— Но сам путь их был верен? — уточнил Хируко.
— Да, — сказал Пэйн, еще раз просмотрев воспоминания начальника тюрьмы. — Несколько раз Куб оживал на секунду, и старейшины Травы обсуждали возможность заполучить в Тюрьму сильного, по-настоящему сильного шиноби, уровня джинчурики, чтобы с его помощью заставить ящик работать.
— Чакры у нас хватит! — обрадовался Хируко.
— Конечно, — кивнул Пэйн, — но кто сказал, что Куб — это то, чем его считали? Начальник тюрьмы и Старейшины могли верить, что он исполнит их желания, но действия Хаширамы настораживают.
— Он был единственным шиноби с Мокутоном, — заметила Конан, — возможно он получил его от ящика?
— Нет, — решительно возразил Пэйн. — Хаширама натолкнулся на ящик, будучи в полном расцвете сил, когда он собирал биджу, чтобы потом раздать их Деревням. Кто-то из родителей старейшин тогда еще не созданной Кусагакуре видел это собственными глазами и рассказал начальнику тюрьмы. Тот, конечно, был еще маленьким ребенком, но воспоминание очень яркое, видимо, после потери сына, он неоднократно к нему обращался, раз, за разом вспоминая все, что ему известно о Кубе.
— Тогда странно, — озадачился Хируко. — Хаширама видел опасность в ящике? Угрозу шиноби?
— Нас бы устроило уничтожение шиноби, — с намеком в голосе и взгляде в сторону Пэйна, произнесла Конан.
— Если что-то из ящика может уничтожить шиноби, оно может уничтожить и нас, до выполнения Плана, — возразил Пэйн. — Если его можно уничтожить, то это же смогут сделать и шиноби. Проще не открывать ящик, раз уж он столько десятков лет оставался закрытым, пусть и дальше будет.
— Но раз они пробовали его оживить, и не вышло, значит, есть порог срабатывания, так? — спросил Хируко и тут же продолжил, не дожидаясь ответа. — Это было бы неплохо изучить!
— Зачем?
— В сочетании с телом Гакидо, — радостно захихикал Хируко, прикрывая рот рукавом, — и используя, стержни-передатчики чакры, можно будет построить систему поглощения вражеских техник. Все, что они метнут в нас, в ваши тела, Пэйн-сама, можно будет перенаправить в крепость, на усиление барьеров, на работу защитных и атакующих систем, или собирать в Гедо Мазо, там не хватает еще шести биджу, статуя сможет поглотить любое количество чакры. Чакры трех биджу будет достаточно, чтобы поглощать техники Отшельников, не опасаясь окаменения.
— О! — одновременно воскликнули Пэйн и Конан.
— Раньше ты о таком не говорил, — заметил Пэйн.
— Мысли у меня были, — ответил Хируко, — но поглощенное Гакидо же идет непосредственно к вам, Пэйн-сама, и работать на поглощение можно было бы, только если бы вы пропускали через себя все в Гедо Мазо.
— Это возможно, — спокойно заметил Пэйн.
— Но все равно опасно, — возразил Хируко, — и ненадежно, и требует массы экспериментов, опасных для вас! Если же я смогу воспроизвести технику поглощения из ящика, то достаточно будет расставить по периметру крепости цепь передатчиков, и они автоматически будут поглощать все техники, выпущенные в крепость и перенаправлять их в Гедо Мазо! Вы же, наоборот, сможете черпать оттуда поглощенную чакру, и атаковать, не расходуя своей чакры, просто пропуская чакру из Гедо Мазо через себя! Вот в этом никакого риска, вы будете зачерпывать ровно столько, сколько сможете взять!
— Сейчас такое возможно сделать? — спросил Пэйн. — Чтобы я мог использовать силу трех биджу из Гедо Мазо?
