— Ваши конкуренты, — сказала она. — Может быть, они пытаются все испортить?
— На самом деле это не в их стиле. Набрасываться на меня, да. Но рассылать фальшивые предупреждения о чрезвычайных ситуациях? Это была бы новая территория для них. Не говоря уже о том, что это весьма незаконно и может привести к человеческим жертвам.
— Что нам следует делать? — спросил Педру.
— Думаю, мы должны делать то, что нам говорят. Мы все равно собирались вернуться к опорной стоянке, и если действительно возникнет проблема... что ж, мы же не хотим торчать снаружи в этих костюмах.
— Именно об этом я и думала, — сказала Чику.
— Активные системы охлаждения скафандров потребляют много энергии, и я не знаю, сколько времени у нас будет, прежде чем потребуется пополнение аккумуляторов. Здесь вы не можете рассчитывать на быстрое прибытие спасателей.
— Ненавижу эту планету, — решила Чику.
— Добро пожаловать на Венеру. Она настоящая стерва.
— Вы говорите, как моя прабабушка.
— Должно быть, у нас были схожие взгляды на жизнь. О, подождите — связь, кажется, устанавливается. Это Имрис. Не возражаете, если мы на несколько секунд уединимся?
— Будьте так любезны, — сказала Чику.
Когда Джун закончила, она сказала: — Возникла проблема с гондолой. В качестве меры предосторожности они эвакуируют всех с поверхности обратно на орбиту.
— Разве здесь, внизу, им не было бы безопаснее? — спросила Чику.
— Зависит от обстоятельств. Если там, наверху, действительно что-то пойдет не так, они не смогут прислать нам помощь, если мы попадем в беду. Встать и уйти, пока мы можем, может быть разумным вариантом.
— А как насчет Имриса — с ним все будет в порядке?
— Он берет с собой столько людей, сколько сможет втиснуть на борт "Гулливера". Я сказала ему, чтобы он нас не ждал — мы попытаем счастья с обычными эвакуированными.
— О какой проблеме мы говорим? — спросила Чику.
— Шаттл снабжения зашел под неправильным углом, попал в зону турбулентности, умудрился порвать или спутать часть такелажа. Во всяком случае, это официальная информация. Пострадала подъемная сила, но они сбрасывают балласт, чтобы стабилизировать гондолу. Должно получиться удерживать высоту еще какое-то время.
— И сколько именно времени это займет? — спросила Чику.
— Не один час, запросто. Достаточно времени, чтобы лифт несколько раз поднялся и опустился, пока шаттлы доставляют людей из гондолы обратно на орбитальные станции.
— Вот и опорная стоянка, — сказал Педру. — Мы практически дома и сухие.
— Мне нравится, как звучит голос человека, искушающего судьбу, — сказала Джун.
Ничто на опорной стоянке не намекало на то, что на другом конце троса, в сорока километрах над головой, могут возникнуть проблемы. Трос был так же натянут, как и тогда, когда они спускались, лифт плавно скользил обратно в плоское подбрюшье облаков, с неба давил охряный матрас, напичканный ядом. Чику увидела, что они были не единственными туристами, спешащими обратно в укрытие — другие роверы и скафандры приближались к стоянке с нескольких направлений.
Чику почувствовала себя так, словно в ее мире что-то перевернулось. — Это... нормально?
— Что является нормальным? — спросила Джун.
— Шаттлы врезаются во что-то. Гондолы эвакуируются. Особенно сейчас, как раз когда мы случайно оказались на Венере.
— По-вашему, это звучит нормально?
— Вы сказали, что это не могут быть ваши конкуренты, так это как-то связано с нами, с причиной, по которой мы прилетели на Венеру?
— Это придало бы вашим действиям довольно большое значение, не так ли? — Но тон Джун подсказал Чику, что она не исключала такого сценария.
