Губы их слились, скрепляя союз.
Наруто ощутил, что радость и внутренний покой, переполнявшие его после разговора с мамой, теперь просто выплескиваются во все стороны, и охватывают все вокруг, как будто он может движением рук объять весь мир, всем подарить покой и счастье, как будто он слышит всех и вся, и они слышат его, и внимают его радости.
Джирайя внимательно посмотрел на Итачи, потом на Цунаде, стоявшую за его спиной. Пятая Хокаге лечила Итачи, и тот ощущал, что в его шею, плечи, легкие, как будто втыкают сотни иголок, вдувают пузыри, расширяя тело.
— Было ли это необходимо? — спросил саннин.
— Да, Джирайя-сама, — Итачи хотел склонить голову, но рука Цунаде его удержала. — Простите, Годайме, привычка.
— Не шевелись, — проворчала Цунаде, — а то парализую, и уже потом буду лечить.
— Наруто запутался сам в себе, в мыслях и потерях, и это парализовало его решимость действовать, — пояснил Итачи внимательно слушающему Джирайе. — В предстоящей схватке это могло стоить ему, и не только ему, жизни. Ведь вы не оставили бы его в беде, Джирайя-сама, и это могло привести к цепочке падения шиноби. Если когда-то в молодости Пэйн испытывал сострадание, то теперь он холоден и безжалостен.
— Я так и не сумел с ним поговорить, — вздохнул Джирайя, — в битве за Коноху было не до того.
— Он не стал бы вас слушать, и собирался убить при первой же возможности, — ответил Итачи. — Пэйн и Конан испытывают некоторый страх перед вашей силой, Джирайя-сама, наверняка еще с тех времен, когда вы их обучали, и поэтому они избегали вас в начале битвы за Коноху, собираясь убить потом.
— Понятно, но вернемся к Наруто.
— Я понимаю, что испытывал Наруто, потому что и сам когда-то был в похожей ситуации, — вздохнул Итачи. — После того, как Шисуи убил себя на моих глазах, я пребывал в смятении и был не в состоянии действовать. Меня раздирали противоречивые мысли, и чтобы взять себя в руки и принять решение, мне пришлось фактически переступить через самого себя. Поэтому я помог Наруто, и еще отчасти из-за того, что причинил ему боль сообщением о гибели Саске.
— Ты знаешь, что он сделал, Цунаде? — спросил Джирайя, усмехнувшись.
— Нет, у меня своих дел хватает, — буркнула Цунаде. — И что ты сделал, Итачи?
— Привел Хьюга Хината и отправил ее во внутренний мир Наруто, — спокойно ответил Итачи, — чтобы они могли там поговорить. Там еще была клетка с Кьюби, который как раз пытался уговорить Наруто и вырваться.
Цунаде поперхнулась и закашлялась, пытаясь сказать слишком много слов одновременно.
— Теперь они сидят в палате Наруто и целуются, — хихикнул Джирайя.
— Значит, она добилась своего, — улыбнулась Цунаде, отбросив гневные тирады. — Порадуемся за них. Но все равно, Итачи, в следующий раз вначале посоветуйся с наставником Наруто!
— Хай, Годайме-сама, — отозвался Итачи. — Прошу прощения, Джирайя-сама.
— Да ладно, — отмахнулся саннин. — Теперь-то уж чего, главное, чтобы в бою Наруто не отвлекся на мысли о Хинате.
— Я буду рядом с ним, если позволите, и присмотрю, чтобы Наруто не пострадал, — сказал Итачи.
Джирайя посмотрел на него, но уточнять причину не стал, просто кивнул.
— Конечно, это будет просто замечательно!
Глава 26
24 июня 79 года. Основная база Орочимару на границе бывшей страны Неба и страны Звука.
— Силы шиноби пришли в движение, — задумчиво сообщил Орочимару Кабуто. — Они потеряли Акацуки, но усиленно ищут их летающую крепость. Кто бы мог подумать, что Акацуки смогут создать такое. Хотя, в этом их слабое место, ку-ку-ку.