— Возможно, не думал на эту тему, — озадаченно ответил Хируко. — Да, так будет даже проще! Если же будет еще и техника поглощения, не связанная с риннеганом, то будет и защита крепости, как я уже описал. Конечно, приемники — передатчики можно будет разрушить механически, но это не так просто, и можно будет сделать охранные системы крепости мощнее, правда они будут забирать часть чакры из Гедо Мазо, но это не критично, раз уж там биджу.
Пэйн кивнул и сказал.
— Действуй! Сделаешь — обещаю, саннины будут твои, сможешь сражаться с ними сколько угодно, с тремя сразу, поодиночке, как захочешь.
Хируко, хихикая в рукав, удалился.
— Что будем делать с Тюрьмой? — Конан обозначила движение головы, указывая вниз.
Толпы белых Зецу радостно высасывали остатки чакры из последних живых заключенных, из тех, что не заинтересовали ни Хируко, ни Сасори. Из окон двух огромных, пятнадцатиэтажных, тюремных башен валил дым, доносились хлопки выстрелов. Остатки охраны, забаррикадировавшись в одной из казарм, еще делали попытки сопротивляться кривляющимся вокруг белым Зецу. Но ружья лишь выбивали щепки из их деревянных тел, а чакры у солдат не было, так как охрану набирали из обычных людей.
Кто-то пытался сбежать, их настигали в полях, окружающих Тюрьму, или на берегу, возле разрушенного причала. Некоторые пытались уплыть, но водовороты, предназначенные останавливать шиноби, лишь равнодушно перемалывали добровольные жертвы.
Фактически, оставалось только разрушить здания, и Кровавая тюрьма перестала бы существовать.
— Разрушим, — ответил Пэйн. — Заодно испытаем системы крепости.
— И заберем ящик? Его же все равно невозможно разрушить?
— В это верил Муи, верили и Старейшины, но расхождение их версий Куба меня настораживает, — ответил Пэйн. — Во времена Рикудо Сеннина не было Деревень и не могло быть Кусагакуре. Если бы Хаширама захотел что-то уничтожить, он бы уничтожил, а, не сумев уничтожить, спрятал бы так далеко, что никто не нашел. Кровавая Тюрьма как способ сокрыть Куб? Тогда Великие гакуре вели бы разработки, а не маленькая и ничтожная Трава, уцелевшая лишь благодаря Тюрьме! Во всем этом одни сплошные противоречия, а где противоречия, там опасность, и возможно влияние самого Куба. Вещи из старых времен бывают настолько опасны, что их лучше вообще не трогать. Мы получили то, что хотели, техника печати, не дающей использовать чакру, у меня.
— А что если шиноби придут сюда, увидят развалины, найдут Куб и случайно откроют, и пожелают, чтобы нас не стало? — спросила Конан. — И что с печатью?
— Секретная техника клана, основанная на стихии Огня, — махнул рукой Пэйн. — Ничего сложного, для меня, по крайней мере. Если у Сасори найдется марионетка со стихией Огня, подлинным сродством, то можно будет и ему дать. Ни ты, ни Хируко, ни Зецу не сможете освоить ее. Здесь бы пригодился Какудзу, с его сердцами, но он мертв. И Кисаме мертв, но перед смертью он уничтожил Киригакуре и джинчурики Рокуби.
— Как? А, поглощенные воспоминания?
— Да. Пять великих гакуре заключили Альянс, собрали армию, разослали оповещения всем о нас, нашем составе, техниках, преступлениях. Но старейшины Травы были больше озабочены работой с Кубом и сохранением своего маленького секрета, так что даже не подумали принять техники и возможности связи с Альянсом. Им казалось, что это позволит великим гакуре раскрыть их секрет.
— Это же хорошо? — наклонила голову Конан. — Хируко сможет закончить свои разработки, а мы беспрепятственно доберемся до следующей цели, разве нет? И, хорошо, давай не будем открывать ящик, но заберем его с собой?
— Зачем?
— Чтобы он не достался шиноби, и они не применили его против нас! Пусть Хируко его изучит, ты же знаешь, что они применяли для открытия Куба?
