... В школе меня встретили не очень радушно. Начальник школы подозревал во мне соглядая руководства конторы, а престарелые преподаватели посчитали меня своей заменой и гоняли соответственно. Ещё, будучи стажёром, я, используя знания, полученные из занятий самбо, был самым лучшим учеником в спортзале, а своим прилежанием покорил преподавателя-инструктора по стрелковому делу. После того, как они перестали видеть во мне претендента на своё место, они вернули мне своё былое расположение и щедро делились своим опытом и знаниями. Со временем изменилось ко мне и отношение начальника школы и курсов. Причиной этой перемены послужило то, что как говорил штатный состав преподавателей, был в основном из людей почтенного возраста и естественно был подвержен человеческой слабости, болел. Тогда у начальника и возникали проблемы, но с боевой физической и стрелковой подготовкой этих проблем не было. У него под рукой был я! Пару раз доверив мне проводить занятия, подменяя заболевших преподавателей-инструкторов, он присутствовал на них. Всё увиденное его удовлетворило, и он больше не контролировал меня. Престарелые преподаватели, убедившись в чистоте моих помыслов, вернули мне не только своё личное расположение, но облекли и доверием. Они спокойно дремали, оставив на меня курсантов школы и слушателей курсов повышения квалификации. Я их не подводил, гонял курсантов, демонстрируя им своё мастерство и превосходство, те и трепетали передо мной, как школяры перед учителем. О моей личности они естественно, много придумывали, все преподаватели-инструктора имели звания подполковник или полковник и естественно специфический боевой опыт. Кем был я? Они не сомневались! Фантазировать умеем мы все. За прошедшие, десяток лет до моего зачисления в штат управления, многие прочли школу и тем более курсы повышения квалификации, познакомившись со мной. Все они были с разных отделов и управлений конторы республики Украины, кое-кто из тех учеников, за эти годы попал и в штат управления. Теперь встречая в управлении меня, они узнавали своего преподавателя, вновь вспоминали отношение ученика к учителю. Выражалось это в том, что они, открыв двери, уважительно пропускали меня вперёд, освобождали дорогу, становясь по стойке "смирно", оказывали другие знаки внимания. Это было бы мелочью, на которую никто не обратил бы внимания, если бы их плечи не украшали погоны капитанов, майоров, а на моих плечах не были бы погоны старшего лейтенанта. А вот это плюс гуляющие вымыслы обо мне уже привлекало внимание. Таких странных капитанов и майоров брали в оборот, настоящими чекистами оказались не все. Кто-то и признался, что я был его преподавателем, когда он был курсантом или проходил курсы повышения квалификации перед получением очередного звания. Во всех рассказах я был и Гераклом, с которым не могли справиться десяток здоровых парней тоже не пальцем сделанных и стрелком попадавшим комару ..., то есть мухе в глаз десятью пулями из десяти выстрелов. А насчёт звания? То кто слышал о преподавателях-инструкторах в звании ниже майора или подполковника? Вот и соображайте ...
А вот это умели все. Ничего не подозревающий обо всём этом, я получал несколько дней относительно свободной жизни, а работники конторы новую возможность умственных изысканий. Они были изобретательны и старательны, искали подтверждение своим вымыслам в доступных всем сотрудникам документах, оперативных сводках. В течение суток все они постоянно поступали в дежурную часть управления и подшивались там, в специальную папку. Дежурные по управлению ругались затейливым матом, постоянно разыскивая папку подшивок оперативных сообщений и ориентировок о совершении особо опасных преступлений и розыске подозреваемых. Конечно, девяностые годы ещё были впереди, но и тогда опасных преступлений с убийствами хватало. Вот наш служивый, скучающий народ находил эти сообщения и ориентировки, показывал друг другу, многозначительно тыкая пальцем в их текст. "Вампир напился крови, проявил свою сущность!"
Это находило и своё дополнительное подтверждение, после отсутствия я появлялся весёлый, довольный. Но всем было невдомёк, что это была радость совсем по другой причине.
Поэтому думаю, что убийство Джона Кеннеди президента США так же считали делом моих рук, как месть за убийство доктора Кинга, друга нашей страны, пламенного борца за права чернокожих граждан США. Может и время этих смертей не стыкуется с моим отсутствием, но какая разница? Главное ведь то во что верите вы! Так текло время этого сказочного мира, созданного моей выдумкой.
Мне исполнилось 33 года. Можете верить, можете не верить, а вот я верю, что жизнь и судьба каждого человека написана и предопределена ещё при его появлении в нашем мире.
Для себя я это утверждение принял, иначе как объяснить такое? Один человек опоздал на поезд, автобус, самолёт, пароход, а другой, случайно купил билет именно на этот транспорт, и именно на этот рейс. Далее этот поезд, автобус, самолёт, пароход потерпел аварию, сошёл с рельсов, попал в ДТП, упал, утонул. Можете это объяснить чем-то другим или случайным совпадением? Значит моё объяснение и утверждение справедливо!