— Мы поможем шиноби найти Акацуки, Орочимару-сама? — уточнил Кабуто.
— Думаешь, это необходимо? — задал встречный вопрос Орочимару.
— Шиноби сильнее, чем Акацуки, но раз Акацуки скрылись, они могут позволить себе ждать. Союз пяти гакуре непрочен, — Кабуто поправил очки. — Если в ближайшее время не будет сражений, он развалится, шиноби разойдутся по домам. Тогда Акацуки смогут нанести еще удар, сокрушив Камень или Облако. И еще они наверняка выращивают сейчас белых Зецу, используя чакру биджу. Поэтому время играет на Акацуки, при проявлении некоторого терпения, они вполне могут разбить шиноби по частям. Тогда ваш план, Орочимару — сама сорвется, и нам придется сражаться с Акацуки в полной силе.
— Ты думаешь, нам придется сражаться?
— Они сокрушат шиноби и будут ждать возрождения биджу, так что они точно попробуют вас найти, Орочимару-сама. Защита этой базы хороша, но не абсолютна. Поэтому я и спросил, будем ли мы помогать шиноби, найти Акацуки.
— Понятно, понятно. Но если мы им поможем, то шиноби разобьют Акацуки, не так ли?
— Все равно кто-то победит, — Кабуто еще раз поправил очки. — Вряд ли шиноби и Акацуки уничтожат друг друга в одном сражении. Нам все равно придется с кем-то из них сражаться, и в сущности все равно же с кем, просто шиноби вас побаиваются, а Акацуки ненавидят, яростно и неистово.
— После событий января, Лист, возглавляющий союз, тоже ненавидит меня, — Орочимару подумал и усмехнулся. — Или после нападения на Коноху? В общем, я понял, к чему ты клонишь, Кабуто. Нет, мы не будем помогать шиноби, пусть сами бегают и ищут. Мы, я буду наблюдать, и следить, сама суть этого конфликта не позволит ему тянуться долго.
— Почему, Орочимару-сама?
— Ты же работал с Сасори, — облизнулся Орочимару, — прикасался к Акацуки, и видел, что они все там одержимые и сумасшедшие, и Пэйн вдвойне одержим. Он мнит себя Богом этого мира, и если до начала осуществления плана еще способен был сдерживаться, то теперь, нет, теперь он долго не выдержит.
— У меня все готово, — сообщил Кабуто, — в любой момент можем выступить в полной силе.
— Хорошо, — улыбнулся Орочимару, — пока что продолжай эксперименты с клетками Суйгецу.
— Хай, Орочимару-сама, — поклонился Кабуто.
Саннин пошел в свою лабораторию, размышляя о словах Кабуто.
Если Акацуки становятся сильнее, то в какой-то момент уравняются с шиноби, не так ли? Вот если в этот момент их подтолкнуть напасть на шиноби и сражаться до последнего, чтобы обе стороны воистину истребили друг друга? На чем можно подловить Акацуки, как их спровоцировать? Или, наоборот, просто сообщить шиноби о местоположении летающей крепости? Акацуки опередили его план по раскрытию их секретов, напав на шиноби, подумал Орочимару и усмехнулся.
Так или иначе, но Акацуки воюют с шиноби, значит, результат достигнут.
Конечно, он и подготовленные им силы способны сокрушить любую из сторон, но к чему лишние телодвижения, драки, техники, потеря времени? Когда немного информации, планирования и терпения могут дать схожий результат, и затем можно будет прийти и забрать то, что твое по праву?
По праву ума, а не силы, разумеется, хотя и силы хватает, для тех, кто сомневается в уме.
— Ждать, да, — задумчиво сказал самому себе Орочимару. — Я подожду еще!
24 июня 79 года. Штаб Альянса, юг страны Огня.
— Пятьдесят шиноби Ивы, умеющих летать. Еще сотня из числа не умеющих, но являющихся джонинами. Итого сто пятьдесят шиноби со стороны Камня.
— Семьдесят джонинов со стороны Песка.
— Двести джонинов со стороны Облака.
— Пятьдесят джонинов со стороны Тумана.
