БИЦ жил своей обычной жизнью — работали пульты, стояли у настенных экранов вахтенные нормандовцы, вахтенный офицер склонился над Звёздной Картой. Наблюдаемые и ощущаемые изменения не выходили за пределы, не заставляли пока что напрягаться и тем более — нервничать. Явик, войдя через портал на территорию Боевого Информационного Центра, подумал о том, что идя по коридорам и лестницам, обратил внимание на приглушённый свет софитов — настенных и потолочных. А ведь были ещё и софиты, встроенные в пол. Система ослепления, способная залить пространство коридоров, переходов ярчайшими вспышками, а уж непрерывное свечение было способно парализовать любого органика, даже очень тренированного. Как сказал человек в одном древнем фильме: 'Даже если ты попал на борт корабля, это ещё не значит, что ты будешь здесь свободно ходить'.
Ингвар поднял голову, увидел протеанина, переступившего порог БИЦ, и понял, что воин древней расы пришёл, что называется, 'по его душу'.
— Вы правы, Ингвар, — тихо сказал Явик, останавливаясь в шаге позади сержанта-полисмена. — У нас есть изолированный компьютер? Полностью изолированный, но такой, чтобы он был здесь, в БИЦ?
— Есть. Озадачивал я нашего снабженца, — подтвердил Темпке. — Не так давно установили. Он там, — оторвав взгляд от экранов поста РЭБ, Ингвар указал рукой куда-то влево, где в углу зала БИЦ стоял 'пенал'. — 'Коробок' раздвигается, четверых вполне вместит, — добавил сержант, взглянув на чуть напрягшегося протеанина. — Есть инфа?
— Есть, — подтвердил Явик. — Можете сейчас? Или мне подождать?
— Могу. — Темпке кивнул кому-то из работавших за соседними пультами нормандовцев. — Прими слежение, — сказал он и отошёл, направляясь к 'пеналу'. Явик пошёл следом.
Несколько десятков секунд — и дверцы пенала с лёгким приятно-резиновым 'чмоканием' смыкаются за спинами протеанина и человека. Вспыхивает экран компьютера, Явик суёт в прорези накопителя кристаллов 'плашки' и придвигается поближе к клавиатуре. Темпке спокойно, с долей настороженности наблюдает за действиями сокомандника.
Наконец экран заполняется таблицей. Явик отступает на шаг, давая возможность спутнику подойти к компьютеру поближе. Ингвар уцепился взглядом за 'шапку' таблицы, глаза привычно задвигались, считывая информацию со строк. Лицо сержанта-полисмена приобрело очень озабоченное выражение.
— Яв... Ты так можешь по любой спецслужбе? — очень тихо спросил Ингвар. — Это же... Это же мечта!
— Для Жнецов, Ингвар, это — вполне рабочая технология, — тихо ответил протеанин, не сомневавшийся, что Темпке его услышит. Кабина 'пенала' была достаточно изолирована от остального пространства БИЦ, но всё равно инстинкт требовал подстраховаться. — А мы, протеане, не владея подобными технологиями, не смогли бы раз за разом удерживать первенство среди десятков рас.
— Понятно, — тихо протянул полисмен, продолжая построчно изучать таблицу. — Всё равно — впечатляет. И, насколько я понимаю, всё это богатство... мы, нормандовцы, тянуть на себе не обязаны?
— Не обязаны, — подтвердил Явик, нажимая на клавиатуре компьютера несколько сенсоров. Картинка на экране монитора сменилась. — Это — часть таблицы. И посвящена она 'Церберу'.
— Помню... И, к сожалению, много, — сказал Темпке, сделав достаточно длинную паузу и рассматривая с возрастающим вниманием новую таблицу. — Особенно хорошо помню девиз: 'Сила 'Цербера' — сила каждого из людей. 'Цербер' и есть человечество'.
— Кто это сказал? — тихо спросил протеанин.