Увы! Будучи таким умным я не знал, что перейдя рубеж 33 лет, начинаю новую жизнь, жизнь не простую и не праведную ...
Мой день рождения мы отмечали в нашем ресторане, только в этот день наша компания увеличилась на моих друзей, Зина и Виталик делили со мной радость этого дня. Тогда и убедился в наличии интуиции у людей некоторых специальностей. Торговый работник и зубной врач с более чем солидным стажем, на подсознательном уровне чувствуют людей, наделённых властью. Кроме интуиции, они очень наблюдательны, скрыть от них подчёркнутую суету директора ресторана и официантов невозможно. Товарищи полковники и товарищ генерал были одеты в костюмы советского индивидуального пошива, это было не круче импортных костюмов надетых на меня и Виталика, но шить тогда умели. Товарищи от власти всегда предпочитали хороший индпошив из хороших материалов. Зина была опытным торговым работником одеждой, стоимость материала могла назвать, едва взглянув на него, а уж качество пошива могла определить и подавно. Цена этих трёх костюмов, определённая ей, была значительной по тем временам и никакой простой гражданин страны с такой сумой легко расстаться не мог. Да и достать такой материал в те годы привычного дефицита было нелегко. Понять они ничего не могли, поэтому просто забившись в уголок, вместе созерцали силу и притягательность самого вкусного блюда нашей жизни. Моё поведение и отношение с этими людьми, было не объяснимо, ведь я по их понятию принадлежал к обслуживающему классу и не был птицей высокого полёта. Особенно большое впечатление на них произвел товарищ генерал. Он, как обычно был в прострации, его отсутствующий, но пристальный взгляд пугал моих близких друзей. Они думали, что попали под лучи рентгеновского аппарат и в его лучах видны все их левые дела. А такое знание сделать этот вечер приятным быть не могло! Я попытался пару раз снять с них эту напряжённость, но мои попытки успехом не увенчались и я оставил их в покое. Мы вчетвером расслабленно отдыхали, наслаждаясь закусками и водкой, коньяк в нашей компании уважением не пользовался. Приятный вечер, приятное событие, приятная компания, приятные близкие люди. Чего ещё можно хотеть? Я и не хотел ...
Славно посидев, мы с сожалением начали прощаться, пришло время разъезжаться. Мы стояли возле ресторана, внизу лестницы стояли три "Волги" и водители возле них, наступили мгновения уже самого последнего и самого тяжёлого прощания. Расставаться всегда тяжело, ибо в этот момент понимаешь, что осталось что-то не договоренное, что-то не досказанное. Обычно так расстаются женщины, но по моим наблюдениям и мужчинам так расставаться не чуждо. Товарищ генерал поборов горечь расставания вынырнул из своего состояния нирваны, махнув рукой Павлу Васильевичу, он сказал:
— Паша садись со мной, всё равно нам по дороге!
Павел Васильевич согласно кивнул и обернулся к своему водителю:
— Саша! Отвези именинника и его гостей! Завтра как обычно!
Зина с Виталиком нырнули на заднее сидение, устроились и ожили. Деловым тоном Зина спросила:
— Это твои коллеги по холодильному ремеслу? Тоже механики? А всем механикам теперь положено по чёрной "Волге" с водителем, странно ...
Что мог ответить я проницательной девушке? Правильно, только кивнуть головой. Зины промолчала, но в её глазах читалось выразительное не доверие. Мысли Виталик мог прочесть, особо не напрягаясь, все они были написаны на его лице: "Может я сделал ошибку, став зубным врачом, а не мастером-холодильщиком?"
С ветерком мы промчались по городу.
Постовые ГАИ отдавали честь, перекрывали дорогу, пропуская нашу чёрную "Волгу". Водители, возившие слуг народа или больших начальников, были особой кастой плевавшей на народ. Они ездили по дорогам, не обращая внимания на остальной транспорт, пешеходов и окружающий мир. Всё это каждый видит и сегодня, прошедшие годы, изменившаяся страна, эту касту так и не изменили, всё так и осталось ...
Зине эта поездка очень понравилась и думаю неделю как минимум, служило темой телефонных бесед со всеми, кто её слушал. Виталик тоже не отставал от жены, захлёбываясь, он восторженно рекламировал корпорацию холодильщиков. Продолжаться это могло долго, но всегда есть тот, кто всё испортит. Нашёлся такой человек и среди слушателей Виталика, этот ушлый спросил у него номер машины, на которой везли его холодильщики. Виталик здесь не оплошал, он его запомнил и назвал. Может и не очень точно назвал цифры, но серию номера назвал точно, сказанного ушлому человеку хватило. Он на ухо, шёпотом оглядываясь по сторонам, как и положено, было в той стране говорить об этом, сообщил Виталику на какой машине холодильщиков он ехал. Узнанная новость взволновала Виталика, он едва дождался вечера и времени отхода ко сну в семейной постели. Оказавшись в ней, естественно накрывшись одеялом, сунув голову под подушку и потушив свет, он сообщил об узнанной им тайне родной жене. Зину это очень взволновало, но она мужественно терпела, сберегая эту тайну в себе и только во время нашего семейного воскресного обеда, Зина спросила меня:
— А почему в холодильном цехе машины имеют номера серии конторы передового отряда партии?