Пэйн кивнул, но отвечать не стал.
Его беспокоила настойчивость Конан и то, что она может попробовать открыть Куб, желая вернуть Яхико. Новые системы, предложенные Хируко, печать Муи — это могло помочь Плану. Куб и его открытие — нет. Отдать Куб шиноби, чтобы гакуре перессорились? Ссора маловероятна. Откроют ли шиноби Куб, если захотят? Если все основано на чакре, то да, откроют. Исполнение желаний? Маловероятно. Скорее Куб уничтожает того, кто его активировал. Зачем? Открыть через марионетки? Сбросить Куб шиноби, как оружие против шиноби? Нет подтверждения, что это оружие. Нет подтверждения, что Куб исполняет желания.
Вывод: забрать Куб с собой, не подпускать Конан, находиться рядом с Хируко для работы с ним.
Не открывать, не подавать чакру большими порциями. Куб поглощает чакру, изучение механизма потребует открытия Куба. Хируко: обязательно откроет Куб из любопытства. Возможно ли уничтожение Куба? Запечатать его в свиток? Работа с Кубом опосредованно через марионетку, без участия Хируко и Конан? Нет смысла, кроме снижения опасности.
Вывод: Куб взять с собой, позволить Хируко работать с ним, под присмотром одного из Путей. Возможная польза: неуязвимость летающей крепости для техник. Улучшение Гакидо. Возможность дополнять техники риннегана чакрой биджу. Основной план. Совместить основной план с Кубом, пусть Хируко проведет опыты прямо здесь и даст оценку будущим перспективам, посмотреть на реакцию Конан. Ловушка расставлена, если шиноби не рискнут напасть, то к атаке на следующую Деревню Акацуки станут еще сильнее.
— Нагато? — донесся голос Конан. — Нагато?
— Извини, я задумался, — ответил Пэйн. — Мы останемся здесь на некоторое время, дадим шиноби шанс нанести удар.
25 июня 79 года. На берегу озера, окружающего Тюрьму.
Шиноби Амегакуре, наблюдавший за Тюрьмой, медленно отползал и отползал в течение часа. Техника сокрытия чакры — это хорошо против сенсоров, но если Акацуки со своей летающей крепости разглядят движение, то ударят сразу, шиноби Аме в этом не сомневался. Он отполз на достаточное расстояние, и побежал, лавируя между деревьев и огромных кустарников, используя обилие флоры страны Травы как дополнительное укрытие. Ему предстоял долгий путь до Амегакуре, и шиноби напрягал все силы, бежал на максимальной скорости, желая как можно быстрее предупредить Ханзо Саламандру.
Акацуки были в стране Неба и переместились в страну Травы, не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что они летят в Амегакуре, желая посчитаться с Ханзо — сама за прошлое, думал шиноби на бегу. Оттенок презрения к великим гакуре, даже не догадавшимся выслать сюда наблюдателей. Страх за Амегакуре, такая огромная летающая скала могла раздавить Деревню, просто приземлившись сверху. Недовольство Листом, который не счел нужным поделиться технологиями с Дождем. Усиливающееся презрение к великим гакуре, и признание правоты Ханзо-сама, который всегда внушал мысль, что Дождь должен силой вырвать свое величие, иначе никак.
Шиноби бежал, зная, что достигнет Амегакуре к следующему утру.
25 июня 79 года. Штаб Альянса, юг страны Огня.
Шикаку, поглаживая шрамы, перечитывал донесение.
— Прошу прощения, — с хлопком появилась Темари, в сопровождении Баки и Реки.
— Все Каге в сборе, — констатировал Шикаку. — Летающая крепость Акацуки висит над Кровавой Тюрьмой. Кусагакуре обращена в прах, Тюрьма уничтожена. Я собрал всех, чтобы Каге решили, атакуем ли мы Акацуки сейчас, или подождем полчаса, пока станет темно, или попробуем проследить за ними и атакуем где-то в ненаселенном месте?