— Один из землян. Человек... хотя в его принадлежности к человечеству я лично очень сомневаюсь. Его имя, а точнее — псевдоним, а ещё точнее — кличка — 'Призрак'. Фамилия — Харпер. Один из руководителей. Магнат-затворник. Мало кто из обычных людей видел его, — произнёс Темпке, продолжая вчитываться в таблицу. — Ты собрал очень много материалов, Явик. И, насколько я понял, использовал ресурсы спецтехники фрегата по самому минимуму.
— Да. Уточнять — как и что — не буду, — сказал протеанин. — О 'Цербере' мне теперь тоже известно многое. И в моё время, время нашей Империи были такие организации. Несколько десятков...
— Несколько десятков? — изумился Ингвар. — Мы и с одной такой разобраться не можем окончательно, а у вас — несколько десятков?! Чудно!
— У вас, землян, их тоже много. — Явик надавил когтями несколько сенсоров клавиатуры компьютера. На экране появилась ещё одна таблица. — Пошуровать пришлось в 'зеркалах', найти полузабытые сервера на Идене, но — что удалось, то — удалось. Сводка — по Солнечной системе и Земле — в особенности, — уточнил воин древней расы.
Темпке почувствовал, как его неуклонно охватывает нехорошее ощущение слабости и никчёмности. За несколько часов один протеанин сделал столько, сколько вся служба РЭБ фрегата не смогла сделать за несколько суток! Конечно, он — Старшая Раса, представитель имперской ключевой расы предшествующего Цикла. Возможно, это ощущение слабости можно было бы воспринять полегче, если бы впереди не маячило столкновение со Жнецами. Как же всё же неприятно ощущать, что без поддержки со стороны одного оставшегося 'на виду' протеанина нынешние разумные, дежурно именуемые профессионалами-военнослужащими, продолжают делать далеко не всё и потому совершают новые и новые ошибки.
— Я уже говорил о том, что и среди нас были слабые, — тихо сказал Явик, без особого труда считывая состояние и настроение спутника. — Потому, Ингвар, не надо терять время на самобичевание. Не надо, — повторил протеанин. — Я — тоже разумный органик и все мы делаем ошибки. Просто потому, что нам, к счастью или, к сожалению, пока ещё очень далеко до совершенства и до идеала.
— К счастью. Или — к сожалению, — произнёс Темпке, выныривая из невольного оцепенения. — Сейчас, сейчас, — он покопался в памяти, затем сказал. — Помню... Полувоенная прочеловеческая организация, её целью является борьба за выживание человечества и укрепление позиций людской расы в галактике.
— Так ведь люди не особо и рассчитывали, что сразу наткнутся на своеобразное 'Великое кольцо цивилизаций', — сказал Явик. — Наверняка думали, что встретятся с одной, максимум — с тремя инопланетными расами. А тут — раз и — больше чем десяток. Так что возникновение 'Цербера' и его укрепление в какой-то мере — было необходимостью. Конкуренцию никто не отменял.
— Не знаю. У меня нет однозначного мнения на этот счёт, — ответил Ингвар. — Я знаю, Явик, что земляне, являющиеся членами 'Цербера', уверены: люди должны играть более важную роль в галактическом сообществе. Они, эти 'вовлечённые', недовольны тем, что Альянс Систем слишком сильно ограничен законами и общественным мнением, чтобы результативно противостоять давлению, оказываемому на человечество со стороны других инопланетных рас.
— В этом — много правды, — тихо сказал протеанин. — Я также знаю, что группировка 'Цербер' оправдывает любые методы, ведущие человечество к доминированию над прочими галактическими расами. К этим методам относятся и нелегальные эксперименты, и террористические акты, и саботаж, и убийства.
— Вам, протеанам... — начал было Ингвар, но, увидев, как сузились глаза собеседника, осёкся.
— Да, нам тоже это всё хорошо знакомо. Полиция и армия империи почти постоянно воевали с такими террористами. Да, да, Ингвар, террористами. Потому что их высшая цель была не счастье Империи, а власть! Власть над всеми остальными разумными! Себя они видели только властелинами, а всех иных — рабами. К сожалению, среди разумных органиков это... очень распространённая болезнь. Социальная, а может быть даже медицинская.