Загнать меня в угол было очень трудно. Ну, я ей и ответил первое, что взбрело на ум:
— Понимаешь дорогая! Ничего непонятного или тайного в этом нет, передовой отряд имеет в своих подвалах много холодильников. В них хранят продукты и лучших бойцов передового отряда, что бы дольше и лучше сохранились, но есть в тех подвалах и другие холодильники, они более низкого класса. В них тоже сидят люди, но несколько другого плана, это те, кто задаёт много неправильных вопросов. Держат этих людей в холодильниках, потому что от них отрезают части тел по кусочкам для того, что бы они успели ответить на вопросы бойцов передового отряда о том, кто им говорит разные секретные вещи? Для оперативного обслуживания всех этих холодильников нам и дают машины с номерами такой серии, но это тоже тайна ...
Виталик всё это слышал и у него почему-то пропал аппетит. Наверно, он видел себя сидящего в таком холодильнике, с отрезанными частями тела, истекающего кровью после очередного допроса. От него добивались ответа:
— Кто сказал Зине о серии номеров? И какой ещё разведке он передал эту тайну?
По его испуганному страдающему лицу было видно, что он решил сдать всех, а от показаний Зины отказаться, заявив, что это сказал ей не он! Любовь любовью, а своё тело дороже! В наш разговор он не влезал, только слушал.
Но Зину мой ответ обидел, она сдаваться и отступать не умела, язвительно спросила:
— И в каком холодильнике сохраняешься ты?
Я честно посмотрел ей в глаза и ответил:
— В том, какой в момент потребности в нём свободен!
Аппетит у меня не пропал. С удовольствием доел вкусный обед, а Зина ещё сильнее обиделась и со мной почти не разговаривала. Почему? Вот этого и не понял. Решил это выяснить при следующей встрече на совместном обеде, но этой следующей встречи по старому графику не получилось, вмешался господин непредвиденный случай ...
Через два дня, после того неудачного воскресного обеда, наша контора напоминала разворошенный улей. Работники конторы, оставив ежедневную важную работу, покидали свои рабочие места, собирались группами и гудели, как и положено потревоженным пчёлам. Причиной этого послужило случившееся ЧП ...
В не большом городе носившем имя национального героя, тогдашней братской республики, ныне ставшей суверенным государством, произошло чрезвычайное происшествие. В городе Хмельницком из городской тюрьмы посредством подкопа совершили побег два особо опасных рецидивиста. Город был областным центром одноимённой области, поэтому в центре его, как и было положено по статусу, красовалась тюрьма. Она была построена в годы, как теперь нам говорят светлого царизма, с тех пор она здесь и стояла, изредка получая косметический ремонт. Веяние нового времени выразилось в появлении пивных автоматов, поставленных возле её прочной на первый взгляд, но старой стены.
Это всё я увидел позже, попав в этот славный город. А пока события стремительно развивались, набирая обороты и я, как и все следил за ними со стороны. ЦК КПУ взяло на контроль это дело века, тогда это было самым страшным для всех исполнительных органов, такое вмешательство грозило оргвыводами означавшими падение одних и возвышение других. Указания по телефону даваемые работниками аппарата, инструкторами, советниками, нервировали, заставляли пить валокордин, но в поимке бежавших злодеев, не помогали, обстановка накалялась. Прошло три дня, а бежавших опасных и ужасных рецидивистов не смотря на строжайшее указание ЦК партии, не нашли! Контора перешла на казарменный режим, как будто неудобства и лишения, терпимые нами могли помочь решить проблему. Но и на этом не остановились, пошли на крайние меры того времени. В случае возникновения значимых проблем, в помощь местной власти и исполнительным органам направлялись команды советчиков из министерств, управлений. Наша контора тоже в стороне не осталась в помощь местным бойцам передового отряда и для координации действий внутренних органов направили группу опытных товарищей. По сложившейся традиции в её состав включили лучших людей, которых не жалко будет потом в случае неудачи безжалостно размазать по стенам. А если всем повезёт и они решат задачу? Их можно засунув в конец очереди за наградами самим встать впереди и "гавкать", простите, они не будут.
В состав такой группы от конторы тогда включили следующих лиц: заместителя начальника политотдела, меня, инспектора из отдела кадров и старшего инспектора отдела строевой и общефизической подготовки. Приказ об увольнении последнего на пенсию, а языком конторы перехода в действующий резерв, ожидали со дня на день.
Расскажу о каждом члене нашей группы, как и положено, по статусу, начну с руководителя нашей группы.
Заместитель начальника политотдела был полковником, уже полгода служил в конторе. Обладал большим опытом выживания в партийных органах. В контору прибыл из райкома по партийному призыву для усиления политработы среди личного состава. Его богатый оперативный опыт был, почерпнут из двух знаменитых книг пособий настоящего политически грамотного чекиста:
