкий разворот и стакан с треском сминается, вместе с участком черепушки бандита. Развернувшись окончательно на стуле, Амадис дернулся, приподнялся на руках и вдарил ногами в живот второго. Словно конь лягнул неудачно подставившегося. Тот крякнул и полетел на стоящий позади стол.

Следующее движение и вилка входит в предплечье третьего, дернув его в сторону, резкий разворот и удар кружки обрушился на голову бандита. Тот рухнул на колени, завалившись на пол со свернутой челюстью. А Амадис вырвал вилку и попытался пырнуть подскочившего четвертого. Удар прошел мимо, и парень ударил вновь, выдав нечто скорее похожее на кривой взмах и вдруг его руку перехватили и вывернули. Мандалорец выронил смятую жестяную кружку и рыкнув, извернулся чтобы зарядить коленом в бок обидчика. Перед глазами мелькнула зеленоватая кожа и длинный кожаный хвост, крепившийся к татуированной безволосой голове.

Твилек. Неожиданно, обычно если эти парни и лезут в криминал, то предпочитают места шпионов или советников.

Сделать что-то еще Амадис не успел — сзади навалился один з молодчиков и парня вздернуло вверх, сжимая в костедробительных объятиях. Один из двух деворонцев зашел сзади. Твилек сорвал с пояса вибротесак и бросился вперед. Амадис изогнулся в хватке бандита и вдарил ногами по груди атакующего. Стальные накладки на подошве звонко цыкнули о застежки куртки. И тут же мандалорец продолжил атаку!

Его рука, все еще сжимавшая вилку, дернулась и вошла в глаз деворонца. Мужчина взревел, хватка ослабла и Амадис оказался на свободе. Скользящий удар по плечу поднимающегося твилека и тут же вновь парень бросился на краснокожего здоровяка. Он быстро ударил его по рукам. Пытавшимся избавиться от вилки в глаз и тут же вдарил по ее торчащему кончику. Брызнула кровь, деворонец заревел, остальные бандиты что разбрелись округ бросились на помощь. Но Амадис уже схватил со стола тарелку и повторил удар. Бандит взрыкнул, дернулся, словно пытаясь нанести удар обидчику, и нелепо взмахнув рукой — ухнул на спину.

А мандалорец уже вновь набросился на твилека. Его попытался оставить клатуинец, но лишь отлете со скулежом, получив удар локтем в шрамированый нос.

Амадис сошелся с зеленокожим уроженцем Рилота. Вибротесак взвизгнул перед грудью парня, но в следующий же миг мандалорец повторил финт твилека, перехватив его руку. Только вот в отличии от бандита парень не стал просто выбивать оружие из рук — он схватил лекку бандита и безжалостно дернул на себя, насаживая врага на его же оружие.

В этот самый момент позади раздался грохот. Амадис развернулся и увидел, как ожившие, но искрящие как поделка джав, наконец дроиды с шоковыми дубинками набросились на оставшихся двух вторженцев. Рослый деворонец легко вырвал руку одной жестянки, завладев ее оружием и набросился на остальных. В то время как тощий клатуинец спешно молотил схватившего его дроида виброклинков, пока тот нелепо не вылетел у него из рук в сторону Амадис.

Парень ухмыльнулся собакоподобному разумному и увидел, как на его подвижной морде с обвислыми щеками появился страх, а руки его тянулись к кобуре.

Мандалорец сразу понял к чему все идет и рванул вперед, и бандит еще больше засуетился, спешно окрикивая противостоявшего дроидам краснокожего здоровяка. Но тот был занят, а непонятный мужик с серой кожей и чешуей на щеках убивший несколько парней был совсем рядом. И бандит побежал. Он дал деру как испуганная шавка, которой и был, обогнул несколько столов, поскользнулся на крови и упал на колено. Мандалорец был уже рядом, когда пальцы бандита наконец справились с кобурой и бластером в них.

Амадис легко перехватил руку нападавшего, вывернул и уронил крякнувшее тело на пол. Уклонившись от удара виброклинка, мандалорец нанес рубящий удар рукоятью отобранного бластера в основание шеи клатуинца. Он скорее ощутил, чем услышал, как ломается позвоночник.

Последний, рослый деворонец, как раз закончивший с дроидами, рванул на Амадиса прикрываясь телом самой первой жертвы, как щитом. Мандалорец сделал банальный шаг назад и несколько раз быстро нажал на спуск. Бластерный заряд разорвал горло и прошелся по боку краснокожего здоровяка. Бандит рухнул, зажимая кровоточащую рану. Через минуту он был мертв. Кривая ухмылка растянулась на сером лице, и парень тут же пригладил рыжие волосы назад.

Он чувствовал себя просто потрясающе. Его лицо пересекала широкая зубастая ухмылка, он чувствовал себя воспарившим. Отдохнувшим. На своем месте. Эта разбитая кантина, залитая кровью и заваленная искалеченными телами врагов, которых он уложил в одиночку, используя то, для чего тренировался. Используя то, для чего родился.

-Это, ребятки, один из способов ведения боя в баре! Главное ошеломить, а потом уже действовать — и всегда! — помните, всегда за спиной должна быть барная стойка. Уй!

Нож вошел ему в печенку, пробив ту на вылет, отдавшись холодной режущей болью в голове. Пусть и запоздало. Амадис громко расхохотался и выхватив проткнувшее его оружие — всадил в глаз недобитого бандита. Упавший в начале боя со свернутой челюстью человек беззвучно раскрыл рот. Пинком откинув тело, парень вновь развернулся к записывающему устройству.