— Это возможно? — уточнила Мэй.
— Подкинем им портал и дальше по основному плану, никаких затруднений, кроме самой битвы, — пожал плечами Шикаку. — Меня смущает то, что крепость их висит, открыто, не скрываясь. Они успешно пролетели под носом у наших сенсорных команд и вдруг такая открытость? Они не могли знать, сообщила ли Кусагакуре об их атаке или нет, так что можно уверенно утверждать, что Акацуки ждут нашего появления. Возможно, они даже провоцируют появление армии шиноби, желая сразиться на выгодных для них условиях, в выгодном месте.
— Кусагакуре не сообщала о нападении, — сказал Райкаге, — тогда как?
— Отдельный отряд два, а иногда три раза в сутки проверяет все гакуре, используя портальную сеть, — пояснил Шикаку. — После истории с Киригакуре, это вполне понятная и необходимая мера предосторожности. Недостаточная, чтобы предотвратить разгром гакуре, конечно же, но лезть в дела Травы, даже с учетом Альянса, я счел излишним.
Каге закивали, с той или иной степенью интенсивности. Кусагакуре сама по себе, это уже давно стало общим местом, что, впрочем, не мешало использовать территорию страны Травы для разборок или убивать шиноби Травы, если те лезли не в свои дела за пределами страны. Но сама Кусагакуре и тюрьма оставались в некотором смысле Табу даже сейчас, после заключения Альянса всеми гарантами неприкосновенности Травы.
— Поэтому не подлежит сомнению, что у Акацуки было время скрыться в неизвестном направлении, но они предпочли висеть открыто, — повторил Шикаку.
— Возможно, они продолжают вербовку заключенных? — предположила Куроцучи.
— Там не было сильных шиноби со времен третьей войны, — ответила Цунаде, — по разным причинам, включая побеги по дороге, вероятно, подстроенные Акацуки, которые тогда как раз начали набирать силу.
— Они не смели атаковать Тюрьму, но изымали преступников заранее? Умно, — наклонила голову Мэй. — Но если не вербовка, то, что еще могло их там заинтересовать? В каком состоянии Тюрьма?
— Стены немного разрушены, как и здания внутри, много живых, — начал пересказывать доклад наблюдателя-Хьюга Шикаку и тут же остановился, осененный мыслью.
Каге сообразили чуть позже, начали переглядываться.
— Наблюдение за Тюрьмой продолжается? — напряженным голосом спросила Цунаде.
— Сколько времени прошло между проверками Кусагакуре? — прорычал Райкаге.
— Одиннадцать часов. Наблюдение продолжается. Движения нет, никто не покидал остров и не пытался его покинуть, — ответил Шикаку.
— Но возможно, что двойники — Зецу покинули его раньше?
— Да, это возможно, — признал Шикаку. — Десять часов бега, нам придется закрыть всю страну Травы! За это время они могли разбежаться, достичь окрестных городов и сел, притвориться двойниками кого угодно! Вряд ли заключенные Тюрьмы были известны в лицо населению Куса-но-Куни!
— В Траве хранились списки, предоставляемые по первому требованию собрания Каге, как мне говорил дедушка, чтобы исключить влияние одной из великих гакуре на Траву.
— Исключили, — усмехнулась Темари. — Теперь нет ни списков, ни Травы, ни Тюрьмы.
— Если эти живые поднимутся на борт крепости и взлетят, то можно предположить, что Акацуки еще не производили переброску двойников, — заметила Мэй, — зачем им дважды летать туда-сюда?
— Понятия здравого смысла и логики не всегда применимы к сильным шиноби, и уж тем более к Акацуки, особенно в их нынешнем положении, — парировала Цунаде. — Предположение Мизукаге, конечно, более чем резонное, но принять его за истину нельзя. Не говоря уже о том, что атаку тогда придется отложить.