На парковку роверов выстроилась очередь, скафандры и транспортные средства толклись у трапа, а затем им пришлось ждать своей очереди к воздушным шлюзам. Чику считала минуты. Годы ее жизни пролетели гораздо быстрее. С ее точки зрения, лифт выглядел так, как будто начал подниматься по нитке быстрее, чем раньше. Ей было интересно, сколько пассажиров он сможет принять за один раз, сколько потребуется рейсов туда и обратно. При нормальных обстоятельствах поверхность планеты была бы самым безопасным местом, где вы могли бы находиться. Но это были далеко не обычные обстоятельства, размышляла Чику.
— Снова Имрис, — сказала Джун, когда они подогнали свои машины к месту высадки. — Эвакуация проходит гладко. Они немного потеряли в высоте, но все еще находятся гораздо выше глубины крушения. Радуйтесь, что они построили эту штуку с большим запасом прочности.
— Есть еще какая-нибудь информация о том, что произошло? — спросил Педру.
— Картинка все еще нечеткая. Они посылают роботов осмотреть такелаж. Возможно, они смогут разобраться во всем, убрать обломки шаттла, возможно, задействовать аварийный шар, чтобы восстановить оптимальную плавучесть.
Джун попросила Чику помочь ей выгрузить ящик для хранения из задней части ее ровера, и они вдвоем занесли его в воздушный шлюз.
Это был самый большой воздушный шлюз, который Чику когда-либо видела, но он все равно мог вместить одновременно только три скафандра "Венера". Процесс обмена атмосферой ощущался как какой-то чрезмерно сложный ритуал. Нагнетание до ста атмосфер, инициирование очистки от токсинов и снижение температуры — все это требовало времени. Когда они выходили, это и близко не заняло столько времени.
Наконец, роботы и вспомогательный персонал засуетились, чтобы вытереть их и помочь снять скафандры. Оказалось, что они вернулись последними. Сейчас там больше никого не было, по крайней мере, в пределах досягаемости опорной стоянки. Чику первой сняла свои доспехи, присматривая за ящиком для хранения, пока роботы и техники суетились вокруг Джун.
Чику все еще задавалась вопросом, как будет выглядеть их новая спутница во плоти. Возможно, она снова была наполовину старше, чем Чику, но это дополнительное столетие имело решающее значение. Чику родилась в то время, когда все серьезные ошибки в пролонгирующей терапии уже были допущены. Жизни Джун Уинг и Юнис Экинья были экспедициями на неизведанную территорию. Все, что у них было, — это слепая удача и непоколебимая вера в собственную медицинскую интуицию, и они хорошо сделали, что зашли так далеко. Чику видела пару чрезвычайно старых людей где-то в Солнечной системе или, возможно, на голокорабле. Один был весь сгорбленный, с редкими волосами, и сначала она приняла его за ручного орангутанга. Другой, завернутый в кокон внутри какой-то коляски с системой жизнеобеспечения, как она предположила, был ребенком с каким-то прискорбным врожденным заболеванием. Она почти ожидала, что Джун окажется еще более дряхлой. Триста три года — это был хороший возраст для деревьев.
Но вот Джун извлекли из ее скафандра, и, очевидно, произошла какая-то ошибка, какая-то путаница снаружи, потому что это был не трехсотлетний организм. Это была обычная на вид женщина, седовласая и явно старше Чику, но не настолько, чтобы она выглядела так, словно вылезла из учебника геронтологии. Это не был реликт с зари истории, которому просто посчастливилось попасть в настоящее.
Джун спрыгнула с платформы для переодевания. На ней были черные брюки, черная блузка с высоким воротником, украшенная драгоценными камнями застежка на шее — ее единственное украшение. Ее кожа была загорелой, морщинистой и покрытой довольно интересными пятнами. Ее рефлексы выглядели точными, и у ее костей не было никаких признаков разрушения, когда она приземлилась при девяти десятых g.
— Итак, на чем мы остановились? — спросила Джун.