— Потому-то вы и отслеживали всё... — тихо заметил Темпке.
— Не только отслеживали. Сопровождали, направляли, заставляли и принуждали, — уточнил Явик. — По-разному бывало, но я, например, не раз слышал, как расы, не так давно принявшие наше верховенство, во время столкновения со Жнецами, заявляли о том, что только благодаря нашему протеанскому влиянию и нашей защите они...
— Ещё хоть как-то, но живы, — сказал тихим голосом Темпке. — Впечатляет, — он помолчал несколько секунд. — Я помню. В рапортах и отчётах, проходивших по электронным каналам, была информация о том, что и сами оперативники 'Цербера' признают жестокость используемых организацией методов, но они, эти оперативники, убеждены, что история обязательно докажет их церберовскую правоту. Это... право выбора? — он повернул голову к стоящему рядом протеанину.
— Да, — кивнул Явик. — Проклятое право выбора. Можно сделать выбор, зная финал, середину и начало. Можно сделать выбор, зная начало и середину, но — не зная финала. А можно сделать выбор, зная только начало и не зная ни середины, ни финала. Проклятая свобода, дарованная разумным органикам эволюцией и природой или — высшими силами, — произнёс протеанин, стараясь по-прежнему говорить негромко.
— Альянс и Совет Цитадели объявили 'Цербер' террористической организацией, а всех его агентов — преступниками, — сказал Ингвар.
— Сразу несколько ошибок, — без обиняков и вступлений заявил Явик, — Во-первых, политические структуры, какими являются Альянс и Совет Цитадели уже давно хорошо известны своими безответственными и беспомощными объявлениями и заявлениями, а также — развешиванием ярлыков. Во-вторых, преступником разумного органика может назвать только законный компетентный, протокольно и процедурно организованный и безупречно проведённый суд, а не некие политические структуры, не несущие за свои высказывания никакой сколько-нибудь жестокой и суровой ответственности. В-третьих, объявив 'Цербер' террористической организацией, Альянс был обязан снять со структур 'Цербера' свою защиту и покровительство, а Цитадель — действенно преследовать церберовцев в своём пространстве. Преследовать церберовцев, кстати, должны были и структуры, подчинённые Альянсу. Как в пределах Солнечной, так и в пределах исследованной части Галактики.
— Ничего из сказанного тобой сделано в полной мере не было, — негромко сказал Ингвар. — Получается, что на самом деле...
— На самом деле политические руководящие структуры не хотят отказываться от инструментов внеправового, внеправительственного, внезаконного и внесудебного влияния. Без них они будут слишком слабы, неэффективны и медлительны. А для политиков это — гарантированная и реальная гибель. Что для них — неприемлемо, — тихо сказал Явик.
— Жестоко... Но справедливо, — произнёс Темпке. — И в самом деле, на 'Цитадели', куда мы очень скоро полетим, церберовцы чувствуют себя очень свободно.
— И здесь, на Идене — тоже, — подтвердил и уточнил протеанин. — Тем более что церберовцы, в отличие от политиканов, учатся на ошибках своих предшественников достаточно хорошо. Они, в частности, принимают все меры к тому, чтобы быть как можно менее уязвимыми и беспомощными в том случае, если на них начнутся массовые гонения. Уже сейчас 'Цербер' по некоторым данным, которые, если постараться, можно найти в том же Экстранете, разделён на несколько, а именно — на три формально и фактически независимых друг от друга ячеек. Члены одной ячейки ничего не знают о своих коллегах из других ячеек, сколько бы этих ячеек в действительности не существовало.
— Если одна ячейка будет раскрыта, другие — всё равно будут вне опасности, — сказал негромко Ингвар.
Протеанин кивнул и продолжил, понимая, что Ингвару, как полисмену, неудобно по ряду причин озвучивать такую специфическую информацию себе самому, а вот офицеру протеанского имперского спецназа — в самый раз:
— Каждая ячейка, тем не менее, возглавляется оперативником, отчитывающимся непосредственно перед Призраком.