-Ну, даже у профи бывают неудачные кадры! Главное — держать удар! И еще смотреть вокруг! На этом все!

Отключив запись, Амадис блаженно потянулся. Он наконец решился. Он вернулся!.. Но сначала нужно было подлечиться. Ну, и заплатить за ущерб Моуби.

Глава 17.

Писк бортового компьютера испуганным гунганом пронесся по кокпиту и Амадис, как раз приводивший свою прическу в порядок, чуть не прочертил себе поперек головы лысину, и тут же на обзорный экран звездолета из мельтешения размазанных звезд гиперпространства ворвался вид Мандалора. Родина культуры, которая в свое время держала сотни систем в ужасе, а нынче пугала любого, кто слышал, что за ним идет мандалорец, слепым глазом смотрела в черноту и в глаза своего дитя, выросшего вдали от кварцевых пустынь. Амадис почесал висок и вбил код подтверждения.

Сделанное им в "Красотке Туве" видео, как раз было завершено, пройдя пост-обработку, когда парень вырезал все моменты, где мелькало его лицо, при этом умудрившись сохранить динамику схватки. И тут же загрузил его на созданный специально для себя сайт в голонете. Так уже выходило что не смотря на всю крутость аналога интернета в Галактике он куда больше напоминал старый образец, когда чтобы найти видео нужно было полазить по интернету, в поисках места, где какой-нибудь умелец создал собственный архив или просто выложил только свое видео и пару каракуль, да и все проходило через одно окно, не было в голонете вкладок. Ну, это просто было интересное наблюдение, а не больше.

К тому моменту "Изумрудный" окончательно закончил посадку.

Знакомый проход среди скал, ведущий мимо домиков с мелькавшими в окнах глазами. Знакомая же расщелина и кубическая арка в ней. Амадис прошелся через коридор и оказался в мандалорской кузнице. За время, что прошло с последнего посещения этого места Марлу, внутри прибавилось предметов, ошметков брони и кусков оружия с ящиками, имевшими разные метки. Мандалорец называвший себя Оружейник как раз стоял возле одного из таких, рассматривая изящные обводы похожего на обрезанную трапецию бластера.

-Я ждал тебя раньше, мальчик. — встретил недовольным рокотом деваронец.

-Ну знаешь, то одно то другое. Не то чтобы...

-Это не важно. — безразлично отмахнулся Оружейник. — Ты принес доспехи своего отца?

-Да.

-А свои?

-На мне... Я хотел бы чтобы ты перековал все под меня. Мне нужен собственный бескар"гам.

-Я сделаю это. — мужчина трепетно перенес кирасу с положенным на нее шлемом к кузнице, укладывая все на подготовленную пурпурную тряпицу. — Твоя старая броня нужна тебе?

-Да как-то не думал... тебе зачем?

-Она пойдет в общины нуждающихся братьев, ну... или если ты хочешь — я отложу ее до будущих поколений клана Марлу, которые смогут облачиться в броню с историей.

-Да как-то сам, наверное, справлюсь с обеспечением потомков... — почесал висок шлема Амадис. — А нашим братьям и сестрам я, наверное, сделаю пожертвование. Как говорится: деньги есть.

-Хорошо. — вернулся к работе мандалорец, медленно прогревая инструменты. — Я сожалею о Нгоре Марлу. Могу лишь сказать, что его Путь был достоин многих песен и ты его заслуженный наследник. Достойней многих.

-Да уж, Путь...

-Я начинаю. — прервал неловкое для парня молчание Оружейник. — Пришло время дать новую жизнь этой броне. Если хочешь — смотри.

Удобства в кузнице Оружейника было даже меньше, чем в тюрьме, но и Амадис не был тем, кого можно напугать сидением на ящик с нестабильными батареями для бластеров.

Икари сел и принялся созерцать. Он наблюдал за тем, как искажается метал, смотрел как он греется, наполняется цветом и начинает течь словно ртуть, на то, как умелый ремесленник придает ему форму, передвигает инструменты, меняет их на лету, обращая в нечто новое. Привычные действие для профессионала своего дела, но такое завораживающего для кого-то другого, посвятившего свою жизнь другому делу. Но во всем этом Амадис видел отражение того, как Нгор ковал из него мандалорца, как он учился воинскому мастерству. Как Оружейник охлаждает, как закаляет, как выправляет огрехи. Вслушивался в треск, грохот молота, в мерное гудение гравитационной кузни, в шипящее рычание направленных газовых горелок. Всматривался в дрожание воздуха с металлом, в изменение цвета, в отблески огня, в мельтешение молота с прессом. Одна броня исчезала, чтобы выйти из горнила другой, измененной, а может просто подогнанной.

-Ты знаешь почему у мандалорского доспеха разный цвет? — внезапно прервал гипнотичность момента деваронец.

-Ну — способ выделиться?

-Почти. Раньше определенный набор цветов являл собой заменитель знаков различия в армии, но потом единая сила начала дробиться на отряды, где все и так знали кто главный и медленно цвета приобрели гербовое, а затем и сакральное значение. Для нас, нынешних мандалорцев, набор цветов нанесенных на бескар"гам — это отражение наших мыслей, наших стремлений, наших сердец.

-У старика был...

-Да, серый шлем — символ утраченной любви, в честь его жены. До самого конца он так и не смерился со своей ошибкой, когда слишком положился на Путь. Зеленая броня — долг перед кланом, который находился на грани краха. У его друга и товарища, которого ты, возможно видел, в прошлый свой визит — были куда более явными. Он испытывал яркие чувства к их командиру, а от того и носит до сих пор его знак.