— Я ожидала... — Но Чику не могла придумать, как закончить это предложение, чтобы оно не прозвучало глупо. — Что вы хотите сделать с коробкой?
— Сомневаюсь, что они позволят нам занять ценное место в лифте, если только мы не пойдем последними. — Джун пригладила волосы там, где они растрепались из-за шлема. Она носила короткую стрижку, закрывавшую уши. — В любом случае, коробка заперта и снабжена биркой, — продолжала она. — Я могу вернуться за ней, если случится худшее.
— Мне любопытно, какой сценарий был бы "наихудшим" с вашей точки зрения.
Педру подошел прежде, чем Джун успела ответить. — Мы должны пройти, посмотрим, как долго нам придется ждать. — Он был сосредоточен на том, чтобы избавиться от скованности в плече, и сначала не заметил Джун, стоявшую позади Чику. — О, привет, Джун... я имею в виду, мисс Уинг. Такое чувство, что до сих пор мы по-настоящему не встречались.
— Мы этого не делали, но думаю, что пока можем обойтись без любезностей.
Они вернулись в главную зону ожидания, где было гораздо меньше народу, чем раньше. Кроме Чику, Педру, Джун и трех людей обслуживающего персонала, которые сопровождали их из костюмерной, присутствовало всего шесть человек. Они следили за ходом лифта на панели над дверью, отслеживая его возвращение в гондолу. Аварийная система все еще повторяла сообщение, которое они слышали ранее, и красные полосы и панели мигали на стенах, полу и потолке.
— Идти недалеко, — сказала Чику.
— Они быстро разгрузятся, — сказал ей кто-то из обслуживающего персонала, возможно, думая, что ее нужно успокоить. — Пустые, они падают как камень — на то, чтобы вернуться к нам, уйдет не больше десяти минут, а потом мы уберемся отсюда.
— Статус эвакуации? — спросила Джун.
— Все идет гладко. К тому времени, как мы окажемся наверху, шаттл будет пришвартован и готов. Если повезет, через несколько часов все это будет выглядеть как массовая чрезмерная реакция. Если роботы смогут стабилизировать плавучесть, мы сможем выйти из аварийного состояния.
Джун подняла руку. — Подождите. Я снова получаю весточку от Имриса. — Ее лицо приняло расслабленное выражение транса, как будто кто-то только что перерезал все нервы у нее под кожей. Через минуту она серьезно кивнула и глубоко вздохнула. — Что ж, это придает вещам другой оттенок. Не думаю, что нам сейчас понадобится этот лифт, спасибо ему.
— Что происходит? — спросил Педру.
— Им не удалось стабилизировать гондолу. Очевидно, роботы, которых они послали починить такелаж, умудрились сделать все хуже, а не лучше. По словам Имриса, гондола погружается быстрее, чем раньше. Сейчас нет никаких шансов стабилизировать ситуацию. Она опускается.
— Как глубоко они могут проникнуть? — спросил Педру.
Техник сказал: — Двадцать-тридцать атмосфер не должны стать проблемой. Но пятьдесят — это слишком много, и она определенно не рассчитана на то, чтобы выдерживать поверхностное давление.
Чику покачала головой. — Это слишком большое совпадение, чтобы быть несчастным случаем. Это связано с Аретузой, или конструктом, или чем-то еще, не так ли?
— Дело не в нас, — сказал Педру. — Мы не единственные, кто находится на этой штуке, погружающейся в атмосферу.
— Мы — нет, — сказала Джун, — но если что-то там, наверху, хотело косвенно навредить нам, это один из отличных способов добиться этого.
— Что-то хочет причинить нам вред? — нахмурившись, спросил техник.
— Частный разговор, — сказала она, выдавив улыбку. А потом она хлопнула в ладоши и повысила голос. — Всем — небольшое изменение плана! В свете последней информации, мы, вероятно, не хотим долго находиться в зоне падения.
— Ему осталось падать сорок километров, — сказал один из пассажиров, дородный европеец с копной медно-рыжих волос. — Каковы шансы, что он приземлится прямо на нас, учитывая ветер и все остальное?