— Итого четыреста семьдесят, из них пятьдесят умеют летать, — подытожил Шикаку. — Еще сто восемьдесят со стороны Листа, включая Отшельников и частично АНБУ, итого шестьсот пятьдесят шиноби — вот воздушные силы Альянса, которым придется сражаться в небе с Акацуки.
— Есть ли возможность привлечь, скажем, Чоумея к перевозке? — спросил Райкаге. — Забросить десант в летающую крепость.
— В этом нет необходимости, — улыбнулся Шикаку. — Команда переброски готова, им нужно лишь достичь поверхности крепости и установить порталы, и тогда туда будет переброшен наземный корпус.
— Шеститысячный сводный корпус, — подсказал чунин-помощник, заглядывая в бумаги. — Слаживание уже ведется, полная готовность минимум половины корпуса в любой момент к переброске.
— Вот, — сделал жест рукой Шикаку. — Боевой отряд тоже тренируется, привыкает к леталкам, нарабатывает взаимодействие.
— Все никак не привыкну к этим штукам, — рыкнул Райкаге.
— Наш главный козырь в этом вопросе — Гермиона, — добавил Шикаку. — Пока боевой отряд свяжет боем Акацуки и крепость, она телепортируется туда, установит портал, и все, через минуту там будет сотня порталов, еще через минуту все шесть тысяч шиноби, и никакие техники скрытности Акацуки не помогут. Таков план, для осуществления которого нам не хватает лишь крепости Акацуки.
— Они не прихлопнут десант одним ударом? — нахмурился Райкаге. — Раз уж самые сильные будут в воздухе?
— Да, такой риск есть, — согласился Шикаку, — но он незначителен. Сразу после высадки, джинчурики и Отшельники будут переброшены на поверхность крепости, пока остальной боевой отряд продолжит сражаться в воздухе. Единственный шанс Акацуки сбросить десант — сразу после обнаружения ударить изо всех сил, в течение минуты, и этот удар расколет их крепость и уничтожит. Фактически, Акацуки должны будут уничтожить самих себя, чтобы избежать десанта.
— Хорошо, — одобрил Райкаге.
— Ожидаются попытки захвата джинчурики, атака волнами белых Зецу, возможно какие-то автономные системы обороны, — продолжил Шикаку, — не говоря уже о быстром взлете, с целью скрыться. Тогда, после подавления десанта, у Акацуки будет шанс выждать и нанести новый неожиданный удар, из укрытия.
— Противодействие?
— Как только крепость пойдет на взлет, остальной боевой отряд будет переброшен к крепости, и начнет уничтожение таковой. Акацуки, чтобы избежать уничтожения крепости, придется сражаться с шиноби, уничтожая крепость. Шиноби всегда смогут отступить, зона установки порталов будет накрыта особым барьером. Плюс леталки, и возможность сражаться в непосредственной близости к крепости.
— Барьер вокруг крепости?
— Поэтому я и сказал, что Гермиона наш главный козырь, — улыбнулся Шикаку. — Ни один барьер чакры ее не задержит, и не станет помехой для ее порталов. Сенсорные группы и наблюдатели уже расставлены в ключевых точках, отряды ведут поиски, все шиноби пяти гакуре трудятся над грядущей победой, занимаются восстановлением и так далее.
— Да, — Райкаге пригладил один из усиков, — в жизни шиноби воистину наступает новая эра! Решено, я возглавлю десант и пробьюсь внутрь крепости!
— Райкаге, вы же главнокомандующий!
— Нет, моя мощь, — Райкаге сжал кулак, — и техники лучше послужат там, на поле боя, и я уже староват, осваивать полеты, зато еще достаточно силен, чтобы раскалывать ударами скалы! Вы, Шикаку-сан, будете направлять войска, я же поведу их в бой!
Шикаку молча поклонился, признавая и принимая решение Райкаге.
24 июня 79 года. Госпиталь Конохи в стране Весны.
Так и знал, что без меня не обойдутся!