— На мой взгляд... не слишком эффективно. Взятые в плен и подвергнутые боевому допросу с потрошением... рядовые члены ячейки рано или поздно укажут на этого оперативника, — предположил Темпке.
Явик чуть укоризненно посмотрел на спутника. Тот смутился.
— Не факт. Во-первых, такое возможно только при удачном стечении обстоятельств. Террористы и преступники сознают свою слабость и потому делают всё, чтобы не допускать ошибок. Да, жизнь всё равно жёстче, разнообразнее, но и разумные органики тоже не все поголовно идиоты. Приказ о самоликвидации, закон молчания, закон расплаты за 'длинный язык' и прочие инструменты никто не отменял и не отправлял навсегда в архив или на свалку.
— Ячейки подразделяются на несколько видов: политические, военные, научные, но все они объединены общей целью — возвысить человечество, — сказал Ингвар.
— Человечество они возвысить не смогут, — сказал Явик. — А вот уничтожить — вполне смогут. По последним данным численность оперативников — и только оперативников, а не всего личного состава 'Цербера' сегодня уже перевалила за сотню и приближается, по разным оценкам, к полутора сотням. Количество ячеек — три штуки, скорее всего — политическая, военная и экономическая. Считается, что тот самый Призрак лично контролирует ход всех проектов, которые осуществляются сейчас или осуществлялись на протяжении трёх-пяти десятков последних лет ячейками. Аналитики и прочие эксперты убеждены и, возможно, небезосновательно, что, в силу немногочисленности оперативников, в один момент времени могут выполняться не более десяти-пятнадцати проектов. Хотя, если учесть, что кроме оперативников есть куча научников, среднего и младшего персонала, техников и охранников со снабженцами... Численность персонала организации представляется уже достаточно значительной. Кстати, по данным, которые я сумел собрать, оперативники 'Цербера' обычно работают поодиночке. Если кого-нибудь из оперативников схватят, к примеру, правоохранители или гражданские, то группировка, в зависимости от полезности данного оперативника 'общему делу' может попытаться освободить пленника или, что чаще всего и бывает, оставляет его на суд захватчиков.
— Зная, что высшая мера ему часто не грозит? — уточнил Ингвар.
— И понимая, что оперативник будет молчать, — сказал Явик. — Даже под пытками. Да, да, Темпке. Под пытками. Как бы законные правоохранители ни пытались, без силовых методов с преступниками работать невозможно.
— А ваши, Явик, методы? — спросил сержант-полисмен.
— Они — разные. Да, с точки зрения современных рас они — как раз относятся к категории 'силовых' или, точнее — насильственных. Я уж не говорю об экзотичности и эффективности — это так, 'на прицепе', — уточнил протеанин.
— Всё же пятьдесят тысяч лет разницы... — проговорил Темпке.
— Да, — подтвердил протеанин. — И этот огромный срок разумные органики — я здесь не указываю на конкретные расы — потратили, мягко говоря, не слишком результативно.
— А значит, 'Цербер' является проблемой, — сказал Ингвар.
— И опасностью, — подтвердил протеанин. — Слабость человечества, слабость людей, слабость землян играют здесь на руку церберовцам и помогают им оболванивать всё большее количество соплеменников... Хотя, я, к примеру, искренне сомневаюсь, являются ли церберовцы уже сейчас полноценными стопроцентными людьми.
— Ты это к чему, Явик? — насторожился Темпке.
— К тому самому, Ингвар, — ответил тихо протеанин. Мы ведь тоже далеко не сразу стали имперской расой. И далеко не сразу встали во главе объединения нескольких десятков рас. Далеко не сразу возвысились. Мы прошли большой, сложный и тяжёлый путь. С нами многие пытались сравниться, пытались и стремились уравнять свои возможности и способности с нашими, протеанскими. А ведь очень часто было и так: достигает разумный органик или небольшая группа значимого положения и всё — останавливается в своём развитии, отказывается учиться, совершенствоваться.