— Действительно, шансы очень низкие, — весело сказала Джун. — Но куда бы ни упала эта гондола, трос все еще привязан к этому сооружению. А теперь, вы действительно хотите рискнуть, что не возникнет осложнений, когда эта штука обрушится, как божий кнут?
— Все будет не так уж плохо, — сказал один из техников. — Это всего лишь трос...
— Прекрасно, — сказала Джун. — Для всех, кто не хочет играть в физическую рулетку, нас ждут венерианские скафандры. Здесь хватит на всех нас, не так ли?
— Думаю, да, — сказал техник. — Я имею в виду, да, должно быть.
— Должно быть?
— У нас двадцать костюмов, но есть обязательный цикл технического обслуживания. Не все они будут доступны.
— Нас двенадцать, — сказала Джун, оглядывая собравшихся. — Я почти уверена, что видела там больше двенадцати костюмов раньше, когда мы ждали возвращения.
— Должно быть, стоит попробовать, — сказал Педру.
— Снова Имрис, — сказала Джун, на мгновение погрузившись в глубокий транс. — "Гулливер" отчалил, у него на борту эвакуированные, и он следит за спуском гондолы. Похоже, они потеряли еще один воздушный шар... у нас есть пятнадцать минут, а то и двадцать, если повезет. Может быть, мы прервемся? Венера так прекрасна в это время года.
Остальных почти не требовалось убеждать. К тому времени даже сотрудники опорной стоянки оставили всякую надежду воспользоваться лифтом. Трос тревожно сигналил об ошибках, поскольку испытываемые им нагрузки зашкаливали. Когда они направлялись к раздевалке, мысли Чику вернулись к тому времени, когда они ждали своей очереди вернуться внутрь. Она определенно видела других людей, кроме них, в костюмах, но не могла поклясться, что видела всего двенадцать. Неужели Джун сказала это только для того, чтобы поторопить их?
Там было несколько независимых костюмерных, в каждой из которых находилось по три-четыре костюма. По мнению Чику, не сразу стало ясно, какие агрегаты готовы к использованию, а какие находятся в автономном режиме для капитального ремонта. Перед тем как надеть, они все равно были частично разобраны, разбиты на огромные куски белой яичной скорлупы.
— Столкновение произойдет... где-то между шестнадцатью и двадцатью минутами с этого момента, — доложила Джун. — Имрис хотел бы быть более точным, но существует множество переменных.
— А он не может пригнать этот корабль сюда и позволить нам подняться на борт через шлюз? — спросила одна из других туристок, уперев руки в бока.
— Нет, если только ты не хочешь втиснуться внутрь куска искореженного металла диаметром с водосточную трубу, — сказала Джун.
— У нас проблема, — сказал один из техников.
Джун натянуто улыбнулась. — И мой день просто продолжает улучшаться.
— Наличие костюмов — их... меньше оптимального.
— Не подслащивай пилюлю. — Ее тон был свирепо сладким. — На что мы смотрим? Быстро — нам нужно пять минут только на то, чтобы надеть скафандры, потом еще нужно очистить шлюз.
— Нам нужно двенадцать исправных костюмов, — сказал техник. — У нас впереди еще шесть хороших единиц. Еще три являются второсортными: они поступили с неисправностями, которые обычно отправили бы их сразу на техническое обслуживание, но в экстренной ситуации мы можем устранить эти ошибки и принудительно вывести скафандры наружу. Остальные... слишком далеко зашли в цикле ремонта и перестройки. За исключением, может быть, одного, но даже это...
Джун сказала: — Итак, у нас девять костюмов, что на три меньше, чем нам нужно. И часы все еще тикают.
— Пребывание здесь — это не автоматический смертный приговор! — сказал пассажир с медно-рыжими волосами. — Это вопрос управления рисками, вот и все. Я попытаю счастья в помещении.