Надо бы еще дымка добавить, и пафосно так: "Я ужас, летящий на крыльях магии! Я техника, которую вам не осилить! Я, я — Невидимый Ёжик, несущий возмездие во имя Луны!" Главное, умело поддать пафоса в голос и обзавестись бессмертием, потому что пока я это произносить буду, меня на шашлык порубят, больно уж долго.
Но все равно, как представлю такое, так становится смешно.
— Хорошо, вас двести ирьенинов, и еще там помощники, медсестры и медбратья, — говорю Шизуне.
Та, в белом халате, поверх обычного черного кимоно, инспектирует склад, сверяется со списком, ставит галочки и машет рукой. Ящики сразу или утаскивают, или запечатывают, в общем, работа кипит. Еще рядом топчется Сакура, так сказать, учится в процессе.
Ну и я, отвлекаю ее от работы, ибо после долгого и крепкого сна мне в голову лезут дурные мысли.
— На каждого джонина по ирьенину, в общем, — говорю в спину Шизуне.
— Кровоостанавливающие препараты, — она заглядывает в ящик, — две оранжевые полосы и запечатать.
— Хай! — Сакура уже раскидывает свиток, делает пассы руками.
— Кто защитит вас от Акацуки? — продолжаю нудить. — Самые сильные барьерщики будут там, в воздухе, а остальное Пэйн проломит как бумажную стену. Или швырнет свой шарик с гравитационной техникой, и вас всех к нему притянет!
— Бинты, еще раз простерилизовать и запечатать, — Шизуне хлопает по следующей коробке.
— Или двойников вам прямо на голову сбросит!
— Пилюли, ага, — Шизуне задумчиво пробует одну. — Так, зеленую полосу на коробку и готовить к выдаче перед боем. К чему ты ведешь, имо-то?
— Обязательно нужно участие ирьенинов прямо на поле боя?
— Да, — кивает Шизуне. — Так, еще пилюли.
Огромный склад и ряды, ряды и стеллажи, и мы еще не осилили и трети первого ряда. Шизуне не одна этим занимается, ирьенины А-ранга тоже ведут инспекцию, сортируют и отбирают для грядущего мега-махача. Сводный отряд ирьенинов из разных гакуре уже прошел смотр и отбыл обратно, выполнять поручение Шизуне и готовиться. К вечеру они соберутся вместе, и у них будет семинар и лечебное слаживание.
— Но зачем? Не проще ли перебрасывать раненых порталами прямо сюда, раз уж госпиталь развернут?
— Нет, — отвечает Шизуне. — Сакура, распорядись, чтобы подготовили еще крови для переливания.
— Хай, — срывается с места, бежит к началу ряда.
Шизуне смотрит на меня, вздыхает.
— Врагам известны твои техники, и теперь представь, что будет, если кто-то из них пройдет порталом прямо сюда, в страну Весны? Да, возможно, шиноби с поля боя успеют среагировать быстро и перейдут тоже для защиты, и даже если они это сделают сразу, госпиталь все равно будет уничтожен в той схватке, что здесь разгорится. Любая переброска порталами — обоюдоострое оружие, и даже если расположить медпункт в поле, вдали от всех, то Акацуки, прорвавшийся порталом, убьет всех раненых мгновенно и вернется. При этом порталы деактивировать нельзя, как иначе раненых доставлять? Поэтому мы будем лечить всех там, прямо на поле боя, на поверхности летающей крепости Акацуки и вокруг нее. Боевой отряд не даст им использовать сильнейшие техники, барьерные команды отразят остальное.
— Понятно, — чешу в затылке.
Нет, легче не становится, один удар Пэйна и раненые с ирьенинами всмятку, и нужно особое усилие, чтобы не зацикливаться на мысли, что среди тех ирьенинов будет Шизуне. И куча раненых. И другие ирьенины. И вообще, надо бы не зацикливаться на том, что предстоящий махач вряд ли уступит по накалу битве за Коноху. Шиноби и врагов будет меньше, но все они будут сильнее и сдерживаться никто не будет. Хорошо, если дело обойдется новой Долиной Завершения, а не Материком Завершения, так сказать.
